ли, и она была полна, и теперь космический холод заморозил её в один огромный цилиндр льда, порвавший пластик как мокрую бумагу. Издалека казалось, что из титана все ещё торчит бутылка с водой, вот только никому уже не суждено из него напиться, даже если вернуть его в человеческие условия.
А здесь условия человеческими назвать язык не поворачивался…
— Говорили же, нет тут никого! — улыбнулся я, обращаясь к Жи, застывшему рядом, но робот проигнорировал мои слова. То ли потому, что не воспринял сказанное на свой счёт из-за того, что я к нему не обратился, то ли он лучше меня понимал, что тут никого нет.
— Жутковато как-то… — раздалось в комлинке голосом Кори. — Вам нет?
Жи, конечно, разумный робот, самостоятельный, но всё же создан он был для того, чтобы действовать в связке с людьми. Поэтому у него, и у любого другого представителя его модели, имелась возможность подключить камеры к внешним выводам, чтобы оператор мог наблюдать глазами робота и давать указания по месту. И Кайто перед выходом наладил этот канал связи, выведя изображение прямо на лобовик, так что те, кто остался на корабле, могли наблюдать то же самое, что наблюдал робот.
— Сойдёт! — ответил я. — Магнус, Кайто, чисто!
— Переходим! — прогудел Магнус и спустя пять секунд они влетели внутрь станции. Кайто цеплялся за Магнуса, как за последнюю надежду, а вот здоровяк себя чувствовал, кажется, вполне уверенно…
Правда, как только он проник на борт станции, эта уверенность внезапно дала сбой.
Фонарь шлема Магнуса скользнул по внутренним стенам помещения, и остановился на красной полосе, тянущейся по стенам. И сам Магнус остановился тоже. Замер возле «входа», держась за острый торчащий угол, как истукан, как будто дальше его не пускало невидимое силовое поле.
— Мы уже приехали? — пискнул Кайто, перехватывая Магнуса за пояс, но здоровяк ничего не ответил, как будто и не слышал техника.
— Эй! — Кайто выждал две секунды. — Магнус! Отомри!
Только после этого огромный скафандр навигатора снова шевельнулся, и в комлинке раздалось:
— Да… Я… Нормально всё. Задумался просто.
— Нашёл место! — хмыкнул капитан с борта корабля. — Тут не думать надо, а действовать, причём как можно быстрее. Не нравится мне тут, доложу я вам.
— Не думаю, что среди нас найдётся хоть кто-то, кому тут нравится, — хмыкнул я. — Кайто, можно открывать глаза, мы уже внутри.
— Ага, — уронил азиат, отцепляясь от Магнуса. — А тут и правда жутко…
— А чего ещё ты ожидал от уничтоженной станции? — я пожал плечами и запоздало понял, насколько это глупый жест в надутом до состояния мыльного пузыря скафандре. — Ладно, двигаем дальше. Жи.
— Жи да, — звякнул робот, и прямо по стене, цепляясь за какие-то невидимые глазу неровности и шероховатости, шустро подобрался к проходу в следующий отсек.
Двери были раскрыты на всю ширину, и это для них необычно. По идее, каждый такой проём должен снабжаться такой же автоматикой, как в наших шлюзах — закрывающей двери намертво, если в отсеке происходит разгерметизация. А раз двери открыты — значит, всё же кто-то тут был после уничтожения станции, но это в общем-то и так было очевидно. А вот что неочевидно так это тот факт, что этот «кто-то» бывал тут так часто, что предпочли оставить двери открытыми, нежели каждый раз закрывать их за собой, изображая, что объект мёртв и не представляет никакого интереса.
Жи первым юркнул в проём — ему-то фонарик не был нужен. За ним на маневровых двигателях последовал я, с оружием наизготовку и первым же делом, прямо от входа, снова осмотрелся.
Новый отсек казался продолжением предыдущего, разве что слегка более целый. Дыры в его стенах уже не были такими гигантскими, как там, да и металл в этих местах был загнут исключительно внутрь, как бы намекая, что все эти дыры были проделаны снаружи. Вероятнее всего, осколками и обломками самой же станции, тех её частей, что нависали над этим отсеком.
Знал бы я как выглядела эта структура до уничтожения, можно было бы предположить, обломки чего именно превратили стальные стены в решето, но это, в общем-то, не так и важно. Намного важнее то, с какой скоростью эти обломки двигались в момент удара, и скорость эта была… Скажем так — «невообразима».
— Жи, — позвал я робота, и посветил на одну из дыр. — Как считаешь, с какой скоростью должен был двигаться обломок, чтобы проделать такую дырень?
— Не могу дать ответ, — равнодушно ответил Жи. — В отсутствие информации об обсуждаемом обломке, его массе, материале и конфигурации, я не могу дать ответ.
— Вот и я считаю, что с бешеной скоростью… — уже себе под нос закончил я, и повёл лучом фонаря дальше, высвечивая интерьер отсека.
Так как тут уцелевших стен было намного больше, чем в предыдущем, то и вещей отсюда в открытый космос улетело несравнимо меньше. Правда это не сильно помогло, потому что большая их часть всё равно была перемолота в труху катаклизмом, и определить, чем при жизни был тот или иной обломок далеко не всегда представлялось возможным. Единственное, что тут уцелело — это большой плоский экран, весь избитый и потрескавшийся, но сохранивший общую целостность, и железная парта с железным же стулом, приваренным прямо к ней, словно их специально делали такими из расчёта на будущую катастрофу. Ну и конечно уцелела широкая линия, тянущаяся по стене на уровне груди и замыкающаяся сама в себя — точно так же, как в предыдущем отсеке. Только тут она была жёлтая.
— Чисто! — доложил я в комлинк. — Подтягивайтесь.
Магнус и Кайто подтянулись, пролетели через проём, и Магнуса внезапно снова разбил паралич. Точно так же, как и в предыдущем отсеке, он застыл возле входа, слегка покачиваясь вверх и вниз и медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Луч его фонаря сперва задержался на жёлтой линии на стене, а потом неторопливо пополз дальше, выхватывая из темноты обломок за обломком, осколок за осколком. Когда в луч попал разбитый и покрытый трещинами экран, Магнус чуть задержался на нём, но всё же двинулся дальше… А вот когда из темноты появилась грубая стальная парта…
— Мать твою…
Магнус произнёс это так тихо, что я едва расслышал. И, похоже, что я один вообще расслышал, потому что в комлинке сразу же раздались взволнованные голоса, просящие повторить, что он сказал.
Но Магнус не повторял, и вообще, кажется, не слышал никого. Он толкнулся рукой, медленно перелетел к парте, затормозил об неё, заставив её слегка вращаться, и снова застыл на месте. Его рука в перчатке скафандра легла на гладкую металлическую столешницу, и будто бы… погладила её?
— Магнус? — осторожно начал я, не сводя взгляда со спины здоровяка. — Всё в порядке?
— Всё… В порядке… — непонятным голосом ответил Магнус. — Просто… Надо кое-что проверить.
— Что? — не отставал я. — Что надо проверить?
— Пока что не скажу… Может, я и не прав, — странно, не в своей обычной манере, ответил Магнус. — Надеюсь, я не прав. Сейчас!
И, совершенно забыв о нашей договорённости, он резко толкнулся от парты, отбрасывая её к стене и ринулся в сторону — к ещё одному дверному проёму, ведущему прочь из отсека!
— Магнус! — панически завопил Кайто, которого потащило следом за здоровяком, но он будто не слышал.
Проём, к которому летел Магнус, а вместе с ним и Кайто, вёл в ещё один отсек, от которого осталось так мало, что даже с нашей позиции были видны звёзды и маленький кусочек корабля, и Кайто, видимо, решил, что Магнус хочет убить их обоих через выброс в открытый космос…
Но Магнус, конечно же, ничего такого не хотел. Он ухватился за дверной проём, тормозя себя, совершенно не обратил внимания на то, что вопящий Кайто врезался в него, тормозя тоже, и медленно, неторопливо, просочился внутрь.
— Жи! — позвал я. — Останься тут, будь добр.
— Остаться да, — равнодушно отозвался робот, расположившийся на углу. Ему было всё равно, где и в каком положении находиться.
А вот Магнусу — явно нет. Наполовину залетев в оторванный от станции отсек, он так и застыл в проёме, словно не мог поверить, что дальше нет ничего, кроме космической пустоты… Хотя дело явно было не в этом.
И, когда он повернулся, и провёл рукой по чему-то за стеной, таким же жестом, каким он обычно задумчиво поглаживал кометика по ушам, это стало совершенно очевидно.
— Магнус, да в чём проблема⁈ — кричал Кайто, пытаясь нащупать на поясе здоровяка карабин и отстегнуться, чтобы получить свободу. — Что, ца ни ма би, происходит⁈
Я включил маневровые, подлетел к ним, протянул руку и цепко ухватил Кайто за плечо, а когда он внутри шлема поднял на меня глаза, медленно покачал головой — не надо, мол. Кайто меня понял и перестал кричать, хотя попытки отстегнуться от Магнуса не бросил.
Убедившись, что азиат успокоился, я взял за плечо уже Магнуса. Взял и слегка потянул на себя, не столько чтобы вытащить его из разрушенного отсека, сколько для того, чтобы подлететь поближе.
Но Магнус явно это понял по-своему. Он резко отдёрнул от стены руку, словно обжёгся, и развернулся лицом ко мне. Визоры наших шлемов практически соприкоснулись, и Магнус, глядя мне прямо в глаза, произнёс:
— Я знаю, что это за место. Я знаю, что это за станция.
Глава 23
Иногда бывают такие ситуации, когда лучше не задавать лишних вопросов. То обстановка не располагает, то состояние собеседника, то затронутые ранее темы…
Это не была ни одна из тех ситуаций.
Но всё равно, прежде чем что-то спрашивать, я толкнулся руками от Магнуса и облетел его по кругу, чтобы заглянуть за угол. Пошарил лучом фонаря примерно по тому месту, где он елозил рукой, и раза только с третьего нашёл то, что искал.
По стене, или, вернее, по жалким остаткам стен общей длиной в пару метров, не больше, проглядывалась такая же цветная линия, как и в предыдущих отсеках. Но, если там цвета хотя бы пытались быть яркими и заметными, то эта линия едва виднелась из-за того, что была чёрной. Чёрной, как сама космическая пустота, в которую она и уходила, оборванная вместе с куском стены.