– Прости меня, – глухо сказал он, а я вздрогнула, почувствовав горячее дыхание даже через ткань платья. – Я чувствую, что с этим происшествием подвел тебя. Да и не только тебя, но в данном случае ты для меня важнее. Совсем не так я рассчитывал завоевать доверие любимой. И не разочарование жаждал видеть в твоих глазах…
Он крепче прижал меня к себе, а я стояла и глупо улыбалась, в очередной раз чувствуя, как счастлива просто оттого, что он назвал меня любимой. Хорошо хоть, что он не видит моего дурацкого выражения лица.
– Если начать считать, сколько раз я не оправдывала твоих надежд, боюсь, счет будет не в мою пользу. Так что лучше даже не начинать. Не стоит так реагировать на все мои вспышки. Я, конечно, всегда стараюсь говорить то, что думаю, но это не значит, что мои слова всегда отражают то, что я на самом деле чувствую. Человек – существо эмоциональное, а я еще и нестабильное. Наболтаю всякого в порыве злости, а потом успокоюсь и пойму – это ведь неправда, ну или, по крайней мере, не вся. Я стараюсь постепенно прийти в себя и стать нормальным человеком, но будь снисходителен, так быстро это не получится. – Я мягко отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.
– Ты меня устраиваешь любая, – с улыбкой проговорил он. – Главное, чтобы была целая и рядом со мной.
– В этом я с тобой полностью согласна. Главное, чтобы рядом, – прошептала и, решившись, склонилась, чтобы поцеловать Дамиана.
Мгновение, и вот я уже у него на коленях, крепко обнимаю за шею. Чувствую, как каждое движение его губ и каждое прикосновение наполняют меня искрящимся, пьянящим счастьем, восторгом и еще чем-то терпким и темным, как огонь, иногда мелькающий в его глазах.
Тихий стук в дверь заставил нас резко оторваться друг от друга. Правда, руки на моей талии не спешили отпускать меня, тем более что посетитель за дверью терпеливо ждал ответа.
– Знаешь, тихий домик где-нибудь вдали ото всех, у моря, постепенно становится и моим пределом мечтаний, – прошептал мне в губы Дамиан, глядя мерцающими темным пламенем глазами прямо в мои. – Главное, чтобы ты жила в нем со мной.
Еще одно мимолетное обжигающее прикосновение губ, и с тяжелым вздохом меня отпустили, позволив встать на ноги. И даже слегка подтолкнули в спину в сторону выхода, правда, с еще более тяжелым и печальным вздохом.
А я, счастливо улыбаясь, прошла к двери.
– Ты ведь меня пригласишь? – раздалось мне в спину, когда я уже взялась за ручку.
– Куда? – удивленно обернулась я.
– В свой домик у моря, – лукаво улыбнулся мне в ответ Дамиан.
Я слегка нахмурилась, изображая сосредоточенное размышление.
– Боюсь, что в том домике, который я могу позволить на свои средства, едва ли хватит места для кого-либо еще… – вздохнула я горестно.
Улыбка на лице Дамиана медленно померкла.
Резко развернувшись, я пробежала к столу и, перегнувшись через него к лицу помрачневшего магистра, горячо прошептала:
– Но для тебя место там будет всегда, рядом со мной, – и вновь мимолетно коснулась его губ, чтобы через мгновение оказаться у двери.
– Жестокая, – раздался тяжелый вздох у меня за спиной, но я-то успела заметить улыбку, промелькнувшую у него на лице.
Пропустив в кабинет ожидающего в коридоре дворецкого, я поспешила в сторону лестницы, теперь уже точно уверенная, что охватившее меня уныние отступило. Флору я нашла на первом этаже, уже переодетую, задумчиво листающую какую-то книгу.
– Нам с тобой пришли письмо и приглашения, – начала я, крутя конверты в руках.
– От кого? – спросила она, лениво оторвав взгляд от страницы.
– От Эйдит.
И вот это уже явно привлекло ее внимание.
– Что пишет? Что за приглашения?
– Я не стала читать без тебя, – призналась, наконец распечатывая меньший конверт. – Думаю, то, что там написано, относится к нам обеим, поэтому предпочла дождаться тебя.
– Дождалась, – кивнула она. – Читай теперь.
Прежде всего я должна извиниться. То, что я сделала, это, по сути, предательство. Причем даже не вас с Флорой и не тех, кто в свое время пострадал от этих бесчеловечных экспериментов, я предала саму себя. Пошла на сделку не только с младшей леди Битан, но и со своей совестью. Да, она хорошая женщина, да, мне было ее жалко. Что бы вы ни думали, но леди Кейси точно не участвовала в этом всем, да и не знала, чем занимаются свекровь, сын и племянник. Вы бы видели, какой разбитой она была, когда пришла умолять меня не рассказывать все отцу. Не просто просить, а именно умолять, а ведь она тоже из высших лордов, и раньше мне казалось, что мы в принципе на такое не способны. Леди была крайне подавлена произошедшим, поэтому, если она решится прийти и к вам, прошу пусть не о прощении, но хотя бы о снисхождении к бедной женщине. Но согласилась молчать я вовсе не из жалости к ней, а исключительно из эгоизма. Я же говорила, что брат давно и безуспешно искал учителей для себя, а она все же одна из лучших в целительстве. Практически на одном уровне с сумасшедшей старухой. А Дилвин – мой родной, единственный брат. И я всегда буду делать все возможное, чтобы помочь ему.
Я не жду, что вы поймете или простите меня. Сама бы я, наверное, такого поступка не поняла. Но сказать, что мне очень жаль, что все так получилось, обязана.
И все же буду надеяться, что наша только зарождающаяся дружба не закончится вот так. Я бы очень хотела продолжить общаться с вами. Откровенно говоря, в нашем обществе не слишком много адекватных девушек, с которыми можно нормально поговорить не о бесконечных платьях и балах, а просто обо всем подряд. Поэтому отправляю вам вместе с письмом приглашения на праздник по случаю моего 25-летия. Если вы все же решите, что я не настолько плоха, чтобы перестать со мной общаться совсем, буду ждать вас с нетерпением на этом вечере. Без вас мне там будет очень скучно.
Закончив читать вслух письмо, я задумчиво помяла в руках бумагу и подняла взгляд на Флору. В отличие от меня, девушка не выглядела ни сомневающейся, ни размышляющей. Безмятежное спокойствие и лень. Даже зевнула, не таясь, показывая, что прочитанное ее не затронуло никоим образом.
– Что будем делать? – спросила я, решив предоставить решение Вегерос. Все же во всем произошедшем она главная пострадавшая, это будет справедливо.
– А что тут делать? – удивленно проговорила она и протянула руку за вторым конвертом у меня на коленях. – Давай сюда приглашения.
Я передала ей послание и уже готова была увидеть, как она закинет его в растопленный камин, рядом с которым мы сидели. Но вместо этого девушка распечатала его и сосредоточенно вчитывалась в написанное.
– Вот ведь, – буркнула она. – Через три дня всего. А нам еще надо платья подобрать и подарок найти. Абы что не подаришь и с пустыми руками тоже не придешь – высшая аристократия как-никак.
– То есть мы пойдем? – осторожно поинтересовалась я.
– А разве могут быть сомнения? – удивленно посмотрела она на меня.
– Ну, я думала, что после произошедшего ты еще не скоро захочешь с ней разговаривать, – призналась я.
– Дорогая, что было, то прошло, – усмехнулась она. – В конце концов, мы тут с тобой не развлекаемся, не ищем друзей и возлюбленных и не укрепляем связи в обществе. Мы с тобой работаем. Так что важно сейчас лишь то, что на подобное мероприятие не могут не пригласить всю их остальную шайку высших. А значит, это прекрасная возможность для нас разобраться с остальными подозреваемыми. Или, по крайней мере, попытаться с ними сблизиться.
И снова сверкающий хрусталем, драгоценностями и разноцветными огнями зал, правда, на этот раз все же и украшения попроще, и зал, конечно, не такой огромный, как в императорском дворце. Да и количество приглашенных в разы меньше, чем на балу. Все исключительно статусные. Еще бы – день рождения представительницы высших лордов. Но такое чувство, что лишь немногие помнят, ради чего они здесь собрались. Не мне, конечно, об этом говорить, ведь мы сами сюда явились не только и даже не столько, чтобы поздравить именинницу. Но весь этот блеск украшений, излишне кричащие дороговизной платья, оценивающие взгляды говорили о том, что гости пожаловали, исключительно чтобы показать себя и посмотреть на других. А чей-то там личный праздник – удачный, вовремя подвернувшийся повод. Мы с Флорой решили посетить день рождения Эйдит в уже привычных образах. Боевичка изображала нежный цветок, а я осталась верна черному цвету, хотя он и выделял меня из всей толпы куда больше, чем броские украшения, дорогие ткани и сложные покрои. Не то чтобы, став некромантом, я воспылала внезапной страстью к траурному цвету, нет. Просто пришло осознание, что черное платье может быть полезно – оно вполне отчетливо сигнализирует о моей деятельности, тем самым избавляя меня от лишних разговоров и назойливости. Почему-то познакомиться поближе с некромантом жаждут немногие. И раз уж жизнь предоставила мне такую возможность, не стоит ею пренебрегать, тем более в условиях высшего общества, где каждый норовит укусить побольнее.
На этот раз на бал мы с Флорой прибыли без дополнительного сопровождения. Вернее, без очевидного сопровождения. После всего произошедшего сомневаюсь, что нас отпустили бы без соглядатаев. Присутствие кого-либо из старших Бриаров мы единогласно посчитали излишним. К сожалению, жаждущих пообщаться со мной и Флорой из-за нахождения рядом Дамиана или его отца не появляется. Так что мы с боевичкой были в свободном полете, и я очень надеялась, что нам это поможет.
Встреча с виновницей сегодняшнего вечера прошла… странно. Как-то натянуто-неуклюже, что ли. На лице Эйдит застыло выражение человека, испытывающего одновременно неловкость, стыд и вину, но при этом старательно пытающегося прикрыть все это радостной улыбкой. Все же ни ей, ни нам не забыть так просто произошедшего. Пока Флора рассыпалась в теплых поздравлениях, я стояла рядом и надеялась, что моя улыбка выглядит достаточно приветливой. Не то чтобы я испытывала к Эйдит какую-то неприязнь, но от той легкости, которая появилась между нами в лабиринте, не осталось и следа.