– Хорошо. Вы хотите знать, где находится девушка, которую вывезли из Тампля?
– Да, мадам, – серьезно сказал Буридан. – Но знайте: если вы укажете мне ложный адрес…
– И что случится?
– Завтра утром, пусть и с опасностью для жизни, я явлюсь в Лувр с Ланселотом и расскажу королю про ваш любовный роман с Карлом де Валуа, смерть госпожи де Драман, которую вы закололи, и малыша Жана, брошенного в воду по вашему приказу. Похоже, у вас это уже вошло в привычку!
Маргарита вздрогнула, но нет от угрозы, а от того, что по последним словам ей стало понятно – Буридану или Бигорну известны все тайны Нельской башни.
Тем не менее, как женщина, которую не так-то просто укротить, продолжая сопротивляться грозящей опасности, она приняла горделивый вид и с презрением промолвила:
– Королеве не пристало лгать, сударь. На подобное способны лишь такие, как вы. Из всех оскорблений, которые вы мне сегодня нанесли, я запомню лишь это выраженное вами сомнение в моей честности. Ступайте, сударь. То, что ищете, вы найдете позади дома с колоннами, в жилище, которое примыкает к квадратной башне.
Буридан глубоко поклонился, а затем крикнул:
– Бигорн, я спускаюсь!
– Хорошо, господин!
На долю секунды Буридан повернулся к королеве, словно желал что-то сказать, но Маргарита выглядела такой напряженной, такой бледной при свете луны, так похожей на призрака, что юноша вздрогнул, отступил и поскорее направился к винтовой лестнице.
Лишь только он скрылся, Маргарита, испустив вопль отчаяния, упала навзничь, прямо на плиты площадки башни, в кровь разбив себе лоб. Яростное проклятие слетело с ее побелевших губ, и королева потеряла сознание.
XIX. Дьявольская башенка
Весь в поту, Буридан спустился вниз по винтовой лестнице, которой, казалось, не было конца. На каждом этаже он ожидал увидеть кучу наемных убийц, готовых наброситься на него по первому же сигналу, но то ли Маргарита была так напугана, что позволила ему уйти, то ли еще не пришла в себя, но до первого этажа он добрался, не заметив и тени, не услышав никакого шума, помимо завывания ветра, бившего крыльями внутри длинной спирали башни.
Оказавшись в том освещенном зале, что служил вестибюлем, он с силой постучал в дверь.
– Готово! – отвечал голос Бигорна.
Буридан отодвинул внутренние задвижки. Спустя мгновение он был уже на улице. Земля вдруг качнулась у него под ногами: сказались пережитые наверху слишком бурные эмоции.
Четыре человека в масках, укрывавшиеся на берегу, среди ив, прибежали на зов Бигорна и вскоре, благодаря их хлопотам, Буридан пришел в себя.
Жестом он остановил тысячу вопросов, которые жгли им уста.
– Скорее! – промолвил юноша. – Через пару минут может быть уже поздно… Где лодка?
– Там, привязана к столбу, – сказал один из людей в масках.
– Отчаливаем!
Все пятеро бросились к берегу и вскочили в снабженный веслами и уже готовый к отплытию ялик.
– Где Бигорн? – вопросил Буридан, когда уже отвязывали веревку.
Бигорна среди них не оказалось.
Веревка была уже отвязана, оставалось лишь спустить барку на воду.
– Отплываем! – произнес один из людей. – Как знать, вдруг им вздумается излить на нас град стрел!
– Бигорн! – позвал Буридан. – Еще минуту! Я не оставлю моего славного оруженосца. Бигорн!..
– Я здесь! – охрипшим от испуга голосом отвечал Ланселот, запрыгивая в лодку.
Почти тотчас же колени его подогнулись, и он упал на скамью, тогда как ялик, подхваченный парой мощных весел, понесся по водной глади.
– Клянусь кровью Христовой, – пробормотал один из гребцов, – Ланселоту явно нехорошо!
– И есть из-за чего! – отвечал Бигорн, стуча зубами. – Есть из-за чего, мэтр Гийом Бурраск.
– Гром и молния! – воскликнул другой гребец. – Неужто ты перебрал, Ланселот?
– Нет, мессир Готье!.. Я видел призрака, только и всего… Уф! Даже и не знал, что эти существа из другого мира так действуют на живых людей! У меня и сейчас еще волосы стоят дыбом!..
Над баркой повисла тишина: Ланселот действительно выглядел таким перепуганным, что этих пятерых храбрецов, не боявшихся даже смерти, охватила дрожь.
Рике Одрио – один из тех, что не сидели на веслах – перекрестился.
Готье д’Онэ зашептал молитву.
Тем временем Филипп д’Онэ встревоженным голосом расспрашивал Буридана о том, что произошло в башне…
Что же такое увидел Ланселот Бигорн? А вот что:
В тот момент когда он заканчивал разбирать укрепление из балок, которое воздвиг, чтобы забаррикадировать дверь, в тот момент, когда Буридан выходил из башни, из сумерек, словно тень, выплыла некая женщина, которая спокойным шагом вошла в зал первого этажа.
Видел ли Бигорн ее лицо? Или же единственно любопытство подтолкнуло его к ней? Эта женщина, столь безмятежно вошедшая в башню в такой момент и при столь странных обстоятельствах, произвела на него очень странное впечатление.
Ланселот Бигорн устремился следом за ней и настиг в тот миг, когда она уже взялась за поручень лестницы. Он резко схватил ее за руку.
Женщина была в черной маске…
– Клянусь кишками дьявола! – прорычал Ланселот. – Я все равно узнаю, кто ты!
– Хочешь знать, кто я? – спросила женщина голосом, который заставил Бигорна отпрянуть.
Женщина твердым шагом подошла к висевшему на стене фонарю, да так, чтобы свет упал на ее лицо. Затем она продолжала:
– Так ты хочешь знать, кто я, окаянный слуга проклятого хозяина? Что ж, смотри, Ланселот Бигорн!..
И она сорвала с себя маску. С секунду Бигорн взирал на нее с изумлением. Затем вдруг нахлынули воспоминания, будто молния пронзила его память.
И тогда, смертельно побледнев от страха, шатаясь из стороны в сторону, он бросился прочь, бормоча:
– Мать малыша Жана!.. Госпожа де Драман… Покойница из Дижона!
Эта женщина была той, кого Маргарита Бургундская знала под именем Мабель.
Поднявшись по реке, барка причалила к берегу у большой башни Лувра. Готье привязал ее к одной из вбитых в песок свай, и шестеро мужчин, с Буриданом во главе, углубились в город.
Несколькими минутами позже они вышли на Гревскую площадь и вскоре, обогнув дом с колоннами (место нынешней ратуши), прошли под арку, соединяющую обе стороны улицы Мутон и называемую также аркадой Сен-Жан.
В сотне шагов от этой аркады возвышалась старая заброшенная башня, которая, вероятно, являлась частью первых парижских укреплений в те далекие времена, когда то, чему предстояло стать гигантским городом, лишь начинало выходить из своей колыбели – острова Сите.
То была квадратная башня, надстройка которой заканчивалась на третьем этаже; стены ее были разобщены, платформа обрушена, дверь разворочена, окна зияли дырами. Ее называли Дьявольской башенкой, потому что, как предполагалось, в этом месте водились более или менее адские существа, с которыми, вне всякого сомнения, мы еще будем иметь возможность познакомиться, если, конечно, подобная перспектива не пугает читателя. Нам же, – ввиду того, что мы неоднократно могли констатировать, что есть демоны и похуже тех, что выходят из ада, – она даже нравится.
И тогда это сооружение именовали чуть короче – Дьявольская башня. Те же, наконец, которые, вероятно, имели возможность обедать с сатаной и знали, как у того проходит процесс пищеварения, называли ее – простите за откровенность – Башней пукающего дьявола, и не наша вина, дорогой читатель, что народному языку той эпохи не были ведомы иносказательные и изысканные синонимы.
С левого боку этой Дьявольской башенки, отстоя немного в глубине, имелась пристройка с островерхой крышей, смотрящим на небольшой дворик фасадом, но без окон со стороны улицы. Двор и улицу разделяла стена.
– Это здесь! – сказал Буридан, остановившись у стены.
– Осталось лишь выяснить, не солгала ли эта развратница, – пробурчал Готье.
Филипп подавил вздох, и Буридан вздрогнул.
– Брат, – глухо проговорил первый, – я не потерплю, чтобы передо мной оскорбляли королеву…
Готье лишь пожал плечами.
Но Буридан уже, при помощи подставившего ему спину Ланселота, взобрался на стену и спрыгнул во двор. Король Базоши и император Галилеи последовали его примеру. Оба д’Онэ остались на улице – вести наблюдение, тогда как Бигорн, усевшись верхом на конек крыши, был готов в любой момент спрыгнуть либо внутрь, либо наружу – в зависимости от обстоятельств.
– Кто здесь? – пророкотал вдруг чей-то голос.
В то же время одно из окон первого этажа широко распахнулось, и подошедший Буридан увидел освещенный факелами зал, и в этом зале – пятеро или шестеро вооруженных человек.
– Назад, разбойники! – прокричал тот же голос. – Здесь для вас нет никакой поживы!
Гийом Бурраск и Рике Одрио ринулись было к окну, но Буридан остановил их жестом, сделал два шага вперед и произнес:
– Именем королевы!
Человек, говоривший через окно, снял шляпу. Остальные опустили рапиры.
– Чего вы хотите? – спросил командир.
– Забрать ту девушку, которую вы сторожите, и доставить в Лувр.
Буридан дрожал; от ответа зависело, здесь ли Миртиль… И человек ответил:
– Хорошо, но вы должны назвать пароль.
– Мариньи! – без малейшего колебания прокричал Буридан звонким голосом.
Почему он назвал именно это имя, а не какое-либо другое? Что это было: быстрое и инстинктивное умозаключение, вдохновение или просто надежда на случай?
Командир глубоко поклонился и подал своим людям знак вложить рапиры в ножны.
«Мариньи» – именно таким и был пароль! Случайность зачастую стоит гораздо ближе к истине, нежели тонкий расчет…
– Сейчас открою, – уважительно промолвил командир. – Обождите минутку, мессир.
В этот момент открылось одно из окон второго этажа.
– Хорошо, – отвечал Буридан, – но поторопитесь, мы и так уже опаздываем.
И тут из верхнего окна радостный и преисполненный надежды голос прокричал:
– Буридан!..