Имя этого журналиста нам известно, но назовем его просто – С. Д. Почему? А все просто – не стоит устраивать ажиотаж. Да и человек этот уже, как нам известно, сполна заплатил за свои прегрешения: первая супруга его умерла в возрасте 33 лет, вторая – трагически погибла, третья… прожила долгую жизнь, но страдала от душевных болезней. Не повезло и детям… Сын, талантливый художник, неоднократно пытался руки на себя наложить и только в стенах больничных находил покой. Дочь была несчастлива в личной жизни – и с мужем не повезло, и с собственными детьми. Сам С. Д., когда делился с кем-либо о своей семье, с горечью подчеркивал: «проклятье над нами»…
Не тревожьте усопших – они мстят…
Ответил за свои прегрешения и тот, кто потревожил прах Бориса Годунова первым, – Лжедмитрий. Как известно, закончил он свои дни очень печально – был убит во время мятежа московских обывателей, его тело сожжено, а пепел забит в пушку, которая выбросила его – выстрелом – в сторону Польши…
Интересно и то, что Борис Годунов в жизни своей отличался известной кротостью характера и, несмотря на свою достаточно буйную молодость (опричник царя Ивана Грозного), в зрелые годы и уже будучи русским царем был человеком уравновешенным и незлобивым… Кто мог предполагать, что и он, однако, способен на мщение даже после своей смерти… Но и Годунов, потревоженный в своем последнем пристанище, жестоко мстил тем, кто не оставлял в покое его и после смерти.
Тамерлан
Курган разрыт. В тяжелом саркофаге
Он спит, как страж. Железный меч в руке.
Поют над ним узорной вязью саги,
Беззвучные, на звучном языке.
Но лик сокрыт – опущено забрало.
Но плащ истлел на ржавленной броне.
Был воин, вождь. Но имя смерть украла
И унеслась на черном скакуне.
Неизвестный автор. Портрет Тамерлана. Научная библиотека Трира
В июне 1941 года по всему миру молнией пронеслось известие: в Советском Союзе, в Самарканде, вскрывают могилу некогда одного из самых известных в мировой истории деспотов и властителей, полководцев и тиранов – Тамерлана (или Тимура).
Официально вскрытие гробницы объяснялось научно-исследовательскими задачами, но… Начавшаяся на следующий после вскрытия гробницы день Великая Отечественная война сняла с повестки дня вопрос и о Тимуре, и о его гробнице, и вообще об истории Средней Азии в Средневековье. Появились другие, более животрепещущие проблемы. Молчание растянулось на многие годы…
И лишь совсем недавно плотина была прорвана.
Историк и писатель Игорь Бунич[51] в одной из последних своих книг писал: «Поставленная Сталиным задача концентрации всего золота, платины и драгоценных камней в руках государства продолжала энергично выполняться. Если в самой России и на Украине к середине 30-х годов были уже перепаханы все кладбища и вскрыты практически все могилы в надежде найти золотые часы или вставную челюсть, то на территориях среднеазиатских республик подобные мероприятия до поры до времени не проводились. Осквернение могил и мавзолеев, по законам ислама, является одним из самых страшных преступлений. А поскольку освободительная война в Средней Азии, вспыхнувшая еще в 20-х годах, бушевала, не утихая, и была подавлена только к 1939 году, получив романтическое название “борьбы с басмачеством”, то у самого Сталина и его сатрапов на местах все-таки хватило ума не давать лишнего повода для раздражения местного населения. Но наступил черед и среднеазиатских святынь. Особенно привлекал алчные взоры номенклатуры величественный мавзолей Тамерлана в Самарканде. По легендам, подтвержденным архивными документами, великий азиатский завоеватель в своих походах награбил сказочные, несметные сокровища, большую часть которых приказал положить с собой в гробницу… 19 июня 1941 года огромная плита из зеленого нефрита, закрывающая саркофаг Тамерлана, была поднята. Сообщение ТАСС об этом событии накануне войны перепечатали многие газеты»[52].
Этим объяснением можно было бы вполне удовлетвориться, если правильно поставить акценты в нашей советской истории, если не знать всю подоплеку событий, происходивших в Самарканде в те душные июньские дни 1941 года… А для того, чтобы разобраться в накопившихся за то время вопросах, надо «отматывать» ленту событий все время назад…
Март 1941 года. Москва…
Кабинет Сталина. За длинным, покрытым суровым зеленым сукном столом, сидят трое: президент Академии наук СССР академик Владимир Леонтьевич Комаров[53], первый секретарь ЦК КП(б) Узбекистана Усман Юсупов[54] и… некто неизвестный, затянутый в форму сотрудника Наркомата внутренних дел.
Хозяин кабинета неторопливо вышагивает вдоль стола, гости с почтением внимают каждому сказанному слову.
Сталин:
– История наша богата на сильных личностей, на талантливых государственных деятелей. Но государство создавали не только император Петр Великий или императрица Екатерина Вторая. Нет! – Сталин рассек воздух привычным жестом руки: сверху вниз и справа налево. – Нет! Русское государство многим обязано и таким историческим личностям, как князь Ярослав Мудрый, царь Иван Грозный, эмир Тамерлан, он же Железный хромец…
Да – и Тамерлан!
Да, жил он задолго до того, как Русь стала великой державой, и он сам был готов стать ее правителем. Но он создал огромную державу, поверг в страх своих соседей и властвовал…
Секундная пауза, Сталин попыхивает трубкой. Комарову на ум пришли слова (помнил их со своих гимназических времен) безымянного русского летописца о Тамерлане: «…Вельми нежалостлив и зело немилостлив, и лют мучитель, и зол гонитель, и жесток томитель».
И вновь сталинская тирада:
– Несколько лет назад мы вскрыли в Киевском Софийском соборе захоронение нашего великого предка Ярослава Мудрого. А до этого – романовские гробы в Петропавловской крепости…[55] Я думаю, сейчас на очереди Тамерлан… Наша молодежь ничего не знает об этом великом человеке! У нас даже нет представления о его внешнем облике! А ведь еще в начале шестнадцатого века в Европе ему поставили памятник… Считали, что он спас мир от татаро-монгольских варваров.
Хозяин кабинета усмехнулся. Комаров вспомнил рассказ директора Института истории академика Бориса Дмитриевича Грекова о том, что́ именно Сталин вписал в текст макета учебника по истории, который ему – на рассмотрение – представила Академия наук: почти идентично только что сказанному.
– Товарищ Комаров!
Владимир Леонтьевич с трудом (болели ноги) поднялся.
– Мы вас попросим подобрать в Академии наук достойных для решения этой задачи ученых. И обязательно включите в число участников экспедиции товарища Герасимова.
– Товарищ Юсупов!
Усман Юсупович подобострастно подпрыгнул, давая всем видом понять, что готов выполнить любой приказ вождя.
– Вы должны создать для наших ученых все условия и для работы, и для отдыха… Да, не забудьте привлечь к раскопкам и узбекских товарищей.
– А вы, – Сталин остановился напротив субъекта из НКВД (тот пытался подняться со стула, но хозяин кабинета остановил его едва заметным движением головы), – вы будете обеспечивать экспедиции… свободу действий. И помните, товарищи: новые, социалистические, времена требуют новых героев…
Комарова передернуло, но он сдержал себя, и на лице не дрогнул ни один мускул.
Гости покинули кабинет, а Сталин еще долго мерил короткими шагами его площадь, думая о своем:
– По уму, энергии, своей силе воли Тамерлан – человек исключительный. Но он жил в жестокое по нравам своим время Средневековья, он весь принадлежал своей эпохе; более того – он был азиат-монгол, полукочевник, полудикарь… Но он прошел этот длинный путь – от дикаря до властителя, перед которым трепетал весь мир. И нам, большевикам, это очень важно…
Наконец, остановившись у своего рабочего стола, Сталин на папке документов об организации вскрытия саркофага Тимура (подготовленных специалистами Эрмитажа и сотрудниками Отдела социалистической культуры при Центральном комитете ВКП(б)) вывел красным карандашом: «Работы по вскрытию гробницы Тимура в Самарканде начать не позднее мая. И. Сталин».
…Тимур привлек интерес Сталина в первую очередь своим «Уложением», своеобразным кодексом правил управления страной.
Это «Уложение» – не просто уникальный исторический документ, это «Уложение» – про самого Сталина: поменяй только ислам на марксизм, четырнадцатый век на двадцатое столетие… Не зря Сталин преклонялся перед сильными личностями, он учился у Ивана Грозного и Тимура, Макиавелли и Петра I. Он изучал их жизнь, как губка, впитывал их идеи, мысли, наставления. Он настаивал на публикации их биографий, их письменного наследия, требовал включать в учебники по истории их имена и трактовать их деятельность так, как он считал нужным. И самое страшное: под их «стопами прогибалась земля».
Сталину Тамерлан импонировал: своим умением жестко и властно управлять людьми, умением приводить в страх своих соседей, умением заставить миллионы своих подданных-рабов идти на смерть ради идей вождя… Сталин вспомнил чье-то высказывание о Тимуре: «Бич своих врагов, идол своих солдат, отец своих народов».
«Отец народов» – хорошо сказано, как раз для Сталина.
Порой у Сталина складывалось впечатление, что он и Тамерлан – близнецы по духу и мысли, поступки одного зеркально воспроизводили действия другого. Ну, может быть, у Сталина чуть-чуть не хватало эпатажности. Но это – из-за разницы в веках. Вряд ли советский вождь мог позволить себе открыто сложить из черепов поверженных врагов пирамиду, как это сделал Тимур. А было бы красиво, тем более что по количеству казненных «врагов народа» они уже сравнялись…