– И все же я с удовольствием ее послушаю.
В этот момент вошла официантка и зашептала что-то на ухо Мэрион. Хозяйка «Тадж-Махала» поднялась с места.
– Прошу прощения, мне придется оставить вас ненадолго – там инцидент с одним пьяным в комнатах наверху.
Уайт поднял вверх руки, будто под дулом револьвера.
– Не смотри на меня так, дорогая. В последний раз я выкинул отсюда пьяного давным-давно, и с этим покончено.
Когда Мэрион ушла, Мара принялась рассказывать о себе:
– Я родилась в Уэльсе, в Кардиффе, самая младшая из пятерых детей. У меня четверо братьев…
Рассказывая, она все больше воодушевлялась – ее охватывала гордость при мысли о семье Тэйтов.
– Похоже, что Тэйты – настоящий клан. Хотелось бы мне с ними со всеми познакомиться.
– А почему бы вам не погостить в Бисби? У нас просторный дом, и я буду счастлива принять вас.
Эрп перекатывал сигару из одного угла рта в другой. Глядя на него, Мара думала о том, что у него необыкновенно чувственные губы. И эта мысль будоражила. Она представила, как его губы прикасаются к ее губам, и почувствовала, что тело ее словно окатило горячей волной, причем жар этот не проходил, а, напротив, становился все более ощутимым.
– Я, конечно, мог бы у вас погостить, – ответил Эрп. – Но что подумают ваши близкие и соседи? Ведь ваш муж сейчас путешествует по Европе…
– Мы будем в доме не одни. Там ведь маленькая Мара и ее няня.
– Тогда договорились, – кивнул Эрп.
И он с улыбкой накрыл своей огромной ладонью ее тонкую, изящную руку, лежавшую на узорчатой атласной скатерти.
– Вы мне нравитесь, Мара Тэйт Юинг.
– Меня зовут Мара Юинг Тэйт, – поправила она. – Мне вы тоже нравитесь, Уайт Эрп.
– Как уютно вы устроились, – проворковала Мэрион, вернувшись. – Может, хотите попытать счастья наверху, за игорным столом?
– Во что бы то ни стало, – ответил Уайт. – Уверен: сегодня я в ударе. А как вы, Мара? Чувствуете склонность к игре?
– Да, чувствую, но должна вас предупредить, что никогда прежде не играла. И все же по натуре я игрок, люблю риск и приключения. Все Тэйты – прирожденные игроки.
– Похоже, что они еще и везунчики – всегда выигрывают.
Они поднялись из-за стола и последовали за Мэрион в игорный салон.
Предчувствия не обманули Уайта Эрпа. Менее чем за час он выиграл две тысячи долларов в рулетку и в кости. Кости заинтриговали Мару. Понаблюдав некоторое время за игроками, она быстро постигла основные правила игры. После чего извлекла пять стодолларовых бумажек из своей вечерней сумочки, сшитой из той же ткани, что и платье, и передала деньги крупье:
– Фишек, пожалуйста.
Когда настала очередь Мары бросать кости, она заняла место у длинного, покрытого зеленым сукном стола. Уайт встал у нее за спиной. Толпа любопытных и игроков прижала его вплотную к Маре. Ее приятно возбуждала близость Эрпа, она ощущала твердость его мужского естества, ощущала волнующее прикосновение его плоти, упиравшейся в ее ягодицы.
Мара бросила кости с такой бесшабашной уверенностью в успехе, что Уайт хмыкнул. Стодолларовая фишка легла на свое место.
– Семь! – сказал крупье, собирая кости.
– Продолжим! – ответила Мара, подражая Уайту и остальным игрокам.
Кубики из слоновой кости покатились по столу и наконец остановились – выпало пять и три.
– Ваша ставка восемь! – подал голос крупье.
Она повторила бросок – шесть и три. Бросала еще раз – и выпали две пятерки. Еще одна попытка – двойная шестерка.
– Дюжина! Вот это везение! Молодец! – пробормотал Уайт.
Мара играла минут пятнадцать и сделала за это время восемь ставок, последовательно их увеличивая. Она отошла от игорного стола, унося выигрыш, чуть превышавший шестнадцать тысяч долларов. Уайт обменял ее фишки на деньги, и они направились в бар.
– Шампанского, – сказал Эрп бармену. – Поздравьте леди, ей повезло в игре!
Он наклонился и поцеловал Мару в губы. Его усы коснулись ее верхней губы, и от этого прикосновения она затрепетала.
– Никогда не целовалась с усатым мужчиной, – улыбнулась Мара.
«Я никогда никого не целовала, кроме Гордона!»
– И вам понравилось? – спросил Эрп.
Она пожала плечами и потрогала пальцем верхнюю губу.
– Усы царапаются…
– В таком случае я готов их сбрить.
– Не стоит идти на такие жертвы. Во всяком случае, меня вы больше целовать не будете.
С минуту он молча смотрел на нее. Потом улыбка тронула уголки его губ и наконец осветила все лицо.
– Хотите держать пари, счастливица? Я ведь уже сказал вам, что сегодня у меня ночь везения.
Она бросила на него вызывающий взгляд.
– Везет в картах – не везет в любви.
– Может быть, мы обсудим этот спорный вопрос по пути в ваш отель? – Он подал знак бармену. – Уолт, поставь шампанское в ведерко со льдом, договорились?
Прежде чем уехать, они подошли к Мэрион попрощаться.
Женщины обнялись и поцеловались.
– Это был чудесный вечер, – сказала Мара. – Особенно приятно было повидать тебя, дорогая.
Мэрион невесело рассмеялась.
– Для тебя сегодня все удачно складывается, моя птичка. Ты чуть не сорвала весь банк за столом для игры в кости. Пожалуй, это самый дорогой обед, который я когда-либо давала. – Она похлопала Мару по плечу. – Не огорчайся, птичка. К утру я заработаю вдвое против того, что потеряла.
Они договорились встретиться на следующий день, и Мара в сопровождении Эрпа покинула «Тадж-Махал». На улице Уайт окликнул кебмена и помог Маре сесть в экипаж.
– «Расс-Хаус», – распорядился он.
– Хорошо бы пройтись пешком. Ночь такая чудесная, – сказала Мара.
– У меня нет особой охоты тащить это ведро со льдом и шампанским.
Глаза Мары блеснули в лунном свете.
– И что же вы собираетесь делать с этим шампанским?
– Собираюсь его выпить, конечно.
– Где?
– Мы выпьем его вместе, в вашей гостиной.
– Я никогда не принимаю у себя малознакомых мужчин.
– Мы найдем выход. Можно оставить дверь открытой. Я слышал, что на востоке это считается вполне приемлемым. Даже в самом изысканном обществе.
– Звучит разумно и убедительно. Ладно, в таком случае можете подняться ко мне, мистер Эрп.
– С величайшим удовольствием, миссис Тэйт.
Он накрыл ладонью ее колено. Она шлепнула его по руке.
– Без глупостей, мистер Эрп, иначе я возьму свое приглашение обратно. Постойте, погодите минуту, что вы…
Она не договорила, потому что он заключил ее в объятия и впился поцелуем в ее губы. Мара пыталась вырваться, но тщетно – сила была на стороне Эрпа. Впрочем, он прекрасно понимал, что Мара и не очень-то старалась освободиться. Наконец Эрп отпустил ее и снова выпрямился на сиденье, предоставив ей возможность любоваться своим профилем. Он извлек из кармана очередную «черуту» и закурил.
– Вы что-то говорили, мэм? – спросил он как ни в чем не бывало.
Мара набрала в грудь побольше воздуха. Она слышала биение своего сердца, гулом отдававшееся в ушах. А щеки ее пылали.
– Мистер Эрп, вы лишили меня возможности говорить.
Когда они прибыли в отель и поднялись на ее этаж, Мара молча передала Эрпу ключ от номера. Переступив порог, она принялась метаться по комнате, зажигая свечи и масляные лампы. Уайт же устанавливал в ванне деревянное ведерко со льдом.
– Лед подтаял, – объяснил он свои действия.
Затем Эрп вытащил из кармана перочинный нож со многими предметами и выбрал нужный – чтобы откупорить бутылку.
– Вот он, штопор. У меня всегда с собой все необходимое.
Мара стояла в дверях, пристально глядя на гостя.
– Я нисколько не сомневалась в этом, мистер Эрп. Я даже надеялась на это.
Все еще стоя на коленях возле ванны, он обернулся. Какое-то время смотрел на Мару, склонив голову набок.
– Вы ведь любите играть в словесные игры, миссис Тэйт. Так какую речь вы мысленно приготовились произнести?
Мара улыбнулась.
– Я всего-навсего собиралась сказать, что предпочитаю пить шампанское из бокалов, а не из жестяных кружек.
– А я всегда готов пить из вашей туфельки, моя дорогая леди.
– Полагаю, было бы лучше, если бы вы спустились вниз и попросили у хозяйки бокалы.
– Как прикажете.
Эрп вышел и через пять минут вернулся с двумя стеклянными пивными кружками.
– Это лучшее, что мне удалось раздобыть.
– Будем думать, что пьем из хрустальных бокалов.
– Сейчас откупорю бутылку. А вы пока растопите камин – сегодня довольно прохладно.
Он передал ей жестянку с серными спичками.
Горничная уже позаботилась о том, чтобы в камине лежали сухие дрова и растопка, и постелила Маре постель, пока та отсутствовала.
Мара подобрала юбку и опустилась на колени у камина. Чиркнув спичкой, поднесла ее к бумаге и щепкам, приготовленным для растопки. Пламя вспыхнуло мгновенно – дерево Аризоны славится своей сухостью. Мара погрела руки перед бушевавшим в камине огнем, уже принявшим форму гриба. Тут подошел Уайт с двумя кружками – каждая была до половины наполнена искрящимся вином.
– Хочу предложить тост за самую удачливую леди в Тумстоне. По странному стечению обстоятельств она же – и самая прекрасная леди в этом городе.
– Благодарю вас, сэр.
Они чокнулись и выпили.
– Восхитительно, – сказала Мара. – Восхитительно даже без хрусталя.
Они уселись на диван перед камином. Мара подобрала под себя ноги, накрыв их своей широченной юбкой. Эрп снова задымил сигарой.
– Когда вы собираетесь в обратный путь? – спросил он.
– Я хочу вернуться в Бисби восьмого декабря.
– Вы по-прежнему не против, чтобы я сопровождал вас?
– Конечно, не против.
– Вы отличаетесь редкой для женщины откровенностью. И мне это нравится.
– Вы и сами… довольно прямолинейны, Уайт.
– Верно, так оно и есть.
Он погасил окурок в медной пепельнице, стоявшей на кофейном столике, и склонился над ее ногами.
– Дело в том, что я собираюсь продемонстрировать свою прямолинейность прямо сейчас.