— Разумеется, я вам помогу, только захвачу шляпку. Только у меня есть к вам просьба…
— Какая? — заинтересовался мужчина.
— Расскажите, что случилось с Анной и почему она это сделала?
— Хорошо, — согласился Антон Романович после небольшой заминки.
Быстро забежав в дом, надела пальто вместо пледа и вышла обратно, шепнув Лоле, чтобы она меня прикрыла. Служанка проводила меня хитрым взглядом. Я решила не обращать на это внимания.
За забором нас ждал лёгкий экипаж. Похоже, Антон Ρоманович не сомневался в том, что я соглашусь помочь. Только чем дальше от города мы уезжали, тем более хмурым он становился.
— Эта последняя девушка что-то для вас значила? — решила поинтересоваться.
Помнится, в прошлый раз он не ответил, предпочтя уйти от разговора.
— Христина — моя сводная сестра.
Я ошарашенно замерла.
— Мне очень жаль, — выдавила из себя.
— Mы не были близки. Собственно, наши родители поженились, когда мы были уже взрослыми.
— Вы обязательно её найдёте, — подбодрила я его.
Антон Романович кивнул и слабо улыбнулся.
— Узнать бы, жива она или нет. Её мать очень переживает да и отец немного сдал после пропажи Христины.
В голосе мужчины послышалась искренняя забота, а в сердце его жила печаль. Не сумев сдержаться, погладила его по руке, стремясь успокоить.
— Не переживайте за меня, Εкатерина Дмитриевна, — тепло произнёс Антон Ρоманович.
На миг мне показалось, что это он чтец и читает меня, как открытую книгу. Поскольку волновалась я, к своему стыду, не за девушку, а за него.
— Может, вы мне расскажете, что случилось с Анной? — спросила, чтобы сменить тему.
Сейчас я больше переживала за него, а не за Шарапиных. Мысли о несчастье Антона Романовича вытеснили все посторонние волнения.
— Ну, если вы настаиваете? — протянул Антон Романович с заметным облегчением.
Я согласно закивала и, устроившись поудобнее, приготовилась к рассказу.
— Ко всем этим ужасным событиям привела зависть…
Шарапины были наследственными демонологами, но обучали только мальчиков, а девочек запечатывали.
Нина Ивановна была права, когда сказала, что не могла бы этого сделать, — её лишили магии в шесть лет. Графиня об этом молчала, предпочитая, чтобы все думали, что она родилась лишённая силы.
А вот с Анной всё пошло не так. Магия не проснулась в положенное время и осталась при девушке. Εй хватило ума не рассказывать об этом взрослым. Единственное, что её печалило, это необходимость скрываться. Учиться пришлось тайно и самостоятельно.
Найдя несколько книг и немного поэкспериментировав, девушка добилась значительных результатов. Вот только никакого развития её не ждало. Зато в будущем ждало замужество и перспектива скрываться всю жизнь. Девушка мечтала встретить человека, который поможет ей раскрыть талант и позволит учиться. С этой надеждой она и ехала в столицу.
Ирину же, напротив, обучали, чем девушка гордилась даже больше, чем богатством. Зимина была заносчивой и не упускала случая блеснуть своими силами. К сожалению, хвастаясь и отпуская едкие комментарии, она не знала, что в душе Анны пылает пожар зависти и гнева.
Убивать Анна действительно никого не хотела. Задумывая призыв, девушка выбрала, как ей казалось, самого слабого и легко управляемого демона. Он должен был просто напугать Ирину, сначала появившись в общей гостиной, а затем — в спальне.
Сама Анна собиралась полюбоваться на воющую от ужаса Ирину и так небрежно отослать демона обратно. О риске быть раскрытой она даже не подумала.
Первая часть плана прошла удачно, и Анна затаилась рядом с комнатой Ирины, собираясь насладиться представлением по полной. Правда, девушка стихла слишком быстро. Заподозрив, что сильная магичка смогла справиться с призванным, Анна забежала и… увидела момент убийства.
Хуже всего то, что отправить демона обратно у неё не получилось. Более того, он окончательно вышел из-под контроля и кинулся на неё. Девушку спасло только то, что собираясь небрежно отправить монстра обратно, она подготовилась заранее, включая защиту. Он ушёл, но нить, связавшая призванного и призвавшего, стала только крепче.
Привыкшая заметать за собой следы, Анна быстро покопалась в вещах Ирины и, взяв перчатки, в которых та была вечером, сбежала. Εй предстояло еще самое главное — спрятать книгу и сделать так, чтобы на неё даже не подумали.
Всю ночь девушка не спала, выискивая способ изгнать сущность, к тому же она просто боялась, что он вернётся, когда она уснёт. К утру Анна спрятала книгу, намереваясь ночью вытащить и провести ритуал изгнания. Однако приехавшие полицмейстеры книгу нашли и на ночь собрали всех в одном месте под присмотром, так что выполнить задуманное не смогла.
— А как она сумела спрятать от меня свои эмоции? — озадачилась я.
— С помощью того же амулета. Вы ведь не скрывали, что являетесь чтецом, часто встречались на вечерах и были единственной, кто мог узнать.
— И что с ней случилось?
Антон Ρоманович промолчал, отвернувшись к окну. Мне стало нехорошо. Закусив губу, зажмурилась.
— Антон Романович, она погибла?
— Почти, демон забрал душу… — вздохнул мужчина.
Старший полицмейстер закрыл глаза, переживая последовавшие за этим события. Горечь смешалась с сожалением и неожиданно с жалостью…
«Тонкая блондинка, с жаром читающая заклинание, замирает, глядя на мир пустым взглядом, лист бумаги падает из ослабевших рук.
— А вот и плата, — вздыхает рядом Алексей Семёнович и отводит безвольную куклу от погасшей навсегда пентаграммы».
— Какой ужас, — выдохнула я, вынырнув из пришедшей картинки.
Спрашивать, что будет с Анной дальше, не имело смысла. На окраине страны есть небольшой замок в отдалении, где содержатся сошедшие с ума маги и их жертвы. Полагаю, Анна уже едет туда.
Антон Романович окончательно помрачнел. Вот и сменила тему для разговора. Встрепенулся он, только когда экипаж остановился.
— Подъехать прямо к нужному месту не получится, придётся немного прогуляться, — виновато улыбнулся мужчина.
— Лес в любое время года прекрасен, — бодро соврала.
По-моему, поздняя осень представляла собой самое мрачное время года. Поникшие деревья с почти опавшей листвой. Хмурое небо и готовый в любую минуту сорваться дождь. Только мне не хотелось, чтобы мужчина чувствовал себя еще более виноватым. На его сердце и так лежал неподъёмный груз.
Антон Романович слабо улыбнулся и, покинув экипаж первым, помог выбраться мне. В лесу, помимо мрачности, было еще и холодновато. Уже через несколько минут я пожалела, что оставила плед дома. Однако вида старалась не подавать, чтобы он не понял, как мне неуютно.
Тропинки к нужному месту не было и нам фактически пришлось прокладывать её самостоятельно. Дом показался, когда я уже выбилась из сил и готова была сдаться и взмолиться об отдыхе.
Отведя ветку, Антон Романович остановился, осматриваясь. Я понимала, что он ищет следы присутствия других людей. Меня же больше заинтересовал дом. От него веяло отчаяньем и безысходностью. Оттенки эмоций были разными, что создавало впечатление, что там побывало много людей и все как один были этому не рады.
— Какое ужасное место, — пролепетала я.
— Я предполагаю, что тут держали пленниц и ждали, когда поиски пойдут на спад, шумиха утихнет и можно будет переправить их дальше.
— А зачем им пленницы? — поинтересовалась.
Говорить получалось с трудом. Мне необходимо было время, чтобы привыкнуть к здешней атмосфере. Никогда не посещала столь ужасных мест.
— Я не знаю.
От мужчины полыхнуло горечью, настолько сильно, что стало понятно — мне соврали. Возможно, точно ему, действительно, ничего не известно, но догадки есть. Весьма неприятные догадки, судя по его эмоциям.
— Давайте зайдём, — предложила. — Только не торопитесь, пожалуйста.
Стоять было холодно. К тому же зачем чего-то ждать? Лучше ощущения от этого дома точно не станут. Просто приближаться нужно помедленней, чтобы успеть, если не привыкнуть, то хотя бы не хлебнуть по полной местного ужаса.
Скорость движения пришлось задавать самостоятельно. Я подхватила Антона Романовича под руку и придерживала, когда он хотел пойти быстрее.
Дом оказался пропитан всеми негативными эмоциями, которые только существовали: от страха до боли. Уже у самой двери у меня закружилась голова. Если бы не близость Антона Романовича, который непостижимым образом давал чувство защищённости, расплакалась бы и сбежала.
— Екатерина Дмитриевна, вам нехорошо? — с беспокойством заглянул мне в глаза Антон Романович.
— Я справлюсь, — заверила, упрямо мотнув головой.
— Может, вам посидеть? — кивнул спутник на низкую лавочку, притаившуюся в кустах у дома.
— Нет, — выдохнула в ужасе.
Лучше покончить с этим как можно быстрее, пока я ещё в сознании. Иначе все мучения окажутся напрасными.
— Вы уверены? — продолжил допрос Антон Романович.
Разумеется нет. Только говорить это я не собиралась. Какой смысл? Вряд ли что-то изменится. Решив прервать бесполезный разговор, рванула на себя двери и шагнула в дом.
На меня обрушился калейдоскоп сменяющихся эмоций. Картинки, увиденные мной, больше походили на иллюстрации пыток. И самое ужасное — это всё были разные люди! Очень много людей. Не в силах вынести увиденного, схватилась за голову и закричала.
Девушку пришлось усыпить. Такого крика Антон никогда не слышал, руки дрожали да и всё тело потряхивало. Он, конечно, предполагал, что в доме творились ужасные вещи, но чтобы настолько. Если бы знал, что так будет, никогда не привёл её сюда.
Екатерину он разбудил, только когда дом скрылся из виду. Она, вздрогнув всем телом, прижалась к нему и заплакала. Бороться с женскими слезами Антон не умел. Сразу терялся, не зная, как помочь. Вот и сейчас пришлось молча сидеть на поваленном дереве, держа её на руках и не в силах успокоить.
— Обещайте мне, что поймаете их, — всхлипнув, попросила Екатерина Дмитриевна.