Читатель видит, что Дан Йорк, следуя только своей логике, вплотную подошел к разгадке.
Но что же случилось с Эффи? Вот чего он не знал и не мог узнать. Он и здесь подозревал преступление. Но где и как оно было совершено? Оказавшись в тупике, Дан Йорк повернул в другую сторону. Он припомнил рассказ Лонгсворда о нефтяных источниках. Бартон был компаньоном Меси. Собираются ли они воплощать адский план, о котором говорил Лонгсворд? Это необходимо было знать. И вот Дан Йорк начал разыскивать Барнета, который по его мнению был главной пружиной этого дела. Его вассалы Трип и Моп никак не подозревали, что за ними следит человек, который не имел никакого отношения к полиции. Братья Гардвины, Лонгсворд, Колосс и Дан Йорк работали без передышки, со всей страстью людей, творящих добро и веривших в него.
В этот вечер Дан Йорк, взглянув на часы, поспешил в восточную часть Нью-Йорка. Там, на перекрестке двух грязных улиц, он огляделся и, увидев на тротуаре неподвижную фигуру, направился к ней. Фигура шагнула навстречу ему. По крошечному росту нетрудно было понять, что это был Колосс.
— Как вы аккуратны, — сказал Дан Йорк, — а наши молодцы приехали?
— Два субъекта, которых вы называете Трип и Моп, только что приехали, — отвечал старик.
— Хорошо. Не будем терять время. Только, пожалуйста, смотрите на меня и сами ничего не предпринимайте…
В эту минуту они подошли к довольно мрачному строению. Окна были тщательно закрыты ставнями, сквозь которые, однако, проникало несколько лучей света.
Дан Йорк вошел и остановился в середине длинного коридора, потом несколько раз стукнул в дверь. Она тут же распахнулась, и они вошли…
Этот дом назывался «Большая Пасть», и был одним из самых грязных притонов Нью-Йорка.
За одним из столов сидели Трип и Моп в окружении самого разномастного общества.
Это было прощальное пиршество. Снабженные деньгами, Трип и Моп собрали в «Большой Пасти» самых близких друзей, а также всех тех, которых они завербовали для «большого дела на западе», о котором, впрочем, не говорилось прямо, но которое, как понимает читатель, было ничем иным, как поджогом нефтяных источников.
— Да, друзья мои, — говорил Трип, — я вас везу или, лучше сказать, мы, Моп и я, везем вас в такие края, где богатства льются как масло, и вам нужно будет только наклониться, чтобы утолить жажду в этих удивительных источниках!
Эта метафора была, может быть, слишком смелой, так как речь шла о нефти, но пьяные слушатели воспринимали ее в лучшем смысле.
— А когда мы поедем? — спросил один из них.
— Завтра… и с первым поездом… но только не опаздывать! Впрочем, я спокоен и вполне вам доверяю… потому что именно в торжественную минуту отъезда вы получите обещанные двадцать долларов…
— Будем, будем, — заорали наемники.
— Я рассчитываю на вас… Так… А сколько же вас? Одиннадцать… Отлично! Но есть еще одно место, и если кто желает…
Дан Йорк шагнул вперед.
— Не возьмешь ли нас, товарищ?..
Дан Йорк и Колосс были одеты рабочими, поэтому Трип нисколько не удивился этому предложению.
— Я не прочь, — сказал он. — Но знаете ли вы, в чем дело?
— Не совсем, — отвечал Колосс, — но ты нам скажешь…
Трип с высоты своего величественного роста посмотрел на маленького человека, который с ним говорил, и, расхохотавшись, сказал:
— Ого! Ты любопытен не по росту…
— Что ж, если я мал да удал…
— Ты прав, отличный ответ! Ну, хорошо, дети мои! Если вы придете в семь часов утра на восточную набережную, то узнаете в чем дело, и если все-таки захотите поехать, то мы посмотрим!..
— Ваше мнение? — спросил Дан Йорк, выходя из «Большой Пасти».
— Надо начинать сражение.
— Сражаться! Но как? Какая человеческая сила может помешать этой банде?
Колосс глубоко задумался.
— Им помешаю я!
— Вы?
— Я!.. А иначе зачем тогда наука?.. Разве я не говорил вам, что нашел проблему, решение которой должно привести к неслыханным результатам…
— Да, но вы никогда не объясняли мне…
— Потому что эта великая сила, подвластная моей воле, пугает и ужасает меня самого, потому что я сомневаюсь в самом себе, я боюсь опыта. Но нет! Миллион раз нет! Прочь все сомнения, все колебания!
Дан Йорк посмотрел на Колосса. Этот человек, казалось, преобразился. Лицо его сияло энтузиазмом и энергией, глаза блестели, как два бриллианта…
— О, да, я помешаю вам! Я опрокину их планы! Я разгромлю их!
— Друг мой! Эта экзальтация меня пугает.
— О! Не бойтесь. Дан, я не сумасшедший! Никогда рассудок мой не был так светел, а воля так тверда!
— Но что же вы намерены делать?
— Уеду! Я опережу их! Я отвечаю за себя… Я спасу этот город… Дан Йорк, поцелуйте меня. Ваш старый друг решит эту проблему или погибнет!
И, вырвавшись из рук Дана Йорка, Колосс побежал на станцию.
У него было впереди еще двенадцать часов.
Вскоре раздался резкий гудок локомотива, мчащегося в Пенсильванию…
Дан Йорк направился в полицейское управление.
18ДЕЙСТВИЕ И ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ
Это было на следующий день, спустя несколько часов после отъезда Бама и его подручных в экспедицию.
Арнольд Меси сидел в своем кабинете и перебирал обширную корреспонденцию.
Перебирая письма, он остановился на одном, почерк которого показался ему знакомым.
— Что это такое? — сказал он. — А! Бартон просит свидания со мной… Кажется, он начинает осознавать свое положение… Мне давно следовало бы положить конец его фамильярности… М-да… Бартон, просящий аудиенции! Это должно сильно коробить его… Что ж, беда не велика…
В эту минуту раздался стук в дверь и вошедший лакей подал банкиру карточку.
— «Мистер Кеннет, начальник полиции…» Проси, — сказал банкир.
Кеннет вошел, держа голову прямо, как человек с безукоризненной репутацией и чистой совестью.
— Мистер Кеннет, — сказал банкир, вежливо раскланиваясь, — милости просим… Почему это вы побеспокоились пожаловать ко мне?
Кеннет огляделся вокруг.
— Вы уверены, что нас никто не услышит? — спросил он тихо.
— Совершенно. Впрочем, если вы хотите сообщить что-то очень важное…
— Чрезвычайно важное!
Меси позвонил и отдал приказание никого не принимать.
— Прошу прощения, — осмелился заметить лакей, — но мистер Бартон ожидает в передней…
— Пусть подождет, — сухо бросил банкир.
Лакей исчез.
— Теперь я к вашим услугам, — произнес Меси.
— Мистер Меси, — сказал Кеннет, — полностью ли вы уверены в людях, которые вас окружают?
— Разумеется… Но что вы этим хотите сказать?
— Я хочу сказать… Выслушайте меня… Я знаю все подробности экспедиции в Пенсильванию.
— Что! — вскрикнул Меси, невольно побледнев. — Про какую экспедицию вы говорите?
Кеннет улыбнулся.
— Не бойтесь меня. Вы знаете, что вам нечего сомневаться во мне. Мысль богатая, проект смелый. Я вас виню только в одном: вы так плохо хранили эту тайну, что она дошла до меня.
— Но когда? И через кого?
— Сегодня ночью и через человека, которого вы, конечно, знаете и который, вероятно, обманул ваше доверие. Это Дан Йорк, писатель.
Меси казался ошеломленным.
— Но… что же именно стало известно?
Кеннет обстоятельно ответил на все вопросы банкира.
— Я вне себя от изумления, — воскликнул Меси. — Эти данные абсолютно точны! Но ведь никто о них не знал. Никто, кроме… Как, неужели этот негодяй Бартон мог…
Он хлопнул себя по лбу.
— Я понял!.. Понял!.. Лонгсворд! Бартон! Идиот! Жалкий идиот Бартон!
Кеннет счел нужным прервать этот монолог, который грозил затянуться надолго.
— Мы подумаем, какие меры предпринять, чтобы устранить возможные последствия этого инцидента. Теперь же, мистер Меси, я хотел бы попросить вас о небольшом одолжении…
— Да, но это дело…
— О нем вы можете не беспокоиться. Ваши люди сегодня утром уехали беспрепятственно.
— И…
— С этим делом покончено.
— Так о каком одолжении вы…
— Вот в чем дело. Один из моих племянников, которым я очень интересуюсь, хлопочет в главном совете Нью-Йорка о решении перестроить старые почтовые строения по улице Свободы в современное здание с бальным залом, театром и так далее… Это золотое дело, которое я очень хотел бы видеть в его руках. Каким образом можно, по вашему мнению, склонить господ советников в нашу пользу?
— Это здание почтамта раньше было, кажется, церковью?..
— Правда!
— Так что вы рискуете задеть религиозные чувства достопочтенного собрания…
— Следовательно, в разрешении нам будет отказано?..
— Я не говорю этого… Просто обойдется дороже…
Кеннет улыбнулся. Эти два человека отлично понимали друг друга.
— За обыкновенное дело пятисот долларов на каждого советника было бы достаточно… Но речь идет о перестройке церкви в театр! Черт возьми! Не меньше тысячи долларов на душу…
— Советников двадцать четыре, — заметил Кеннет.
— И сверх того, глава совета… стало быть, всех двадцать пять. Надо иметь, по крайней мере, восемнадцать голосов большинства… Но если бы решение было единогласным, то дело пошло бы превосходно…
— Тем более, — добавил начальник полиции, — что мы рассчитываем выпустить акции на два миллиона долларов основного капитала… Мы намереваемся создать нечто волшебное!
— И избавиться от ваших акций сразу же после открытия заведения?.. Это гениально… Значит, нам нужно двадцать пять тысяч долларов…
— Вы сами назначили цифру, — скромно отвечал Кеннет.
— Прикажете написать чек на ваше имя?
— На имя моего племянника, если вы будете так добры… Вы понимаете, что мне как служащему…
— Разумно.
Меси встал и подошел к столу.
— Имя вашего племянника?
Чек был подписан, и начальник полиции бережно положил его в портфель.
— А Дан Йорк? — спросил многозначительно банкир.
— Положитесь на меня, — ответил Кеннет, крепко пожимая руку банкира.
— Пройдите здесь, — сказал Меси, открывая маленькую дверь, скрытую за драпировкой в углу кабинета, — и когда я вам понадоблюсь, дайте мне знать.