Но буддист уже не стал его слушать. Он опустил глаза, закрылся от всего внешнего, взял свои четки и снова начал читать мантры. Разбросанные в разные стороны куски «Будд», «Ямантак», «Тар» и «Йидамов» медленно поплыли друг к другу. Движимые силой воображения монаха, они снова собирались в объёмные изображения. И всё становилось таким, как было прежде.
– Пойдемте, – сказал друзьям Каджур, – теперь только новое воплощение избавит его от этого миража, созданного его больным умом. Он ещё долго не увидит реальных Будд и йидамов, которые живут на высших планах. На границе мира форм, уже практически в бесформенном пространстве. Долго он не узнает, что его сознание – это единственно живое и разумное начало, которое творит всё из грубой и тонкой материи. Сознание, без которого физическое и другие тела – просто разлагающиеся трупы. Это сознание, искра Бога, Атман и есть основа жизни – им всё живет, движется, существует. Но для этого фанатика пока важнее образы, созданные его умом, чем истинная реальность.
– А что такое йидамы? – спросила Рейя.
– Это своего рода божества, – ответил Каджур, – каждое из которых отражает определенную грань Абсолюта. Скажем, одно божество олицетворяет отрешенность, второе – мудрость, третье – любовь. Другие – силу, терпение, разрушение отжившего прошлого, привязок к миру иллюзий. И ещё много разных сторон Высшей духовной реальности.
– А что, и у христиан тоже есть выдуманный рай? – спросил Ян.
– Конечно. Каких только иллюзий не создает их ум! Иллюзий, в которых фанатики живут после смерти, заточенные в них своими привязками, как в тюрьму!
Неожиданно Рейя подняла вверх указательный палец. Все замолчали. Лицо девушки просияло.
– У меня возникла идея! – эвристическим тоном воскликнула она.
– Какая? – хором спросили друзья.
– А что если Ян прикинется «Христом» и выведет этого «грешника» из ада? Ведь Христос, я читала, снисходил в ад после распятия и спас оттуда многих грешников. Этот монах может в это поверить, так как это будет вписываться в его карту мира, в его мировоззрение. Мы его переведем хотя бы в воображаемый христианский «рай», чтоб он не мучился больше.
– О, вот это мысль! – расхохоталась Бхаговати, весело подпрыгивая и хлопая в ладоши.
– Ян, а ну-ка, примерь на себя облик «Христа», – включились в дело подружки.
Он представил свое лицо в виде лика Христа и стал точной его копией.
– Ян?! Это ты? – удивились подружки.
– Покайтесь, дети мои, ибо близится Царствие Божие! – вошел он в роль.
И тут к своему изумлению все увидели, что «Христос» одет, как обычный современный тинэйджер: в рваные джинсы, увешанные кучей украшений, и футболку с надписью «АС-DC». К тому же все его руки были «разукрашены» татуировками.
– Подождите, подождите! Христос не может быть в джинсах и футболке, – воскликнула Рейя. – Ему нужен хитон.
Ян представил красный хитон – и он тут же появился на нем.
– Ну как? Теперь пойдет? – поворачиваясь вокруг своей оси, переспросил Ян. – Вроде бы ничего!
Подружки были просто потрясены преображением Яна.
– Да, ещё кроссовки нельзя. Он же ходил в сандалиях, – добавил жрец.
– О, черт! Я ведь и забыл, что я в своих любимых «кроссах».
Ян представил сандалии – и они тут же появились на его ногах.
– Ну, а теперь хорошо? – посмотрел он на подружек.
– И нимб, нимб забыли! – радостно веселясь, добавила Бхаговати.
– Хорошо, хорошо! Надену и нимб, так уж и быть, – куражился Ян.
– Ну, что, веселиться, так веселиться! – радостно рассмеялись подружки.
Преобразив Яна в Христа, а себя в ангелов, они снова прилетели к монаху, который все продолжал мучиться в аду. Затем друзья разогнали чертей своим намерением, представляя, что они испаряются, крошатся на куски и убегают.
– Восстань, сын мой! – величественно сказал Ян, подражая интонации Христа. – Я пришел от Отца своего, спасти тебя.
Монах упал на колени, дрожа всем телом, молитвенно сложил ручки перед грудью и стал кланяться «Христу».
– Отец мой небесный послал меня за тобой, ибо искуплены твои грехи моею кровью! И отныне ты будешь жить в раю, – величественно вещал Ян, все больше «входя во вкус».
Монах со слезами на глазах подполз к Яну и стал целовать его хитон. Друзья подхватили его и перенесли в один из созданных воображением верующих «раев». Здесь всюду стояли храмы, и пели хоры благообразных ангелов. Повсюду цвели удивительные ароматные цветы и росли зеленые деревья. Кругом находились фантомы «Христов» и «святых». На облаках, на гигантском троне восседал иллюзорный «Саваоф», осыпая всех небесной манной. Монах со слезами на глазах стал все разглядывать удивленным взором, умиленно улыбаясь и поминутно осеняя себя крестом. Молитвенно сложа руки перед грудью и беспрестанно повторяя «Господи, помилуй! Господи, помилуй!..», он не мог поверить своим глазам. Он был просто на седьмом небе от счастья! При этом сам не понимая того, что всего, что он видит, просто не существует!
Пока он был зачарован новым зрелищем, друзья поспешили покинуть этот мультипликационный мир. Тем временем Ян силой своей мысли «снял» с себя облик «Христа» и «переоделся» в свое привычное обличье.
– О, ты снова выглядишь, как прежде, – обрадовались девушки. – Те же джинсы, те же кроссовки. То же самое лицо. А где нимб? Ты его потерял по дороге?
– Да теперь он мне и не нужен. Ведь я снова стал собой, – весело подмигнул он им, – хотя могу снова принять эту форму.
– Спасибо, не надо! – запротестовали девушки.
– Скажите, пожалуйста, дорогой жрец, – обратился Ян к Каджуру, – я подозреваю, что не только монахи, но и мирские люди тоже не живут в реальности?..
– Да, ты прав, мой друг. Очень много и мирских людей, особенно умственно больных, создают такие миры, в которых они потом живут после смерти. А до этого жили в них в своем воображении при жизни. И далеко не всех удается освободить от этих грез, так как они держатся за них, как поп за кадило. Они не хотят понимать, что это просто сон, мираж, созданный их умом. Одни мучаются, другие радуются, но никто не хочет видеть, что это всего лишь выдумка больного ума, игра воспаленной фантазии, порождение гипнотических влияний. Даже Бога человек видит так, как ему привычнее. Индуист видит Кришну или Шиву, христианин – Христа или Иегову, буддист – Будду. Каждый накладывает на реальность свой шаблон восприятия.
– А как отличить – спросил Ян, – что ты видишь: реального ангела или фантом? Или, может быть, демона в образе ангела?
– Прежде всего, по эмоциональным ощущениям: от настоящего Ангела будет исходить Благодать, любовь и ясность. А от демона будет идти негативное затуманивающее состояние. Какую бы красивую форму он не принят. Но все это осознать возможно только при условии, что человек будет смотреть непредвзято, в спокойствии ума, без заранее наложенных клише. Иначе можно вообразить «Благодать» и от черта.
Глава 41. Олигофрен
Однажды Ян решил вспомнить, какие еще родственники есть у него в тонком мире, которых он еще не навестил. В числе прочих он припомнил прадеда, о котором у него остались весьма смутные воспоминания. Ведь последний раз он видел его еще, будучи маленьким ребенком.
Все что Ян припоминал – это его большие пушистые седые усы, лучистые глаза и добрую улыбку. Помнил, как сидел у него на руках и тот угощал его конфетами «Белочка» и рассказывал ему сказку о «Коньке-горбунке». Помнил старый деревенский дом, в котором жили его прабабка и прадед. Железные кровати с панцирными сетками. Кружевные накидки на подушках. Маленькие цветастые занавески на окнах. Белые кружевные скатерти на столах и деревянные крашеные полы.
Помнил запах, который источал этот дом. Непередаваемый запах древесины и удивительных бабушкиных пирожков. Деревенский дворик, залитый солнцем. Помнил, как гонял курей в огороде, но, кажется, к делу это не имело никакого отношения. А еще с самого детства ему всегда говорили, что его прадедушка – учитель в начальных классах. И что когда он вырастет, то пойдет учиться у него. И тогда, будучи еще маленьким ребенком, Ян очень сильно хотел вырасти и пойти учиться у своего прадедушки. Но его мечтам не суждено было сбыться. Прадед умер в возрасте, когда Яну было всего пять с половиной лет. И с тех пор Ян как-то даже и позабыл думать о нем. А вот теперь почему-то вспомнил.
– Знаете, – сказал Ян своим подружкам, – а у меня, оказывается, есть прадедушка.
– Как здорово! А что же ты молчал? – оживились они.
– Да как-то я даже и забыл о нем, – неопределенно пожал он плечами.
– А кто он у тебя?
– Вы не поверите! Учитель в начальных классах.
– Отлично! Так давай навестим твоего прадеда!
– Давайте. Только я не знаю, как его теперь найти. Ведь мы расстались, когда мне было пять лет. Я не видел его, наверное, лет тридцать.
– Ничего страшного, – ответила Рейя. – Он ведь твой родственник! И мы спокойно можем пойти к нему в гости.
– А как найти? – всплеснул руками юноша.
– Очень просто, – рассмеялась Бхаговати.
– Помнишь, как нас учил Каджур? Просто представь лицо своего прадеда – и мы тут же окажемся рядом с ним.
– Точно! Как же я мог забыть? – удивился Ян.
– Ты думай о нем, а мы будем настраиваться на тебя. И тогда все вместе окажемся там, где надо.
Ян так и сделал. Он представил знакомое и такое радушное лицо прадеда. Вспомнил эти пушистые белые усы и тут же оказался рядом с ним.
Его взору предстал красивый статный черноволосый мужчина в самом расцвете лет. Он был черняв, строен, подтянут. На нем были одеты темно-зеленые брюки-галифе, черные, вычищенные до блеска, сапоги и белая косоворотка, подпоясанная красным кушаком. В этом красивом, статном молодом человеке Ян едва узнал своего прадеда. Только все та же добрая улыбка, черные усы, да взгляд его лучистых глаз напоминали о том прадеде, которого Ян знал еще, будучи ребенком.
– Деда, это ты? – неуверенно подошел он к незнакомцу.