А когда стал делиться своими мыслями с земляками о бессмысленности помощи немцам, тем более прямом участии в походе с немцами на Москву, наткнулся на глубоко внедренную в среду соотечественников агентуру гестапо. В результате его на месяц бросили на нары. Следствие шло по «профилактической программе» с последующей ссылкой в одну из глухих деревень в Померании до конца войны. Там Иван Лукьянович засел за написание книги «Народная монархия», в которой попытался разобраться в ситуации и дать ответ на вопрос, что такое Россия?
Он винит во всех бедах русскую интеллигенцию, традиционно «оторванную от народа», которая предлагает этому народу программы, совершенно оторванные от всякой русской действительности — и прошлой и настоящей.
Иван Лукьянович подчеркивал, что именно поэтому русская общественная мысль шатается из стороны в сторону так, как не шатается никакая иная общественная мысль в мире…
Каждый народ в мире стремится создать свою культуру, свою государственность и, наконец, свою империю. Если он этого не делает, то не потому, что не хочет, а потому что не может. Или потому, что понимает недостаточность своих сил. Оценивать это свойство с моральной стороны нет никакого смысла, — оно проходит красной нитью через всю мировую историю.
Говоря о русскости и ее индивидуальности, он пришел к выводу: ни одна нация в истории человечества не строила и не постигла такой государственности, при которой все втянутые в орбиту этого строительства нации, народы и племена чувствовали себя одинаково удобно или неудобно, но так же удобно или неудобно, как и русский народ. Если было удобно — было удобно всем, если было неудобно — то тоже всем. Это есть основная черта русского государственного строительства.
Потом, правда, уже после войны Ильин воскликнет:
«Я никогда не мог понять, как русские люди могли сочувствовать национал-социалистам…
Они враги России, презревшие русских людей последним презрением…
Коммунизм в России был для них только предлогом, чтобы оправдать перед другими народами и перед историей свою жажду завоевания. Германский империализм прикрывался антикоммунизмом…
Боже мой! Чему тут можно сочувствовать? Как можно подобное одобрять или участвовать?»
Но нельзя забывать, что это были изгнанники, горячо любившие свою Родину и ненавидевшие новых правителей России, прибывших «иноверцев» с деньгами и оружием из-за рубежа и сразу же показавших свою жестокость к инакомыслию и православной вере.
Ленинская гвардия напугала и ожесточила первую волну эмигрантов, покинувших Россию после поражения в Гражданской войне. Поголовное большинство населения бывшей империи все же поддержало не белых, а красных, несмотря на то что первым помогала Антанта, а потом предала их.
Партизанская война на оккупированных территориях вынудила руководство фашистской Германии создавать из числа советских граждан особые вооруженные формирования. Немецкое воинство, привыкшее к «цивилизованной» войне в Европе, было плохо приспособлено к боевым действиям в труднодоступных, лесистых и горных районах России. По этой причине командованию тыловых районов разрешалось формировать во взаимодействии с соответствующими начальниками СС и полиции специальные охранные подразделения и части.
Читатель, интересующийся этой тематикой, очевидно, знает о таких крупных антисоветских войсковых организациях, как Русское освободительное движение (РОД), Русский охранный корпус (РОК) генерал-майора Скородумова, Русская освободительная армия (РОА) генерал-лейтенанта Власова, Комитет освобождения народов России (КОНР), 1-я Казачья кавалерийская дивизия генерала Гельмута фон Паннвица, 15-й Казачий кавалерийский корпус СС генераллейтенанта Шкуро, Русский национальный союз участников войны (РНСУВ) генерал-майора Туркула, 29-я гренадерская дивизия СС Русской освободительной народной армии (РОНА) Каминского, Украинской повстанческой армии (УПА) «Полесская Сечь» Боровца, Украинская повстанческая армия (УПА) Клячковского, (1-я Украинская) — 14-я ваффен-гренадерская дивизия СС «Галичина» группенфюрера Шимана и Фрайтага и другие, более мелкие.
Иллюзии эмигрантов, ставших на путь сотрудничества с Гитлером, во многом объяснимы. В большинстве случаев это были офицеры-службисты, выпускники кадетских корпусов, станичники-казаки. Для них слово отцов-командиров и атаманов значило очень много. А такие генералы, как Краснов, Шкуро, Абрамов, Вдовенко, Шатилов, за долгие годы эмиграции «заигрались» в политику, запутались в связях с иностранными разведками стран пребывания, в своих собственных амбициях и подтолкнули часть эмиграции к ошибочному, а порой и погибельному шагу.
По этому поводу нельзя опять не вспомнить философа Ильина:
«Есть общее правило международной политики: когда два врага моей родины начинают борьбу друг с другом, то мне следует расценивать эту борьбу не с точки зрения международного права или справедливости, или сентиментальных настроений, но с точки интереса моей родины и экономии ее сил. В таких случаях показуется нейтралитет».
В целом русская эмиграция в годы Великой Отечественной войны сделала нравственный выбор.
Нельзя было ожидать, что вся русская эмиграция, как один, вольется в ряды коммунистического сопротивления и с оружием в руках встанет на защиту Советского Союза.
Слишком тяжелы были воспоминания о Гражданской войне, потере родных и близких, отчего дома, прозябание в изгнании. Но эмиграция в большинстве своем сумела увидеть в агрессии Гитлера против СССР не борьбу фашизма с ненавистным ей коммунистическим режимом, а войну на уничтожение горячо любимой Родины.
Как писал Иван Ильин, «Гитлер пытался бороться и с коммунистами, и с русским народом». Большинство это поняли и не пошли за фашистской Германией. Лишь меньшая часть эмиграции приняла ее, говоря словами Ильина, за «друга и культурного освободителя» и «жестоко за это поплатилась».
Это была русская трагедия, выросшая из революции и политической слепоты.
Но эти все события будут потом, а пока отправимся мысленно в Париж…
Парижские штабы
Париж 1920-х годов — это Мекка представителей не только серебряного века, но и столица «штабов контрреволюции». Сюда потекла двумя потоками интеллигенция бывшей Российской империи и белая гвардия офицерских корпусов армий Деникина, Врангеля, Юденича и Колчака, в результате обстоятельств сделавшая себя политиками.
Командование Русской армии, оказавшееся за границей, борьбу с большевиками не считало законченной и всеми силами стремилось сохранить личный состав для будущих «сражений». За границей после Гражданской войны оказалось почти два миллиона россиян. Сразу же военные деятели и лидеры политических партий начали формировать свои военно-политические центры, союзы, ассоциации. Они были своего рода медиаторами, моторами, генераторами движения по сколачиванию контрреволюционных, антибольшевистских сил.
Большинство прибывших интеллигентов после Гражданской войны были с семьями. Здесь русская эмиграция обустраивалась, училась, трудилась, пьянствовала, выступала на подмостках, читала стихи, выпускала газеты, журналы и книги, тосковала, радовалась, приспосабливалась.
Здесь она также планировала пути освобождения России от «красного, чужеродного навала».
В эмиграции вел активную творческую и общественно-политическую работу русский писатель Иван Бунин. После написания в жанре дневниковых записок книги «Окаянные дни», он в 1924 году выступил со знаменитым манифестом о задачах русского зарубежья относительно России и большевистской власти под названием «Миссия русской эмиграции». В манифесте он жестко охарактеризовал всю ленинскую гвардию и самого вождя мирового пролетариата:
«Была Россия, был великий, ломившийся от всякого скарба дом, населенный могучим семейством, созданный благословенными трудами многих и многих поколений, освященный богопочитанием, памятью о прошлом и всем тем, что называется культом и культурой.
Что же с ним сделали? Заплатили за свержение домоправителя полным разгромом буквально всего дома и неслыханным братоубийством, всем тем кошмарнокровавым балаганом, чудовищные последствия которого неисчислимы…
Планетарный же злодей, осененный знамением с издевательским призывом к свободе, братству, равенству, высоко сидел на шее русского «дикаря» и призывал в грязь топтать совесть, стыд, любовь, милосердие…
Выродок, нравственный идиот от рождения, Ленин явил миру как раз в разгар своей деятельности нечто чудовищное, потрясающее, он разорил величайшую в мире страну и убил миллионы людей, а среди бела дня спорят: благодетель он человечества или нет?»
Как же похожи на этого «благодетеля» его последователи — верные ленинцы Горбачев и Ельцин, обманом и предательством добившие и разорившие великую страну, сверхдержаву, какой был СССР.
Советская Россия сама не могла расколоться. Ей помогли, а тупорылые лохи из столичной толпы проглотили конфету с ядом, — в капитализме всем будет лучше! Лучше стало ворам, чиновникам и крупному бизнесу, получившему почти даром на залоговых аукционах дорогую недвижимость.
К сожалению, россияне жуют то, во что поверили. Капитализм устарел, дряхлеет и покрывается коростой рецессий. Полномасштабные кризисы тому доказательство. То ли еще будет! Сегодня старушка Европа больна манией величия. Она пытается создать и удержать в лице Европейского союза (ЕС) так называемые Соединенные штаты Европы, состоящие из разношерстных государств с единой натовской армией.
Следует отметить, что на территории Европы за время ее существования было всего четыре союзных образования по размерам нынешнего ЕС: Западная Римская империя, Франкское государство, Священная Римская империя и Третий рейх.
Идея создания Соединенных штатов Европы впервые возникла после войны за независимость США. Однако теоретическим началом зарождения ЕС можно считать речь Уинстона Черчилля в ходе прочитанной им 19 сентября 1946 года в Цюрихском университете лекции под названием «Трагедия Европы». В ней он призвал европейских лидеров к объединению, и только через 11 лет — в 1957 году было образовано Европейское экономическое сообщество (ЕЭС), ставшее в дальнейшем Евросоюзом (ЕС), и создан законодательный орган — Европейский парламент. Так называемые процессы евроинтеграции и расширения союза государств довели состав европейского содружества после приема новых членов до 28 государств.