— Маловероятно, что он стал бы об этом кому-то докладывать, сэр, — озадаченно произнес Саймус.
— Я понимаю, констебль. Однако, может кто что случайно узнал, или Сара на расходы жаловалась, — ответил я.
— Ну поплакаться она только Рошин могла… Попробую, сэр. Разрешите исполнять?
— Идите, голубчик, идите, мы с инспектором на вас надеемся, — отпустил констебля я.
Вернувшись в свои покои я действительно проработал над картиной до самого обеда. После сытной трапезы я вновь вернулся к себе, и почти сразу после этого меня навестил инспектор Вильк, с которым я поделился своими подозрениями насчет финансовых интересов господ Гринта с Фелтоном, поведал о причине отсутствия камеристки у семейства Килпатрик и рассказал о задании, данном мною Саймусу.
— Что ж, умозрительно – может вы и правы, — кивнул тот, дослушав меня до конца. — У меня тоже появились схожие мысли насчет господ промышленников. Однако проверить мы этого, из-за обрыва телеграфной линии, никак не можем. Подтвердить или опровергнуть историю с пропавшим серебром – тоже. А вот по поводу Мармадьюка О'Лонган пускай поспрошает, тут вы поступили верно.
— Ну а что же вы, — вопросил я. — Поговорили с мистером Дубльменом?
— Да, мы побеседовали. Тут у нас тоже глухо, — поморщился Вильк. — Судья уверен, что никому документов, кроме сэра Филтиарна, не показывал, и о его распоряжениях не болтал, но само завещание готовил секретарь Дубльмена, а его мы сейчас опросить никак не можем. Я, сказать правду, в растерянности.
— Я тоже, — не сдержавшись я зевнул.
— Ну вы-то всю ночь не спали, немудрено.
— И прошлую ночь тоже спал мало, — посетовал я.
— Так отдохните, мистер О'Хара, — сказал инспектор и поднялся из кресла. — Я передам Мармадьюку, чтобы вас не беспокоили.
Безуспешно поборовшись с сонливостью еще с полчаса после ухода Вилька я все же уступил Морфею и завалился спать, да настолько крепко, что проспал весь оставшийся день и вечер, не проснувшись даже к ужину. Лишь ближе к полуночи я встал с кровати, отдохнувший, полный сил, но при том еще и жутко проголодавшийся.
«Что же, — подумал я, — посижу до утра в вивлиовике. Только вначале загляну на кухню, сделаю себе парочку бутербродов».
Одевшись, и прихватив лампу, я отправился добыть себе съестного, однако уже при самом подходе к кухне услышал чьи-то негромкие шаги. Учитывая то, что час уже был весьма поздний и все обитатели замка должны бы были к этому времени спать, это показалось мне достаточно подозрительным, и я, притушив свет почти полностью, укрылся в одной из ниш. Почти сразу после этого в коридоре появилась массивная фигура с такой же как у меня петролиумовой лампой в одной руке, и корзинкой – в другой.
«Ба, да это же Рошин Фэрганем, кухарка!» – понял я, приглядевшись. «Значит слухи о ее амурном приключении правдивы, и у меня имеется шанс узнать, кто же он, ее таинственный воздыхатель».
Не то, чтобы это меня касалось, но если об этом достоверно будет знать Саймус О'Лонган – как знать, быть может это пойдет на пользу нашему расследованию? К тому же, раз уж под подозрением у нас находятся разом все и никто конкретно, кто поручится, что из болтовни кухарки и ее любовника я не смогу узнать нечто полезное?
Неслышно, — благо обут был в мягкие тапочки, — я последовал за женщиной по коридорам и переходам Каэр Нуаллан, все более и более недоумевая. Кухарка шла в неиспользуемое нынче крыло замка, а когда она свернула в галерею, которая проходила по стене до надвратной башни, удивление мое переросло в искреннее изумление. Нет, безусловно, место это уединенное, вполне подходящее для тайных свиданий, но таких закутков, где никто вас не найдет коли сами вы того не желаете, в замке превеликое множество, причем гораздо ближе к жилым покоям. В башне же если какие и были удобства, то в лучшем случае грубые лавки – много, если топчан, — а предаваться любовным утехам на холодном каменном полу… В ее-то возрасте…
Дождавшись когда Рошин войдет в башню, я неслышной тенью пролетел по коридору и остановился у приоткрытой двери.
— Кушай, болезный, — донесся до меня голос кухарки. — Изголодался, поди. Я вот тебе и сливочек принесла.
— Я вечный твой должник, милая женщина, — послышался в ответ мужской голос. — Без тебя бы и пропал.
Голос был хрипловатый, достаточно немощный… И совершенно мне незнакомый!
Какое-то мгновение я колебался, однако потом отринул сомнения, выкрутил регулятор огня на лампе до максимума, выхватил пистолет и толчком ноги открыл дверь.
— Никому не двигаться! Полиция, — выкрикнул я входя в башню и поднял лампу повыше.
Глава XVI
В которой происходит допрос задержанного.
— Что?!! Бродяга в моем доме?! — изумленно вопросил сэр Филтиарн.
Несмотря на ночную рубашку и колпак с кисточкой выглядел он при этом весьма воинственно.
— Да, сэр, — ответил инспектор. — Мистер О'Хара его арестовал и запер в своих апартаментах.
— Да гнать его в три шеи!., — начал было граф, но тут на улице изрядно громыхнуло, и он осекся. — Хотя в такую погоду это будет убийством. Однако, как он здесь оказался и что делает в моем замке?
— Именно это я и намерен узнать, сэр Филтиарн, — произнес Айвен Вильк. — Однако, полагаю необходимо и ваше присутствие.
— Ну еще бы, — фыркнул эрл.
— Дело в том, — как ни в чем не бывало продолжил окружной околоточный, — что прямо сейчас я могу предъявить ему лишь обвинения в незаконном проникновении в частное владение и, возможно, в подстрекательстве к мелкому воровству. По обоим обвинениям необходимо, чтобы их поддержал потерпевший, то есть вы, в противном случае судья такое дело даже рассматривать права не имеет.
— Судья… Судья у нас тут есть. За ним послали, — пробурчал мистер О'Раа.
— Да, я отрядил за ним и Мармадьюком констебля О'Лонгана, — ответил Вильк.
— Ну а что же он украл у меня, этот ваш бродяга? Простите, джентльмены, я оденусь, — граф скрылся за ширмой.
— Он сам – ничего, сэр, — сказал я. — Однако кухарка его подкармливала продуктами с вашей кухни.
— Да он меня прямо до банкротства довел, — насмешливо ответил эрл Кедах. — Кстати, с чего бы это она его привечала так?
— Я перемолвился с ней парой слов до того как идти к вам, — ответил инспектор. — Насколько могу судить, просто пожалела бедолагу, что неудивительно. Женщина она пожилая, одинокая – такие склонны опекать сирых да убогих, чем те без зазрения совести и пользуются.
— Действительно, единственный сын Рошин пропал около пятнадцати лет назад. Записался матросом на торговца и из своего первого же плавания не вернулся – смыло за борт во время шторма, — через ширму перекинулась ночная рубаха. — Да и так женщина она добрая. Выговорить-то я ей выговорю, конечно, но ежели обвинение в подстрекательстве означает и обвинение ее в воровстве, так и думать забудьте. Она еще моему папеньке служила верой и правдой.
— Однако, сэр Филтиарн, нашему хобо[27] о такой вашей позиции знать вовсе не обязательно, — вмешался я. — По крайней мере – до конца допроса.
— После начала бури попасть в замок он мог навряд ли, — добавил инспектор, — а бедная мисс Макмилан погибла незадолго до ее начала.
— Вы что же, полагаете он причастен? — после некоторого молчания подал голос граф.
— Мы ничего не можем утверждать достоверно до тех пор, покуда его не допросим, — ответил Вильк. — Но покуда и такой версии не исключаем.
— Однако, — крякнул сэр Филтиарн, и вышел из-за ширмы уже полностью облаченный в костюм. — Если он убийца или как-то с ним связан…
— Он понесет самое суровое наказание, — заверил его инспектор.
Через несколько минут мы уже были у входа в мои комнаты, перед которыми переминались взъерошенный судья Дубльмен в халате поверх брюк и рубахи, и как всегда безупречно одетый и причесанный волосок к волоску Мармадьюк.
— А где Саймус? — удивился я.
— Внутри, сэр, — невозмутимо ответил дворецкий. — Он сказал, что необходимо пристегнуть обвиняемого наручниками.
— Но ведь… ключ от двери я ему не отдавал.
— У меня есть дубликаты всех ключей, сэр, — Мармадьюк продемонстрировал увесистую связку.
— Давайте уже войдем, — вздохнул сэр Филтиарн. — Может успеем еще и подремать до рассвета.
Внутри нам открылась феерическая картина: в центре комнаты, лицом к двери, было установлено старинное (и до жути неудобное) кресло из резного дуба, к подлокотникам коего был прикован тощий, с неделю как небритый и не мывшийся мужчина в грязных обносках. Рядом с ним возвышался констебль О'Лонган, мрачно поглядывающий на задержанного и похлопывающий себя по ладони левой руки полицейской дубинкой. На участок между прикованным хобо и дверью был вытащен письменный стол, ранее занимавший место у окна (тоже дубовый и тяжеленный), а у него составлены несколько стульев.
— Задержанный для допроса подготовлен, шкипер, — рыкнул Саймус, злобно глянул на бродягу и цыкнул зубом.
— Благодарю вас, констебль, вы можете присесть, — ответил инспектор, расположился за столом (все, кроме дворецкого, последовали его примеру), взял чистый лист писчей бумаги, придвинул к себе чернильницу и обмакнув в нее перо вывел: «Протокол допроса».
— Я окружной околоточный Айвен Вильк, начальник участка полиции города Комарин и округа, — спокойно, где-то даже нудно, произнес он. — Человек вас задержавший – коллежский секретарь от полиции О'Хара, а эти господа – судья Дубльмен и хозяин замка, граф Кедах. Вы обвиняетесь в незаконном проникновении в частное владение и подстрекательстве к воровству, в связи с чем я и произвожу настоящий допрос. Назовите ваше полное имя и род занятий.
— Том, — мужчина нервно облизнул губы и обвел нас затравленным взглядом. — Том Айртон, сэр. Я в настоящее время, в некотором роде, не имею занятий, сэр. Ищу работу.
Если мне его выговор показался немного странным, то сэр Филтиарн определил его с точностью: