аспех немецкими зодчими, часто рушились почти сразу после окончания постройки. Но, скорее всего, башня выстроена в 1433 году, а подземелья под ней – более древнего устройства. Надо полагать, что к моменту постройки башни Великий Терем Василия довольно сильно зарос землей. По-видимому, его разобрали до сводов нижнего этажа, на которых и соорудили башню. Позднее, когда оставшийся от Великого Терема нижний этаж окончательно зарос землей, получились солидные подземелья.
Иоанновский корпус считают возможным относить к XII веку. В этом корпусе находится Грановитая палата, зал заседаний Совета господ и Владычного суда, являющаяся самым ранним памятником готики в России. Под зданием находятся обширные подвалы (возможно, двухэтажные). Видимо, эти подвалы служили в древнем Новгороде тюрьмой для особо важных преступников. Во всяком случае, в Новгородской летописи под 1136 годом говорится, что князь Всеволод Мстиславович «был заключен в епископском дворе с женою, детьми и тещею, и сторожи стрежаху в день и в нощь с орудием, муж тридесять и седе два месяца». Для многочисленных арестованных и стражи были, конечно, нужны обширные, отделенные одно от другого помещения, в качестве которых могли быть использованы подвалы под Иоанновским корпусом, разделенные на несколько комнат стенами с решетками. Под западной частью корпуса имеются очень плохо сохранившиеся фрески XVI—XVII веков Знамения Богородицы и Спасителя с растительным орнаментом. В подвалах, так же как и в верхних помещениях, много заделанных ниш; под западной частью здания имеется потайная комната с провалившимся полом. Не исключена возможность, что зал суда – Грановитая палата – имел прямое сообщение с темницами – подвалами. В таком случае ниши и потайная комната могут являться остатками этого сообщения.
Никитинский корпус относится к XII веку, но в 1670 году он был разобран до средних сводов и перестроен. Средние своды в двухэтажном здании – это своды первого этажа. Между тем на Михайловском изображении Кремля (середина XVII века) вид Никитинского корпуса до ремонта представлен одноэтажным. Видимо, уже в это время нижний этаж зарос землей. В таком случае современные большие подвалы под корпусом являются не подземельем, а заросшим землею нижним этажом.
В древности Никитинский корпус соединялся с Иоанновским корпусом с одной стороны и доходил до Софийского собора с другой. Возможно, что при перестройке в XVII веке своды нижнего этажа были не разрушены, а лишь засыпаны мусором и землей. В таком случае на указанных местах вероятна находка засыпанных землей помещений. Подобное помещение и было обнаружено между Никитинским и Иоанновским корпусами во время ремонтных земляных работ в 1926 году. Производившие работы решили, что найден подземный ход. Никакого подземного хода на этом месте, конечно, не могло быть; просто наткнулись на засыпанный землей свод первого этажа.
Дом близ звонницы Софийского собора относится к XV веку и приписывается Аристотелю Фиоравенти. Тайник, связанный с этим домом, находится внутри насыпи междузвонницей и стеной Кремля. Раньше этот тайник сообщался с домом через невысокий арочный проход. Затем проход был замурован, и проникнуть в тайник можно через пролом в своде. Тайник представляет собою сводчатую комнату довольно значительных размеров. Видимо, это была кладовая.
Есть основания предполагать, что к северу от этой кладовой в насыпи имеется еще один тайник, но вопрос о нем может быть разрешен только после специальных раскопочных работ.
На углу Московской улицы и улицы Рогатинской находился большой двухэтажный каменный дом, построенный в середине XIX века на месте развалин, которые автор книжки «Трое суток в Новгороде» (К. Неронов, Санкт-Петербург, 1842 года издания) относит к XV веку. В настоящее время от древнего здания осталась глубоко ушедшая в землю сводчатая пристройка, развалины около восточной части и сводчатый подвал под северо-западным углом современного дома.
Народное предание называет развалины остатками «дома Марфы Посадницы».
Марфа Борецкая, урожденная Ловинская, являлась единственной наследницей знатного и богатого рода Ловинских, владевшего огромными поместьями в северных Новгородских землях. Многие из ее родственников занимали в Новгороде высшие административные выборные должности посадников и тысяцких. В частности, посадниками были ее сын Димитрий (казнен Иваном III в Старой Руссе в 1471 году) и зять Василий Казимир. Многие из ее родственников были казнены и сосланы московскими князьями после поражения новгородцев в 1471 году на реке Шелони, так как, защищая свои экономические интересы, они выступали против московского владычества. И вполне понятно, что Марфа, обладавшая большими организационными способностями, встала во главе антимосковской партии. Эта партия состояла из крупнейших бояр и купцов – бывших хозяев Новгорода, ненавидевших московское самовластие. Партия эта тяготела к Литве и даже пыталась заключить конкордат с последней, за что и получила название «литовской». В 1478 году партия была разгромлена, а Марфа пострижена в монахини (под именем Марии) и сослана в Нижний Новгород, но умерла по дороге в ссылку и была похоронена в Троице-Млевском монастыре в 20 километрах от Вышнего Волочка.
Знаменитый «Чюдный двор» Марфы находился на Софийской стороне, примерно на месте нынешнего военного госпиталя. Этот дом, судя по описаниям того времени, был построен с большой роскошью. Он состоял из сводчатых палат с резными дубовыми дверями, которые открывались вместо ручек серебряными кольцами. Окна были украшены дорогими металлическими запорами. Внутри покои были обиты ярко-красным сукном. Мебель была дубовая, украшенная резьбой. Под домом имелись обширные подземелья. Этот дом сгорел в 1477 году. Время было тревожное, было не до строительства, и Марфа, по-видимому, переехала в дом на Рогатице.
Дом на Рогатице, развалины которого дошли до нашего времени, по-видимому, является действительно древним. Во всяком случае, он нарисован на Знаменском изображении Новгорода, относящемся к XVII веку. Этот дом, видимо, играл очень важную роль в жизни древнего Новгорода. Предполагается, что это был дворец посадника – высшего выборного должностного лица в древнем Новгороде. Основанием для такого предположения служит, во-первых, то, что недалеко от него помещалась церковь Ипатия на Рогатице и часовня при ней, которые принадлежали новгородским посадникам и являлись пантеоном для многих из них. Во-вторых, известно, что дом на Рогатице, как и другие государственные здания древнего Новгорода, перешел после покорения последнего в московскую казну. В 1570–1572 годах в нем жил князь Борис Даниилович Тулупов – родственник Ивана Грозного, праздновавший в нем же свадьбу своей сестры Настасьи и шурина Ивана Грозного – Григория Алексеевича Колтовского. Здесь же был заключен Мурза Дивий – главный воевода Крымского татарского ханства, привезенный 22 августа 1572 года Ивану Грозному в качестве военнопленного. Лишь в 1812–1815 годах казна продала дом на Рогатице частному лицу. Если предположения, что дом на Рогатице являлся Посадничьим дворцом, к которым склоняется ряд исследователей Новгорода, верны, то переезд в него Марфы вполне понятен, так как в 1477 году посадником был ее зять Василий Казимир.
Пожалуй, ни с одним зданием в Новгороде не связано столько легенд о подземных ходах, как с домом на Рогатице. Даже некоторые авторы путеводителей по Новгороду категорически утверждают, что подземный ход вел «из Покровской (башни) на Торговую сторону, под Волховом, к дому Марфы Борецкой на Рогатице»[243]. Но поздние данные о Волховском дне показывают, что оно илистое на довольно значительную глубину. А прокладка в иле ходов, да еще туннелем под руслом реки – задача очень сложная даже для современной техники. Тем более трудной была эта задача для работавших кустарными способами древненовгородских строителей.
Защитники теории подземных ходов под Волховом могут возразить на эти доводы тем, что в древности дно Волхова было иным. Но и это положение малоосновательно. Во всяком случае, в XII—XV веках на дне Волхова уже лежал солидный слой ила. Кроме этих чисто технических соображений ряд аргументов логического порядка также говорят против существования подземного хода из Посадничьего дворца в Кремль. Посадники в Новгороде менялись очень часто, и сомнительно, чтобы кто-нибудь из них стал производить грандиозные работы по проведению подземного хода, которым он сам уже воспользоваться не мог бы. Да и особой необходимости соединять Посадничий дворец и Кремль мы не видим.
Однако нет дыма без огня. Подземелья в доме на Рогатице, по-видимому, существуют. Еще в конце XIX века воз, въезжавший во двор, провалился в какой-то подвал. Говорят, что из этого подвала был обнаружен подземный ход. Владелец дома решил, что это ход под Волхов, и спустил в него нечистоты, которыми скоро ход и наполнился[244]. Насколько правдив этот рассказ, мы судить не беремся. Единственный признак подземелий, обнаруженный нами в доме – это колодец в подвале под северо-западным углом современного здания. Колодец этот, по-видимому, является спуском в древние подвалы. Но колодец, а следовательно, и возможные подвалы залиты водой, и проникнуть в них пока никому не удалось. Кроме этого, сделать заключение о существовании каких-то пустот под современным зданием не позволяет его оседание, в результате которого дом имеет большие трещины по обоим своим фасадам.
Ярославово Дворище. Ярославовым Дворищем называют место, простирающееся с востока на запад от реки Волхов и севера на юг от Вечевой площади.
На Ярославовом Дворище в XII веке помещался двор новгородского князя (Дворище – бывший двор). Памятником этого периода являлся собор Николая Чудотворца (Николо-Дворищенский собор), заложенный в 1113-м, построенный в 1136 году. Дворище являлось и местом собрания новгородского веча. Здесь висел вечевой колокол, помещались вечевые: канцелярия (гридница) и архив, вечевая трибуна. На Дворище были построены многочисленные церкви: Успения (1135), Параскевы (1345), Прокопия (1359) и Жен-Мироносиц (1445).