Истину следует искать в пределах мозга, не там, где может пройти суть, не оставив след, потому длины понимания достигнуть трудно, порой невозможно. Смотреть на пределы понимания, понять, какие условия для выполнения есть сейчас, то есть карты на руках. Когда щупаешь колоду, каждую карту, понимаешь, что они особенные, каждая несет часть, в которой отслеживаешь четкий план.
Это событие с гипнозом, оно было подстроено. Этот случай с мыслями о вине, где её нет, а только исходит из головы. Что действует на голову? Кулон. Мешает сознанию тоже он. Он должен быть призван спасти нас, а не служить поводом для ссор, которые могут провалить операцию и перечеркнуть выполнение планов. Ладно, недавно решили дело мирно, так как не готов был оказать сопротивление, а что делать, если силы найдутся? Может кончиться, либо большим ущербом, чем ссадина на боку, которая перестала болеть. Лед помог. Оказал услугу. Сейчас её оценил, как повлияла на самочувствие, как отношусь к действительности в момент прошлого.
Лёд начал таять, потому убрал остатки в холодильник, дабы не пришлось менять одежду. Вижу, как продолжил думать о причинах поступков, которые забываю, что было тогда, а значит, пребывал не в своей голове.
Говорю вслух:
– Кулон.
Я в прошлом чувствую, вижу слова, которые были произнесены откуда-то сверху, потому вызвали удивление, может, спектр чувств, изначально не продуманных, теперь эврикой в голове пронеслась мысль. Вижу, как подскочил на месте, крича:
– Конечно, Астра, кулон виноват, что так поступаю! Также было на кухне, которая привела к гипнозу, направленному на маму, потому нас отпустили, как увидели, что можем справиться с трудностью. Научился думать осмысленно и видеть, чего нет изначально в голове, потому смог управлять родителями, видеть прошлое, понимать иное, что могу видеть. Словно открылся третий глаз, достиг определенной стадии прозрения, когда понимаю события.
Астра не думая, ответила точным словом, которое подметило мою догадку, ведь сестра раньше также не была мудрецом, а обычного разума, как все:
– Это так, Адам, потому должны научиться пользоваться силой, а то из-за неё чуть не подрались и не сломали приборную панель корабля. Ладно, ты знал, куда упасть, а что случилось тогда, когда не знал? Всё, пиши, пропало, нет управления кораблем. Всегда думать, как мы видим событие, не только, как оно на нас влияет. Я мыслю широкими понятиями, потому сужу, что кулон имеет воздействие. И раньше не была злобной, а тогда, словно злость застила глаза, в мгновении ока сбила тебя с ног, благо, не сильно ушибся, только боком, который прошёл, раз убрал лёд. Но всё обошлось, не всегда будет счастьем, если не научимся управлять силами, которые могут увести не в ту степь. Забудем, как вернуться, стать людьми, то есть братом и сестрой.
Услышал слова, которые донеслись до слуха, как минувшее прошлое:
– Да, надо беречь друг друга, не устремляясь в бездну, которая любезно дала зайти, открыла объятья, могшие уничтожить, благо вышло, что обошлось без потерь. Прости меня, что быстро не могу научиться, оценить ситуацию со стороны, с которой должен понять, найти выход из ситуации, продиктованной кулоном, не разумом. Впредь должен исходить из восприятия мира, не тем, что хотят вложить, ведь важно оставаться собой в ситуации, когда не знаешь, где ложь, где правда. Надо взвешенно смотреть, как мы меняемся, когда имеется действие кулонов, которые могут спасти, если правильно использовать, не во вред, когда не подумали точно, либо не отобразили, что в них заложено. Мы должны исходить из логичности принятия каждого события.
Астра сделала шаг к примирению, должное избавить сердце от невзгод:
– Прошу прощения, не могу контролировать эмоции. Они заполняют внутри, не знаю, как правильно поступать, дабы думать своей головой, не тем, что от меня хотят увидеть, либо показать мир, никак не связанный с происходящим в разуме. Буду следовать за рассудком, если увижу, что тебя поглощает кулон, то не надо погружаться в злость, звуком ранящую сердце. Поступаю не так, как надо. Затянутым показался день, который вскоре надо окончить, дабы не навалилась бессонница, которая укоренится в голове, как идея. Ибо ослабленным мозгом легко управлять, если человек позволяет ввести в состояние, хочет, чтобы бразды ума забрал другой. Потому думай своей головой, не теми знаниями, избыточно данные кулоном, спутывая их, мешая трезво оценивать ситуацию. Теперь крепко обними меня, хочу объятий.
Подошел к сестре и обнял, унося в покой. Она положила голову на плечо, позволив слезы, выраженные желанием спать, и тем, что было пережито за день, который многое дал, так как не каждый раз столько происходит, потому надо оценить то, что было. Начал гладить её волосы, успокаивая и желая, чтобы беспокойство ушло, никогда больше не тревожа нас.
Чёрным чувствам не место на корабле надежды, который должен вывести из состояния, выливавшееся слезами и невысказанными словами, проливающимся здесь:
– Адам, почему не могу контролировать сильные чувства, несколько дней реву. Сколько с тобой не ссорилась в детстве, так глубоко не проникала обида в сердце, а теперь не могу остановиться. Казалось, мало причин, чтобы реветь, ничего не случилось, но слезы не остановить, их много, наверно рубашка твоя стала мокрой. Надо взять себя в руки, не позволять слабости, а то привыкну, корабль утонет.
Но она не смогла взять себя в руки, продолжив реветь. Тихо вздымается грудная клетка, выдыхая горячий воздух. Щеки пылают огнем, кажется, расплавят мое лицо. Чувствую, мои волосы покрылись испариной. Рука потянулась к приборной панели, чтобы включить вентилятор. Он приглушенно зажужжал, в корабле стало прохладно.
Наконец, рыдания начали стихать, лишь беспокойное дыхание, размазанная тушь выдавали, что Астра ревела. Глаза покраснели, веки опухли, потому добавили выразительность лицу, резкие черты. Сестра была худая, очень бросалось в глаза после продолжительных слез. Обнял крепче, что она выдохнула, пытаясь вобрать больше воздуха.
Вдохнуть не смогла, потому обнимаю менее крепко, также гладя волосы. Она произнесла сонные слова, так как слезы выдавили последние силы:
– Адам, надо ложиться спать, иначе не сможем встать рано, и начать путь, а не только решать отношения, о которых можно поговорить во сне. Хочу спать, хватит обнимать. Пойдем, не надо нам задерживаться до утра.
Вижу, как повисла сестра на моих плечах, потому поднимаю, как ребенка. Уношу сестру, которая старше меня на два года, но это не должно удивлять, ибо действует усталость, заставляющая поступать и думать детским разумом. Не корю, а радуюсь, что отношу в спальный отсек. Наконец, дошли до него. Укладываю её спать, а сам ложусь на свое место.
Вижу, как сознание удаляется от нас. Приятно осознавать, что один день в корабле сблизил. Знаю, их будет примерно сто пятьдесят, потому мысленно готовлюсь видеть каждый день, или хотя их можно промотать, дабы повествование не стало слишком долгим. Иначе наскучит, что буду видеть каждый день, как детальный разбор. Хорошо, что памятью можно управлять, проматывая части, которые кажутся скучными, либо затянутыми, но прощание с семьей наиболее важный. И этот день, который так закончился, очень мил и трепетен фактом, что сестра, отринув возраст, стала ребенком, начала капризничать.
Надо следовать в следующий день, выражая в нем уверенность, что обиды остались в прошлом. Ничто не поранит наши сердца, бьющиеся в такт, ибо чувствуешь близость сестры, которая ощутила себя ребенком. Помню, как засыпал на маме, когда был младенцем. Вызывает трепетные чувства в груди, что хочется говорить, не держать внутри, смотря, как быстро уснули, души отправились гулять по лугам, срывая цветки. Душа наша, словно бабочка, которая взлетает ввысь, хочет приблизиться к моменту покоя, хоть во сне. Покой, являющийся сном, устремившимся в забвение.
Она стала в ту ночь младенцем, который забыл обозначение сковывающего страха, когда засыпаешь, точно проваливаясь в бездну. Кажется, ничто не спасет от знания, что пребываешь один, когда спишь.
Во сне понял, являюсь братом, взращенным так же, как она, в лоне матери, что нас никто не сможет разъединить, если не захотим. Не представляю, что может произойти, чтобы согласились отказаться. Связь ментальная, что можем слышать друг друга на расстоянии, понимая, что чувствует родной человек, так как едины в душах. Она моя часть, пусть говорю не вслух, а мысленно, знаю, услышит. Во сне улыбнется, когда поймет, что излагаю, понимая значение для жизни. Астра станет путеводной звездой в дороге.
Как помыслить себя без основной части, составляющей сердце, которое поделено на двоих, обозначает роль и явление радости, как произошел день, который разрешил конфликт по отношению к душе, ставшая ближе в миг. Всё стало иным, коль принял знание, как свое.
Сестра является частью жизни. Благодаря тебе обрел радость, также исполнение целей судьбы, которая была поделена на двоих, потому в отсутствии Астры не мыслима, так как не знаю, как помыслить в отдельности жизни, соединенной в цельный сосуд. Если разлучить нас, то непременно последует смерть одного из пары, ибо делить сиамских близнецов нельзя, чревато плохими исходами, который ранее был описан.
Ввиду всего сказанного понимаю, какую часть жизни занимает сестра, что она никогда ею быть не перестанет, связаны единой нитью, которая нас не отпустит, даже если будут тянуть в разные стороны, не сможем расстаться. Эта нить настолько крепкая, что она, кажется, берет исток из сердца, как неустанный орган, работающий на протяжении жизни. Никогда не остановится бег крови по телу, как наша родственная любовь, крепнущая в знании, что живем обоюдными жизнями, связанными, оттого не могущие расстаться. Мы едины во всем, как брат и сестра, могут быть едины, так как наша связка никуда не денется, а станет крепче со временем. Никогда не расстанемся, ибо познал в беде, каково иметь человека, могущего исправить ситуации, помощь оказать, так как ничто не может остановить бег. Никто не разорвет нить, которая тянется из сердец, крепнет, когда пытаются разорвать. Связь стала крепкая, что невозможно помыслить, что будем жить отдельно.