Когда пришло время для атаки, Берке двинул свои войска, застав хулагидов врасплох. В исторических источниках в достаточно экзотичной форме описывается реакция Хулагу на приближение войска Берке. Находившийся в состоянии эйфории от своего вторжения, Хулагу спросил у своей свиты: «Что это за знойный воздух?» «Знойность этого воздуха происходит от дыхания лошадей», – ответили ему.
Войска Берке, выстроившись в полный боевой порядок, окружили противника полукольцом и прижали к реке. Началась жесточайшая беспорядочная битва. Воины Хулагу, часть которых даже не успела вскочить на коней, вступили в битву с численно превосходящим противником. Слаженного военного руководства не было. Перемещаясь хаотично, бойцы создавали паническую суету и путаницу. Сражение продолжалось день и ночь. Хулагиды сопротивлялись отчаянно. Золотоордынцы под началом Ногая, зажав хулагидов в тиски, не оставили им никакой возможности для манёвра. В жесточайшей схватке полководец Ногай был ранен стрелой в глаз. Однако это не остановило его. По его приказу часть воинов обошла лагерь врага по льду и ударила с тыла. Иранские войска, не выдержав столь стремительного натиска, в конце концов бросились в беспорядочное бегство. Самому Хулагу удалось скрыться с небольшим отрядом и остатками своей свиты.
Лёд на Тереке не выдержал обрушившейся на него лавины всадников, и те, кто не был убит на берегу, утонули в реке. Мусульманский автор Эль-Айни пишет: «Когда река выбросила утонувших, Ногай сложил их вместе с телами убитых в пирамиды и сказал: «Это тела сыновей, дядей и родичей (наших); мы не оставим их на съедение волкам и собакам в степи».
На следующий день Берке-хан, как пишут мусульманские историки, назвавшие это событие «Темиркапусским», прибыл на место побоища и приказал всех похоронить подобающим образом. Численность убитых была столь велика, что точную цифру назвать не в состоянии был никто. Известно лишь, что масса похороненных составила три больших кургана.
Битва на Тереке закончилась полным разгромом хулагидской армии. Сам Хулагу с остатками своей армии был обращён в бегство. Берке-хан не стал преследовать его за пределами своего государства и не стал захватывать северные владения Хулагу, который с 200 воинами, оставшимися от некогда непобедимой армии, прибыл в свою столицу Тебриз лишь 22 апреля 1263 года.
Начиная с 1264 г. Хулагу стал сильно хворать и в результате продолжительной болезни в феврале 1265 года, в возрасте 48 лет, скончался. Власть Хулагу наследовал его старший сын Абака.
Не успел новый правитель Ирана Абака как следует сесть на трон, как в том же году в Закавказье вторгся золотоордынский хан Берке. Его войска успешно переправились через Дербент и Куру. Однако внезапная смерть Берке прервала дальнейшее наступление.
Абака состоял в альянсе с армянскими и несторианскими христианскими общинами против мамлюков Сирии и Египта. Используя в своих интересах этот союз, Абака продолжил на западе борьбу с мамлюками, начатую отцом.
Мамлюкский султан Бейбарс, проповедник и защитник ислама во всём мире, один из самых грозных воителей своего времени, предпринимал неоднократные наступления против хулагидов и их союзников. Развивая культурные и дипломатические отношения со своей исторической родиной, он укрепил союз с Ногаем.
После кончины Берке Ногай пошёл на ещё большее сближение. Теперь он, официально подчёркивая свою приверженность к исламу, снарядил дипломатическую миссию в Египет. Направив султану делегацию с посланием, Ногай, как «родственник царя Берке и главный предводитель войск его», сообщал: «Хвалю Аллаха всевышнего за то, что он включил меня в число правоверных и сделал меня одним из тех, которые следуют вере очевидной. Мы идём по пути нашего отца Берке-хана, следуем за истиной, уклоняемся от лжи». Как пишет Н. И. Веселовский, султан не замедлил ответить Ногаю письмом, в котором заключалась «обильная доля признательности и прекрасное благовоние похвалы».
С тех пор дипломатические отношения между Египтом и Кыпчакским ханством (Золотой Ордой) складывались исключительно союзнические.
Ногай и правление Менгу-Тимура
В исторической литературе утвердилось бесспорное мнение, что после кончины хана Берке в конце 1265-го или начале 1266 года на золотоордынский престол взошёл Менгу-Тимур, назначенный преемником ещё при жизни Берке. Как утверждают летописцы, у Берке-хана не было детей.
По мнению ряда историков, возвышение Ногая началось при хане Берке, хотя во время правления последнего беклярбек решительно не проявлял себя в делах высшего управления улусом. Несмотря на то, что отношения между ханом и главным предводителем его войск были весьма дружескими, хан Берке не позволял себе делить власть с Ногаем.
Как бы то ни было, после смерти Берке-хана, по свидетельству средневековых авторов, Ногай становится на долгое время правителем царства и неограниченно распоряжается чингизидами. «Смещал тех из царей их, кто ему не нравился, и ставил тех, кого сам выбирал». Как утверждают, «Ногай был правителем Орды в стране Севера и имел полную власть над царями из дома Джучи».
Мусульманские писатели из владений Ногая упоминают Исакчу на реке Дунай, где он утвердился изначально; места, прилегающие к «Железным воротам», где были его становища, и вдоль реки Яик, – подчёркивая, что они «были обширны».
Архимандрит Леонид пишет: «Отложившись от Золотой, или Большой орды, Ногай перекочевал к берегам Чёрного моря». Как он утверждает, Ногай, «расположившись здесь, стал искусно расширять своё влияние на соседние страны». С этого времени в арабских источниках присутствует информация о высоком политическом статусе Ногая, и к нему обращаются как к главному предводителю войск Орды.
О том, что роль Ногая в Золотой Орде изменилась и что он по своему статусу настолько сильно возвысился, свидетельствует начатая переписка между ним и султаном аль-Меликом аз-Захир Рукн-ад-Дин Бейбарс Бундудкари. К началу 1270 года Ногай был уже не просто беклярбеком. Возвышение Ногая было связано и с тем, что он оказал Берке в своё время решающую поддержку в восхождении на ханский престол, а его боевые успехи в борьбе против Хулагидской армии подняли его авторитет, особенно среди войска Золотой Орды. К тому же Ногай, осуществляя руководство джучидскими гарнизонами на Кавказе при Берке, продолжил выполнять эти функции в первый период правления Менгу-Тимура. Войска Золотой Орды под началом Ногая тогда же получили перевес в войне за Азербайджан и Северный Иран, вынудив тем самым хулагидов заключить мир с джучидами. Именно эти факторы позволяли ему, помимо прямого руководства армией Золотой Орды, осуществлять дипломатическую переписку с правителями других государств.
После заключения мира с хулагидами Ногай возвращается к себе в Исакчу и начинает осуществлять руководство западной частью Золотой Орды (Ак-Орда). Сразу же по возвращении он начинает вести себя не просто как действующий правитель нижнедунайского региона – отныне он самостоятельно ведёт дипломатические отношения как с Византийской империей, так и с Египтом. Для многих такое поведение Ногая кажется само собой разумеющимся. Теперь Ногай представляет собой слишком крупную фигуру. Он не только, по известному выражению Льва Гумилёва, военачальник высокого ранга – мириарх, возглавляющий десятитысячное войско. Он имеет в своём распоряжении собственную армию – его войска впоследствии получили название Ногайской Орды. Лев Гумилёв утверждает, что воинов Ногай набирал в свою армию главным образом из племени «мангкытов» (как произносится в соответствии с утвердившейся в литературе транскрипцией). Я же предпочитаю говорить о «Мангышском юрте» Ногая. Мангышский юрт становится основным ядром собственной армии Ногая, который объединял вокруг себя многие кыпчакские племена. У каждого кыпчакского племени имелись свои родовые названия, которые они сохраняли и помнят по сей день. По мере консолидации вокруг армии Ногая название «ногай», или «ногайлар» («ногайцы»), стало означать принадлежность этих племён армии Ногая. Со временем, уже после гибели Ногая, объединение Ногая стало называться Ногайской Ордой.
По мере укрепления своей позиции Ногай заявлял, что имеет особые полномочия от хана Батыя поддерживать единство и порядок в государстве. Получил он такой наказ от хана Батыя или нет, достоверно неизвестно. Однако в своих закулисных играх Ногай неуклонно следовал этой тактике, параллельно обеспечивая с помощью своих воинских подразделений послушание подданных тем правителям Кыпчакского ханства (Золотой Орды), которых он назначал и сменял по своему усмотрению.
В 1267 году открытая и тайная борьба за власть закончилась в пользу Менгу-Тимура. К этому времени Ногай уже состоялся как влиятельный политик и стратег, что позволяет нам с уверенностью говорить, что назначение чингизида Менгу-Тимура ханом Золотой Орды происходило не без участия Ногая. Существует распространённое мнение, что Менгу-Тимур стал ханом вопреки воле Ногая. Однако, согласно логике дальнейших событий, подобное утверждение не очень вписывается в историческую картину.
Известно, что Менгу-Тимур был вторым сыном по старшинству у сына Батыя Тукана. Претендентом на трон он становится после смерти отца и старшего брата. После смерти Берке, несмотря на то, что у него был родной сын, наследником престола назначается Менгу-Тимур. По-видимому, именно это обстоятельство и позволило историкам предположить, что Менгу-Тимуру пришлось бороться за власть.
Вероятнее всего, Ногай не стал открыто противиться назначению Менгу-Тимура, учитывая, что среди определённой части кыпчакской аристократии последний имел серьёзную поддержку. Более того, он очень умело завуалировал свои истинные намерения, прикрываясь авторитетом Батыя и проявляя показную готовность придерживаться его наказов. Очевидно, богомольный Туда-Менгу, младший брат Менгу-Тимура, ещё не созрел, чтобы занять ханский трон, и это заставило Ногая не торопиться с его назначением. К тому же престолонаследие было определено задолго до смерти Берке, и подбирать претендентов на трон из числа чингизидов для Ногая в принципе было приемлемым. А в случае если хан станет неугодным, Ногай обладал рычагами сместить его и назначить более покладистого чингизида.