Только наивные или невежественные люди верят, что Германия питала к белорусам какие-то особые симпатии. Байки о том, что, в отличие от других народов, белорусы не подлежали уничтожению, похоже, начинают находить благосклонных слушателей и читателей. Но это не так. Документы свидетельствуют о другом. Например, согласно плану «Ост», предусматривалось оставить для онемечивания и использования в качестве рабочей силы не более 25 процентов белорусов. Этот зловещий план был рассчитан на 20 лет. Однако оккупанты всемерно сокращали первоначальный срок, используя лагеря смерти, карательные операции и другие средства массового уничтожения людей.
За годы оккупации фашисты уничтожили в Белоруссии свыше 2,2 миллиона советских граждан и военнопленных, вывезли в Германию около 380 тысяч человек. На территории республики оккупанты сожгли вместе с жителями 628 сел, из них 186 не были отстроены после войны. Сожжено и разрушено 209 городов и районных центров, 9 200 деревень, в результате чего около 3 миллионов человек остались без крова над головой. Были разграблены все центры культуры и науки, уничтожены многие тысячи замечательных памятников древности. Мировая цивилизация не знает такого массового уничтожения людей в войне, варварского разрушения материальных, духовных, культурных и научных ценностей.
После разгрома Советской Армией немецких войск в Белоруссии и восстановления на ее территории советской власти снова, как и в 1939 году, была предпринята попытка оттяпать часть ее земель и передать на этот раз не Украине, а РСФСР. Это тоже малоизвестная страница белорусской истории, о которой П. К. Пономаренко поведал будучи на пенсии.
«В августе 1944 года, – рассказал он историку Г. Куманеву, – примерно через месяц после освобождения Минска от немецко-фашистских захватчиков, позвонил Г. М. Маленков и сообщил мне, что имеется указание об образовании Полоцкой области с центром в г. Полоцке и что Секретариат ЦК составил по этому поводу проект решения, который он хочет согласовать с ЦК КП(б) Белоруссии.
Я ответил, что Центральный Комитет Компартии Белоруссии, как мне думается, не будет возражать и поддержит предложение об образовании Полоцкой области.
– Да, но вы должны иметь в виду, – сказал Маленков, – что Полоцкая область будет образована в составе РСФСР и таким образом Полоцк и соответствующие районы отойдут из БССР в РСФСР.
Это было для меня настолько неожиданным, что в первые минуты я не нашелся, что ответить. Чтобы исключить возможность возражений, Маленков добавил:
– Не думаете же вы, что Полоцкой области в Российской Федерации будет хуже, чем в составе БССР?
Я ответил, что, конечно, этого не думаю, но есть причины для возражений против такого решения и я хочу их обдумать, обсудить с товарищами, а затем сообщить наше мнение.
На это Маленков ответил:
– Обсуждать не следует, выезжайте в Москву.
Приехав в Москву, я узнал, что проект постановления об образовании Полоцкой области в составе РСФСР (помимо Маленкова в подготовке его активное участие принимал Н. С. Хрущев), несмотря на состоявшийся разговор, уже отправлен в Политбюро ЦК ВКП(б).
Вечером 14 августа я был вызван к Сталину. В присутствии других членов Политбюро он обосновал предложение по поводу образования новых областей и областных центров в Белоруссии. Его рассуждения были следующие. Опыт войны показывает, что если на оперативном направлении противник встречает крупный город, то это задерживает, часто надолго, его продвижение. Крепости в современной войне имеют небольшое значение. Но крупный город с рабочим классом, промышленностью, связью, тяготением к нему окружающего населения, с администрацией и управлением представляет собой крепость в более широком смысле. Поэтому желательно, чтобы на исторически определившихся направлениях было больше крупных развивающихся городов. В наших условиях успешнее растет и развивается город, если он наряду с прочими условиями является еще и административно-политическим центром. Опыт многих войн и особенно трех последних – первой империалистической, советско-польской и Великой Отечественной показывает, что на западе неизменно определялись такие оперативные направления, как Барановичское, Бобруйское, Молодечненское и Полоцкое. Поэтому и возникает мысль об образовании областей Барановичской, Бобруйской, Молодечненской и Полоцкой.
– Как вы считаете? – спросил меня Сталин.
Я ответил, что это мне не приходило в голову, но, выслушав, могу сказать, что это правильно. Правда, области эти будут сравнительно небольшими.
– Это неважно, – сказал Сталин, – можно будет лучше руководить районами. Следовательно, мы можем принять об этом решение. Пусть Секретариат ЦК внесет, согласовав с ЦК КП(б) Белоруссии, проект административного устройства и решение о кадрах.
Тут Маленков заметил:
– Хорошо, мы это немедленно сделаем. Но Пономаренко возражает против передачи Полоцкой области в состав РСФСР.
– Почему? Вы считаете Полоцк исконным белорусским городом? – спросил Сталин, обращаясь ко мне.
Сдерживая, как всякий раз, внутреннее волнение, но внешне спокойно, я стал излагать продуманные мной мотивы. Прежде всего подчеркнул, что Полоцк принято считать старинным белорусским городом. Но это можно оспаривать, поскольку Полоцк существовал задолго до того времени, когда в силу исторических причин от одного могучего ствола, именовавшегося Русью, пошли три ветви: русская, украинская и белорусская. Следовательно, когда Полоцк называют старинным русским городом – это тоже правильно. Крайность в этих толкованиях отдает либо национализмом, либо великодержавным шовинизмом. Однако во все времена исторического существования Белоруссии Полоцк был в ее составе, включая и 25 лет существования Советской Белоруссии.
Разумеется, продолжал я, это не главный довод за оставление его в составе БССР. Однако уже он требует, чтобы переход Полоцка в состав РСФСР был политически объяснен. Это первое.
– Что же второе? – спросил внимательно слушавший Сталин.
– Второе, – отметил я, – это то, что Полоцк в сознании белорусов, особенно интеллигенции, является старинным центром белорусской культуры. Там родился и вырос один из крупнейших белорусских просветителей Скорина, первый доктор медицины, пожалуй, не только в Белоруссии, но и в России. Он также переводчик многих книг, в том числе Библии на белорусский язык, который, впрочем, тогда, более 400 лет назад, мало или почти не отличался от русского языка. Из Полоцка, – добавил я, – происходят многие другие виднейшие деятели культуры Белоруссии, в том числе немало известных современных писателей. Это важное, хотя тоже не главное обстоятельство.
– Когда же вы скажете главное? – спросил, улыбаясь, Сталин.
– Главное, по-моему, – сказал я в заключение, – состоит в следующем. Заканчивается победоносно для Советского Союза Великая Отечественная война. В ней народы всего Советского Союза понесли огромные потери, огромные жертвы. Враг агонизирует, и могущество СССР возрастает не только в территориальном, но и в политическом отношении. Тяжелейшие жертвы на фронтах, в партизанской и подпольной борьбе понес и белорусский народ. И вот к окончанию войны Белоруссия территориально и по населению сокращается за счет отхода ряда районов и г. Полоцка к РСФСР. Мне кажется, что это не будет народом понято и многих обидит. Тем более, что это будет ассоциироваться с тем, что на западе Белостокская область и часть Беловежской пущи, как известно, могут отойти к Польше. Кроме того, ведь накануне войны некоторые районы, находившиеся в составе БССР со дня основания республики, по бесспорным соображениям переданы Советской Литве. Поэтому, мне кажется, не следует образовывающуюся Полоцкую область передавать в состав Российской Федерации, хотя сама Полоцкая область от этого ничего не потеряла бы.
Сталин нахмурился, наступила тягостная пауза, все молчали и ожидали его решения. Наконец, он поднялся, медленно прошел туда и обратно вдоль стола, потом остановился и сказал:
– Хорошо, покончим с этим вопросом. Полоцкую область надо образовать, но в составе Белоруссии. Народ хороший и обижать его, действительно, не следует.
После этого заговорили все. И могло показаться, что по данному вопросу все думали точно так же. Один Маленков, главный инициатор проекта, был расстроен и мрачен, хотя все высказанные мною соображения я еще подробнее изложил ему перед заседанием. Плохо скрывал досаду и Н. С. Хрущев.
Весь этот вечер прошел за обсуждением белорусских вопросов. Причем основное внимание было уделено проблемам осушения и сельскохозяйственного освоения Полесья».
Через два месяца после восстановления советской власти на территории, освобожденной от немецких оккупантов, в сентябре 1944 года между СССР и коммунистическим руководством Польши была достигнута договоренность, в соответствии с которой 17 районов Белостокской и 3 района Брестской области передавались в состав Польши. Таким образом, Белостокская область была исключена из состава БССР без всякого согласования с Минском. Правительству БССР разрешалось лишь провести переговоры с польским правительством об обмене населения приграничных районов.
Белостокская область в декабре 1939 года была передана в состав БССР. Напомним, что, каки в других западнобелорусских землях, там начались преобразования посоветскому образцу. В годы германской оккупации развернулось мощное партизанское движение, действовали подпольные обкомы КП(б)Б иЛКСМБ. Территория области была освобождена в результате Белостокской операции войск 2-го Белорусского фронта в июле 1944 года. Советизация здесь продолжалась до сентября. Ее прервала передача области в состав Польши. Шесть районов – Берестовицкий, Волковысский, Гродненский, Сапоцкинский, Свислочский иСкидельский – передаче неподлежали и были включены в состав Гродненской области БССР.
А Белосток в Польше вновь стал центром одноименного воеводства – площадью 10,1 тысячи квадратных километров и с населением около 700 тысяч человек. Пятилетнее пребывание в составе БССР там не забыто, как и корневое родство белорусского населения. В Белостоке до сих пор действует Белорусское общественно-культурное