– Господа, – сказал всегда насмешливый, легкомысленный и бестактный Мориц Стефан, – знаете ли, отчего проиграл лорд Г.?
– Отчего? – спокойно спросил благородный сын Альбиона.
– Оттого, что он счастлив в любви.
При этих словах лорд Г. вздрогнул и отвел глаза от розетки.
– А! Вы так полагаете? – произнес он флегматично.
– Этот журналист решительно глупее меня, простого миллионера, – сказал банкир. – Он говорит такие вещи, достойные быть сказанными ля Палиссом.
– Возможно, – прервала Моховая Роза, – но зато он говорит правду!
– Ах, вот как! – заметила Нини Помпадур.
– Я обожаю лорда Г.
– Вы очаровательны, – сказал на это лорд таким тоном, каким обыкновенно читают молитвы по усопшим.
– Рискуя быть принятым за самого ля Палисса, – возразил Мориц Стефан, – я не отрекаюсь от сказанного мною и прибавлю, что лорд Г. счастлив в любви не потому только, что его любит Моховая Роза…
– Гм? – произнесла белокурая грешница.
– Моховая Роза любит только жемчуг, бриллианты, небесно-голубого цвета купе, серых в яблоках лошадей и двойные луидоры.
– Чудовище! – вскричала со смехом новая Магдалина. – Ты меня позоришь!
– Но зато его любит Фульмен, – продолжал журналист мелкой прессы.
Имя Фульмен, произнесенное внезапно, произвело ошеломляющее впечатление, точно обрушившаяся на голову всех катастрофа. Лорд Г. побледнел как смерть, и было заметно, как дрожь пробежала у него по телу. Моховая Роза сидела взволнованная, точно увидала голову Медузы, выходившую из паркета, а ее голубые глаза сверкали от гнева.
– Ах! – шепнул на ухо Мальвине банкир. – Мориц ни на шаг без проказ. Он заговорил о Фульмен, лорд Г. растрогается и вот-вот заплачет, а Моховая Роза устроит ему сцену. Зато мы посмеемся…
Но банкир ошибся в своих расчетах. Лорд Г. поборол свое волнение и пристально посмотрел на Морица.
– Разве вы близко знакомы с Фульмен?
– Мы все ее хорошо знаем, милорд.
– Вы недавно видели ее?
– Я не видал ее полгода. Англичанин вздохнул.
– Так откуда же вы знаете, что она все еще любит меня? – спросил он.
Но Моховая Роза взялась ответить за журналиста.
– О, чистосердечный сын Альбиона! – сказала она. – Для того, чтобы Фульмен продолжала любить вас, необходимо, чтобы она вас когда-нибудь любила.
– Она меня любила! – спокойно ответил англичанин.
– Вас? Полноте!
– Она меня любила как отца, и я от нее ничего другого и не требовал.
Лорд Г. произнес последние слова с волнением и снова поднял глаза на розетку.
– Ну! Милорд, вы становитесь дерзки.
Лорд Г. спокойно посмотрел на Моховую Розу и продолжал:
– Мне подарили первую верховую лошадь в тот день, когда мне исполнилось тринадцать лет. Я ездил на ней шесть лет. Однажды в Ныомарке она сломала себе ногу, и ее пришлось убить. Я оплакивал свою лошадь, как ребенок. После этого у меня было много красивых, горячих и породистых лошадей, но я никогда не любил ни одну из них так, как Люцифера. В жизни можно любить только одну лошадь.
– Простите! – сухо прервала его Моховая Роза. – Я желал бы знать, что может быть общего между историей с лошадьми и Фульмен?
– А вот что, – продолжал англичанин. – Фульмен – женщина, которую я любил ради нее самой; вы же идол, которого я украшаю и наряжаю ради самого себя. Вы являетесь для меня моей второй верховой лошадью, а Фульмен – первой.
– Милое сравнение! – сердито пробормотала Моховая Роза.
– Я всегда стараюсь загладить доставленную мною неприятность, – сказал лорд Г. – Завтра утром вы получите бриллиантовое ожерелье, которое видели в Пале-Рояле.
– Браво, набоб! – послышалось со всех сторон.
– Вы достойны любви! – вскричала Моховая Роза, переменив тон и наградив англичанина очаровательной улыбкой.
Последний громко спросил:
– А известно вам, куда делась Фульмен?
– Может быть, – ответила одна из женщин, до тех пор все время молчавшая.
Это была Блида, старинная подруга Фульмен, та самая Блида, которую мы видели однажды вечером у танцовщицы, в то время, когда она заявила, что попала в руки незнакомцев, заставлявших ее действовать по их указаниям под угрозой, что иначе она никогда не увидит своего ребенка.
– А! – произнес англичанин. – Вам это известно?
– Да.
– Слово за Блидой, – произнес Мориц Стефан.
– Но, – поспешно прибавила Блида, – я не могу вам этого сказать. Слушайте! Если вы удовольствуетесь всего несколькими словами, то я готова…
– Послушаем.
– Фульмен влюблена. Англичанин побледнел, потом вспыхнул.
– Так влюблена, – продолжала Блида, – что решилась бросить лорда Г. и театр и отказаться от всего.
– Но… в кого же?
– Я знаю, – сказал Мориц Стефан.
– Вы… знаете… в кого?
– Без сомнения.
– Так в кого же?
– В Армана, молодого человека, который был влюблен в Даму в черной перчатке.
– Я его не знаю, – заметила Моховая Роза.
– Зато я знаю его, – сказал Стефан.
– А я же, – прибавила Блида, – хочу дать вам совет.
– Ах, вот как! – произнес банкир.
– Где бы вы ни были, в театре или за карточным столом, – продолжала грешница, – никогда не упоминайте о Даме в черной перчатке, иначе это принесет вам несчастье.
– Блида забавна! – вскричала Нини Помпадур. – Очень забавна.
– Что за Дама в черной перчатке? – спросил лорд Г.
– Это воплощенная роковая судьба, – с убеждением сказала Блида.
– Высокопарная фраза! – заметила Мальвина.
– Честное слово! – вскричал Мориц Стефан. – Мы, может быть, наконец найдем ключ к этой тайне.
Англичанин во второй раз перевел глаза с потолка на журналиста. Мориц продолжал:
– Около года назад, припомните, мы ужинали у Фульмен…
– Да, конечно, я помню, – сказала Мальвина.
– И мы также, – повторили некоторые из присутствующих. – Фульмен красивая девушка, с золотым сердцем и чертовски умна.
– Ангел… – со вздохом произнес лорд Г.
– Если еще будут продолжать расхваливать эту женщину, – с досадой вскричала белокурая Моховая Роза, – то я уйду.
– Замолчи, Моховая Роза, – крикнул Мориц Стефан. – Дай мне досказать.
– Пожалуйста! – воскликнула Моховая Роза, бросая уничтожающий взгляд на англичанина.
– Итак, около году тому назад мы ужинали у Фульмен. Фульмен, если припомните, спрашивала у нас совета…
– Да, – прервал голландец. – Она хотела выйти замуж за милорда.
Лорд Г. побледнел еще сильнее и сказал:
– Я и теперь женился бы на ней, если бы она этого пожелала…
– Браво!
– Решительно, – пробормотала Нини Помпадур, – лорд Г. настоящий герой. Поражения не могут заставить его отступить.
Журналист продолжал:
– Место лорда Г. занял наш друг Арман. Англичанин гневно сжал кулаки.
– О! Не сердитесь, милорд, – произнесла Блида. – Если Мориц не знает всей этой истории, зато я могу продолжать за него. Фульмен любит Армана, но Арман не любит ее.
– Разве он до сих пор влюблен в Даму в черной перчатке? – спросила Мальвина.
– Да.
– И если вы захотите жениться на Фульмен, – продолжала Блида, – и она согласится на это, то можете.
Вздох облегчения вырвался из груди англичанина.
– Но, наконец, где же она? – послышалось со всех сторон.
– Кто? Дама в черной перчатке?
– Нет, Фульмен.
– Говорят, что она в Италии, – сказала Нини Помпадур.
– Превосходно! – заметил банкир. – Когда кто-либо исчезает из парижского света, тотчас начинают говорить, что это лицо в Италии. Банкроты – в Италии, обманутые любовники – в Италии, чахоточные – в Италии; дамы, подобные вам, в начале зимы тоже возвращаются из Италии, проводя там лето.
– Этот миллионер рассуждает основательно, – сказала Блида. – Фульмен не в Италии.
– Где же она?
– В Париже.
– Полноте! – возразил один из играющих. – Я все дни провожу на лошади перед ее отелем, и на решетке висит объявление, что помещение отдается внаймы.
– Фульмен не живет в своем отеле.
– Значит, ее нет в Париже?
– Я вас уверяю, что она здесь.
– Сударыня, – спросил англичанин, – угодно вам сказать мне на ухо, на какой улице и номере дома живет Фульмен. За вашу услугу я предлагаю вам десять тысяч франков.
– О! Изверг! – вскричала Моховая Роза.
Она бросила негодующий взгляд на Блиду и сказала:
– Милорд обещает тебе десять тысяч франков, но я, если ты скажешь хоть одно слово, обещаю выцарапать тебе глаза.
Блида пожала плечами.
– Я не могу этого сказать, – ответила она. – Это не моя тайна, и я очень сожалею об этом, потому что желал бы попробовать розовых ноготков Моховой Розы.
– Чья же это тайна?
– Дамы в черной перчатке, – в ужасе пробормотала Блида.
– Ах, вот что! – вскричал Мориц Стефан. – Господа, я предлагаю поставить на голоса одно предложение…
– Говорите, говорите…
– Я предлагаю подвергнуть допросу Блиду, а для этого положить ее вот на этот стол и влить ей три или четыре бутылки шампанского, до тех пор, пока она не пожелает дать нам удовлетворительное объяснение насчет этой Дамы в черной перчатке, о которой весь свет трубит, но которую никто не знает.
– Браво! Браво!
– К допросу, Блида!
Быть может, молодые безумцы и последовали бы странному предложению Морица Стефана, если бы в это время не отворилась дверь и не появился ресторанный слуга.
– Лорд Г.? – спросил он.
– Я.
– Милорд, вас спрашивает дама. Англичанин вздрогнул.
– Дама?.. Где она?
– Там… она просит позволения увидеться с вами.
Слуга, сказав это, вышел; как только он удалился, вошла женщина, одетая во все черное, лицо ее было закрыто вуалью.
– Дама в черной перчатке? – пронесся шепот.
– Вы ошиблись, – ответила вошедшая, откидывая вуаль.
Крик удивления вырвался у всех:
– Фульмен!
Моховая Роза вскочила, точно внезапно пробудившаяся львица, и смерила ее глазами: но Фульмен холодно посмотрела на нее.
– Простите, сударыня! – сказала она ей. – Я хотела видеть лорда Г.