и они останавливаются ненадолго. Но, если бы я увидела этих прежде, точно бы запомнила. Они выглядели как не от мира сего.
Мужчина был молод, я бы даже сказала юн, не старше двадцати, худой, как сухая ветка, бледный, с буйными вихрами грязно-ржавых волос. Женщина казалась намного старше, хотя в матери ему, пожалуй, не годилась. Высокая, оливково-смуглая, с грубоватыми чертами лица и выражением суровым и равнодушным. Её ярко-золотые волосы, уложенные в короткий пышный боб, в образ не вписывались, и у меня мелькнула мысль о дорогом натуральном парике. На обоих были надеты классические деловые костюмы, отлично пошитые и безупречно отглаженные. А вот поверх этих костюмов красовались убогие стёганые пуховики до пят, купленные не иначе, как на дешёвом вещевом рынке. На парне были столь же нелепые и страшные огромные кроссовки из парусины, а на женщине яркие угги в горошек.
Проходя мимо стойки ресепшн и не обращая на меня никакого внимания, женщина остановилась и принялась нижний конец молнии на пуховике пихать в застёжку. Парень, который, видимо, так и собирался выйти на улицу расстёгнутым, тоже притормозил и произнёс слова, которые завершали его фразу:
– … ты подумай, я дело говорю.
– Тебя никто не спрашивает, – хрипловатым низким голосом отозвалась его спутница. – Не умничай. Не то пожалеешь.
Женщина застегнула пуховик, и они пошли к выходу, а я смотрела им вслед в крайнем изумлении. То, что мне удалось услышать, было сказано на языке Морлескина.
Глава 2
Я вышла из лифта и явственно почувствовала лёгкий запах сырников.
Сделала шаг к двери в квартиру, и запах усилился.
Открыла замок, вошла – и чуть не захлебнулась слюной от совершенно волшебного аромата запечённого творога.
Я уже успела снять куртку и разуться, когда раскрасневшийся Дайра выскочил из кухонной выгородки. На его плече висело одно полотенце, второе он повязал на талию. Из-под импровизированного фартука выглядывали весёлые клетчатые шорты по колено, а на вечно голый торс он надел не просто чистую, а, похоже, совсем новую футболку.
– Что тут происходит? – удивилась я. – Коста пришёл?
Метаморф-оборотень Коста заходил к нам пару раз, чтобы забрать Дайру в Морлескин на встречу с братом. Правда, во время этих коротких визитов времени на выпечку обычно не было.
– Почему сразу Коста? – буркнул Дайра обиженно. – Нет, он не приходил.
– А это… – я втянула носом восхитительный запах. – Это тогда откуда?
– Это я, – заговорщицки понизил голос Дайра и наклонился ко мне. – Я пеку творожные булочки.
– А почему шёпотом?
– Ну… – Дайра смутился. – Сюрприз, потому что.
– Твоим сюрпризом даже в лифте пахнет.
– Так не тебе сюрприз, – фыркнул он.
– Не мне?! – я как-то даже обиделась. – А кому?
– Бабушке.
– У тебя есть бабушка?!
Он печально покачал головой:
– Нет, увы. И не было никогда. Но у тебя-то есть бабушка. Я послал за ней такси, и она вот-вот будет здесь.
– Кто?
– Твоя бабушка.
– Которая?! Их у меня две!
– Откуда мне знать? – пожал плечами Дайра. – Я ни одной пока не видел. Да и какая разница?
– Ой, Дайра… Разница есть.
– Правда? – равнодушно поинтересовался он.
– Так куда ты такси-то послал?
– На квартиру твоей сестры, – пояснил Дайра, встряхнул головой и энергично встрепенулся. – Дело было так: ты утром забыла свой телефон…
– Ну да, я Маськин лоток убирала, про телефон даже не вспомнила, что он на зарядке…
– Ну и вот, – кивнул Дайра. – Вдруг телефон стал названивать. Я посмотрел – сестра твоя звонит. Сначала я думал: позвонит – перестанет. А она не перестаёт. И я, помня, что она у тебя склонна к панике, решил ответить. Ну, чтобы сказать, что никто тебя никуда не закопал, просто ты опять телефон забыла. А там, оказывается, бабушка ваша неожиданно нагрянула в Питер внучек проведать. Она у сестры твоей трубку отобрала и заявила мне, что пока тебя не повидает и не убедится лично, что с тобой всё в порядке, не успокоится. И голос у неё такой, что никаких сомнений: так и сделает. Что мне оставалось, по-твоему? Сказал, во сколько ты придёшь с работы и отправил такси, чтобы доставить сюда твою бабушку.
– Говоришь, голос у неё такой…
– Угу. Командирский, убедительный.
– Бабушка Ксения… Всё, Дайра. Мы попали, – пробормотала я, сходу пытаясь припомнить, что ещё в доме не так, кроме того, что утром хлеб закончился, а Маська полностью распустила новый рулон туалетной бумаги. Я бумагу, конечно, смотала обратно, но она же теперь вся в дырках от когтей…
– Почему попали? – невинно удивился Дайра.
– Бабушка Ксения хорошая, я её обожаю. Но инспекция будет с пристрастием. И если что не так, мне будет стыдно!
– Да не будет тебе стыдно! – возмутился Дайра. – Я вот ради такого случая даже приоделся и бороду расчесал, а так у нас вообще всё на высшем уровне.
Ну, про бороду это Дайра, конечно, загнул для красного словца. Нормальная у него бородка, аккуратная. Вот когда он был котом и иногда на короткое время превращался в человека, вот тогда было чёрт знает что. Ещё бы, два года толком не стричься и не бриться. А сейчас мне нравилось, как Дайра выглядит.
– Я за твою бороду совершенно спокойна!.. – начала я. – А хлеб?!..
– Да был я в магазине, ещё утром, – отмахнулся Дайра. – И пропылесосил всё, потому что пора уже было. А когда звонки начались, и всё прояснилось, я ещё раз в магазин сбегал – за мукой и творогом. Решил, что строгую бабушку надо чем-то удивить…
– Вот уж не думала, что в Морлескине все мужчины – кулинары, даже князья. Почему ты раньше молчал о своих талантах?
Дайра пожал плечами:
– Да я вообще-то прежде печь и не пробовал ни разу. Но когда Ольгер меня два года таскал по Европе туда-сюда, я столько насмотрелся, как Коста готовит, что все его рецепты в подробностях записать могу. А уж творожные булочки Коста по несколько раз в месяц делал, Брилле их больше всего любит…
– Творожные? А не с корицей разве?
– С корицей Ольгер любит. Так вот… Коста делал, а я рядом у плиты лежал, смотрел… Наизусть всё выучил. Ну вот и решил сегодня повторить, раз такой случай, – пояснил Дайра и несмело добавил. – Боязно, конечно. Вдруг невкусно получится?
– Не может то, что так волшебно пахнет, оказаться невкусным.
– Думаешь? – с надеждой уточнил Дайра.
– Сто процентов, – ответила я со всей уверенностью, которую смогла изобразить. – Главное – не сжечь.
– Ой, надо ещё раз проверить! – Дайра развернулся и направился в ту зону квартиры, где недавно была, наконец, полностью оборудована кухня и поставлен обеденный стол с удобными стульями.
Я двинулась за ним, готовая похвалить или утешить пекаря, в зависимости от результата проверки.
Первое, что мы увидели на плите, это был кошачий хвост, свисающий из широкой и глубокой миски.
– Маська! – рявкнул Дайра, и наружу показались два уха, рыжее и чёрное. Уши подёргались и снова исчезли в миске.
Дайра за шкирку вынул кошку и, погрозив пальцем, зашипел на неё. Маська прижала уши, но круглые янтарные глаза смотрели уверенно и нагло.
– Поздно воспитывать, папаша, – усмехнулась я и отставила почти дочиста вылизанную миску в раковину. – Да и вообще, она вся в тебя.
– Да уж, – согласился Дайра.
И тут раздался звонок в дверь. Оставив Дайру проверять готовность булочек, я рванулась открывать.
– Алёшенька, детка! – я и мяу сказать не успела, как очутилась в бабушкиных объятиях.
А на площадке нетерпеливо переминалась Лена, с любопытством заглядывая в квартиру. В руках она держала две прочные авоськи, в которых угадывались банки с бабушкиными домашними заготовками.
Глава 3
От крепкого чая с изумительными булочками бабушка и Лена раскраснелись и слегка осоловели. Я, видимо, выглядела не лучше. Дайра уже в третий раз наполнил блюдо булочками, и на его лице появилось беспокойство: угощение подходило к концу. Но он молчал и чинно сидел с нами за столом, не вступая в разговор, только вежливо улыбался в ответ на испытующие взгляды наших гостий.
– … Я очень рада, Алёшенька, что у тебя всё в порядке, – уже в который раз сообщила мне бабушка. – Хорошо у вас. Уютно, красиво, современно, всё, как нынче принято…
Она снова одобрительно взглянула на новую кухню, потом на низко висящие над столом три светильника.
– А эта перегородка! – встряла моя сестрица. – Это же просто вау! Никогда не думала, что совсем не обязательно делать до потолка, и получится так здорово! Из огромного зала вышла большая квартира! Лучше всяких студий!
– Это Дайра придумал и сам сделал, своими руками, – похвасталась я. – За три дня всего.
Дайра скромно потупился под восхищёнными женскими взглядами.
– … А уж вкусно как, Алёшенька… Умница!
– Бабушка, это же не я пекла! Вкусно – это тоже Дайре спасибо, он старался!
– О, это чувствуется, – бабушка с ласковой улыбкой покивала Дайре и взяла ещё одну булочку.
Лена взглянула на Дайру с мечтательным восхищением и тоже потянулась за булочкой.
– А что, молодой человек, вы ведь иностранец, верно? – спросила бабушка как бы невзначай.
– Верно, – кивнул Дайра.
– То-то я слышу, говор у вас такой… необычный. Да и имя тоже, – улыбнулась бабушка. – И откуда же вы родом?
– Я гражданин Швейцарии, – коротко пояснил Дайра.
Бабушка сложила губы в одобрительную гримасу, но, если уж она начала задавать вопросы, от неё так просто не отделаешься.
– А чем вы, Дайра, занимаетесь?
Я как ни старалась держать себя в руках, слегка дёрнулась. На этот счёт мы с Дайрой сговориться не успели. Дайра под столом легонько сжал мой локоть и с любезной готовностью ответил:
– Я рыбак. Работаю в Норвегии на рыболовецком судне. Сейчас я… в отпуске, до Рождества.
– Рыбак?! Что вы говорите?.. У Алиши аллергия на рыбу, даже на её запах, вы в курсе?!
– Бабушка!
Дайра снова взял меня за локоть и улыбнулся: