— Добрый день, Ваше Величество.
Я наклонила голову и исполнила намек на реверанс. Все же традиционный костюм степнячек не был предусмотрен для такого выражения почтения, а позориться перед врагами и недругами я не собиралась. Например, тот же Саид ограничился поклоном, так как не являлся подданным моего государя.
— Леди Рибианна, я смотрю, вы серьезно увлеклись традициями степи, — ехидно произнес король, пристально глядя на мою руку, лежащую на локте Саида. — Надеюсь, вас подтолкнуло к этому желание больше узнать о наших союзниках в масштабах страны, а не в рамках одного конкретного человека?
— Вы как всегда прозорливы, Ваше Величество.
Я не поддалась нападкам и гнусным намекам Августиана. Вчера перед сном я много думала и решила, что буду бороться за свою семью. Вернусь домой, серьезно поговорю с Двэйном, расскажу, как сильно его люблю, и как меня обижает его невнимание. И пусть решает, верит он мне или гадким слухам.
— Господа, Князь Джанжуур приглашает вас проследовать к обеденному столу.
Один из советников хозяина дворца очень вовремя появился, тем самым лишая Августиана возможности и дальше упражняться на мне в остроумии. Тайком вздохнула от облегчения, но как оказалось, я рано обрадовалась.
— Дорогая кузина, вы составите мне компанию за столом? — проходя мимо нас с Саидом, обратился ко мне монарх. Правда, моего ответа ждать не стал — подал свою руку, ни минуты не сомневаясь, что я ее приму. И правильно, отказать Августиану я не могла.
— Я смотрю, кто-то совершенно наплевательски относится к слухам и продолжает тешить иллюзиями одного не в меру наглого степняка? — спросил король, когда мы немного отдалились от остальных. — Или не иллюзиями? Неужели наша верная женушка и чуткая мать, решилась на адюльтер? Если так, то непонятен выбор партнера.
— Знаете, Ваше Величество, не все мужчины требуют у женщин за свою защиту и преданность расплачиваться телом, — холодно ответила я, не боясь быть услышанной кем-то еще, кроме Августиана. Все же король не стал бы заводить разговор на эту тему, если бы не был уверен, что нас не слышат.
— На что вы намекаете, леди Рибианна?!
Голос монарха звучал вкрадчиво, но это не могло скрыть ярость, исходящую от него.
— Ну что вы, Ваше Величество, у меня и в мыслях не было изъясняться намеками. Я как никогда хочу быть с вами откровенна и прямолинейна. До недавнего времени я искренне вами восхищалась как своим сюзереном, умнейшим человеком и интересным собеседником, кузеном, может быть, даже другом, как это не глупо звучит. А еще я старалась оградить Двэйна от слухов, мне казалось, что заставить его выбирать между любимой работой и мной в высшей степени несправедливо. Тем более открывать ему глаза на собственного кузена, который задался целью соблазнить его супругу. И ладно бы тому способствовало глубокое чувство, но нет, кузена манит всего лишь недоступность приглянувшегося объекта. И только попав сюда, во дворец Джанжуура, и оказавшись втянутой в эту неприятную историю, я поняла, на кого могу по-настоящему положиться. А еще по приезду домой я подам в отставку, уйду с поста министра и покину столицу. Уверена, детям понравится жить в поместье. А Двэйн? У него будет выбор, кому он верит больше: мне или слухам.
— Все сказала?! — зашипел Августиан над моим ухом. — А теперь выбрось всю эту дурь из головы. Ты уйдешь, только когда я разрешу! И не надейся отсидеться в поместье, поверь, в моих силах сделать так, что ты на коленях будешь просить меня о милости даровать тебе статус моей фаворитки. У каждого человека найдутся слабые стороны, что уж говорить о такой любящей жене и матери, как ты.
— Вы окончательно потеряли мое уважение, Ваше Величество, — сдержав грубые слова, произнесла я. В душе разлился липкий страх за родных людей и острая горечь от понимания, что все эти годы Августиан играл в дружбу.
— Твое уважение — это последнее, что мне нужно от тебя, Анна. И если ты этого до сих пор не поняла, то я слишком превозносил твой ум. Я знаю, сейчас ты на меня обижена и даже зла, но скоро ты успокоишься и осознаешь, что мое предложение ни в коей мере не должно было тебя оскорбить. Я молод, хорош собой, в моих силах дать тебе небывалое наслаждение и защиту. Одно мое слово, и никто не посмеет даже взглянуть на тебя косо…
Подозреваю, что Августиан и дальше продолжал бы себя расхваливать, не замечая, что с каждым словом вызывает во мне совершенно противоположную реакцию от той, которой он хотел добиться от меня. Но мы наконец-то пришли в обеденный зал, и я на время была избавлена от эгоистичных откровений короля. Злилась ли я? О нет, это слишком мягко сказано, чтобы описать мои эмоции в тот момент. Зря дражайший кузен надеется, что я успокоюсь и поддамся на его шантаж. Я собиралась сражаться за свою свободу, и в первую очередь, когда мы вернемся в дом Саида, написать письмо деду, чтобы он отвез детей в Аризмат. Там сестра, родители, племянница — трехлетняя егоза, которую обожает весь дворец, моим мальчишкам будет весело, а я пока смогу придумать, как избавиться от неудобного и неприятного внимания короля.
За столом, достаточно типичным для нас и непривычным для степняков, уже сидели с одного края: Джанжуур с сыном (корзинка с младенцем стояла рядом на маленьком столике), три жены князя, потом несколько советников. А второй торец стола был свободен и явно предназначался для Августиана с его свитой. Только с правой стороны от князя осталось одно пустое место, но я решила, что оно для того советника, что привел нас. Не угадала. Стоило мне и королю приблизиться к столу, как все присутствующие поднялись, выказывая уважение. Даже Джанжуур встал и поприветствовал нас вежливой фразой с пожеланием здоровья и долголетия. Августиан расплылся в радушной улыбке, как будто и не было нашего недавнего разговора, и тоже произнес что-то дежурное и полагающееся по случаю. Я не вслушивалась и даже не старалась выглядеть доброжелательной.
— Леди Рибианна, я рад, что вы нашли возможность почтить меня своим присутствием, — обратился ко мне Джанжуур, вызвав у трех женщин нездоровое любопытство. Они и так больше посматривали на меня, чем на Августиана, а после слов собственного мужа стали вглядываться еще пристальнее. — Прошу, вам, как названной матери наследника, положено место по правую руку от меня.
— Добрый день, князь, рада видеть вас во здравии. Как Азамат? — откликнулась я и даже улыбнулась, потому что лучше сидеть рядом с Джанжууром и напротив его жен, чем общаться за столом с королем. Порыв как можно быстрее сбежать от Августиана я сдержала, чинно подошла к князю и села на указанное место.
— Много кушает и спит.
Взгляд Джанжуура потеплел, когда он заглянул в корзинку к сыну. Я покосилась на жен князя и не ошиблась, три злобных и ревнивых взора были мне наградой. Вот только две женщины в это время смотрели на меня, а одна на младенца. Подозрительно? Не то слово. Причем не столько старая женщина, ревнующая мужа к ребенку, сколько те, что помоложе, невзлюбившие меня с первого взгляда. Подкинуть им пищу для размышления? Ведь не просто так Джанжуур привел жен на этот обед, да еще и меня рядом с собой посадил?
— И это замечательно, — произнесла я, тоже склоняясь к новорожденному, осторожно поправила пеленку, погладила крохотные пальчики. — Знаете, князь, я уверена, что судьба уготовила Азамату великое будущее. По-другому и быть не может, да, малыш?
Мальчонка беззубо улыбнулся во сне и схватил меня за палец. Сердце наполнилось теплом, смыв весь негатив, который вылил на меня Августиан. Я знаю, что это был хватательный рефлекс, но так хочется верить в чудо и в то, что ребенок действительно вырастет достойным человеком.
— Он узнал ваш голос, леди Рибианна, — с некоторой ревностью сказал Джанжуур. — Мне он еще ни разу не улыбался.
— А вы пробовали разговаривать с сыном? Конечно, он сейчас ничего не понимает, зато слышит и чувствует интонацию. Говорят, новорожденным больше нравятся женские голоса. Кстати, у вас есть хорошая возможность подтвердить или опровергнуть этот факт.
Я одарила приветливым взглядом не только князя, но и его жен.
— Если только с вашей помощью, леди Рибианна, — вздохнул Джанжуур и сел ровно. — Наша с вами вчерашняя беседа заставила меня задуматься. Признаю, в ваших выводах, возможно, есть рациональное зерно. Надеюсь, после обеда вы уделите мне время?
— Всенепременно, князь. Честно признаться, я и сама хотела просить вас о беседе. Взять хотя бы ваш щедрый дар, который меня, мягко говоря, озадачил, — проговорила я в надежде, что Джанжуур поймет меня, не решаясь на откровенности в присутствии посторонних. Вряд ли нас слышали на другом конце стола, откуда на меня бросал собственнические взгляды Августиан и обеспокоенные Саид, но подозрительные жены князя не пропустили ни одного слова — это точно.
— Тогда договорились. Кстати, забыл представить вам своих жен: Назима, Зухра, Сабима. Они не говорят на вашем языке, так что если вы все еще хотите задать им некоторые вопросы, то придется воспользоваться моей помощью.
Сказано было так, что стало сразу ясно — Джанжуур предлагал объединить усилия. Сомневаюсь, что такое желание у него возникло всего лишь из-за ночных размышлений. Неужели что-то еще случилось? И еще, мне кажется, князь серьезно недооценивал своих жен. Может, в полной мере языком они не владели, но кое-что они все же понимали. Кто-то меньше, кто-то больше, но иногда и этого бывает достаточно для умного человека.
Глава 9
Мы сидели в кабинете правителя и битый час обсуждали мой план. В этот раз, помимо Князя, Саида и меня, присутствовал доверенный человек Джанжуура и Августиан. Последний навязался в нашу, практически дружную компанию врожденной наглостью и шантажом. Монарх напомнил мне и Князю, что я все еще являюсь его подданной и служу на благо своего государства, а также что он может в любое время отправить меня домой.
Я ни капли не удивилась такому заявлению, а вот Саид был неприятно поражен. Похоже, он еще больше уверился, что на родине меня не любят и не ценят, а некоторые еще и угрожают. Уверена, дома меня ждет очередной разговор с Саидом, где он будет мне доказывать, что так жить нельзя, что призвание женщины быть любимой и счастливой, а не слушать оскорбления от чужих мужчин, будь они хоть трижды короли. И это он еще не знает, о чем мне говорил Августиан, когда мы шли в столовую. Но я об этом никому не скажу, только от деда скрывать не буду, чтобы он понял, почему им с мальчишками не стоит торопиться с возвращением на родину.