Он побежал прочь, и старуха сделала еще несколько стежков на своем кружеве, прежде чем заговорила.
— Конечно, он говорил о мисс Розамунде, — сказала Матушка Нэнс мягко. — Г-жа Ромилли, точнее, когда умерла.
— Вы думаете, она мертва?
Ее взгляд оставался пронзительным, пока старуха смотрела на меня в упор. Она не глядела на свою работу, но пальцы летали, будто зачарованные, ни разу не дрогнув.
— Должна быть, — настаивала она. — Иначе как мог ее призрак ходить? Нет, некоторые люди хотят верить, что она жива. Но запомните хорошенько, мисс: Розамунда Ромилли мертва. И жаждет мести.
Я уставилась на нее, но Матушка Нэнс продолжала шить так спокойно, как будто только что сообщила цену на кукурузу.
— Это одна из тех вещей, которые вы видели? — спросила я через мгновение.
Она искоса бросила на меня загадочный, непостижимый взгляд.
— Возможно.
— Вы читаете чайные листья? Или вглядываетесь в чашу с темной водой, когда луна полная?
Матушка Нэнс поджала губы.
— Вы шустрая, не так ли, мисс? Привыкли легко прыгать по жизни, независимо от того, какие опасности вас осаждают. Беда стекает с ваших плеч, как вода с утки, верно? У вас высокое мнение о своих способностях.
Я начала было возражать, но она подняла руку.
— Я не говорю, что это плохо. Слишком много женщин слишком мало думают о себе, довольствуясь жизнью под командой мужских огней, а не своих собственных. Что ж, ваши славные дела сослужили хорошую службу; и раньше курица научится по-вороньи каркать, чем вы изменитесь. Но вам не всегда будет везти, знаете. Помните, все это не более, чем благосклонность Фортуны. Если она решит повернуться к вам спиной, никто вас не спасет.
Теперь она выглядела, как Дельфийская пророчица, предупреждающая о гибели. Интересно, какой эффект это оказывает на ее посетителей.
— Спасибо за предупреждение, — сказала я искренне. — Мне перекрестить вашу ладонь серебром?
Она взмахнула рукой.
— Я не цыганка-гадалка, мисс. Сэкономьте серебро для передвижной ярмарки. Итак, второе чудо пришло в семью через столетия, это был подарок от первой леди острова.
— Жены великана?
— Боже, нет! Великан улегся спать, прежде чем эта история стала известна. Много времени спустя, когда рассказ о великане превратился в легенду, первые рыбаки Пенкаррона начали плавать в этих водах. Как-то ночью, когда луна полна и серебряный свет сияет в воде, один из рыбаков, симпатичный парень с черными как ночь волосами, поймал русалку в свои сети. Она обещала ему за свое освобождение все, что его душа пожелает. Он был бедным парнем, поэтому попросил у нее кошелек с золотом. Но русалке понравился красавец-парень. Она предложила: если он освободит ее и возьмет в жены, в течение полугода она будет плавать в море, свободная как ветер на волнах. Но другую половину года русалка будет жить с ним, принося ему сокровища, найденные под водой.
Я прервала ее на этом фрагменте повествования:
— Под водой есть сокровища?
— Конечно, есть! — воскликнула она. — Жемчуг и кораллы, сделанные рыбами. Золото и серебро с кораблей, потопленных в бурях. Все сокровища земных царей ничто по сравнению с богатством, хранящимся в море. — Матушка Нэнс слегка наклонилась ближе, понизив голос. — И еще есть слоновая кость, превращенная из костей утопленников. — Я невольно вздрогнула к ее удовольствию. — Да, мисс. Все богатство, какое вы только можете себе представить, столько же, сколько имели все владыки мира и еще раз, все это русалка пообещала своему милому. И парень взял ее в жены, но всегда помнил, что должен отпустить ее на полгода к сестрам.
— Они были счастливы? — вслух подумала я.
— Счастлив, как может быть смертный, женатый на морском создании, — мудро ответила старуха. — Русалка дала ему сына и богатство, как обещала. Разбогатев, бедный рыбак построил замок на этом острове. Замок в свое время перешел к его мальчику, сыну русалки. Поэтому в венах Ромилли, живущих на острове, течет кровь морских созданий. Они не хотят этого признавать. Но мы, те, что жили здесь на протяжении всех веков и делили их кровь, мы знаем правду. Люди в замке происходят от сына рыбака и его матери-русалки.
— Делите кровь? Тогда вы родственники семьи Ромилли? — удивилась я.
— Все на этом острове родня с Ромилли, — усмехнулась она. — Большинство с неправильной стороны одеяла. Но мы все связаны звездной кровью русалки, с которой это началось. Именно от нее исходит зрение.
— У всех на острове есть зрение? — спросила я, изумляясь, что весь остров полон ясновидящих.
Старуха тихо рассмеялась.
— Это было бы справедливо, не так ли? Нет, мисс. Зрение раньше было обычным подарком, но нынче все не так. Во времена моей матери оно было только у нее и моей тетки. Я последняя ведьма на острове.
— Неужели в вашей семье больше никого нет?
Ее лицо выразило легкое отвращение.
— Ни у одного из моих детей этого нет. Все пошли в своего отца, а он — в рыбака из-за Пенкаррона. Я должна была знать лучше, чем выходить замуж за чужака. Но я любила его, a кто может спорить, когда приходит любовь?
— Кто, на самом деле? — размышляла я. Я допила свой сидр и поднялась.
— Спасибо за самый интересный визит.
Старуха отложила свое плетеное кружево и медленно поднялась на ноги. Она подошла так близко, что я могла видеть едва заметные черные пятна в ее серых глазах.
— Спасибо, вы очень любезны, мисс. Имейте в виду, вы придете снова. И помните мое предупреждение. Розамунда Ромилли не успокоится. Берегите себя и всех, кого любите
— Непременно, — поклялась я.
Я вышла из маленькой гостиницы в клочья рвущегося солнечного света с головой, полной рассказов о русалках, призраках и звездных ведьмах. Мальчик Питер сидел снаружи, швыряя каштаны. Он вскочил на ноги, увидев меня.
— Вы возвращаетесь в замок, мисс?
— Да. Наступило время завтрака, мне не хотелось бы его пропустить.
— Правильно, — подтвердил он с тоской. — Г-жа Тренгроуз управляет отменной кухней, это так. Иногда она дает мне кусочек яблочного пирога, когда я выполняю для нее одно-два поручения. Вам понравилась беседа с бабушкой? — вежливо спросил он.
— Да, спасибо. Она необыкновенно интересная женщина. Рассказала мне о русалке, которая основала клан на этом острове.
— О да? История для девочек, по-моему, — добавил он трезво. — Но русалки не годятся для мальчиков.
— У тебя сильно ограничено воображение, раз ты так считаешь, — ответила я ему с улыбкой. — Мальчик может по-настоящему полюбить русалку.
— Не думаю, — не согласился он. — Видите ли, мальчику нужна какая-то героическая история. Рассказы о русалках хороши, если вы хотите побарахтаться в море, но мне по душе истории о людях, которые делают что-то.
— Ах, как испанские конкистадоры, которых вынесло на берег?
Питер восторженно закатил глаза.
— И пираты. Я люблю пиратов.
— Конечно. Мне они тоже ужасно нравились, когда я была в твоем возрасте.
Он моргнул.
— Вы, мисс? Вам нравились пираты?
— Естественно. Не только мальчики мечтают плавать по семи морям в поисках грабежа. На самом деле, это скорее мое призвание.
— Вы были в море? По-настоящему в море? — воскликнул он, размахивая руками, чтобы охватить горизонт. — Не только кусочек моря между Пенкарроном и здешними местами?
— Не только. Я была далеко, доплыла до Китая и обратно.
— Это, — подтвердил Питер серьезно, — до конца света.
— Да, действительно.
— Вы когда-нибудь сражались с мечом?
— К огромному сожалению, нет. Но зато я попала в извержение довольно грозного вулкана и потерпела кораблекрушение, поэтому у меня было более чем достаточно приключений.
Его глаза сияли в восхищении.
— Вот это здорово! Но вы должны знать, как бороться на мечах. Хотите, я научу вас?
— Какое галантное предложение. Ты умеешь сражаться на мечах?
— Пока нет. Но я только что встретил пирата и хочу попросить его научить меня.
— Пират! Ну, мы действительно живем в интересные времена. Он приплыл под знаменем с черепом и скрещенными костями?
Выражение лица Питера отразило мучительное терпение.
— Ну, конечно, нет, мисс. Пират не хотел бы, чтобы народ знал, что он пират, не правда ли?
— Полагаю, нет, — признала я. — Но ты был достаточно умен, чтобы разоблачить его маскировку?
— Точно. Я сказал ему, что знаю, что он пират. Если он не хочет, чтобы я выдал его секрет, он должен научить меня правильно пользоваться мечом.
Я задумчиво посмотрела на него.
— Опасно шантажировать пирата, юный Питер.
— Я не боюсь, — заверил он со стойким видом, сжав руки в кулаки. — Когда он меня научит, я расправлюсь с ним — думаю, через неделю или около того. А потом научу вас.
— Это превосходный план. С нетерпением буду ждать. — Я остановилась и протянула руку. — Спасибо, что проводил меня к воротам, мастер Питер. Ты — настоящий кавалер.
Он снял кепку и низко поклонился, грациозно, как истинный аристократ при дворе Стюартов. Я прошла через ворота и направилась к замку. Обратный путь, как и прежде, вел по тропинке от террасы к террасе, каждая образовывала небольшое пролесок или клочок дикой природы. Когда я миновала последнюю рощу, солнечный свет исчез, сменившись густыми серыми тучами. Марево, казалось, вдруг возникло из ниоткуда. Одно мгновение я бодро шла по влажным пестрым лесам, а в следующее — меня окружили пучки приближающегося тумана.
— Чертовы острова, — пробормотала я. Путь передо мной скрыли темные облака. Послышался удушающий звук, подавивший даже вопли чаек. Теперь они звучали издалека, жутко, будто плакали. Я попыталась избавиться от причудливой мысли, что птицы кричали предупреждение. Я уговаривала себя, что абсолютно нечего бояться, когда услышала шаги на дороге. Это был безошибочный звук сапог по гравию, и еще один, и еще один, приближающийся ко мне. Кто-то шел из деревни. У меня появилось внезапное, совершенно нелепое желание бежать.