— Плохо, что я помочь вам ничем не могу. Всё-таки мы с братом несколько лет не виделись. О делах его ничего не знала.
— Ничего страшного. В случае необходимости привлечём чтеца.
— А в городе есть чтец? — удивилась хозяйка.
— Так есть, Εкатерина Дмитриевна Винтр. Барышня, правда, но к просьбам отзывчивая.
О том, чтобы попросить Екатерину Дмитриевну, Прохор уже думал. Смущал только способ убийства, что придётся пережить девушке. А еще Антон Романович, который не любил, когда в дело вмешиваются посторонние.
— Это очень хорошо!
— Да, я с вами согласен.
Откушав пирогов, Прохор засобирался на выход. Хозяйка хоть и рада была гостю, но засиживаться не стоило, чтобы не навредить репутации девушки.
Ночь для Антона плавно перетекла в утро. Проворочавшись с боку на бок, он не выдержал и, поднявшись, закурил у окна. Недавно приобретённая привычка не радовала, но помогала скоротать часы ожидания. А именно этим он занимался всё время.
Понять, что творится у него на душе, не получалось. С одной стороны, хотелось, чтобы всё закончилось. Вот хоть чем-то! Найти Христину живой или мёртвой. А с другой стороны, он каждый раз забывал, как дышать, когда сообщали о найденном теле молодой девушки. В тот момент он был готов отдать что угодно, лишь бы это была не она.
Поняв, что заснуть больше не получится, Антон принялся одеваться. Лучше написать несколько отчётов, просмотреть законченные дела. Да и в его кабинете есть продавленная, но удобная софа. В крайнем случае можно будет отдохнуть и на ней.
Громкий дробный стук в двери оповестил, что и софа, и отчёты откладывались. В коридоре оказался городовой.
— Ваше благородие, у нас убийство.
Антон изумлённо вздернул брови. С каких это пор старшего полицмейстера будят ночью и зовут на место преступления?
— Вы же сами просили сообщить, если повторится, — чуть обиженно добавил городовой, заметив недовольство начальства.
— Опять нападение животного? — уточнил Антон.
— Да, и на этот раз есть свидетель.
— Едем! — распорядился Антон.
Азарт. Вот главное чувство, побуждающее к охоте. В ней самой не было никакого резона, до этого времени. Теперь же у существования появился смысл. Пусть даже такой, но он был. Жажда вела дальше, заставляя принюхиваться к защитному контору и искать в нём брешь… Забор, прятавшийся за ним, казался лёгкой преградой… и знакомой…
Вздрогнув, я открыла глаза и, невидяще посмотрела на потолок. Сон был какой-то странный, словно я зацепила чьи-то эмоции. Накинув халат, подошла к окну и посмотрела на небо, где среди туч виднелась полная луна.
Никогда не увлекалась разгадыванием снов, но сейчас стало интересно, чтобы он значил? Я словно была животным, которое кружило вокруг собственного дома и не могло войти. Вернее, это был мой дом, а не того, кто не смог в него попасть.
Зевнув, прислонилась лбом к холодному стеклу. Волнение, вызванное сном, начало проходить и захотелось спать. Последний раз посмотрев на сад, вернулась в постель.
Свидетель оказался дамой. А точнее, одной из тех старушек, что не знают покоя, пока им не будет известно всё о соседях. Антон успел как раз к началу беседы. Правда, его появление заставило старушку не сосредоточиться, а, наоборот, картинно разахаться.
— Клавдия Григорьевна, расскажите подробнее о том, что вы видели, — мягко и даже немного заискивающе попросил Прохор Сергеевич.
Опыт работы с подобной категорией граждан у него был. Старушке определённо понравился тон, которым к ней обращаются.
— Ну так слушайте. Поднялась я давно. В лунные ночи сплю плохо: голова болит. Вот и расхаживаю по дому дo самого утра. Но вы не думайте, я же не просто так гуляю, то тесто поставлю, то на кухне пошуршу. Εщё вязать люблю.
— Ближе к теме, пожалуйста, — попросил Антон.
Старушка метнула на начальника полицмейстеров недовольный взгляд. Молодые люди, перебивающие старших, ей не нравились.
— Продолжайте, пожалуйста, — попросил Прохор Сергеевич.
— Так вот, смотрю на улице кто-то через забор перелез. Думаю, ну вот, значит, как Юлька-то своего муженька ждёт. Он у неё, знаете ли, охранником при купце работает. Вот сейчас как раз с обозом поехал до столицы. Туда, почитай, пустыми едут, а вот обратно чего только не привезут. А детей у них всё нет. Небось порченная девка-то. Хотя сама-то разряженная аки барышня гуляет.
— Так убита вроде не девушка, — озадачился Прохор Сергеевич. — Хотите сказать, что видели два убийства?
— Так веду же к главному!
— Продолжайте, — вздохнул Антон.
Старший полицмейстер уже смерился с тем, что ему предстояло выслушать всю «правду» обо всех соседях старушки.
— Увидела я, значит, как к Юльке хахаль пошёл, дай, думаю, повыше встану, чтобы рассмотреть, кто это. А вдруг опознаю. Хотя есть у меня подозрение. Больно булочник наш на неё заглядывается. Всё время свежий хлеб продаёт. А вот остальным через раз. Бывало, и вчерашний подсовывал. А что девка видная, чернобровая, коса до пояса, а муж со двора. Вот и пошла в разнос.
Антону отчаянно захотелось застонать. Личная жизнь некой Юлии его совершенно не волновала. А беспокоил только убийца, который, возможно, сейчас заметает следы. Однако бабка, как назло, решила поведать случившееся так, чтобы картина была полной. Ну, по крайней мере, такой, какой она сама себе представляла.
— Залезла я, значит, на чердак. Смотрю, а хахаль-то не к Юльке. Замер, значит, под забором и собаки скулят. И тут Матвей из хаты вышел. Вот тут он как кинется и, значит, в свете луны показался. Волк это был. Только крупный очень. Потому за человека и приняла.
— Подумайте примерно какого он был роста? — уточнил Антон.
— Так, наверное, вам по пояс и будет.
Антон мысленно присвистнул, полностью убеждаясь, что имеет дело с оборотнем. До этого была хоть какая-то надежда, что это не так.
— Дежурный, проводи Клавдию Григорьевну, — крикнул Антон.
Старушка гордая, что сумела помочь и владела чуть большей информацией, чем все соседки, уцепилась за городового и вышла.
— М-да, Антон Ρоманович, на город словно напасть обрушилась. Не сказал бы, что нынешнее дотянуло дo демона, но мы даже не знаем, кто это мог быть и где его искать.
— А убитый Матвей?
— Гребенцов Матвей Русланович, столяр. Говорят, вещи волшебные делал, — подсказал Прохор Сергеевич.
— Вот что, давайте-ка съездим и поговорим с родственниками. Между Матвеем Ρуслановичем и Александром Алексеевичем должна быть связь.
— Думаете? — с сомнением уточнил подчинённый.
— Судите сами, вниз по улице за углом «Ρюмочная», причём весьма дешёвая. Там каждую ночь можно урожай из пьяниц собирать. А выше склады, где круглые сутки трудятся. А иногда и кулачные бои проводят. К тому же оборотень затаился, и, судя по всему, ждал.
— Ваша правда, Антон Романович, однако где же нам эту связь-то искать. Оба убитых нелюдимы были да бобылями жили.
— Неужто даже вдовушки не было, к которой захаживали? — с усмешкой поинтересовался Антон.
— Это мне пока неизвестно.
— Вот и выясним. Идёмте, Прохор Сергеевич, я не желаю и нынешней ночью получить подобное сообщение.
Приглашённой компаньонкой оказалась дама за пятьдесят. Εй уже давно пора было, в кресле качалке сидеть да носки вязать. Сухонькая старушка с жёлто-серым лицом и недовольно поджатыми губами, осмотрела меня, словно лошадь на базаре.
— Доброе утро, — поприветствовала всех собравшихся за завтраком.
— А вот и Εкатерина. Надежда Ильинична любезно согласилась проводить тебя до столицы и составить там компанию.
— Большая честь для меня, — выдавила я из себя.
— Екатерина, вы всегда так поздно встаёте? — сухо поинтересовалась Надежда Ильинична.
— Только когда магистр в отъезде.
Мы друг другу не понравились с первого взгляда. Однако компаньонка умудрилась затолкать это чувство поглубже и прикрыться равнодушием. А вот мне, похоже, следовало поинтересоваться у родителей, любят ли они меня ещё и чем я их обидела?
О развлечениях можно было забыть. Только официальные балы и приёмы. Никаких посиделок в салунах и танцев до утра. Всё чинно и официально, несколько обязательных вальсов и домой в постель. Как и положено приличной девушке. А любой кавалер младше пятидесяти — уже подходящий жених. Я жалобно посмотрела на отца.
— Магистр уже ждёт тебя в столице, — по-своему понял мой взгляд отец.
Мне оставалось только с благодарностью улыбнуться. Родители просто не понимали, что с такой компаньонкой я зачахну от скуки.
— Я бы хотела после завтрака сходить в кондитерскую. Очень хочется песочных корзиночек с кремом и джемом. Они там самые вкусные. А Надежда Ильинична сможет пока отдохнуть, — на ходу придумала причину выйти из дома.
— Я с большим удовольствием прогуляюсь. Но сначала мы посетим церковь, а уже потом кондитерскую, — важно сообщила компаньонка.
Я застыла с приклеенной улыбкой, с трудом сдержавшись, чтобы не поморщившись. Церковь я посещала редко. В основном на праздники или свадьбы. А теперь, похоже, придётся начинать с этого день.
Оборотни были скрытны и, в свои тайны посвящать не стремились. Так что достоверно не было известно, способны ли они были перекидываться днём и зависела ли их особенность oт фазы луны? Пришлось принять меры предосторожности. Городовым запретили перемещаться по одиночке, разделив на тройки и четвёрки и согласно магическим талантам послали патрулировать город.
Сами же отправились планомерный обход родственников и соседей убитых. Выходила странная картина — жили мужчины одни и подальше от семьи. Складывалось впечатление, что родственники Матвея Руслановича были даже рады его смерти, только старались это скрыть, что получалось плохо. Однако ничего предосудительного сказать не могли.
— Темнят что-то родственники, — задумчиво проговорил Прохор Сергеевич. — И не понятно, зачем им это нужно.