Лена покраснела и протянула руку:
– Елена.
– Ольгер, – церемонно поклонился княжич Морлескина.
– Мррр! – раздалось снизу.
Все уставились на Маську, которая давно уже вышла в прихожую.
– Мррр! – уверенно повторила кошка, а потому что нечего забывать, ради чего мы все тут собрались.
Дайра нагнулся, подхватил Маську, она боднула его в подбородок, ещё раз сказала «мррр» и уютно устроилась в огромных ладонях Дайры. Он повернулся к Ольгеру:
– Значит, ты уверен?.. – спросил Дайра, кивая на Маську.
– Нет, – спокойно отозвался Ольгер. – Был уверен, теперь – нет. Может, и та самая. Я не помню.
– А не помнишь – нечего языком трепать. Правда, Маська? – Дайра перехватил кошку одной рукой и обратился к Лене. – Покажите, пожалуйста, где её вещи. Будем собираться… Одну секунду, я ботинки сниму…
– Что вы, что вы, Дайра, не снимайте! Я потом подмету! – заворковала Лена.
Ну, замечательно. Мне, значит, старые тапочки, а заграничному красавцу можно прямо так по паркету.
Дайра с кошкой и Лена прошли в комнату. Я повернулась к Ольгеру.
– Что ты здесь забыл?!
– Надо же было кому-то провести Дайру за грань. Я провёл.
– Да, но здесь-то ты что забыл?! И вот не удержаться было, чтобы не сказать Дайре про Маську? Я же просила тебя! Но не удержаться, да?!
Ольгер молчал, глядя себе под ноги. Потом взглянул на меня и сказал, словно моих гневных вопросов и не было:
– У тебя красивая сестра.
– Вот только не вздумай!
– Не вздумать что?
– Голову ей морочить! Ей и так несладко!
Ольгер пожал плечами, подумал и выдал:
– У тебя есть контакты хозяина квартиры?
– Зачем тебе?
– Да вот, решил бизнесом заняться, – вздохнул Ольгер. – Недвижимости немного хочу прикупить в Питере. Почему бы не начать с этой квартиры? Выкуплю, пожалуй, и сдавать буду кому-нибудь. Вот хоть Елене, например. Ей же всё равно, у кого снимать, как считаешь?
– Откуда?.. Откуда ты узнал вообще?
– У старшей внучки Ноэля, как ни странно, мысли… – Ольгер рассеянно покрутил пальцами у виска. – … снаружи висят.
– А с чего ты вдруг решил заняться благотворительностью?
– Необъяснимый душевный порыв, – угрюмо пояснил Ольгер. – В конце концов, у меня-человека никогда не будет детей. Почему бы мне не поучаствовать в судьбе твоего племянника?
– Если ты хоть чем-нибудь обидишь мою сестру!..
– О, нет! – Ольгер даже руки поднял в умиротворяющем жесте. – Я не хочу становиться твоим врагом. Я впечатлён тем, как ты с ними поступаешь.
– Что ты мелешь?! С кем это я как-то не так поступила?!
– С Райсом. Я вчера заглядывал в Амазор, проверить архивы Ноэля. Видел нашего знакомого скатти на горной дороге. Жив-здоров…
– Вот именно: он совершенно здоров, – подтвердила я.
– … здоров, только магии в нём теперь – ноль, – усмехнулся Ольгер. – Скачет, хвостом машет. Меня увидел, сначала вроде как в атаку бросился, но потом хвост поджал и дал дёру вверх по склону, и подружка его следом. Что ты с ним сделала?
– Только то, что он хотел. Он хотел быть истинным правильным скатти.
Как я рвала нити в магической сети Райса, сколько именно порвала и почему, объяснять не стоило. Всё равно ничего в этом не было, кроме интуиции.
Ольгер прищурился:
– Ты знаешь много больше, чем говоришь.
– Я вообще ничего не говорю, – «и ничего не знаю», стоило мне добавить. – Просто умею кое-что.
Дайра вышел из комнаты с множеством пакетов в одной руке и с переноской в другой.
– Мы готовы! – возвестил он.
Я бросилась одеваться.
Лена открыла нам дверь и взглянула на Дайру с улыбкой:
– Если вам некуда будет пристроить эту маленькую кусаку, привозите, мы с ней прекрасно уживёмся.
– Лена, я вам бесконечно обязан, – заверил Дайра и вышел из квартиры на лестницу. – Ольгер, ты с нами?
– Нет, я к себе, – невозмутимо возразил Ольгер. – Вот только спрошу у Елены кое-что… Вы идите, идите.
Лена взглянула на меня, на Дайру и улыбнулась:
– Всего хорошего, ребята!
Дверь закрылась.
– Ты что-нибудь поняла? – растерянно спросил Дайра.
– У Ольгера необъяснимый душевный порыв.
– А, ясно. Ты не переживай, у него это не всегда означает что-то плохое.
Глава 24
Щёлкнул замок входной двери. Нет, не щёлкнул – лязгнул. В ночной тишине получилось довольно громко. И сразу лёгкий скрип, а потом тяжёлые шаги Дайры в его огромных зимних берцах… Ну, наконец-то. Я уже решила, что он в Морлескине заночует. Или что его снова похитили какие-нибудь маги-заговорщики. Вообще-то идея жить в одном месте, а ездить на работу за тридевять земель – так себе идея в любом случае. А уж добираться каждый день на работу и обратно в смежный мир – задача совсем провальная. Дайра был полон решимости исполнять долг, но на свою работу князем Морлескина ходил не каждый день, а два-три раза в неделю.
Дайра захлопнул дверь. Конечно же, очень осторожно. Но коварный замок не проведёшь, он снова лязгнул, ещё громче прежнего. Дайра приглушённо выругался.
Глухой стук – что-то положил на пол. Ага, зашуршало – пакеты, значит. Ботинки скинул. Опять что-то зашуршало, но уже нежнее. Целлофан?
– Мася, не трогай, это не тебе, – строго проговорил Дайра.
Шлёп-шлёп… В кухонную зону пошёл, прихватив с собой всё шуршащее. Завозился рядом со мной за перегородкой. Бум, шкряб, дзынь, шур-шур-шур… Он серьёзно думает, что делает всё тихонько, как мышка, и я безмятежно сплю? Да если бы и спала, давно проснулась бы.
Я вылезла из постели и, приволакивая за собой шлёпанцы, поплелась в кухню. И только повернула налево, обходя перегородку, на пороге кухни налетела на Дайру.
– Ой! – вскрикнул он, поймав меня.
– Что «ой»? – поинтересовалась я.
– Я думал, ты спишь, – виновато улыбнулся Дайра. – Извини, что разбудил.
– Да не спала я. А… а ты что тут делаешь?
– Да так, – отчего-то смутился Дайра. – Ничего. Так, купил кое-что по пути. Вот, раскладывал… Ты иди, спи себе… – он сделал попытку вытолкнуть меня из кухни.
– Слушай, князь, что ты тут затеял в потёмках?!
Я решительно отодвинула его с дороги и нажала выключатель сбоку на перегородке.
На столе стоял огромный торт под прозрачным круглым куполом, а рядом баночки, контейнеры и другие упаковки из нашего холодильника. Тут же валялись порванный и смятый целлофан, декоративный бантик из блестящей ленты, а посередине стола оказалась ваза, что обычно живёт на угловой полке, а в вазе – букет из ярких разноцветных тропических цветов. Калейдоскоп красок и ароматов. Особенно ароматов, запах чувствовалось даже за несколько шагов.
– Оу, – только и сказала я.
Дайра тяжело вздохнул.
– А зачем ты всё это… – я указала на банки и контейнеры. – … из холодильника вытащил?
– Перекладываю, а то торт не влезает, – деловито пояснил Дайра. – Нельзя его так оставить, там свежий сливочный крем.
Кремовые завитушки на огромном торте напомнили мне, что я плохо поужинала. Захотелось немедленно отрезать кусок, но я собрала волю в кулак, подошла к столу, наклонилась к цветам, вдохнула аромат и повернулась к Дайре:
– Какая роскошь! Это мне, конечно же?
– Само собой, – подтвердил Дайра. Кажется, он был слегка разочарован.
– А в честь чего вдруг такая прелесть? Только не говори, что просто так.
– Нет, это не просто так, – пожал плечами Дайра.
– А с чего тогда?
– Сама скажи, – усмехнулся он.
– Дайра, мне эти твои загадки!.. – я уже хотела разозлиться.
– Я вообще-то рассчитывал, чтобы ты увидела это завтра утром… – сказал он со вздохом, но тут его взгляд упал на настенные часы. – Хотя, завтра уже наступило.
Дайра потянулся к вазе и пододвинул её прямо ко мне, на самый край:
– Алиш… – он улыбнулся и развёл руками. – С днём рождения!
– Ой, мама… – я закрыла лицо ладонью и помотала головой.
Я всегда недоверчиво хмыкала, когда в кино показывали, как герой за проблемами и хлопотами забывает о своём дне рождения. Ходит весь такой замороченный спасением мира, еле ноги волочёт, и только попробует наконец-то уединится в своём скромном жилище, чтобы выспаться перед очередным подвигом, как ему – сюрприиииз. В виде кучи придурков в смешных шапочках и с гуделками наперевес. Хэппи бёсдэй ту ю. А он стоит такой страдальчески-непонимающий, с какого всё это…
А ещё мне не нравится, когда кто-то прибедняется и кокетничает: «Ой, это для меня не праздник. И отмечать не буду, и видеть я никого не хочу, и денег на меня не тратьте! Ой, тварь я дрожащая, недостойная, неумытая, нечёсаная…» Или современный актуальный вариант: накануне удалить дату рождения из соцсетей, якобы потому что не любишь поздравления, а на самом деле специально, чтобы пострадать о том, сколько френдов без напоминалки забыли поздравить.
Я люблю дни рождения. И чужие тоже, а свой особенно. Сколько бы народу о нем ни забыло, всё равно помнящих больше. А чтобы я сама забыла – это вовсе невероятно. Но оказывается, что не настолько невероятно. Вот однажды это и случилось.
– Представляешь, Дайра, – я повернулась к нему и поняла, что вот-вот расплачусь. – Представляешь, я забыла!
Он только улыбнулся:
– Ничего страшного! После таких встрясок ещё не такая амнезия приключиться может… Завтра… то есть, уже сегодня тебе не раз напомнят. Не знаю, будут ли гости, но звонки-то наверняка. Телефон зарядила? А то опять родня сбежится по тревоге.
Я подошла, обняла его, потёрлась кончиком носа о его шею.
– Спасибо!
Дайра отстранился, взял мою голову в ладони и поцеловал в губы, нежно, долго… Как-то сразу подумалось, а ну его, этот торт, подождёт до утра. Вот кое от чего другого я бы сейчас точно не отказалась…
– У меня есть одно предложение, – прошептал Дайра, чуть оторвавшись от меня.
– Предложение?! – насторожилась я, подумав, как раз о том, о чём подумала бы каждая влюблённая девчонка, услышав в объятиях своего парня это слово.