– Паола, ты можешь сесть?
Нет, я не могу сесть, и я слышу-то тебя словно сквозь вату, до того болит голова, и все остальное, и задница уже отмерзла на снегу, а у меня есть чему отмерзать, чтоб вы понимали. Вообще-то обычно я мерзну не слишком, но уж если замерзла – это катастрофа из-за большой площади замерзания.
Машина въехала прямо в кусты, фары погашены, притормозила бесшумно. Из нее вышел тощий парень в короткой темной куртке. Он высокий, коротко стриженный, его небольшие, близко посаженные глаза смотрят немного встревоженно.
– Проблемы, Нордиш?
– Есть немного. – Норд кивнул на меня: – Анархист, это Паола.
Анархист, конечно же. Он таксист и мой форумный приятель, немало баталий пройдено вместе, но я не знала, что они с Нордом общаются в реале. Я думала, Норд такой же, как и я, – не общается ни с кем.
– Ух ты! – Парень прищурился: – Да, Мася, выпила ты изрядно. Что ж, вот и встретились.
– Она не выпила, а упала. Вот с этой лестницы, когда мы с крыши спускались. – Норд вздохнул: – Тут случилось кое-что, и нам нужно, чтобы ты нас вывез по-тихому.
– Во что ж вы вляпались, ребята?
– Сами не знаем. – Норд наклонился надо мной. – Помоги ее погрузить. Все с убийства Папаши началось.
– Мне в это лезть, пожалуй, не хочется. – Анархист смотрит на нас с сомнением. – Без обид, но…
– Ладно, забей, мы сами. – Норд, похоже, не ожидал такого поворота дела. Да, мы сейчас не в вирте, а в реальной жизни все не такие. – Езжай.
– Да ладно, какого черта. Мы же не чужие! – Анархист наклонился ко мне: – Мася, ты встать совсем не можешь?
Это он меня так на Форуме называет – Мася. Смешной парнишка наш Анархист. Мася весом в центнер, забавно.
– Пока нет.
– Тогда берем. Серега, я за ноги, ты под мышки – и грузим на заднее сиденье.
Боль стала пронзительной. Я не знаю, что у меня сломано, а только болит где-то в районе спины, и нога тоже. И похоже, я отбила себе копчик. Но лежать на сиденье могу, ноги сгибаются, и я уже думаю, что они все-таки не сломаны, и главное – в машине тепло.
– Садись, едем.
Норд захлопнул дверцу и влез в машину. Двигатель заурчал, мы плавно покатилась по дороге, и я вижу, как в боковом окне плывет стена дома с рядами освещенных окон.
Какие-то звуки, словно кто-то бросает камешки в машину, Норд вскрикнул, а Анархист чертыхнулся, и машина поехала очень быстро, а заднее стекло разлетелось, осколки засыпали меня. Кто-то по нам стреляет!
– Ничего, ребята, сейчас. – Анархист, похоже, не испуган, а скорее зол. – Ах вы, уроды, раздолбали мою девочку в хлам, одна рихтовка обойдется в состояние, а стекло? А вот тебе!
Мы мчимся по проспекту, въезжаем в переулок, но преследователи, видимо, не отстают. Их машина справа толкает нашу в бок, и это сопровождается реально страшным звуком, и Анархист ругается. А новый удар и вовсе выводит его из себя: злой, как сам дьявол, Анархист пихнул с дороги чужака, сзади послышался лязг битого металла и небольшой взрыв.
– Бампер менять, правое крыло тоже, и фаре хана. – Анархист резко повернул налево и въехал в какой-то очень темный двор. – Ладно, сгорел забор – гори и хата. Сейчас, ребята, сейчас я все порешаю, держитесь. Серега, ты живой?
Норд молчит, и я в ужасе думаю, что его могли убить – пуля не выбирает, в общем.
– Серега, слышишь? – Анархист протянул руку к Норду: – Ага. Вот черт! Паола, ты жива?
– Да.
– А Норд, похоже, все. – Анархист повернулся ко мне: – Ладно, полежи там, а я позвоню.
– Полицию нельзя.
– Да в курсе я.
На переднем сиденье застонал Норд, и я этому страшно рада – значит, жив.
– Живой все-таки, вот и хорошо. Спокойно, сейчас я все организую.
Анархист вышел из машины, на ходу набирая чей-то номер. Я пытаюсь убрать с лица осколки, но их много, стекло засыпало меня всю, и я боюсь порезаться, лицо и так кое-где кровоточит.
– Сейчас будет подмога, ребята, продержитесь немного. – Анархист заглянул в машину: – Серега, куда тебя?
– В бок…
– Паршиво. – Анархист выдохнул и откинулся на сиденье. – Одно хорошо: если б у меня была дорогая тачка, я бы с ремонтом вылетел в трубу, а так не разорюсь. А хорошо я его пихнул – он не ожидал такого, врезался в ограждение и кувырком с насыпи. Так что происходит, ребята?
– Кто-то охотится на Паолу. – Норд застонал. – Черт, кровь не останавливается никак.
– Потерпи немного, просто держись. – Анархист открыл окно и прислушался. – Они не местные, вот и потеряли нас.
– С чего ты взял?
– Были бы местными, никогда бы не пытались обогнать меня на том спуске, а тем более пихать в правый бок, потому что мне по левой полосе нормально, но здесь зимой всегда скользко, как на катке, ограждение хлипкое, а за ним высокая насыпь. Тут едущего по правой полосе спихнуть с дороги плевое дело, а он, кретин, с правого ряда меня подрезать пытался. Ну и то, что они нас не нашли здесь, тоже говорит о том, что город они изучали по карте и навигатору, а у нас есть места, которых нет ни на карте, ни в навигаторе. Вот как это. Поселок Калантыровка, ребятки, – мертвая зона всех навигаторов, ужас таксистов-новичков и жопа мира почти в центре города. Похоже, за нами приехали.
Анархист вышел из машины навстречу фарам. Судя по тому, как высоко над землей фары расположены, сюда приехал кто-то на большом внедорожнике. Анархист помахал рукой, и я вдруг подумала, что выстрелить в него сейчас запросто, он как на ладони.
Но тот, кто приехал, стрелять не собирается. Да только, похоже, на этом хорошие новости закончились.
Из машины навстречу Анархисту вышел Билли-Рей.
Круг замкнулся.
13
– Ты идиотка!
Билли-Рей меряет шагами комнату, и я вижу, что он по-настоящему зол. Я лежу на диване, укрывшись пледом, и меня колотит какая-то неприятная холодная дрожь, унять которую я не способна. Я так сильно замерзла на той лестнице и потом на снегу и так ужасно ударилась, когда упала, что теперь не могу активно возражать, и Билли-Рей этим сейчас пользуется.
– С чего вдруг ты решила скакать по улицам и вершить бессмысленные подвиги, когда тебе было велено сидеть здесь?
– Заведи себе жену и ею командуй!
Билли-Рей яростно уставился на меня. Но меня его взгляд не пугает, потому что проклятая трясучка сейчас доконает меня окончательно. Если бы я была дома, то влезла бы в горячую ванну, но ванна в этой квартире не годится для осуществления моих желаний. Накануне я залила ее чистящим средством, но это ничего не значит, и на ней, возможно, до сих пор полно каких-то микробов, бактерий и грибковых инфекций, и вся эта братия размножается на поверхности ванны прямо в эту минуту.
– Ах, жену? – Билли-Рей нависает надо мной, как скала над уровнем моря. – А головой подумать – не судьба? Я же не просто так отобрал все твои электронные игрушки. Ты должна была на время исчезнуть с радаров, а ты мало того что принялась бродить по городу, так еще и сама же навела на себя, а Норд добавил остроты. Еще и Анархиста впутали.
– Это не я, это Норд. И вообще, чего ты на меня кричишь? Они все первые начали!
– И Норд поймал пулю. – Билли-Рей присел на краешек дивана. – Объясни мне, Паола, как к тебе попали компьютеры покойного Папаши?
– Я поехала в его квартиру и забрала их. Я хотела знать, что он нарыл на меня, и не хотела, чтобы их нашла полиция.
– Дальновидно. – Билли-Рей кивнул: – Я бы сделал то же самое. Собственно, я и сделал это, но Папашин свинарник кто-то подчистил, и я должен был догадаться, что это ты.
– Но не догадался?
– Даже в голову не пришло! – Билли-Рей фыркнул: – Паола, реальная жизнь – это тебе не Форум, здесь нельзя вытворять все, что взбредет на ум. Похоже, ты попутала вирт с реалом.
Из спальни вышел врач, высокий темноволосый мужчина.
– Ну что?
– Пуля небольшого калибра, прошла сквозь обшивку машины и куртку пациента, это ее замедлило, потому внутренние органы не задеты. Пулю я извлек, таблетки оставил, пациент должен отдыхать. Так, что у нас дальше?
– А вот.
Врач бесцеремонно рассматривает меня, и мне становится не по себе. Рваные колготки с меня стянул Билли-Рей, вытряхнув предварительно меня из пальто, а проклятый холод словно ползет откуда-то изнутри, и конца ему нет.
– Сильное переохлаждение, приготовь грелку, девушку надо согреть. Или можно встать под душ, если сможет дойти, но не сразу под горячий, а постепенно добавлять температуру. – Врач ощупывает меня, как лошадь на ярмарке. – Падение с высоты ничего хорошего ей не принесло: ушибы мягких тканей, большая гематома с левой стороны затылочной кости и, я думаю, небольшое сотрясение мозга… Тебя тошнило?
– Чуть-чуть.
– Хорошо, что чуть-чуть. – Пальцы врача становятся уже совсем бесцеремонными. – Кости целы, но копчик сильно ушиблен, это поболит подольше. Завтра будет намного хуже, а вот этот тремор надо остановить. Езжай в аптеку, привези ей эти лекарства. И проследи, чтобы соблюдался постельный режим. Барышня, ты села на диету?
– А что?
– Есть надо. Просто на полведра меньше. – Врач иронично смотрит на меня. – Прекрати жевать, когда не голодна, только и всего. Заведи привычку всякий раз, когда рука тянется к куску чего-то съедобного, спрашивать у себя: «Ты и правда голодна или просто хочешь почувствовать вкус еды?» И увидишь, что твоя проблема начнет исчезать. Ладно, я поеду, завтра зайду проверить обоих пациентов. Раненый парень спит, я уколол ему снотворное, проснется только утром. Диета ему не требуется, пуля не задела внутренние органы, просто нужен покой, чтобы рана зажила.
– Спасибо, Семеныч. – Билли-Рей пожал руку врачу. – Ты меня всегда выручаешь.
– Куда ж я от тебя денусь…
Врач хлопнул Билли-Рея по плечу и вышел, а Билли-Рей потянулся за курткой:
– Поеду куплю тебе лекарства.
И я вдруг понимаю, что ему тоже неловко. Он умело прячет это, но ему, блин, неловко находиться рядом со мной, а это значит, что… В общем, очень плохо.