У девушки накрашены губы, вокруг глаз размазана тушь. Но если убийца похитил ее полтора месяца назад, зачем ей краситься? Разве что сам убийца заставил. Или…
Переведя взгляд на ее топ без бретелек, Зои поняла все.
Глава 43
В первый раз со времени приезда в Техас Тейтум по-настоящему ощутил, как же здесь жарко. Капля пота сползла по лбу и попала в правый глаз. Подошел Фостер с большой бутылкой воды; Тейтум одним махом опрокинул в себя едва ли не половину.
— Как думаешь, сколько времени у нее осталось? — спросил Фостер, поднимая на него усталый взгляд.
Грей пожал плечами. Фостер задавал этот вопрос уже в четвертый раз. Сказать невозможно — даже если б они точно знали, когда Мэрибел заперли в ящике. Судя по видео, сейчас она делала единственное, что увеличивало ее шансы на спасение: лежала спокойно, потребляя меньше кислорода.
У Фостера пискнул телефон.
— Вот черт! — произнес он, взглянув на экран. — Журналисты обо всем пронюхали!
Он показал телефон Тейтуму. На экране красовался заголовок: "Полиция разыскивает девушку, похороненную живьем", и сразу под ним — искаженное лицо и широко раскрытый в крике рот Мэрибел Хоу.
— Скоро это свяжут с делом Николь Медина, и пиши пропало — начнется паника!
Тейтум взглянул на свой телефон, где по-прежнему шла видеотрансляция из могилы.
— Он не прекращает трансляцию. Уже почти два часа.
— И что это значит?
— А черт его знает, — устало ответил Тейтум. — Зои сказала бы, что его фантазия развивается.
Беспрерывные отдаленные гудки действовали на нервы. Шестьдесят седьмое шоссе находилось отсюда в нескольких десятках ярдов: его перегородили двумя блокпостами и у всех проезжающих проверяли водительские права. В результате в обоих направлениях образовались огромные пробки.
Тейтум взглянул на длинный ряд машин, на стеклах которых играло солнце, затем обвел взглядом весь периметр поисков. Плоская равнина, присыпанная песком и гравием, кое-где утыканная кустарником, кактусами и одинокими безлистыми деревьями. У дороги трейлерный парк; его обитатели высыпали на улицу и с любопытством наблюдают за работой полиции. Вдали виднеется заправочная станция. В нескольких ярдах от дороги, параллельно ей, тянутся железнодорожные пути. Тейтум уже смотрел на карту и знал, что они на много миль идут бок о бок с шоссе.
Несколько полицейских прочесывали местность с металлоискателями; пока нашли лишь несколько пивных банок. Кинолог по фамилии Джонс со своим псом Бастером обыскивал трейлерный парк. С другой стороны периметра криминалист водил по гравию радаром. Выглядело это чудо техники не слишком впечатляюще — вроде газонокосилки, к тому же криминалисту приходилось постоянно огибать или убирать со своего пути камни, кусты и кактусы. На глазах у Тейтума он остановился, потряс головой и, понурившись, двинулся прочь от своей машины.
— Что еще? — проворчал Фостер.
— Радар здесь почти ничего не ловит, — сообщил криминалист. — Почва глинистая.
— И что?
— Глина мешает радару.
— Ты говорил, эта твоя штука просвечивает землю на пятьдесят футов вглубь. А здесь на сколько? Пятнадцать футов? Десять? Пять?
— На пятнадцать дюймов.
— Дюймов? — словно не веря своим ушам, повторил Фостер.
— Слишком много глины. — Криминалист кивнул. — Уж извини.
— Нам нужно больше собак, — сказал Фостер, поворачиваясь к Тейтуму. — Больше металлоискателей. И…
Из телефона последнего донесся странный звук, нечто вроде треска помех. Тейтум всмотрелся в экран, прикрывая его ладонью от солнца.
— Какого черта? — пробормотал он.
На видео явно что-то происходило.
Стенки ящика вокруг Мэрибел дрожали, сквозь щели сыпался песок. Что-то ревело вокруг нее. Мэрибел отчаянно кричала.
Тейтуму вспомнились слова доктора Кобб: "В варианте Эйнштейна речь шла о взрывчатке".
Стенки ящика содрогались все сильнее. Нет, это не взрыв, это что-то совсем другое…
— Что это? — спросил Фостер. — Как будто землетрясение… Да где она, черт побери?
Тейтум поднял глаза и огляделся. Он не видел ничего, что могло бы вызвать такую дрожь земли.
А потом его взгляд упал на железную дорогу.
Сердце Тейтума ухнуло куда-то вниз; он снова взглянул на экран. Мэрибел похитили полтора месяца назад; однако ее топ, хоть и измятый, не выглядел заношенным — вряд ли она носила его дольше нескольких дней. Вокруг глаз размазалось что-то темное: теперь Тейтум понял, что это. Тушь.
Все это время они думали, что смотрят живую трансляцию. Прямой эфир, как в случае с Николь Медина.
И ошибались.
— Это поезд, — тихо сказал он. — Над ней проезжает поезд. Она закопана вблизи рельсов.
— Но никакого поезда нет!
— Сейчас нет. А когда убийца снимал видео — был… Вы привезли сюда не ту собаку. Нам нужен пес, натасканный на поиск трупов.
Глава 44
Удобно устроившись в кресле, он читал в открытом браузере первую статью о себе. Наконец-то журналисты начали задавать правильные вопросы. Кто такой "Шредингер"? Что у него за эксперимент? Статья была выдержана в бодром тоне: полицейские, мол, заявляют, что местонахождение девушки им известно. Возможно, предполагал дальше корреспондент, девушка, запечатленная на видео, поможет выяснить личность "Шредингера".
Девушка на видео никому ничем не поможет! Неужели они это еще не поняли?
Возможно, поняла Зои Бентли.
Щелкнув по другой закладке, он еще раз перечитал статью о том, как она ловила Гробовщика-Душителя. Автор уверял, что доктор Бентли необычайно умна, проницательна и не упускает ни одной детали.
А теперь ее отправили ловить его! Эта мысль принесла радостное волнение. Нужны ли еще доказательства, что он — выдающаяся личность?
Убийца открыл несколько сайтов местных газет и начал обновлять страницы, ожидая появления новостей о себе. Скоро в браузере было открыто уже больше двадцати закладок. На какой-то странице начала голосить реклама — искать ее он не стал, просто выключил звук.
Еще одна газета, еще одна статья. Целые абзацы без изменений скопированы из предыдущей. Халтура! Кого он презирает всей душой, так это халтурщиков…
А что Николь Медина? Неужто ни один журналист не заметил связи между двумя случаями? В статьях об этом ничего нет. Может, сообразит кто-то из читателей? Он начал просматривать комменты к статьям — и немедленно об этом пожалел. Первый же комментатор утверждал, что вся эта история — фейк, отвлекающий людей от того, что творится на Ближнем Востоке. Остальные были банальны: "Ужас!", "Кошмар!", "Что за зверь мог такое сотворить?!" О Николь Медина никто не вспоминал. Хотя один спросил: если это эксперимент номер два, то был ли номер первый?
Придется ждать, пока какой-нибудь сообразительный журналист не увидит связь. Все равно это произойдет, и очень скоро. Либо из полиции сольют информацию газетчикам, либо кто-нибудь докопается сам.
Завтра все узнают, что в Сан-Анджело появился серийный убийца.
Он снова пролистал открытые страницы, обновил каждую, нетерпеливо ожидая новостей. Пока ничего. А ему скоро на работу.
Что ж, потерпим…
Переключившись на "Инстаграм", он прокрутил свою ленту — череду девушек, жаждущих внимания. Время от времени останавливался, вглядывался в ту или другую фотографию. Кто станет следующей?
Внимание его привлекла та, что лежала на кровати под одеялом и улыбалась в камеру. Джулиет Бич. Одна из его любимиц.
Подпись: "Последнее утро, когда мне восемнадцать". Он щелкнул по ее профилю в "Фейсбуке", проверил, когда у нее день рождения. Десятого сентября. Завтра.
По случаю дня рождения она, разумеется, устроит вечеринку.
Отлично. Над ней он и поставит "эксперимент номер три".
Глава 45
Офицер Виктор Финкельштейн припарковал внедорожник на обочине и открыл заднюю дверь для Шелли, своей четвероногой напарницы. Та выпрыгнула из машины, завиляла хвостом и, вывалив язык, одарила хозяина широкой собачьей улыбкой.
Виктор достал из машины миску, затем извлек из портативного морозильника припасенную заранее бутылку ледяной воды.
— Привет, Франкенштейн! — раздалось у него за спиной.
В отделении полиции Сан-Анджело Виктора прозвали "Франкенштейном" — и из-за сходства имен, и из-за профессии. Виктору такое сравнение нравилось, он и собаку свою не зря назвал Шелли — вот только этой шутки уже никто не понимал.
За спиной стояли детектив Фостер и какой-то незнакомец, оба взмокшие, усталые и, похоже, расстроенные.
— Привет, детектив, — ответил Виктор.
— Нам нужно поискать возле железной дороги, — сказал Фостер.
— Пару минут, детектив. Шелли попьет.
Фостер раздраженно кивнул; видно было, что эту задержку он считает излишней. Люди, не работающие профессионально с собаками, не понимают. Шелли — не домашнее животное Виктора, и уж точно, черт возьми, не рабыня. Она — его напарница. И Виктор всегда обращается с ней именно так — как с равной. Если б сам он сказал, что хочет сначала выпить воды, стал бы Фостер заводить глаза и вздыхать? Очень вряд ли.
Виктор взял бутылку, в которой плавали белесые кусочки льда, вылил половину в миску, и Шелли немедленно принялась лакать. Он тоже хлебнул воды, закрыл и убрал бутылку обратно в морозильник.
Фостер взглянул на свой телефон и откашлялся.
— Так, может быть…
— Еще минуту, детектив, — твердо ответил Виктор. — Раз вы вызвали нас, значит, спешить некуда.
Детектив обменялся взглядами с незнакомцем, стоящим рядом.
— Офицер Финкельштейн, — представился Виктор, протянув руку.
— Агент Грей. — Незнакомец шагнул вперед. У него было крепкое рукопожатие и приятная вежливая улыбка.
— О, федерал?
Шелли подняла голову от миски и взглянула на Виктора, вильнув хвостом.
— Ладно, детектив, веди.
Двое мужчин повели напарников по песчаной полоске земли. К некоторому своему удивлению, Виктор увидел Джонса. Обычно два кинолога редко работали вместе. Джонса с Бастером вызывали, когда помощь требовалась