После Мономаха представители знати Киева и восточных земель Галицкой Руси, выступая с вполне конкретными претензиями на власть, всё же не были готовы к союзу друг с другом. На то имелись вполне веские причины. С момента принятия, а вернее, насаждения христианства князем Владимиром на западных территориях Руси русский народ переживал один из самых драматичных периодов. Русь была расколота на христиан – последователей государственной религии, объявленной князем Владимиром, – и староверов, придерживавшихся большей частью принципов своей традиционной религии – ведической, которую, равно как и тангрианство (тенгрианство), считают языческой.
Солтан Котен, обладавший сакральными (ведическими) знаниями, с присущей ему дальновидностью уже успел собрать вокруг своей орды всех западных кыпчаков и православных русских князей и пользовался огромным уважением у населения. Вдобавок популярный русский князь Мстислав был зятем солтана Котена, что давало дополнительный плюс позиции хана и перед русскими феодалами. Надо сказать, что солтан Котен стал активно развивать инициативу по объединению, умело пользуясь разногласиями между ведическими русскими князьями и новоявленными христианами.
Начиная с 1202 года Котен предпринял реальные шаги, чтобы верховодить самому, и подстрекал к агрессии против Галича киевского князя – Владимира. Да и сам не раз вместе с отрядом своего кыпчакского сподвижника Самогура и в союзе с Киевом совершал походы на Галич.
Князь Даниил был непримиримым врагом Котена. В нём он видел главного своего соперника. Западные русские земли находились под властью Галицкого князя, и тот пытался, опираясь на помощь католиков Венгрии и Литвы, подчинить себе оставшуюся часть русских земель и всю половецкую степь. Солтан Котен тем временем уже стал признанным правителем всего Кыпчак эля и восточных русских земель. Его активно поддерживал князь Мстислав, породнившийся с ним, и, будучи его зятем, как само собой разумеющееся признавал верховенство своего тестя. За ними пошли многие влиятельные русские князья восточной части Руси.
Даниилу и Мстиславу противостояла та часть русского населения, которая, несмотря на крещение Руси в 988 году, в основной своей массе ещё продолжала придерживаться ведической религии. И то, что Галицкий князь Даниил находился под влиянием католического Папы, который собирался короновать его в короли, для ведической Руси было совершенно неприемлемо. Разумеется, князь Даниил был отвергнут ведической частью русского населения. Эта часть, в свою очередь, становилась естественными союзниками кыпчаков, исповедующих тангрианство и духовно близких с ведическими русскими.
Этот союз близких по духу народов создавал благоприятные предпосылки для экономического и политического возвышения Дешт-и-Кыпчака на Евразийском континенте. Военный и политический авторитет солтана Котена укреплял не только его личную власть, но и объединённые кланы, которые были так богаты на выдающихся личностей.
Князь Даниил, видя растущее влияние и международный авторитет солтана Котена, решил пойти на хитрость. Он то неоднократно пытался пригласить солтана Котена к себе, то сам напрашивался к нему, пытаясь наладить с ним отношения, однако последний игнорировал все его попытки сближения.
Солтан Котен собирал сведения о положении дел, в результате чего у него сформировалось вполне ясное представление о происходящем вокруг Кыпчак эля.
Он был достаточно хорошо осведомлён о том, что генуэзские инженеры под боком Дешт-и-Кыпчака обучали людей Чингисхана строить осадные машины и что по просьбе военных армии Чингисхана в 1217 году Папа Гонорий III послал в ставку Чингисхана особую делегацию. Она состояла из полководцев-тамплиеров, специалистов по строительству и разрушению крепостей, и особых доверенных лиц по делам политики. Тамплиеры давали уроки по управлению войсками, где особое внимание уделялось взаимодействию лучников и тяжёлой кавалерии, а также штурму вражеских укреплений.
Так через своих ставленников – тамплиеров – папская курия снискала у чингизидской знати не только уважение, но и доверие. Гонорий III был крайне озабочен нашествием мусульман на Палестину и склонял Чингисхана как можно скорее напасть на Хорезм. Он был очень обеспокоен, что последователи Магомета, воюя с католиками, часто заключают союз с Русью, особенно если это касается войн с Византией.
После разгрома войск Хорезма контакты Чингисхана с Папой участились. Теперь последний был заинтересован, чтобы чингисхановские войска не тянули с походом против кыпчаков. Гонорий III понимал, что солтан Котен всё активнее внедряет свои боевые отряды в приграничные провинции Византии. Многие византийские аристократы с охотой нанимали на службу кыпчакских воинов, которые усиливали влияние на Византию преданной солтану Котену кыпчакской знати. Да и предусмотрительный Котен у себя дома успешно проводил политику объединения. Многих непокорных русских князей он уже усмирил. Князь Даниил перед Котеном теперь уже заискивал, не скрывая своего почтительного отношения к нему. Солтан Котен собрал под своё крыло большое количество кыпчакских орд, которые составили ядро западного объединения.
Войска Чингисхана после хорезмского сражения, хоть и не успели полностью восстановить силы, но под нажимом тамплиеров были вынуждены атаковать кыпчаков. И в 1223 году, после удара по мусульманам, его тумены, пройдя Дербентским проходом вокруг Каспия, ворвались в пределы восточноевропейской степи.
На реке Калка состоялось сражение войск Чингисхана с объединёнными войсками половцев (кыпчаков) и русских. Значение этого сражения оценивают по-разному. Нет сомнения, что католическое папство вынудило Котена отказаться от притязания на византийское влияние. Союз кыпчаков и русских из-за раздробленности Руси оказался не совсем прочным. Мусульмане в Средней и Передней Азии оказались не в состоянии поддержать кыпчаков и русских. Римский Папа потирал руки, он получал возможность снаряжать отряды в поход на Палестину, а также на Прибалтийские земли, которые он рассчитывал превратить в свой анклав для последующего нападения на русские и кыпчакские земли.
Кыпчакские и русские князья видели, что западноевропейские государства и религиозно-политические организации всё более активно проводят политику экспансии на восток. Идеологическое обоснование такого рода политики исходило от римской католической церкви, призывавшей к скорейшему крещению язычников и стремившейся утвердить своё влияние на востоке.
Наиболее агрессивно стремились внедриться на восток поддерживаемые папской курией немецкие духовно-рыцарские ордена. В результате провозглашённого Ватиканом крестового похода, в первую очередь в Прибалтику, туда устремились католические миссионеры и жаждущие добычи и приключений рыцари и авантюристы. Ещё в 1201 г. в устье Западной Двины захватчики основали крепость Ригу, а в 1202 г. был основан Орден меченосцев (от изображения меча и креста на орденской одежде). К 1237 году образовался Ливонский орден, возникший в результате объединения ордена меченосцев с находившимся в Пруссии Тевтонским орденом. Ливонский орден стал главной военно-колонизационной опорой Ватикана в Восточной Европе.
История фактически умалчивает о фактах согласованных действий между кыпчакскими и русскими князьями. Однако реконструкция исторических событий того времени наталкивает на мысль, что их тактика совершенно чётко укладывается во вполне разумную логику.
Было совершенно очевидно, что войска Батыя уже стремительно наступают на Северный Кавказ, умело используя противоречия внутри самих кыпчакских биев и рассчитывая на то, что на западных землях Руси население будет вовлечено в события, которые происходят в соседней Прибалтике. Дания и Швеция активно действовали в восточной части Прибалтики, где датчане основали крепость Ревель (на месте современного Таллина), а шведы стремились утвердиться на острове Саарема (Эзель) и на побережье Финского залива.
Усиливающаяся экспансия западноевропейских рыцарей на восток серьёзно угрожала интересам русских княжеств. Можно было не сомневаться, что, утвердившись на Прибалтийских землях, следующим шагом по захвату орден сделает сопредельные с Прибалтикой русские территории. Поэтому в борьбу за Прибалтику активно включились западные русские земли, прежде всего Полоцк и Новгород. В своих действиях русские находили поддержку со стороны местного населения, для которого угнетение, принесённое рыцарями, было во много раз тяжелее дани, собираемой полоцкими и новгородскими властями.
Во главе Ливонского ордена стоял магистр, имевший в принципе неограниченную власть. По соглашению с Ватиканом, одна треть всех завоёванных земель Прибалтики поступала в собственность Ордена. Местное население подвергалось беспощадному ограблению и в случае малейшего неповиновения безжалостно истреблялось.
Летом 1240 г. шведская флотилия под командованием военачальника Биргера неожиданно появилась в Финском заливе, и, пройдя по реке Нева, встала в устье реки Ижора. Здесь шведы раскинули свой временный лагерь. Новгородский князь Александр Ярославич, спешно собрав небольшую дружину и часть ополчения, решил нанести противнику неожиданный удар. 15 июля 1240 г. в результате бесстрашия и героизма русских войск и таланта их полководца более многочисленное шведское войско было разбито. За победу, одержанную на Неве, князь Александр был прозван Невским. Невская победа над шведами предотвратила потерю Русью выхода в Балтийское море и угрозу прекращения торговых связей с Западной Европой.
В это же время к захвату русских земель приступили рыцари Ливонского ордена. Рыцарям удалось овладеть Псковом, Изборском, Копорьем. Положение дел в Новгороде осложнилось и тем, что в результате ссоры с новгородским боярством князь Александр Невский временно покинул город. Опасность, угрожавшая Новгороду, заставила его население вновь призвать князя Александра Ярославича.
В результате успешных действий русских войск от нашествия рыцарей были освобождены Псков и Копорье. 5 апреля 1242 г. на льду Чудского озера встретились основные силы немецких рыцарей и русское войско во главе с князем Александром Невским. Здесь произошла одна из самых знаменитых битв русского средневековья, получившая название Ледового побоища. В результате ожесточённого сражения русские одержали решительную победу. Битвой на Чудском озере рыцарское наступление на Русь было приостановлено. Однако угроза военной и религиозно-духовной экспансии с Запада во многом продолжала влиять на внешнюю политику русских земель. Начинался новый этап истории половцев в восточноевропейских степях.