– Ладно.
Билли-Рей вышел, щелкнул замок, а я осторожно поднялась. Мне во что бы то ни стало надо в ванную, и, пока Билли-Рея нет, я что-то предприму, потому что при нем я не стану… Боже мой, какая дурацкая мелодрама, мы же взрослые люди, что ж мы такие дикие? Это все оттого, что не умеем строить отношений, нас никто этому не учит. В семьях люди живут как попало – не берегут друг друга, считая, что если уж женаты, то можно демонстрировать все свои дурные стороны, вот с чужими надо сдерживаться, а со своими можно особо не стесняться, куда же они денутся-то! Пусть принимают меня, любимого, со всем дерьмом, которое во мне есть – чай, не чужие, сочтемся. Ну а потом следующее поколение строит свою жизнь так, как наблюдало всю дорогу, – или же шарахается от любых танцев, которые хоть отдаленно могут напоминать отношения. Да только вот эта демонстрация своих внутренностей – это ни фига не отношения, ребята. Это просто дурной норов и дурное воспитание вкупе с абсолютной неспособностью установить причинно-следственную связь между событиями, как и неумение нести ответственность за свои поступки. Вот напился супруг, а жена отчего-то недовольна. А по морде ее, чтоб мужа уважала, а она в ответ что-то свое, а потом крик – мы не понимаем друг друга. И хочется спросить: ребята, а вы свои нервы не пытались сдерживать? Это ж не на чужого ты помои сейчас выливаешь, это твой родной и любимый человек, зачем же ты так себя ведешь, словно это просто случайный прохожий, которого ты никогда больше не увидишь?
А потом вырастает поколение людей, которое ничего не знает об отношениях.
Вот как мы с Билли-Реем.
И это, похоже, проблема, которую мы вряд ли преодолеем, даже если я похудею.
Ванная выглядит после моей чистки вполне приемлемой, но все равно она мне подозрительна. С трудом раздевшись, я включаю горячую воду, еще раз мою ванну и становлюсь под душ. Боже, какое блаженство – шампунь, горячая вода и ощущение, как холод постепенно покидает мое тело.
От двери потянуло холодом – она отчего-то открылась. Я как раз вспенила шампунь и не вижу, что там, но протягиваю руку, чтобы закрыть ее, – и рука натыкается на кого-то, кто стоит прямо передо мной, но проклятая пена закрывает мне глаза, и я не могу понять, кто это. От неожиданности я направляю струю горячей воды в сторону вошедшего, и он с грохотом падает. Никогда бы не подумала, что струя воды из душа способна кого-то сбить с ног. А что, если это Билли-Рей? Вот только с чего бы он зашел в ванную, когда я принимаю душ, притом зашел вот так, молча, без объявления войны?
Вода смывает пену, и я вижу, как за дверью ванной исчезают чьи-то ноги.
– Паола, не торопись, купайся.
Это голос Билли-Рея, но я готова поклясться, что вломился ко мне не он.
Быстро смыв пену, я надеваю халат, накручиваю на волосы полотенце и выглядываю из ванной. В кухне слышны голоса, и я думаю, что Билли-Рей сейчас изрядно зол, потому что голос у него холодный и острый, как камни на дне ущелья. И я должна посмотреть, что там происходит, потому что какой-то урод ввалился, когда я купалась, и Билли-Рей тоже из-за него видел то, чего не следовало: мой целлюлит на заднице.
– Такое указание.
– Ну, так ты напрасно меня не послушал. – Билли-Рей говорит очень тихо, но я бы, наверное, испугалась, если бы он говорил так со мной. – Если ты решил со мной поиграть, то зря. А я четко дал понять, что даму лучше не трогать.
– Ты ничего мне не сделаешь.
Что-то негромко хлопнуло, но звук какой-то хищный.
– Паола, ты не хочешь этого видеть.
Правда, не хочу. Я понимаю, что сейчас Билли-Рей кого-то убил, и я не хочу ни видеть, ни знать, кого именно, да мне и плевать, собственно. Не станет хороший человек пробираться в чужую квартиру и подглядывать за мной в ванной.
– Просто я думаю, не слишком ли пол испачкан.
– Я вытру. Иди ложись, тебе надо отдыхать.
Голос Билли-Рея совсем не такой, как минуту назад, когда он разговаривал с незнакомцем.
– А ты что станешь делать?
– Заверну их во что-нибудь и вытащу на балкон, там мороз, и продержится еще пару недель, судя по прогнозам, успею что-то решить с ними, но не сегодня.
Ну, так – значит, так. Мы все устали, и возиться с трупами недосуг. Мороз не даст им испортиться, а там и правда что-то порешаем. Я иду в комнату – голова кружится, но я нахожу в шкафу чистую постель, стелю на диван. Постельные принадлежности я еще накануне нашла, теперь надену на подушки и одеяла свежее белье – и все, можно отдохнуть.
Я не знаю, когда Билли-Рей пришел ко мне, но я не привыкла просыпаться рядом с кем-то. И мне очень хочется пить, только проблема в том, что для того, чтобы мне встать и поискать воду, я должна переступить через Билли-Рея, а я не знаю, как это сделать, не разбудив его.
– Что, Паола?
– Пить хочу.
– Я принесу.
Мое тело болит, особенно ноет ушибленный копчик, лежать на спине больно, на боку тоже. Я мечтаю оказаться в невесомости, там я не буду соприкасаться с поверхностями, но невесомости нет, а есть тело, которое болит от всего.
– Спасибо.
Вода теплая – Билли-Рей, видимо, подогрел чайник, прежде чем дать мне попить. Боже мой, я же помню этот чайник, и это я сейчас пила из него воду!
– Я купил новый, не переживай. Электрический, салатного цвета, как ты любишь. – Билли-Рей берет у меня из рук чашку и ставит на столик у кровати. – Спи, Паола, тебе надо отдыхать.
– Я не хочу спать уже.
– Зато я хочу. – Билли-Рей устроился на своей половинке дивана и зевнул. – По твоей милости я сутки носился по городу, пытаясь решить возникшую проблему, а воз и ныне там: хвост вынул – нос увяз.
– Что это значит?
– Утром, Паола. Спи.
– Ага, как у Шалом-Алейхема: «Нехама, делай ночь»?
– Точно. Делай ночь, Паола, иначе у меня не будет сил на тринадцать подвигов Геракла.
– Двенадцать.
– Это адаптированная версия. На самом деле – тринадцать.
Я помню, на Форуме была такая тема, и я покраснела до самой макушки – хорошо, что темно и Билли-Рей этого не видит. Мы много чего обсуждали на Форуме за эти годы.
И снятся мне рыбки в аквариуме из толстого стекла, и я знаю, что рыбки голодные очень давно, и я сыплю им корм, а они плывут в угол, куда сыплются крошки, и их много.
– Паола, вставай.
Никаких рыбок, просто Билли-Рей, на которого я еще не закончила обижаться за то, что он сделал.
Я хочу встать, мне надо в ванную, но, боже мой, до чего же у меня все болит! Тело превратилось в один сплошной синяк, и я даже думать не хочу, как все это выглядит. И встать не могу, так болит ушибленный копчик, и поясница тоже – доктор прав, вчера это болело меньше.
– Привет.
Билли-Рей принес мне стакан с водой и какие-то таблетки:
– Вот, выпей.
– Ага, и усни навечно.
Кто знает, что это за таблетки? Может, отрава какая-то, как в прошлый раз.
– Паола, это ребячество. Выпей, Семеныч велел принимать их, а он зря лекарств не назначает.
Я глотаю таблетки и запиваю водой. Надеюсь, боль хоть немного уймется.
– Как там Норд?
– Нормально. Спит все время, а комп я у него отобрал, иначе он снова выползет на Форум, не удержится.
– Все мы так, что ж.
Когда кто-то надолго исчезает, остальные начинают беспокоиться, не случилось ли чего. Юзер может заболеть или еще как-то попасть в беду, и тогда все остальные собираются и помогают чем могут. И вот это ощущение общности, ощущение того, что тебя в любом случае не оставят в беде, – это важно в наше время, и это тоже дал нам Форум.
– Скажи мне, что происходит?
– Я не уверен пока. – Билли-Рей садится рядом. – Судя по переписке Папаши, сдал тебя Динальт, и я с ним на эту тему намерен побеседовать – потом. Я кое-что предпринял, чтобы вытащить тебя, и, по идее, уже все должно бы закончиться, потому что твою проблему с человеком, который купил у Папаши твое резюме идеального взломщика, я решил еще вчера. И вдруг выныривают совершенно другие люди, которые ищут тебя.
– Ты смотрел Папашины компы?
– Я отдал их людям, которые в этом разбираются. Они вытащили из них даже порнушку, которую Папаша смотрел онлайн сто лет назад, не то что сохраненные документы. Там полно данных на самых разных людей, в основном на юзеров нашего Форума. Ты понимаешь, как сложно установить реальные связи людей, которые заходят на Форум? Ведь в реале они не связаны ничем, если не определить связь ника с реальным человеком. Ну вот не пересекаются наши юзеры в реальной жизни. Что может быть общего у Алекса, который владеет огромным бизнесом, и у Норда, например? Если бы не Форум, эти люди никогда бы не встретились, но благодаря ему можно получить доступ практически всюду, потому что наши юзеры везде. Так Папаша проникал в чужие жизни: кто-то знает кого-то и не откажется помочь собрату по Форуму, если что: по принуждению, например, как Гейша, или из мести, как Динальт, или просто по недомыслию. Люди часто не понимают, какую опасность несет в себе их откровенность в Интернете. Реальную опасность.
– Ты из Форума какую-то масонскую ложу сделал.
– Принцип тот же. Вот смотри: на убийство Папаши с опергруппой приехал Линч. А еду из ресторана Алексу доставил Мистер Анк. Вывез вас из-под обстрела Анархист. Эти люди в реальной жизни не связаны ничем, невозможно проследить их общность, потому что реально ее нет, наш человек может оказаться где угодно, понимаешь? Причем у большинства юзеров есть отдельный телефонный номер, который они при необходимости дают для связи другим юзерам. Этот номер не светится в реальных связях человека, а случись попасть на неадеквата, карточка просто выбрасывается, и все. Потому кто-то отслеживал сообщения на Форуме о тебе, причем, я думаю, отслеживали сообщения тех, кто был в квартире Алекса в день, когда нашли тело Папаши, их ники стали известны, вас можно связать как носителей этих ников и реальных людей.
– Думаешь, это Линч нас выдал?
– Думаю, да, скорее всего, не специально. – Билли-Рей посмотрел в окно. – Думаю, он отчитался начальству, а отчет был прочитан кем-то, кто заинтересован в тебе, Паола. Ты точно все мне рассказала?