Итак, я была вне себя от радости, узнав, что Кайра каждое утро выпекает.
– И что делаете в духовке?
– В духовке я храню свитера! – с гордостью заявила она и распахнула дверцу, за которой действительно пряталась стопка пуховых пуловеров, отчего у меня едва не начался приступ тошноты. – А у вас она что, стоит без дела? Столько места! Все равно духовками сегодня уже никто не пользуется, – безапелляционно заявила она так, будто речь шла о дисковом телефоне, кассетном магнитофоне или пленочном фотоаппарате «Зенит» 1952 года выпуска.
Эта новоиспеченная Кэрри Брэдшоу[384] разбила все ожидания увидеть в ее лице заботливую хозяйку, ибо в ее кухне с трудом можно было заварить даже чай. Хотя о чем я? В доме не было чайника!
– Послушай, но ведь вы любите вкусно поесть… Как же тогда без кухни?
– Современную женщину в кухню не затянешь. Зачем нам тратить часы на манты[385], которые потом съедят за десять минут? Если в доме живет прислуга, другое дело. Но нам с мужем кухарка не нужна. Едим в ресторанах, а сейчас заказываем на дом.
Я мысленно подсчитывала, сколько времени провела сегодня в мелких перебежках от плиты к холодильнику. Выходило действительно много… Неужели можно было обойтись без этого? Без домашнего овощного рагу из мясистых баклажанов; запеканки на топленом масле, купленном на органическом рынке у знакомого фермера; целебного чая из региона Карадениз… Сколько сил и ночей было посвящено изучению основ правильного питания, глютена, глюкозы, лактозы и прочих излюбленных тем современных нутрициологов. А можно было просто позвонить в рыбную лавку и заказать сковороду мелкой хамси, зажаренной в кукурузной муке до золотистой корочки, или костистый паламут…
Да, у Кайры не было плиты, но был муж, который в тот самый момент ждал ужин у входной двери с нетерпением, с каким я ожидала обещанного рецепта сармы. Конечно, можно было залезть в интернет и провести там пару часов на кулинарных форумах местных домохозяек, но так хотелось увидеть своими глазами, как истинная стамбульская женщина закручивает нежный вишневый или, на худой конец, виноградный лист в тонкую трубочку…
– Наверное, сарму ты научишь меня делать в другой раз? – попыталась я закруглить неудавшийся вечер и направилась к двери, у которой все еще томился муж подруги. От слов о сарме его лицо вытянулось так сильно, что само начало походить на изысканную закуску. В соседних комнатах заскулили кошка с собакой, и Кайра бросилась их кормить.
– Иногда я сожалею, что родился человеком. В этом городе намного приятней быть котом. По крайней мере, тебя кормят по расписанию.
Я улыбнулась. Мужчины здесь жаловались на своих женщин так же часто, как женщины жаловались на мужчин. По крайней мере, это было справедливо.
Супруг подруги, желавший быть котом, вышел со мной к подъезду и тут же закурил сигарету.
– Будете? – спросил он так, как будто не хотел в одиночестве ждать доставщика.
– Спасибо, я не курю…
Лицо человека-кота снова вытянулось от удивления, и он, выдыхая кольцами дым, протянул:
– Yabanci…
Я знала, что в данном контексте это означало «чудачка», или «а ну ее», или «эти иностранцы ничего не понимают в жизни», и я медленно побрела по направлению к своему дому, который, как гигантский аквариум, транслировал в горящих теплым светом окнах чужие жизни, неподдельные и непонятные.
На этаже пахло едой – из нашей квартиры. Завидев меня, девочки засуетились и запретили заглядывать в кухню. Обычное дело – сюрприз! Изображаю удивление, а краем глаза отмечаю работающую духовку. Пока Дип сервирует стол, я задвигаю шторы. Мы включаем торшер, зажигаем свечи и наслаждаемся запеченным картофелем в мундире с нежной бараньей корейкой.
Ах, да! Что касается рецепта сармы, который я так и не выведала у эмансипированной Кайры, знающей цену всему, кроме уюта домашний кухни, – продолжение истории все-таки было. На следующий день я отправилась к мяснику Альтану, снабжавшему отборными антрекотами весь район и слывшему невероятно милым человеком. С ним всегда есть что обсудить: словно психолог, он моментально оценивает настроение покупателя и безошибочно выдает ему точный диагноз. Если протягивает обваленные в сочной зелени стейки, значит, вечеру быть необычным – он это видит по крохотным огонькам в глазах, заметных ему одному. Предлагает сформированные кёфте – ужину быть скорым, незамысловатым и семейным. Если же постоянный клиент и вовсе валится с ног от усталости, Альтан-бей в жизни не продаст ни вырезку, ни баранью ногу (пусть даже замаринованную). В лучшем случае всунет бумажный пакет с только что слепленными мантами:
– Воду подсолить не забудь. Пять минут кипения, ложка масла, и все. А потом спать, иначе больше ко мне не приходи.
Витрина в лавке Альтана до блеска начищена старательным подмастерьем. Словно заводной, мальчонка проворно снует по кафельному полу, оттирая въевшиеся разводы. Осталось протереть вывеску над дверью, и можно отправиться на первый перекур со стаканчиком чая. На свисающем над самым входом балконе с утра и до позднего вечера подремывает выкрашенная хной одинокая тетушка, без которой фасад старого здания кажется уже не тем. Она сливается с потертой балюстрадой и неподвижностью напоминает готическую капитель в виде каменной головы с выпученным взглядом. Задираю голову и кричу ей: «Merhaba!»[386]. Она каждый раз вздрагивает от неожиданности, однако машет мне непослушной рукой: полгода назад ее подкосил инсульт. Из-за пандемии помощь припозднилась. Теперь старушка дышит воздухом только на балконе, а соседи по очереди приносят ей щедрые подарки Альтан-бея, добросердечнее которого никого прежде не встречала.
– Что смотришь? Не знаешь, чем мужа накормить? – смеется он, мастерски разделывая тушку только что привезенного барашка.
– Я хотела приготовить сарму, но рецепт не узнала…
– Ayıp valla![387] – И он хватается за голову, приближая тончайшее лезвие к самому лицу, отчего мурашки пробегают по коже. – Ваша сарма мне как кость в горле!
Глазами той самой yabanci, которой меня не называл в этом городе только ленивый, я цепляюсь за круглое раскрасневшееся лицо добряка Альтана и пытаюсь понять, что не так в сарме и чем она так досадила веселому мяснику.
– Иди-ка сюда, – и он подзывает меня ближе к прилавку, после чего шепчет, едва сдерживая улыбку. – Скажи мне, в сарму мясо кладут?
– Нет, конечно, – уверенно заявляю я, гордясь осведомленностью о процессе приготовления популярнейшего в Стамбуле мезе[388].
– Aferin sana![389] Все-то ты знаешь! Тогда зачем пришла за сармой к мяснику? Совсем дела плохи, да? – и он по-отечески заглядывает в глаза, которые готовы наполниться слезами только потому, что в них давно так никто не смотрел.
Альтан смешно щурится, и тысячи крохотных морщинок разбегаются по его крупному лицу.
– Делаешь так и так, поняла? – мясник неумело двигает толстыми пальцами, делая сложный рецепт предельно понятным. Еще бы! Учит сам Альтан-бей! Закатив глаза кверху и закусив губу, я мысленно проворачиваю в памяти все услышанное, чтобы запомнить наверняка.
– А теперь yarım kilo karışık kıyma[390]. Добавишь к начинке.
Округляю глаза, потому что мне доподлинно известно, что турецкая сарма вегетарианская. Доказательства этому – в меню всех стамбульских ресторанов, на столах ночных босфорских таверн, прилавках старейших продавцов мезе и страницах множества книг по кулинарии, которые я честно проштудировала в попытке познать суть фракийской кухни.
– Но в сарме мяса нет, – пытаюсь бороться за аутентичность рецепта и отодвигаю бумажный сверток с фаршем.
– Я из Коньи[391], – выпрямился высоченный Альтан и слегка побагровел, потому что прежде никто не отказывался от его мясных деликатесов. – Моя сарма должна быть с мясом. – Он улыбнулся и мягко добавил: – Попробуй, это очень вкусно.
Интересно, нашелся бы кто-то, кто поспорил со столь авторитетным мнением? Я поспешила на рынок, который как раз сегодня баловал своих преданных «прихожан» органическими продуктами. Мне предстояло запастить нежными листьями винограда, свежей зеленью, кедровыми орехами, птичьим изюмом… Трепетно, как молитву в детстве, я повторяла про себя длинный список ингредиентов, боясь позабыть хотя бы слово…
Холодный дождь начал накрапывать, и я прибавила шагу. Компания знакомых старичков пряталась под навесом у старого подъезда: все трое тайком от жен курили самокрутки и выглядели самыми счастливыми – словно школьники, гордые тем, что улизнули с уроков. Уверена, скоро их очаровательные женушки, возвращаясь с того же рынка, нагрянут и разгонят секретный клуб престарелых озорников и потянут домой прочь от усиливающегося дождя. В большой гостиной они зажгут свет и будут медленно наслаждаться горячим чаем, любуясь унылым небом за незанавешенными окнами.
Когда подходила к дому, на башенке старинной католической церкви, что прячется среди невысоких пальм Теофраста, забил колокол: значит, полдень. Его мягкий звон медленно растворялся во влажном воздухе. Я крепче прижала к себе бумажный пакет с зеленью, и нежное облако мятной свежести вынырнуло наружу, создав еще одно невероятное воспоминание о едва ли не лучшем городе планеты, в котором я хандрила, смеялась, плакала, но при всем этом была неудержимо счастлива…
Рецепт
Турецкая сарма с мясом по настоянию добродушного Альтан-бея из Коньи
• 500 г фарша (лучше взять бараний и говяжий в равных пропорциях)
• 400 г листьев винограда (свежих или маринованных)