Чтобы избежать толков о том, что Рудольф умер в Майерлинге не один, катафалка не посылали. Вместо этого два дяди Марии отправились туда в экипаже под вечер, чтобы забрать тело. Смыв с лица девушки запекшуюся кровь и одев ее в пальто и шляпу, ее тело, скованное трупным окоченением, <провели> из замка к экипажу и посадили между двумя родственниками. Палка от метлы, прикрепленная сзади к ее платью, не позволяла телу Марии упасть вперед, пока они ехали к монастырю Хайлигенкройц, где она должна была быть похоронена без Рудольфа.
Дежурный полицейский позже описал свое потрясение: <Как только часы на башне пробили полночь, появился экипаж, а не катафалк, как я ожидал. Когда я вышел в темноте посмотреть, кто приехал, передо мной предстала дьявольская карикатура. Между двумя мужчинами на задней скамейке сидела Мария Вечера, полностью одетая, надменно прямая. Но совсем мертвая!>
По завершении тайных похорон офицер отправил в Вену шифрованную телеграмму: <Все сделано>. Свидетельства о смерти не было выдано; только через несколько недель была сделана запись в приходской книге. Однако по недосмотру имперских цензоров одна из провинциальных газет сообщила, что баронесса Вечера внезапно скончалась в Венеции и похоронена в фамильном склепе в Богемии. Пока Франц-Иосиф оставался императором Австро-Венгрии, ее имя никогда больше не появлялось в печати.
Посмертные почести
Что касается Рудольфа, придворные врачи после вскрытия пришли к выводу, что в момент наступления смерти он находился в состоянии сильного умственного расстройства. Поскольку его сознание было затуманено, его нельзя было признать ответственным за совершенное самоубийство. Церковь не могла возражать против его захоронения в фамильной усыпальнице Габсбургов в церкви Отцов-капуцинов.
Одетое в белый генеральский мундир, с прикрытой головой, чтобы скрыть страшную рану, тело эрцгерцога было выставлено для прощания с народом. Тысячи людей прошли через дворцовую часовню, чтобы поклониться останкам. Елизавета и Стефания слегли от горя, но Франц-Иосиф оставался в своей канцелярии, лично поправляя ответы на соболезнования, составляемые его секретарями, и вникая во все детали похоронной церемонии, которая должна была состояться 5 февраля.
Иностранных представителей на похороны не допустили. <На этой глубоко трогательной траурной церемонии>, было заявлено им, император не хотел бы видеть <никого, кроме ближайших членов своей семьи>. Потребовался особый такт и твердость, чтобы воспрепятствовать приезду германского императора Вильгельма П. <Примите нашу самую горячую благодарность за Вашу верную дружбу и за Ваше намерение прибыть сюда, - писал он кайзеру Вильгельму. - И если я прошу Вас не делать этого, Вы можете судить, насколько глубоко подавлена моя семья, что даже Вам мы вынуждены адресовать эту просьбу>. Единственными представителями иностранных царствующих домов, приглашенными в Вену на церемонию, были родители Стефании, король и королева Бельгии.
Запрет на присутствие иностранных визитеров, однако, не помешал толпам подданных выстроиться вдоль улиц Вены во вторник 5 февраля, когда тело Рудольфа на катафалке перевозили из дворца в церковь Отцов-капуцинов. Тишину города нарушали траурный звон церковных колоколов, цокот копыт гвардейского почетного караула и скрип колес фамильных карет Габсбургов.
В соответствии со старинным ритуалом камергер двора попросил впустить в церковь, стуча в дверь золотым жезлом. <Кто там?> - спросил монах изнутри. <Эрцгерцог Рудольф>, - ответил камергер. Дверь оставалась закрытой, еще раз повторились вопрос и ответ, и снова дверь не открылась. Тогда на повторенный еще раз вопрос камергер ответил: <Твой брат Рудольф. Бедный грешник>. Дверь распахнулась, чтобы принять гроб и присутствовавших на похоронах.
В заключение церемонии император нарушил традицию, преклонил колена у гроба сына и прошептал молитву. Поднимаясь, он вытер глаза платком и быстро вышел. В течение трех месяцев двор будет соблюдать официальный траур, подразделяемый строгим дворцовым протоколом того времени на <глубочайший>, <глубокий> и <умеренный траур>. Францу-Иосифу предстояло еще четверть века самодержавного правления.
Несчастная Австрия
Перед началом правления Франца-Иосифа говорили, что <счастливой Австрии> достаточно женить и выдавать замуж детей правящей династии Габсбургов, чтобы сохранять свою власть в Европе, тогда как другим странам приходится за нее воевать. В XIX веке это представление было полностью разрушено.
Провозглашенный императором в декабре 1848 года, 18-летний Франц-Иосиф привнес обновленную силу в монархию с многовековой историей. Его брак через шесть лет с юной кузиной Елизаветой Баварской обещал счастливую семейную жизнь. Но трудолюбивый правитель не мог предвидеть двух сокрушительных несчастий: подъема Пруссии и личной трагедии.
После унизительного поражения от северного германского королевства-выскочки в 1866 году у Австрии не было сил сопротивляться германскому объединению под властью прусской династии Гогенцоллернов. Когда в 1871 году была провозглашена Германская империя, слава Австрии потускнела.
Самоубийство его единственного сына в январе 1889 года не было для Франца-Иосифа последней семейной трагедией. Пока в США шла Гражданская война, Франция посадила брата австрийского императора Максимилиана на престол в Мексике как свою марионетку. Но, лишившись французской поддержки, Максимилиан был казнен мексиканцами (вверху). В 1898 году, во время визита в Женеву, императрица Елизавета была убита итальянским анархистом. Объявленный наследником после смерти Рудольфа племянник императора Франц-Фердинанд был застрелен 28 июня 1914 года - событие, ввергшее мир в Первую мировую войну. Ни Франц-Иосиф, ни его империя не пережили этой войны. 21 ноября 1916 года 86-летний император скончался незадолго до 68-й годовщины своего восшествия на престол. После поражения от Антанты Австро-Венгрия распалась на несколько независимых государств; преемник Франца-Иосифа, его внучатый племянник Карл I, был выслан в изгнание.
Все, кроме правды
Как ни менялись официальные объяснения причин смерти Рудольфа - сначала удар, потом сердечный приступ, еще позже случайный выстрел и, наконец, самоубийство под влиянием <острого умственного расстройства>, - Франц-Иосиф оставался непреклонен: никогда в его империи полное изложение этой истории не будет опубликовано. <Все, что угодно, лучше, чем правда>, - говорил он.
Майерлинг давно перестал быть королевской резиденцией. Имперский охотничий замок стал кармелитским монастырем, а в комнате, где встретили свою смерть век назад Рудольф и Мария Вечера, сейчас монастырская часовня. Действительная цепь событий, приведших к произошедшей там 30 января 1889 года трагедии, вряд ли станет когда-либо известна.
В 1591 году Дмитрий, 10-летний сын царя Ивана Грозного, умер при загадочных обстоятельствах. Через 12 лет в Польше один из слуг знатного вельможи заявил, что он - наследник русского престола. Его претензии ввергли Россию в смуту.
Начало нового века было отмечено зловещими предзнаменованиями для России и се нового правителя, царя Бориса Годунова. В 1601 году проливные дожди поздней весной и в начале лета и губительные заморозки в августе полностью уничтожили урожай. Последовавший голод и оскудение привели население в состояние глубокой нищеты. После еще двух неурожайных лет не оставалось семян даже на посев; восстания жестоко подавлялись.
Среди этих катастрофических событий царь получил чрезвычайно тревожные вести. Один молодой человек в Польше заявил, что он является полноправным наследником российского престола, а Борис Годунов не более чем жаждущий власти узурпатор. Слух породил сумятицу при московском дворе - и всколыхнул давно забытые подозрения.
В 1584 году блаженный Федор наследовал своему отцу, Ивану IV, известному в истории как Иван Грозный, и стал царем России. Но реальная власть перешла к двум боярам: его дяде Никите Романову и его шурину Борису Годунову. В 1591 году сводный брат Федора и потенциальный наследник Дмитрий погиб в возрасте десяти лет явно в результате злого умысла. Когда семь лет спустя, в 1598 году, Федор умер, не оставив потомства, Борис Годунов был избран на опустевший русский трон. Но был ли в действительности убит Дмитрий?
Пощечина открывает секрет
Где-то после 1600 года - точные даты и детали этой истории смутны и даже противоречивы - юноша в возрасте около двадцати лет поступил на службу лакеем и конюхом к польскому князю Адаму Вишневецкому. Молодой человек, по рассказам, вскоре стал незаменимым человеком в доме. Осенью 1603 года, однако, ссора между князем и его слугой привела к раскрытию необыкновенной тайны. Рассердившись, Вишневецкий ударил юношу по лицу, и тот воскликнул в величайшем волнении: <Если бы ты знал, князь Адам, кто служит тебе, ты бы не обращался так со мной. Я - царевич Дмитрий, сын царя Ивана>.
Когда лакея стали расспрашивать об официально объявленной смерти Дмитрия в 1591 году, он заявил, что Борис Годунов задумал убить царевича и таким образом избавиться от единственного законного наследника трона, который он жаждал захватить. Однако мальчик и его мать, вдова царя Ивана, были предупреждены и сумели избежать покушения. Подменив сына другим мальчиком, царица поручила Дмитрия заботам его личного врача, который в течение нескольких лет прятал мальчика то в одном, то в другом монастыре по всей Руси. Когда спаситель умер, Дмитрий пробрался в Польшу. Там он, прежде чем поступить на службу к Вишневецкому, был домашним учителем в доме одного польского дворянина. Предъявленный молодым человеком крест, усыпанный драгоценными камнями, который якобы был дан ему при крещении, казалось, подтверждал эту удивительную историю.
Новость о том, что царевич жив и после 12-летнего молчания заявил права на российский престол, быстро распространилась. Появились многочисленные очевидцы, подтверждавшие, что молодой лакей на самом деле был царевичем, которого все так долго считали умершим.