— Всё так и есть? — Кори с подозрением посмотрела на дрон.
— Простите, я не могу разговаривать на подобные темы, — дрон качнулся туда-сюда, будто помотал головой. — Могу лишь только сказать, что молодой человек явно имеет глубокие познания относительно работы больших корпорацией и их регламентов. Работаете на одну из них? Романофф? Ванохем?
— Да неважно! — Кори влезла между нами, переводя внимание на себя. — А вот что действительно важно это… Это не шутка⁈ Не розыгрыш⁈ Тут нигде нет скрытой камеры, а⁈
— Скрытой нет, есть самая что ни на есть явная, прямо в дроне! — хихикнул дрон. — Но нет, это не розыгрыш. «Митцукани» действительно предоставляет вам один из первых образцов «Хиона» для тестового заезда!
— Папа мне не поверит… — восхищённо выдохнула Кори, и глаза её заблестели азартом и жаждой скорости. Примерно так же они блестели, когда она тренировалась в симуляторе перед налётом на конвой Администрации, да и вообще каждый раз, когда доходило до какого-нибудь особенно интересного частного случая пилотирования того или иного транспорта.
— Простите, а как вас?.. — обратился я к дрону.
— Меня зовут Адамас! Адамас Вайбер! — дрон снова клюнул носом. — К вашим услугам! Если, конечно, вы внезапно не желаете отказаться от тест-драйва… Но сразу предупреждаю — других вариантов выдачи выигрыша, в том числе денежного эквивалента, не предусмотрено!
— Да в чёрную дыру ваши деньги… — прошептала Кори, заворожённо глядя поверх дрона в салон «Хиона». — Чёрт возьми, папа мне не поверит!.. Да мне никто не поверит!.. «Хион!»…
Внутри гравикара оказалось всего два места, но дрону отдельная сидушка и не была нужна. Он даже вперёд нас влетел в салон и вверх тормашками прилепился к потолку в задней части, как паук. Камера его при этом оказалась направлена вперёд, так что он мог видеть и нас и то, что происходит перед лобовым стеклом, а то, что он беспрерывно передавал геолокацию действительно делало «Хион» практически идеально защищённым от угона.
Да и куда его угонять, ну правда?
Кресла «Хиона» чем-то походили на пилотский пост «Затерянных звёзд», только более мягкие — такие, что тело в них буквально утопало. Не удивлюсь, если под обшивкой располагается тонкий слой неньютоновской жидкости, которая при больших нагрузках превратится в твёрдую капсулу, надёжно фиксируя внутри тело, даже если это самое тело проигнорировало ремни безопасности.
Мы, конечно же, не проигнорировали, и даже напоминание Адамаса не понадобилось. Мы достаточно времени провели в космосе, и прекрасно знали, чего стоит быть пристёгнутым в неприятные моменты. Иногда это стоит пары сломанных костей, а иногда — жизни в целом.
Кори, конечно же, села за руль, который больше напоминал штурвал какой-нибудь гоночной яхты. Она, не скрываясь, погладила его, и с восхищением оглядела весь салон изнутри. Особенное внимание уделила крыше, которая, будучи глянцевой снаружи, изнутри оказалась совершенно прозрачной, плавно перетекающей в лобовое стекло. Благодаря этому всё небо было видно, как будто никакой крыши у гравикара не было вовсе.
— Потрясающе, не так ли? — вкрадчиво осведомился Адамас, и Кори только и смогла что молча кивнуть, соглашаясь.
Я, конечно, такого пиетета перед машиной не испытывал, но против истины тоже не попрёшь — «Хион» и правда великолепен. Даже не хочу знать, сколько сотен тысяч юнитов сейчас под моей задницей, мне поплохеть может от такого количества нулей.
— Ну так чего же мы ждём? — точно так же вкрадчиво осведомился Адамас. — Ключ уже в замке зажигания!
— Сами напросились! — счастливо выдохнула Кори, нашарила под рулём ключ и повернула его.
Глава 23
У нас есть космические корабли, бороздящие просторы Вселенной, висящие посреди бесконечного ничто станции, на которых живут тысячи людей, мы способны выкапывать до ядра целые планеты и выворачивать наизнанку само мироздание, заставляя физические тела двигаться быстрее, чем им положено это делать по всем законам физики.
И при всём этом — ключ. Ключ в замке зажигания.
Меня всегда поражало, насколько связаны на самом деле понятия «дорогой» и «странный». Вот тот же «Хион» — он же явно стоит не пять юнитов, вполне возможно, что все пять миллионов. Дорогая, короче, игрушка. Красивая игрушка, представительная, изящная, всем своим видом транслирующая: «Смотри, как я технологична и современна».
Даже внутри у неё сплошь современные материалы и самые смелые дизайнерские решения, которые в обычном гравикаре смотрелись бы примерно так же хорошо, как антиматериальная торпеда, присобаченная к «Затерянным звёздам» на строительные стяжки. А тут они не просто как родные, они и есть — родные.
И при всём при этом — ключ в замке зажигания, словно в музейном экспонате.
Скорее всего, конечно, это никакой не ключ, а сложное устройство, которое только выглядит как ключ. На самом деле там внутри, например спрятан сканер отпечатков пальцев, а то, может, и ДНК заодно, и ещё какие-нибудь датчики системы безопасности. Да скорее всего этот ключ и из замка-то вытащить нельзя, потому что он представляет из себя единое целое с машиной, а можно его только повернуть, чтобы запустить её.
Но, судя по всему, именно для этого тут и был ключ — чтобы повернуть и запустить. Потому что как только Кори его повернула, вся панель «Хиона» засветилась мягким золотистым светом, а комбинацию приборов прорезали тонкие золотистые линии, сбегающиеся в черту и складывающиеся в цифры показаний спидометра, альтиметра и ещё каких-то там местных приборов.
Когда под ногами едва слышно загудели гравитационные приводы, Кори буквально просияла. Она улыбнулась так тепло, открыто и мечтательно, как не улыбалась на моей памяти ни разу. Даже на борту «Затерянных звёзд» я ни разу не видел, чтобы она так улыбалась. Даже когда речь заходила о её маме.
Это было не просто что-то проглянувшее через оболочку агрессии и отстранённости, за которыми Кори пряталась от всех опасностей внешнего мира, это было что-то совершенно новое. Словно Кори только что на моих глазах полностью избавилась от всей этой оболочки, сбросив её как гусеница сбрасывает кокон, превращаясь в прекрасную бабочку.
— Шрап… — едва слышно прошептала Кори, осторожно отпуская ключ и так же осторожно кладя руку на штурвал, заменяющий здесь руль. — Это просто… Невероятно…
— Отлично подмечено, юная леди! — тут же обрадовался Адамас у нас за спиной. — Думаю, это вполне можно сделать одним из слоганов рекламной кампании! «Мутцукани „Хион“ — это просто невероятно!» Как вам, а? По-моему, просто невероятно!
— Ну не знаю, — лениво ответил я, не оборачиваясь. — Звучит-то, конечно, неплохо, но вот насколько соответствует действительно? Лично я пока что ничего «невероятного» не увидел.
— Так это потому, что ничего невероятного и не происходит! — обрадовался Адамас. — Невероятное начнёт происходить, когда наша юная леди наконец-то выйдет из благоговейного ступора и нажмёт на газ!
— Кори! — позвал я. — Кори, ау! На связь!
Девушка только со второго раза поняла, что обращаются к ней. Она несколько раз моргнула, крепко зажмуривая глаза, и посмотрела на меня уже более осмысленным взглядом:
— Да, я тут… Всё нормально… Просто, когда он завёлся, когда я повернула ключ… Знаешь, ощущение, словно будишь огромного сильного зверя… И знаешь, что, проснувшись, он будет рад тебя видеть.
— О да! — даже не пытаясь скрыть удовлетворение, поддакнул Адамас. — Именно поэтому было решено поставить систему активации в виде старого архаичного ключа. Опросы и тесты фокус-групп показали, что именно этот вариант в большинстве случаев даёт пользователю то самое ощущение господства над чем-то великим и могучим.
— Что есть то есть… — счастливо прошептала Кори, немного пришедшая в себя. — Но я… Я в порядке, да. Поехали уже наконец.
— Только тебя и ждём, — подначил я девушку и получил в ответ взгляд. И не агрессивный, как обычно в подобных ситуациях, а наоборот — добрый и нежный.
Чудеса, да и только…
Кори медленно и осторожно надавила на педаль газа и вкрадчивое мурчание под нашими ногами сменило тональность. «Хион», до этого момента паривший на магнитной подушке, приподнялся на антигравитационном поле ещё выше, и аккуратно соскользнул с подиума, как вода со стекла. Нас при этом даже не качнуло, несмотря на то что мы упали на целый метр — подвеска у машины была просто высший класс.
— Ощутили, а, ощутили? — довольно спросил Адамас. — Подвеска просто идеальная! Каждый гравитационный привод развязан с пассажирской капсулой, поэтому изменения высоты вплоть до полутора метров просто не ощущаются, когда вы сидите внутри!
— Да, впечатляет… — скучным тоном ответил я, глядя в окно. — Но пока не особо.
— Тихо… — едва слышно прошептала Кори. — Не мешайте… Я наслаждаюсь.
Она аккуратно вывела «Хион» на широкую дорогу позади подиума, и слегка притопила педаль газа, заставляя гравикар ускориться.
— Куда ведёт эта дорога? — спросила она, не поворачиваясь, и Адамас ответил:
— Она обходит курорт по кругу и выводит за его пределы, если вам интересно!
— Это хорошо… — непонятно ответила Кори и прибавила ещё газу.
Гравикар ещё немного приподнялся над дорогой, набирая запас по высоте на случай, если перед нами попадётся какое-то препятствие. Стандартная процедура для всех гравикаров — чем больше скорость, тем больше должна быть и высота, на которой идёт машина, тогда и подвеска с большей вероятностью съест неровность, и водитель, сидящий выше, раньше её увидит.
Впрочем, в «Хионе» водитель явно стоит где-то на самых последних местах в списке средств обнаружения угрозы. Тут наверняка полным-полно всяких лидаров, камер, и прочих систем, которые обнаружат коварную кочку задолго до того, как той взбредёт в голову расположиться на пути следования гравикара.
— А что вообще значит «Хион»? — спросил я, обернувшись в сторону Адамаса.
— Снег… — вместо него ответила Кори, не отрывающая взгляда от бегущей под ноги дороги. — Оно означает «снег» на одном из древнейших языков.