– Жестоко.
– Никогда не пробовал посмотреть на это со стороны, – усмехнулся Коста. – Всё естественно, как дышать. Я выполняю приказы и поручения Ольгера и защищаю его и тех, кого он сам хочет защитить. Идти против предназначения невозможно.
– А Брилле кто продал?
– Она была настолько мала, что не помнит. И такое у нас тоже часто бывает.
– А если хозяин, к которому привязывают метаморфа – гад и сволочь?
– Гадов не обижай! – слабо возмутился Коста. – Клевещут на нас! А вот сволочей… Достаточно тут сволочей, Аля. Но чтобы маг или ведьмарь своих метафорфов гнобил – это редкость. Они же часть его жизни. Ольгер тоже нас чувствует. У Ольгера нас много было, и мы от него ничего, кроме добра, не видели. Даже те, кто пробыл с нами недолго.
– А где они теперь?
– Погибли, – печально сказал Коста. – В основном за гранью. Мать Ольгера постаралась… Надеюсь, Ольгер позаботится о старушке так, как она того заслужила.
– Да не старушка она вроде.
– Угу, – скривился Коста. – Если у вас там индустрия красоты достигла необыкновенных успехов, представь себе, как здесь богатые дамочки научились использовать магию для отсрочки старения. За гранью княгиня Лайла уже давно бы крючком ходила, опираясь на клюку. Да и без всякой магии здесь время течёт несколько иначе. Мы здесь стареем медленнее, чем за гранью.
– Тогда сколько же вам лет? Ольгеру, Брилле, тебе?!
Коста протестующе помахал ладонью:
– Побольше, чем кажется. Но эта математика слишком сложна, чтобы я её тебе преподавал. И вообще, всё, Аля, что-то мне не того, болит всё…
– Ой, я совсем забыла про вино за этим разговором! – испугалась я. – А ну-ка, пей скорее!
Коста опустошил стакан и потом равнодушно смотрел, как я снова наполняла его из бутыли. Когда я опять села со стаканом рядом с Костой, он немного поёрзал на кушетке и поморщился:
– Слушай, Аля, мне надо превратиться.
– Зачем?
– А чтобы кожа новая правильно нарастала. Сейчас как раз рубцы образуются. Что там на человеческой спине будет, мне всё равно. А если на змеиной коже рубцы не в том направлении нарастут, я подвижность потеряю, беда тогда… Я превращусь, а ты иди лучше отсюда, мало ли что.
Дважды меня упрашивать было не нужно. Слыша за собой кряхтение, стоны и шуршание чешуи, я выскочила на верхнюю террасу.
Ольгера и Брилле я нашла двумя ярусами ниже. Они сидели на травке в цветах. Ольгер что-то неторопливо рассказывал, Брилле слушала, глядя ему в глаза, вся такая строгая, без улыбки.
Я подошла, и Ольгер сразу замолчал.
– Коста решил, что ему надо побыть питоном.
– Ясно, – проговорил Ольгер и взглянул на Брилле.
Она лишь кивнула, поднялась и пошла наверх.
Я молча опустилась на траву прямо там, где стояла.
– Если ты очень устала… – начал Ольгер. – … я могу дать тебе кое-что выпить. И ещё стаканчик чёрного…
– Ты разве ещё не понял? Ваша магия на меня или не действует, или действует очень недолго.
– Да, я заметил. Я никак не пойму, в чём дело, – проворчал Ольгер. – Но всё равно, тебе не помешает одно винное зелье. Тебе надо взбодриться, потому что, как бы то ни было, а у нас с тобой сегодня свадьба.
– Правда? – спросила я скорее для того, чтобы хоть что-нибудь сказать. Дни пролетели совсем не так, как планировал Ольгер, а ведь и в самом деле, на сегодня у него была записана свадьба.
Ольгер посмотрел на меня внимательно и тревожно нахмурился.
– Обычно ты задавала ещё кучу вопросов, – сказал он с удивлением.
– Обычно задавала. Больше не задаю.
– Отчего же?
– Ты что, соскучился по моим вопросам? – я тоже взглянула прямо в холодные синие глаза. – Ну, если так, то есть один. Зачем жениться, если достаточно было просто попросить меня быть рядом? Ты же ведьмарь, ты же читаешь меня. Должен был понимать, что я и так согласилась бы. Тогда.
– А сейчас?
– А сейчас… А сейчас не пойти бы тебе подальше? Вместе с твоими мечтами о ведьмарской силе и великой власти… Ищи себе другую зарядку!
– Хм… – Ольгер странно покривился и опустил голову. – Сильяна рассказала? Ну, конечно, кто же ещё?..
– А ты сам не мог? Тайна великая… Зачем надо вот так, силой? Чтобы мои эмоции вкуснее стали?
– Да, – охотно согласился Ольгер. – Именно для этого… Это ты правильно делаешь, что Сильяне веришь, она плохому не научит.
Он вдруг резко поднялся на ноги, по-прежнему не глядя на меня.
– Ты куда?
– Я нужен Косте. А ты отдохни. Ничего больше не бойся. Те, кто пытались причинить тебе вред, больше не смогут этого сделать, потому что даже если они попробуют, их отсекут уже на дальних подступах.
– Ты привязал к себе новых метаморфов?
Брови Ольгера взлетели в крайнем удивлении:
– Какие успехи и познания!.. Да, я постепенно пополняю потери. Но о политике и магии мы поговорим позже. Сегодня свадьба. Раз у нас всё пошло кувырком, я взял на себя смелость и сам выбрал тебе одеяние для обряда. Его скоро принесут, я надеюсь оно тебе понравится.
Он отвернулся и пошёл было наверх, но вдруг остановился и оглянулся:
– И без глупостей, пожалуйста. Они дорого обойдутся в первую очередь тебе. Если ты уже немного понимаешь, как у нас здесь всё устроено, то должна сообразить, что мои люди обходятся с тобой по-дружески только до тех пор, пока меня устраивает то, как ты себя ведёшь.
Больше он ничего не сказал и поспешно поднялся наверх.
Глава 23
Платье было удивительным. Да, это было даже больше, чем платье. Именно, что одеяние. Хитрая система верёвочек, на которые нанизаны полотна полупрозрачной ткани в сборках и складках.
Я уже в который раз за эти дни молча стояла перед зеркалом, а Брилле ходила вокруг меня и обматывала меня этими бесконечными верёвками с тряпками. Видимо, в конце должно было получиться что-то грандиозное.
Вот только с цветом Ольгер прогадал. Я бы такой никогда не выбрала. То ли светло-горчичный с салатовым отливом, то ли наоборот. Какое-то неуловимо тошнотворное сочетание.
– Тебе не нравится? – равнодушно спросила Брилле, в сотый раз обходя меня кругом с верёвками.
– А тебе?
– По-моему, очень красиво получается.
– Что красиво, этот ужасный цвет?
Брилле снисходительно хмыкнула:
– Это цвет твоего настроения. Эта ткань – хамелеон. Если ты заставишь себя думать только о хорошем, цвет изменится на более приятный.
– Интересно, как я могу заставить себя думать о хорошем перед свадьбой, которой я не хочу?
Она пожала плечами:
– Тогда я не знаю, что ещё тебе посоветовать.
– А ты сейчас о чём думаешь?
– О том, чтобы безупречно приготовить тебя к обряду. И напоить тебя, – она кивнула на столик, где стоял стакан с чёрным вином.
– Я не буду это пить.
– Тогда ты не сможешь ничего понять. Надо будет отвечать на вопросы…
– Прекрасно. Я не буду на них отвечать. И ну вас всех в задницу с вашими обрядами!
Брилле осторожно положила оставшуюся часть одеяния на пол где-то за моей спиной, обошла широкую юбку, которую она уже на мне навертела, и встала со мной лицом к лицу.
– Видишь ли, – сказала она спокойно. – Тебе лучше сделать так, как я говорю. Потому что чёрное вино всё равно окажется в твоём желудке. У меня много способов этого добиться, но не все они будут приятны тебе.
Она шагнула к столику, взяла стакан и протянула мне:
– Выпей.
У меня появилась шальная мысль взять стаканчик и аккуратно вылить этот вязкий гудрон на себя. Платье в этом случае станет совершенно фантастической расцветки, возможно даже приятной, потому что настроение у меня обязательно улучшится.
– Бери-бери, – улыбнулась Брилле. – Не бойся. Эта ткань отлично отчищается, если что.
Я взяла стакан и, задержав дыхание, выпила половину.
– До вечера хватит, я думаю, – пояснила я и перевернула оставшееся на себя.
Брилле невозмутимо стояла и смотрела, как чёрная жижа стекает по сборкам и складкам.
– Напрасно, – заметила она. – Цвет это не улучшит.
Когда вино перестало стекать, Брилле присела и сняла тонкую чёрную плёнку с платья так легко, как блин с остывшей сковородки. Скатав из плёнки колобок, она бросила его куда-то в угол, а потом подобрала с пола остатки одеяния и снова принялась ходить вокруг меня, оглядывая произведение рук своих не без удовольствия.
– Неужели тебе всё равно?! – возмутилась я её ненормальному хладнокровию.
– Я не понимаю, о чём ты, – буркнула Брилле, старательно завершая свою миссию.
– Разве тебя не смущает то, что Ольгер женится?
– Нет, – ответила она спокойно. – А должно?
– Но ведь вы с ним… Между вами…
Брилле взглянула на меня не то жалостливо, не то просто устало.
– Между нами – что? – проворчала она.
– Я не понимаю, как Ольгер может любить тебя и жениться на другой! И как ты можешь вот так спокойно с этим мириться!
– Как же странно у тебя голова работает, – отозвалась она задумчиво. – Меня не может ничего смущать, и мне не надо ни с чем мириться.
– Потому что ты Ольгеру принадлежишь?
– И поэтому тоже. И если ты о ревности, то нет, я не ревную.
– Но разве можно ничего не чувствовать просто по приказу?!
– По приказу нельзя, – Брилле усмехнулась. – А под заклятьем – легко. Вот ты как думаешь, что ты выпила?
– А что я выпила? – пролепетала я, внезапно почувствовав недоброе.
– Не волнуйся, язык ты понимать будешь. Но эта порция была с особой добавкой. С двойной особой добавкой! Поэтому половины стакана как раз хватит.
– Хватит для чего?!
– Чтобы привести в порядок мысли, нервы и чувства, – с этими словами Брилле закрепила конец полотнища и отступила от меня. – Всё. Можешь любоваться. Все гости будут в восхищении.
Я уставилась в зеркало.
Из нагромождения складок и драпировок получилось изящное и воздушное одеяние, нежного персикового цвета, переливающееся яркими бликами всех цветов радуги, как платье феи на анимированной сетевой открытке.