– Мы неверно установили критерии ненадёжности, – сделал он вывод. – Значит, и гарантий устойчивости других туннелей у нас нет.
– А они уже работают? – прошептала Таша, задрожав от страха за людей, несущихся через миллионы парсек к далёким секторам вселенной. – Давай так: выдай мне нуль-физика в напарники и мы с ним осмотрим трассы, а сам возвращайся к своей звезде – Оррин упомянул, мы выдернули тебя с места грядущего термоядерного взрыва.
– Взрыв будет совсем не термоядерный, а куда как хуже, но это теоретические мелочи. Я не могу требовать от тебя работать круглосуточно.
– Но-но, не узурпируйте право трудиться на благо человечества до полного изнеможения, стратег! Дайте и другим проявить самоотверженность. – Таша осторожно коснулась лица мужчины и хрипло попросила: – Не заиграйся там со звёздами.
...
Она перелетала из туннеля в туннель с молодым нуль-физиком, знакомым ей со времени собрания в каюте Стейза на крейсере. Пока она осматривалась, учёный длинно и обстоятельно отвечал на её вопрос о звезде, судьбой которой озабочен Первый стратег. Увлечённый монолог начался с постулата, что одиночные звёзды, не имеющие планет, созданы Творцом не просто так, а для чего-то нужного, например, как природные энергостанции. От таких звёзд энергия поставляется отдалённым, изначально необитаемым планетам с твёрдой поверхностью типа Марса. За счёт этой энергии на планете создаётся пригодный для проживания людей климат, будто бы её поближе придвинули к солнышку, как Землю. Процесс формирования биосферы занимает много времени и требует трудов многих специалистов и космобиологов, но в итоге в Альянсе появляется новый мир, согреваемый теплом очень удалённой от него звезды.
– Дай угадаю: энергия звезды передаётся к планете через подпространство? – вздохнула Таша.
– Конечно. Это моментальный и абсолютно безопасный способ перетока лучистого тепла, причём не требующий внешний подпитки туннеля: звезда не только отдаёт энергию на нужды человечества, но и собственной мощностью подпитывает её переход в другую систему.
– Никому не приходило в голову, что у Творца могли иметься другие планы на созданные им одиночные светила? – сыронизировала Таша. Ей подумалось, учёные и впрямь чересчур эксплуатируют неживые природные объекты, а ещё вспомнился намёк арестованного авгура на звёзды и пустил по спине холодок.
– Если Творец создавал Универсум для себя, ему не стоило дарить людям разум, – пожал плечами физик. Ему явно хотелось высказать нечто вроде: «Зачем бесхозная звезда будет понапрасну в открытый космос тепло транжирить?», но он сдержался и спросил: – Летим дальше?
Путешествие по изнанке миров вышло не слишком весёлым, но не бесполезным. Таше было любопытно посмотреть на проносящиеся мимо неё космические корабли самых причудливых форм и самых разных размеров: от величественных лайнеров до небольших ботов на дюжину пассажирских мест. Её сопровождающий не видел ничего и никого, кроме неё, но тоже не скучал: он с пристрастием пытал её расспросами, почему четыре туннеля она велела держать на особом контроле.
– Не нравятся они мне, – объясняла Таша, но физик упорно старался повысить вразумительность её ответа наводящими вопросами, мешая любоваться фантастическими видами работающих туннелей. Особенно радовало, что ментальную проекцию задавить невозможно и если смело встать на пути лайнера, то он проскочит сквозь тебя, сверкнув внутренними интерьерами. Учёный муж снисходительно взирал на такие игры Таши и вновь приставал с расспросами, вызывая глухое раздражение и тоску по ненавязчивому и всё понимающему Первому стратегу.
– Зачем мы вернулись на эту трассу? – очередной вопрос.
– Её нельзя оставлять в таком виде, как есть, – окончательно определилась Таша со спорным туннелем. – Последний участок мне настолько категорически не нравится, что я лучше подежурю здесь лично, насколько хватит сил.
– Его можно усилить, – предложил нуль-физик.
– Не нужно! – воскликнула Таша, схватив его за руки. – Представьте, что вы стоите в магазине хрусталя, и не делайте резких движений!
Так они и замерли на месте, встревожено смотря в глаза друг друга. Таша видела мелькание космических кораблей и её сердце подскакивало к горлу всякий раз, как очередное судно вылетало в реальное пространство через опасно чёрную воронку выхода. Движение ещё одного человека в туннеле она ощутила сразу и потянула за руку своего спутника навстречу Первому стратегу.
– Если вы хотели создать у меня предынфарктное состояние, то у вас это здорово получилось, – проворчал Стейз. – Почему замерли на месте? Я уж решил, вас заклинило в схлопывающемся туннеле, а Остин не успел отправить сигнал бедствия.
Доклад физика был внимательно выслушан и сам физик отпущен восвояси отдыхать. Стейз прошёлся по краю туннеля, провёл какие-то измерения и обернулся к Таше:
– Твоё мнение?
– Надо изменить последний участок, провести его через более светлую пустоту.
– Куда именно? – Стейз оценил направление, замолчал, углубившись в расчёты, хмыкнул и кивнул: – Давай выстраивать развилку и прокладывать альтернативную ветку. Говори, куда вести дорогу.
Спустя полчаса Таша удовлетворённо обозревала видимо крепкие серые стены вблизи новой точки выхода из подпространства. Её радость чуть подпортило глубокомысленное высказывание Стейза:
– Стратег по Инфраструктуре пожелает придушить меня собственными руками.
– Далековато сдвинулись? – виновато уточнила Таша.
– Я так понимаю, это величайшее счастье, что ты вывела туннель в то же звёздное скопление. Отклонение в миллиард астрономических миль – сущий пустяк. Люди Четвёртого стратега быстро перенесут сюда космопорты, астероиды с отелями, энергоблоки и прочие базы и платформы, а космобиологи скажут тебе огромное спасибо за перемещение технического оборудования максимально далеко от населённых миров. Всё, что ни делается, – к лучшему, как говорят истинные философы.
– И настоящие физики, для которых любая проблема – это дар Божий. Планета слишком близка к звезде и чересчур горяча для людей? Так это прекрасно! Используем избыточное тепло, окутав стратосферу поглотителями, и вуаля: нет нужны в наземных электростанциях. Планета слишком холодна? Великолепно, легче регулировать её климат за счёт звезды-донора! Когда Всевышний создавал нематериальное подпространство, он наверняка надеялся, что хоть его оставят в покое. «Это пустота, в ней НИЧЕГО нет!» – предупредил Господь первых физиков. «О, ты даришь нам пустоту?! Какой щедрый дар!» – вскричали физики и пробили в ней дороги к дальним звёздам.
Губы Стейза дрогнули в улыбке, и в памяти Таши всплыли слова песни с далёкой Земли: «Когда серьёзные мужчины улыбаются, так хочется судьбу благодарить».* Её окутала тёплая волна его симпатии: легкой, как облачко, но... теперь она чуточку больше знала о наурианцах, чем в момент первой встречи с ним.
– Ты когда-нибудь испытывал более сильные эмоции, чем испытываешь в данный момент? – рискнула спросить она и напряглась в ожидании ответа.
– Нет. Я вообще их практически никогда не испытывал, – простодушно ответил Первый стратег, сочтя её любопытство проявлением интереса к особенностям другой расы. Его куда сильнее занимал другой вопрос: – В течение нескольких минут транспортный поток перенаправят по новому пути, что будем делать с оставшимся отрезком старой трассы?
Мысли о его невесте пришлось отогнать. Мимо пошёл поток судов, и они вернулись к перекрёстку, где от светло-серого основного туннеля ответвлялся угольно-чёрный и уже неиспользуемый коридор. Стейз заговорил об исследованиях этого участка и Таша поняла, что никакие соображения личной безопасности не удержат его от того, чтобы залезть в очень опасный, но страшно интересный бракованный туннель. Надо было срочно что-то придумать!
– Ты мечтал проверить, смогу ли я уничтожить проход в пустоте, так давай попробуем ещё раз. Мне кажется, этот кусочек я смогу закрыть.
Стейз оживился и кивнул. Таша похвалила себя за хитрость, но даже она не ожидала, что отрезок туннеля схлопнется так молниеносно, по одному движению её рук.
– Мечта диверсанта: быстро, эффективно и без малейших следов преступления, – содрогнулась она, пятясь подальше в надёжный светлый проход.
– Мы отыщем следы, если все прежние аварии не были случайностями, – мрачно пообещал впечатлённый Стейз. – Ты поосторожнее завтра с экологами общайся!
– Да, интересно будет узнать, что у них за проблемы, и не созданы ли они искусственно, – задумчиво согласилась Таша.
– Твой идентификационный номер занесён у меня в число приоритетных – выходи на связь сразу, как почувствуешь неладное. Для установления связи необходимо...
– Оррин мне всё объяснил и натренировал. Ты сам будь поосторожнее... со звёздами и не только.
Порыв горячо посоветовать ему не жениться на той, что не вызывает никаких эмоций, удалось загасить в зародыше.
_____________________________________________________________________
* Автор слов Александр Шевченко.
Глава 15. Свирепые лягушки
Многие расы удивлялись прохладности родственных чувств в семьях наурианцев, но сами наурианцы искренне считали привязанность между детьми и родителями одной из самых сильных в жизни. Собственно, так оно для них и было, и скорее доказывало их схожесть с остальными гуманоидами, нежели разительное от них отличие. Эта привязанность не находила бурного выражения в радостных восклицаниях, объятьях и поцелуях, а выражала себя иначе. Например, в настойчивых родительских советах, сопровождаемых обстоятельным перечнем всех причин, по которым совет следует принять к исполнению.
– Тебе стукнуло семьдесят, дорогой, – холодно напомнила мать, когда синтезатор биопродукции выдвинул на стол блюдо с десертами. – Искусственно усиленная регенерация и многие достижения медицины позволяют людям активно жить до двухсот лет, пока не подступит старческая дряхлость, но к чему откладывать брак на неопределённый срок? Твоя жизнь уже вошла в размеренную колею, ты ясно видишь своё будущее в науке, ты достиг определённых вершин в карьере и пора создать новую ячейку общества.