– А если ты не останешься?
– Тогда мне будет позволено время от времени приходить в гости. Когда позовут. Не слишком часто.
Я взяла Дайру за руку, он слабо улыбнулся и сжал мою ладонь:
– Угадай, что я выбрал.
– Да что тут гадать? Этот милый щеночек знает, как добиться своего.
– Это точно, – усмехнулся Дайра и осторожно, но уверенно высвободил руку. – Ты хорошо его узнала.
– Да, достаточно. Меня больше не проведёшь.
– Ольгер просил передать, что понимает, как виноват перед тобой.
– Когда это он просил?
– Сейчас сказал, – вздохнул Дайра.
– Как он мог вообще что-то тебе «сказать»?!
– Мы с ним в детстве изобрели особый язык. Я говорю – он слушает. Потом он говорит – я смотрю, как он переминается передними лапами, виляет хвостом и ушами двигает, – улыбнулся Дайра. – Почти как ваша азбука Морзе. Только попроще.
Дайра замолчал, рассеянно отряхивая куртку.
– Не переживайте, князь, – подал голос Коста. – Ольгер не будет здесь один. Мы останемся с ним.
Дайра вскинулся, посмотрел внимательно на расстроенного Косту и суровую Брилле и покачал головой:
– Вы больше не обязаны.
– Я знаю, – кивнул Коста. – Но мы останемся. Я уверен, нас он не прогонит.
– Тогда тебе нужно научиться понимать его. Это несложно, пойдём, мы с Ольгером тебе покажем.
Дайра и Коста направились в пещеру.
Брилле проводила их напряжённым взглядом.
– Мужчины – они как дети, – произнесла она вдруг хрипловато. – Всегда хотят невозможного. И надеются, что им всё простится только за то, что задумка была классная. И плачут, когда ничего не выходит.
– Ты о ком? О Косте?
– Нет. Коста не хочет невозможного. Он рад тому, что имеет… Я об Ольгере.
– Да, задумка у Ольгера была неплохая, с размахом. Тут ты права.
– Тебе стоит знать, что сила великого ведьмаря была ему нужна не для того, чтобы на княжеский трон сесть, – произнесла Брилле запальчиво, и мне показалось на мгновение, что в её глазах тоже мелькнула влага.
– А мне всё равно, для чего он людьми манипулировал и мучил их. Совершенно всё равно. Даже если он хотел спасти мир.
– Мир Ольгера настолько не беспокоит, – усмехнулась Брилле.
– И вот эти фокусы, когда сюда чуть стаи горгунов не прилетели, это тоже его не беспокоит?
– Было бы это чем-то необычным… – она пожала плечами. – Так не впервые же. В общем, лучше, если ты будешь знать, зачем Ольгер великую силу копил. Он хотел снять с меня заклятье предназначения.
– В смысле – заклятье служения?
– Нет, – Брилле устало потёрла лицо ладонями, потом посмотрела на меня с недоверием. Сомневалась, пойму ли. – Служение – это привязка к хозяину. Любой хозяин своих метаморфов в любой момент отвязать может. Отвязать и бросить. Или передать другому. А ещё есть заклятье предназначения…
– То есть, это пафосное «предназначение», о котором я тут сто раз слышала, это не… – у меня все подобающие слова из головы повылетали, со мной такое бывает. – Это не призвание, не порыв души, а тоже заклятье?!
– Да. Часть подготовки личных боевых магов и метаморфов, – кивнула Брилле. – Считается неснимаемым. Но есть предание, что его может снять великий сильнейший ведьмарь. Ольгер всего лишь хотел меня освободить, но не так, как сейчас, просто бросить, а совсем освободить.
– Правда, для этого ему нужно было стать изначальным человеком и высосать эмоции у всех, кто способен переживать. Так, что ли?
Брилле снова кивнула.
– Я просила его не делать этого, – сказала она в смятении. – Мне это незачем. Я всё равно не умею жить по-другому. И Коста не умеет. Он, правда, хоть помнит немного, как это – быть свободным. А я не помню даже. Мне нравится моя жизнь, и в служении у Ольгера нам с Костой было хорошо. Но Ольгер никого не слушает, ему не докажешь…
– Верил бы он поменьше разным преданиям, – буркнула я.
– Вот я и говорю, он – как ребёнок, – подытожила Брилле.
Мы с Брилле ещё долго сидели на толстой сухой коряге, ждали, пока Коста освоит язык волчьих жестов. Я так и не поняла, чего Брилле хотела добиться своим объяснением. Если она думала, что я стану умиляться, то увы, меня не проняло. Да, всё улеглось по полочкам и стало понятным. Но всё-таки принять это было мне не под силу.
Наконец из пещеры вышли Дайра и волк.
– Интересно, во что он уже там впрягся? – угрюмо проворчала Брилле.
– Кто?
– Коста…
– Огонь добывает, блины печь.
– Да не иначе, – буркнула Брилле, встала и, поправляя тунику на ходу, направилась разыскивать своего хозяйственного бойфренда.
Дайра и Ольгер подошли ко мне.
– Ольгер хочет проститься с тобой, Аля, – сказал Дайра. – Я переведу.
Волк опустился на землю, слегка зашевелил лапами и задёргал ушами. Синие глаза неотрывно глядели мне в лицо.
– «Я никогда не забуду, что ты для меня сделала», – равнодушно произнёс Дайра. – «Я понимаю…»
– Нет, Ольгер. Ты не понимаешь.
Волк склонил голову на бок, словно удивлённый щенок.
– Может быть, ты и не забудешь. Но ты не понимаешь, я думаю. И тебе вовсе не жаль. И в другой раз ты сделаешь то же самое.
– «У меня не будет другого раза».
– Кто тебе сказал? В этом мире уж точно возможно всё. Ты просто пока не знаешь, как снова всё вернуть. А когда узнаешь, ты ведь поступишь с кем-нибудь другим так же, как ты поступил со мной. А окажись я опять на твоём пути, ты и мной займёшься снова и придумаешь, чем ещё меня встряхнуть. Ведь так?
Волк оскалился и рыкнул.
– Нет уж, Ольгер, ты скажи, как есть. Ведь я права?
– «Да», – мрачно буркнул Дайра и встрепенулся. – Так, ребята… Мы лучше пойдём, а то вы сейчас договоритесь до таких материй…
Ольгер снова зарычал.
Я присела перед волком. Его голова была как четыре моих. Красивый зверь, видимо, настолько же невероятно красивый в своём зверином мире, каким Ольгер был в мире человеческом.
– Знаешь, Ольгер, а я хочу, чтобы ты победил. Чтобы нашёл способ, как снова становиться человеком, ну и дальше по списку. Пусть у тебя всё получится, причём легко и сразу… Так что прощай, я больше сюда не вернусь, никогда.
– «Прощай», – перевёл Дайра.
Ольгер подскочил, встряхнулся и трусцой побежал в пещеру.
Я проводила его взглядом, вздохнула, переводя дыхание, и посмотрела на Дайру.
Лицо Дайры раскраснелось, а в глазах… Нет, это были не слёзы. Просто болезненный блеск при высокой температуре.
– Пойдём домой? – спросил он и улыбнулся.
– Пойдём, – машинально согласилась я, только потом сообразив, что у меня больше нет дома в Питере.
Но сейчас это было неважно.
– Ты проводишь меня? – спросила я.
– Не просто провожу. Я и сам тут не останусь.
– А как же?.. – я взмахнула рукой. – Это всё? Княжеством-то управлять кто будет теперь?
Дайра саркастически скривился и отмахнулся:
– Да будто некому? У нас есть Сильяна.
– Разве она?.. – и тут я вспомнила слова Ольгера у парапета. – Разве она наследница?
– Да. Только непрямая, по другой линии. Она мне по матери двоюродная сестра, но и отцы наши с ней – родственники, хоть и неблизкие. Менять правящую династию в Морлескине ещё рановато. Ольгер выбыл из очереди, а мне это всё не нужно. Да здравствует женщина на троне! Думаю, она будет хорошим регентом… Всё, хватит с нас этого, пойдём домой!
Дайра взял меня за руку и повёл туда, где начинался путь с плато вниз.
Глава 31
Я уже думала, что этот путь из страны чудес домой никогда не закончится. Возвращение с гор в замок, поиск мага, который мог бы открыть проход, сам путь по проходу – на всё потребовалось время.
Но больше всего времени мы с Дайрой потеряли в питерской квартире Ольгера. Стая аспиротов, сражаясь с Ольгером, разнесла не всю квартиру, а только ту её половину, где находилась столовая. Но это нам не сильно помогло, рыться пришлось как раз там, где всё было вверх дном. Чемодан мой отыскался быстро, а вот телефон, что Ольгер у меня отобрал, я в развалах искала долго. Даже начала думать, что его разбили вдребезги. Но он всё-таки нашёлся.
Когда мы, наконец, тёмной ночью добрались с Петроградки на Васильевский, а там до нужной улицы, дома и до дверей квартиры на последнем этаже, я не поверила своему счастью.
Дайра вошёл первым и щёлкнул выключателем.
– Входи, располагайся, – он широко повёл рукой. – Будь, как дома.
Я перетащила чемодан через высокий щербатый порог и остановилась.
Да, всё, конечно, замечательно, и спасибо Дайре, что вызвался меня приютить… Но располагаться было особо негде. Нет, места-то навалом. Простор и воздух, и ничего больше.
Квартира Дайры оказалась огромной заготовкой под студию. Похоже, когда-то в помещении снесли все перегородки и покрасили стены. И теперь помещение с очень высоким потолком и стеной в шесть окон было практически пустым.
– Не нравится? – уточнил Дайра.
– Эммм… Грандиозно.
– Ну, это вообще-то две квартиры были, просто я их… того… – Дайра помахал рукой крест-накрест. – Хотел тут сделать студию, художественную.
– Ты рисуешь?!
– Нет, – усмехнулся он. – Я не рисую. Девушка у меня была тогда, художница. Но… не сложилось. И я ничего и не доделал, жил так, как есть.
Я уставилась на огромные окна.
– То есть, вот так, без занавесок?
– А что такого? – наивно удивился Дайра. – Это я тебе сейчас верхний свет включил осмотреться, а так я его и не включал никогда. У меня тут есть лампа, я её вечерами за кровать на пол ставил. А днём без занавесок наоборот светлее.
Я только покивала в задумчивости.
– Я тут недавно провёл пару дней перед тем, как в Норвегию уехать. Генеральную уборку сделал, – продолжал докладывать Дайра. – Воду по трубам прогнал, постель перестелил. Еды нет, конечно, и холодильник отключён, но чай-кофе я в шкафу обновил. Так что нормально устроимся.
Да, над головой не капало, в щели не дуло. И кровать имелась: обычных размеров двуспальная. Стояла она не то, чтобы посреди квартиры, но на постаменте и в паре метров от ближайшей стены. Так что заночевать можно, это правда.