– Петушок! – воскликнула Свон. – Он мог узнать о мальчике! Нам нужно в Дохо! Он захочет с помощью сына Халида возродить царство жрецов.
– Милая, успокойся. Меры приняты. В Дохо и мышь не проскочит. И откуда Камиль мог узнать о графе Пигеоне?
– Он сам признался, что прикормил в Северной Лории шпионов. А вдруг и в крепости Дохо они есть? Помнишь, в горах, у застывшего водопада, на нас напала злобная тварь? Камиль ее к нам переправил через портал. Его любой исход устраивал. Он не думал, что мы справимся с его посланцем.
– Как только мы прилетим во дворец, я распоряжусь о дополнительной охране крепости Дохо. Все будет хорошо, – немного помявшись, принц попросил: – Сними, пожалуйста, Пелену. Я хочу тебя поцеловать. Иначе, мне кажется, я хочу поцеловать твою бабушку.
Свон никогда не была в столице Эрии. Она носила такое же название, что и страна. Много ли крупных городов видела в жизни Свон? Можно сосчитать по пальцам: шумный Форш, да и тот с высоты полета дракона; необычная столица Северной Лориии с трудным названием Лорнтернвиг, где она провела безрадостные дни…
И вот теперь – Эрия.
Дух захватило от открывшейся ее взгляду панорамы. Город, не ограниченный морем, как Форш, и не загнанный в тесное пространство древнего вулкана, как Лорнтернвиг, вольготно раскинулся на равнинном плато. В центре, словно драгоценный камень, сверкал дворец. Его легкие здания, казалось, парили в воздухе благодаря ажурной архитектуре, сочетающей светлый и темный камень. Сходство с алмазом дворцу придавала строгая геометрия зданий и парковых зон, а также огромные окна, сделанные из цветного стекла, ярко блестевшего в солнечную погоду.
Дракон, описав круг над дворцом, приземлился на широкую площадь за центральным зданием. Здесь неторопливо продвигалось строительство огромного навеса для нового крылатого обитателя. Слышались мерный стук молотков, шаркающий звук рубанков, визг десятка пил.
Вышколенные слуги, не смотря на явную боязнь, двумя рядами выстроились у приземлившегося ящера, образуя коридор, через который прошли Эдуард и Свон, держась за руки. Глубокий поклон прислуги, стремительно расстилающаяся под ногами ковровая дорожка, спешащий на встречу король – все это заставило Свон зардеться от смущения, но твердая рука принца не позволила ей отстать и спрятаться за его спиной. Дойдя до середины образовавшегося прохода, Эдуард остановился и склонил голову, приветствуя короля. Свон присела в низком реверансе.
– Дети мои! – воскликнул Артур Пятый, стараясь обнять обоих одновременно. Радушие, читавшееся на его лице, светящиеся счастьем глаза, заставили сердце Свон сжаться. Как много страшных новостей ждет ее отца! Впервые она встречала короля не как властителя Эрии, а как человека, подарившего ей жизнь. Сейчас он не казался ей бледным и некрасивым. Теперь она знала, что король страдал, потеряв любимую, и его не показная радость тронула душу девушки. Она вспомнила прием, оказанный ей бабушкой, и невольно в уме поставила жирный плюс королю Эрии.
– Ваше Величество, – начал Эдуард, настороженно принимая объятия короля. – Мне нужно с вами незамедлительно поговорить.
– Потом. Всё потом. Отдохните с дороги, – король на какой-то миг задержал руки Свон в своих.
– Но разговор не терпит отлагательств, – настаивал принц. Оттягивать неприятные дела он не привык.
Король вздохнул:
– Хорошо, Эдуард. Жду вас со Свон в Малом кабинете через час. Ты не против, милая, что я называю тебя не Беатрис?
Через час в самую красивую во всем дворце комнату, по заверениям приставленной к Свон служанки, постучали. Затейливо причесанная, одетая в одно из чудесных платьев, что ей принесли королевские швеи, на месте поправившие огрехи кроя, Свон предстала перед Эдуардом. Он задержал дыхание. Сейчас принцесса напоминала ту милую девочку, которая год назад танцевала с ним на балу. Восторг и смущение, тревога и ожидание перемен в судьбе…
Проходя через анфиладу покоев дворца, Эдуард не удержался и, потянув Свон в одну из ниш, крепко обнял и поцеловал в шею.
– Я люблю тебя. Ничего не бойся.
Свон не стал отвечать, она нашла его губы и прижалась к ним, вкладывая в поцелуй все чувства к принцу. С ним она ничего не боялась.
Король встретил пару, сидя за огромным письменным столом, но тут же отложил в сторону документ, который читал. Снимая на ходу очки, он прошел к окну, у которого стояли диваны, и дождался, пока Свон сядет на один из них, после чего занял противоположный. Эдуард остался стоять.
– Сын, что за срочность? – улыбнувшись Свон, король перевел глаза на принца.
– Ваше Величество, на днях я получил важную информацию, которой хочу поделиться с вами.
Принц сделал небольшую паузу и продолжил, чувствуя себя так, словно кидается в обрыв вниз головой.
– Я не ваш сын. Я бастард графа Шовеллер. Поэтому не имею права считаться наследником и готов отбыть на родину матери в Южную Лорию.
– Кстати, где она сама? – спокойно поинтересовался король.
Эдуард ожидал иной реакции, поэтому замер с открытым ртом. Через секунду, взяв себя в руки, он произнес:
– Ваше Величество, прошу прощения, что не отвечаю на Ваш вопрос прямо. Позвольте уточнить, Вы получили письмо, которое я отправил с заставы в Окайро?
– Прости, Эдуард, я не так выразился. Где урна с прахом Елизаветы Эрийской?
– В моей комнате… В кувшине из-под молока.
– Из-под молока? – удивился король. – Я знал, что Вета плохо кончит. Нельзя замышлять дурное, поскольку однажды сам рискуешь стать мишенью.
– Ваше Величество, вы услышали, что я…
Но король не позволил договорить:
– О том, что ты бастард? О, я услышал. Как ты сам относишься к этой новости, Эдуард?
– Я в замешательстве, – прямолинейно признался принц, и опустил голову. – И до сих пор не могу поверить в происходящее.
Свон протянула к Эдуарду руку и пожала его ладонь, он чуть заметно ответил на ее прикосновение. Король же внимательно проследил взглядом за этим дружественным жестом.
– Я тоже был некоторое время… в замешательстве, когда узнал, что оба моих сына – бастарды… Граф Шовеллер оказался весьма плодовитым…
– Вы знали?!
– Сын мой, – король сделал акцент на каждом слове. – Неужели ты думаешь, что я ничего не замечаю? С твоей матерью приходилось всегда держать ухо востро. С того злополучного для Свон бала, вся переписка королевы доставлялась сначала мне. Несмотря на мою вечную хандру, я заметил ее враждебность по отношению к девочке и подослал к Елизавете своих людей. Тогда-то мне и открылась правда о моих сыновьях.
Король встал и, сложив руки за спиной, начал ходить по комнате. Свон поразилась, узнав в позе и жестах короля, Эдуарда. Она часто видела его шагающим из угла в угол. Пусть король и принц мало похожи внешне, и в их жилах течет разная кровь, но сейчас перед ней находились истинные отец и сын.
– Эдуард, как ты относишься ко мне? Отвечай быстро, не старайся подбирать слова.
– Как к отцу.
– А к Свон?
– Я люблю ее.
– Ты столько потерял времени, мучая ее и себя. Если бы ты признался мне раньше о своей любви к «сестре», то узнал бы от меня, что она таковой не является. Но, тем не менее, ты всегда был и останешься для меня сыном. Сыном, другом, опорой. Другого я не мыслю. Ты и Уильям – мои дети.
Король остановился рядом с Эдуардом и положил руку сыну на плечо. Тот порывисто обнял короля.
На глазах Свон выступили слезы.
– Почему ты сидишь? – король обернулся к девушке. – Иди к нам.
Эдуард протянул руку, и вскоре Свон попала в объятия родных людей. Да, Артура Пятого она занесла в список тех, для кого всегда найдется уголок в ее сердце.
– Вы мои дети, – тихо произнес король. – Кроме двух сыновей судьба преподнесла мне нежданный подарок – я обрел чудесную дочь. Я нахожусь в состоянии безграничного счастья и не позволю, чтобы его кто-либо еще раз разрушил. Сейчас я скажу то, что вы примете безоговорочно. С Уильямом я поговорю позже, когда представится возможность, но повторю ему свое решение. Ты, Эдуард, был и остаешься моим старшим сыном и наследником, Уильям – младшим сыном. Своей властью я уничтожу любого, кто осмелится утверждать обратное. До всех лиц, кому стало известно о причастности графа Шовеллер к рождению моих наследников, я донесу, что у них есть два пути – хранить тайну до старости, прожив безбедную жизнь, или унести с собой в могилу, если они не дадут клятву Мирфо.
Свон и принц вздрогнули. Клятва Мирфо дается на крови и считается серьезным ритуалом поглощения тайны. Если человек, дающий клятву, покривит душой, он тут же умрет. К ритуалу прибегали в крайнем случае, поскольку иногда тайну нужно раскрыть, чтобы избежать войны или еще каких-либо серьезнейших последствий, и тот, кто давал клятву Мирфо, тут же погибал.
– А с тобой Свон нам придется схитрить. Выйдя замуж за Эдуарда, ты, как сноха, все равно будешь считаться моей дочерью. Предлагаю не объявлять, что я твой родной отец, иначе нам придется столкнуться с законом «Брат и сестра». Но мы с тобой всегда будем знать правду.
– А бабушка?
– В ближайшее время она примет меня и узнает, почему ей стоит молчать о моем отцовстве. В противном случае, ее тоже ждет клятва Мирфо. Таково моё желание. Надеюсь, вы не оспорите его?
Ближе к ночи, после того, как Свон отдохнула и поужинала в узком кругу царедворцев, ее опять привели в знакомый кабинет короля.
– У нас остался еще один неразрешенный вопрос, – король сел рядом со Свон, предложив Эдуарду расположиться на противоположном диване. – Как я узнал от сына, ты, Свон, в данный момент замужем за Камилем из рода Бахриманов. Своей волей я мог бы аннулировать брак, заключенный насильно, но тогда твой муж превратится в вечную проблему для королевства Эрия. Он, имея на руках подлинники документов, всегда может начать смуту и предъявлять права на тебя и даже на твоего ребенка, так как он был зачат во время брака с ним. Единственный выход – сделать тебя вдовой.
– Участь Камиля решена, – подтвердил Эдуард. – Я найду его, как обещал. До рождения нашего сына Свон станет вдовой.