й дантист использовал такой благородный металл, как золото, по тем же причинам, что и современные дантисты: он совместим с человеческими тканями, и с ним просто работать благодаря мягкости и ковкости.
Как выяснилось после тщательного анализа, хозяйка вставной челюсти регулярно пользовалась различными чистящими средствами для придания улыбке еще большего блеска. Правда, пока антропологи не смогли прийти к единому мнению, какой конкретно абразивный порошок использовала дама. В других античных, уже древнегреческих, источниках можно прочитать вполне конкретные описания смесей, которыми люди чистили зубы. Порошки составлялись из песка, морской соли, толченых раковин моллюсков и целебных трав. Для вязкости в исходный состав добавлялись масла.
Так что по большому счету античные средства для чистки зубов мало чем отличались от современных паст, при изготовлении которых используются «самые современные» технологии. «В настоящее время этот протез – единственный археологический артефакт, который соответствует литературным описаниям римской стоматологии», – говорят археологи.
Впрочем, в коллекции американского Национального стоматологического музея есть аналогичный экспонат, но из Древнего Египта. Протез, датируемый 2500 годом до н. э., состоит из человеческих зубов, скрепленных золотой проволокой. Правда, египтяне устанавливали такой протез только покойникам, так как использование подобных механистических устройств в жизни противоречило их сакральным представлениям.
Как считают многие эксперты, изделия античных стоматологов практической ценности не имели – что-то прожевать такой челюстью просто невозможно. Фактически они были ювелирными изделиями, которые показывали статус обладателя. И кроме того, позволяли ему (ей) улыбаться широким массам, не щеголяя беззубым ртом. Скорее всего, люди, находившиеся у власти или просто имевшие высокий социальный статус, надевали протезы на официальные церемонии, дабы соблюсти приличия и не опозориться.
До фотографии
Хорошо известно, что до изобретения фотографии единственным способом донести до потомков изображения знаменитых политиков, ученых, изобретателей или просто сильных мира сего была живопись. Однако не всегда художнику удавалось досконально точно передать черты лица, да и само позирование было процессом долгим и утомительным.
Возможно, кто-то спросит: а как же дагеротип – предтеча фотографии? На самом деле дагеротипия была одним из первых шагов, сделанных в сторону фотографирования. Ее изобрел французский художник Дагер в 1839 году, но уже в 1851 году был придуман более простой способ получать фотографические изображения – при помощи влажного коллоидного процесса. Этот всем нам известный метод проявки и печати фотографий использовался почти до конца XX века.
Предтеча фотографии
Однако мало кто слышал, что существовал еще один способ получения документально точных портретов – физионотрас. Изображения, выполненные в этой технике, относятся к концу XVIII – началу XIX века. К одному из известных портретов-физионотрасов можно отнести изображение Наполеона Бонапарта из собрания Национальной библиотеки Парижа, который выполнил английский художник Эдвард Кенедей.
Физионотрасом (от фр. physionomie – физиономия, облик, черты лица, trace – след, черта, линия) называли устройство, которое изобрел французский музыкант Жиль-Луи Кретьен. Он служил виолончелистом в королевской капелле в Версале. И именно он в 1784 году подарил человечеству новый аппарат и художественную технику портретирования. Правда, как и почему к нему пришла сама идея физионотраса – за давностью лет узнать практически невозможно.
В то время физионотрас стал настоящим прорывом в искусстве, и неудивительно: во-первых, из-под карандаша устройства выходил практически точный портрет модели. А во-вторых, выполнить его мог любой желающий, даже не умеющий рисовать. Достаточно было дать новичку несколько наставлений, и он становился мастером физионотраса.
Общий бизнес
Сначала Жиль Кретьен просто забавлялся со своим детищем, несколько лет на досуге делая портреты друзей и родственников. Случайно с этим изобретением познакомился молодой английский художник Эдвард Кенедей, который сразу смекнул, что новая техника изготовления портрета может иметь успех, а при правильной рекламе предприятия – огромный. Летом 1788 года Кретьен и Кенедей объединяются, снимают помещение – студию неподалеку от Версаля и дают объявление в газеты. Расчет делался прежде всего на аристократию и придворную челядь – потенциальную клиентуру, запросы и капризы которой прекрасно знал Кретьен.
Огромный успех
Успех новому предприятию был обеспечен, и вот почему: заказ портрета живописцу в то время был весьма дорогим капризом. Даже знатные люди не всегда могли его себе позволить. А тут неожиданно предлагают качественный портрет по доступной цене каждому желающему! К тому же он может быть черно-белым, а при желании клиента и цветным. Более того, «фирма» гарантировала полное сходство заказчика и изображения: как тут не заинтересоваться?!
За четыре месяца со дня открытия студии компаньоны выполнили более трехсот заказов, а всего в первый год к ним обратилось около тысячи клиентов. Конечно, для современного фотоателье это весьма скромно, но для живописца или графика подобный объем работ – недостижимая мечта.
Процесс «фиксации»
Физионотрас представлял собой конструкцию в рост человека из деревянных брусков, внутрь которой предлагалось сесть клиенту. Модель располагалась таким образом, чтобы ее профиль отчетливо выделялся на черном фоне экрана. Портретируемый сидел неподвижно в течение нескольких минут. Портретист, которого называли оператором, тем временем вставал позади аппарата. Внутри физионотраса имелся пантограф с визиром, походившим на прицел винтовки – перекрестие. Рисовальщик брался за ручку пантографа и аккуратно обводил черты клиента, которые наблюдались через визир. Другое плечо пантографа, где был закреплен карандаш, точно повторяло все движения оператора.
В конечном итоге на листе бумаги, прикрепленном к специальному планшету, появлялся рисунок – практически точная копия клиента: основные черты лица и некоторые детали. На снятие рисунка с натуры уходило каких-то пять минут. Еще столько же требовалось опытному рисовальщику на доделку: придание изображению объема, добавление теней и так далее. Если вспомнить, сколько времени тратили первые фотографы для нужной выдержки камеры, то оператор физионотраса работал гораздо быстрее их.
Физионотрас давал портрет в натуральную величину, но его можно было уменьшать либо увеличивать пантографом до размера, требуемого заказчиком. В соседних со студией комнатах находились рисовальная и граверная мастерские. По исходному рисунку делались клише на медных пластинах. Через три-четыре дня клиент приходил за рисунком и дюжиной копий. Именно дюжина, не больше и не меньше – такое условие выставляли Кретьен и Кенедей. Клише заказчику не выдавалось, а хранилось в специальном «архиве» либо уничтожалось, если таково было желание заказчика.
Дела компаньонов шли так бойко, что парижские художники серьезно заволновались – они не могли выдержать конкуренции с физионотрасом.
А мода на мгновенные портреты росла день ото дня. Заказы и барыши сыпались дождем. Короли и придворные, офицеры и чиновники, писатели и политики, буржуа и простой люд. Всех объединила диковинная новинка: Наполеона, Руссо, Вольтера, Лафайета, Мирабо, Марата…
Конец золотого века
Но золотой век для Кенедея и Кретьена вскоре закончился – по вине последнего. Возгордившись, Жиль Кретьен больше не захотел делить свою славу, а главное – доходы с приятелем. Они поссорились, и очень быстро их предприятие заглохло, подмастерья разбежались, унося с собой умения и навыки. Монополия на физионотрас закончилась…
Кенедей покинул Францию и долгое время путешествовал по Европе с портативным физионотрасом. Он побывал в Бельгии и Германии, Италии и Австрии. Добрался даже до России, где выполнил несколько портретов наших знаменитостей, в том числе Жуковского и Льва Пушкина, дяди известного поэта.
К концу XVIII столетия физионотрас добрался и до Америки. Неизвестно, побывал ли там сам ли Кенедей или кто-то из его последователей, но в Библиотеке конгресса США хранится около ста портретов видных деятелей Америки, среди них – великолепный физионотрас Джорджа Вашингтона, ставший предсмертным портретом первого президента США.
Наибольшее же количество работ Кретьена и Кенедея хранится в музеях и коллекциях Франции – их насчитывается более пяти тысяч. Самими поздними считаются портреты Гюго, Стендаля и Дюма-отца.
…В первой четверти XIX столетия имена Жиля Луи Кретьена и Эдварда Кенедея были позабыты: химики подарили миру новый способ фиксирования изображения. Появились первые дагеротипы, положившие начало новой эре – эре фотографии.
Макбет не виноват!
Через тысячу лет после рождения шотландского короля Макбета, чье имя стало символом несчастья и религиозных предрассудков, была предпринята попытка изменить его имидж и снять с него клеймо убийцы. Целая плеяда английских историков и политиков не так давно начала кампанию по реабилитации короля, утверждая, что его несправедливо очернил гениальный Вильям Шекспир. Они твердо убеждены, что Шекспир создал неверное представление о нем как об амбициозном и беспощадном тиране, который к тому же находился под каблуком жены – пресловутой леди Макбет. Настоящий же Макбет был вовсе не «убийцей-мясником и мужем злодейки королевы», а мудрым правителем процветающей объединенной Шотландии XI века.
Кстати, он всячески способствовал распространению христианства. А шекспировская интерпретация образа Макбета – чистейшей воды художественный вымысел, и не более.
Макбет реальный
Имя этого шотландского правителя из Морейской династии на гэльском языке звучит как Мак Бетад мак Финдляйх (Mac Bethad mac Findlaich).
Макбет родился в 1005 году. Он был сыном Финлеха, мормэра (правителя) Морея, и Донады, второй дочери короля Шотландии Малкольма. Его отец погиб в 1020 году, после чего власть в Морее перешла к его двоюродным братьям, Малькольму и Гиллекомгану. После их насильственной смерти в 1029—1030 годах власть перешла к Макбету. Кстати, он женился на Груох, вдове Гиллекомгана, которая была наследницей шотландского короля Кеннета III (годы правления 997—1005).
До Малкольма II в Шотландии существовал сеньоратный принцип престолонаследия (то есть наследует корону старейший по возрасту в роду). Малкольму приписывают установление наследования по праву первородства. В соответствии с этим правом, а также по привычной для Шотландии практике чередования на престоле представителей разных ветвей королевского рода, наибольшими законными правами на корону обладал пасынок Макбета Лулах, как правнук Кеннета III, но он был еще юн.
У Малкольма II было три дочери: Беток (мать Дункана), Донада (мать Макбета) и самая младшая, чье имя неизвестно (мать ярла Торфина Оркнейского). Их потомство могло наследовать трон по сеньоратному принципу. После смерти в 1034 году Малкольма II править Шотландией стал Дункан I, его внук от старшей дочери, бывший до этого королем Стратклайда (бриттское королевство с V по XI век).
На 1039—1040 годы пришлась война Дункана с англичанами, которая закончилась для него рядом поражений. Это вызвало недовольство шотландской знати. В 1040 году Дункан I вторгся в Морей – владения Макбета – и погиб 14 августа 1040 года в битве при Ботгогованане.
После его смерти трон унаследовал Макбет, так как прямые наследники Дункана скитались неизвестно где.
В 1052 году в Англии произошел антинормандский переворот. Нормандцы, обосновавшиеся при дворе Эдуарда Исповедника, были изгнаны из страны. Часть из них нашла приют у Макбета. Этот факт был использован эрлом Нортумбрии Сивардом как предлог для поддержки своего родственника Малкольма, сына погибшего короля Дункана. В 1054 году войска Сиварда вторглись в Южную Шотландию и разбили Макбета. Три года спустя Макбет был убит Малкольмом в битве при Лумфанане в Абердине. Его преемником стал его пасынок Лулах.
Выдумка Шекспира
Английские историки считают, что легенда о Макбете, которую использовал Шекспир в своей пьесе, была создана шотландскими бардами, которые под патронажем клана, соперничающего с кланом Макбета, переврали деяния Макбета для того, чтобы бросить тень на весь его род. Так ли это?
Считается, что эту трагедию Шекспир написал в 1606 году. Желая польстить тогдашнему королю Якову (любителю театра), драматург обратился за сюжетом к легендарной истории Шотландии. За отсутствием подлинных фактов, Шекспир пользовался полународными, полулитературными «преданиями старины глубокой». Он читал «Хроники» английского историка Рафаэля Холиншеда (1577), которые, в свою очередь, основывались на опусе Scotorum Historiae Гектора Боэция, впервые напечатанном в Париже в 1526 году.
В дальнейшем при создании своей трагедии Шекспир сильно возвысил характер безвинно убитого Банко – предка правящего монарха из рода Стюартов. Кроме того, если у Холиншеда Банко был одним из соучастников Макбета в цареубийстве, то у Шекспира – он идеал человека, который верен долгу и друзьям, так что его высокие нравственные достоинства делали из него жупел для цареубийцы Макбета.
Макбет не убивал короля Дункана во сне, как написано в пьесе. Он действительно убил своего конкурента в борьбе за трон, но это произошло в 1040 году в честном бою. Шекспир также игнорировал следующие факты: после победы Макбет правил страной долгих семнадцать лет, и никто не попытался захватить его трон, пока Макбет совершал полугодовое паломничество в Рим. Это ли не свидетельство того, что ситуация в его королевстве была стабильной и Макбет пользовался уважением подданных?
В некрологе на смерть Макбета его правление называют «плодородным периодом» – эта метафора у древних кельтов означала, что они не голодали. «Макбет довольно успешно правил страной, – говорит Тед Коуэн, профессор истории из Университета Глазго. – Некоторые из древних шотландских кланов упоминали Макбета как последнего великого кельтского правителя Шотландии».
А вот председатель Шекспировского фонда профессор Стэнли Веллз считает, что Шекспир изначально не очень интересовался настоящим Макбетом. По этой причине люди, которые отменно знают историю Шотландии, указывают на несоответствие событий, описанных в пьесе Шекспира, историческим фактам.
Однако стоит ли джентльменам ломать копья? Ведь хорошо известно, писатель волен по своему усмотрению прибегать к «поэтической вольности». Вспомните знаменитый «гвоздь» Дюма-отца, на который он «вешал свои романы». Ришелье в «Трех мушкетерах» – это совсем не выдающийся государственный муж Франции, которым он был на самом деле.