Члены британской делегации генерал-лейтенант М. Макфарлен и контр-адмирал Дж. Майлс были приняты наркомом Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецовым.
В ходе встреч англичан с Молотовым и Кузнецовым сформировалась идея обмена между СССР и Великобританией военными миссиями, которым предстояло решать все вопросы советско-британского сотрудничества в военной области. Главная задача миссий состояла в содействии усилиям, направленным на открытие второго фронта.
12 июля 1941 года в Москве было подписано «Соглашение о совместных действиях Правительства Советского Союза и Правительства Его Величества в Соединенном Королевстве в войне против Германии». При подписании этого соглашения присутствовали И. В. Сталин, заместитель наркома обороны Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников, нарком Военно-Морского Флота адмирал Н. Г. Кузнецов. По поручению английского правительства соглашение подписал британский посол Стаффорд Криппс, которого сопровождали сотрудники посольства и весь состав британской военно-экономической миссии.
В тексте соглашения были следующие пункты:
1. Оба правительства обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии.
2. Они далее обязуются, что в продолжение этой войны не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирия или мирного договора, кроме как с обоюдного согласия.
Согласно московскому протоколу Великобритания в четвертом квартале 1941 года обязалась поставить в Советский Союз 800 самолетов, 1000 танков и 600 танкеток. Британские союзники приняли на себя обязательство передавать руководителю советской миссии сведения о замыслах противника, направленных против СССР, которые станут известны англичанам.
Ценность этого соглашения состояла и состоит в том, что оно было подписано в Москве вскоре после нападения Германии на СССР и отражало неподдельное желание большинства англичан оказать русским посильную военно-техническую помощь в борьбе с сильным противником. Британцы, спокойную жизнь которых нарушила фашистская Германия, искренне желали успехов Красной Армии и вносили пожертвования для приобретения военной техники для русских. Заявление У. Черчилля, прозвучавшее 22 июня 1941 года: «Мы окажем России и русскому народу всю помощь, какую только сможем», было воспринято в Англии как обязательство, выполнение которого должно было способствовать достижению победы над Гитлером. В этом были кровно заинтересованы жители Лондона и других английских городов, которые уже страдали от налетов немецкой авиации.
Договоренности, достигнутые в июле 1941 года, продолжали действовать до конца Второй мировой войны.
Главой советской военной миссии в Великобритании вначале был назначен генерал-лейтенант Ф. И. Голиков, который в тот период являлся и начальником советской военной разведки. Заместителем начальника миссии был назначен контр-адмирал Н. М. Харламов. В составе миссии было восемь человек. Среди них — полковники Н. И. Пугачев, В. М. Драгун, майор А. Ф. Сизов, военный инженер 2-го ранга П. И. Баранов и другие. В 1944 году в состав миссии входили 22 специалиста НКО и НК ВМФ и 18 человек технического персонала.
Голиков и Харламов были приняты наркомом обороны С. К. Тимошенко, наркомом внешней торговли А. И. Микояном, заместителем наркома обороны Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым.
Перед отъездом в Лондон руководитель военной миссии генерал-лейтенант Ф. И. Голиков был вызван в Кремль. Сталин поручил ему передать британскому премьер-министру и членам его правительства, что Советский Союз будет драться до конца и немецко-фашистским захватчикам не удастся сломить советский народ.
По указанию Сталина, прибыв в Англию, Голиков должен был добиться решения следующих задач:
1. Убедить англичан в необходимости открытия второго фронта на севере Европы. Союзники должны были занять острова Шпицберген и Медвежий, что было необходимо для обеспечения морских коммуникаций между СССР и Англией, СССР и США.
2. Добиться, чтобы англичане высадили значительный контингент своих войск на севере Франции. Советское руководство считало проведение «французской операции» важной военной акцией, которая должна состояться «если не сейчас, то хотя бы через месяц»[41].
3. Обсудить вопрос о начале боевых действий английских войск на Балканах. По срокам и выделенным средствам этой операции отводилось второстепенное место, но и она признавалась целесообразной.
Уровень должностных лиц, которые инструктировали руководителей миссии, говорит о том, какое большое значение ей придавало советское руководство. Миссия была аккредитована при имперском генеральном штабе.
Голиков находился в Лондоне четыре дня. Он решил все организационные вопросы, связанные с размещением и работой миссии в британской столице. Визиты в форин Оффис[42] к министру иностранных дел Антони Идену, беседы с военным министром Моргенсоном и начальником имперского генерального штаба английских вооруженных сил генералом Диллом, встречи с первым морским лордом — начальником штаба военно-морских сил адмиралом флота Паундом и с морским министром Великобритании Александером прошли успешно. Голиков всюду видел готовность британцев оказывать СССР помощь в войне против общего врага. В это время обстановка на советско-германском фронте становилась все сложнее и сложнее. Голиков, который до назначения на должность начальника военной разведки был командующим Винницкой армейской группы войск Киевского Особого военного округа, а затем командовал 6-й армией, написал И. В. Сталину личное письмо, в котором просил отозвать его из Лондона и направить на фронт.
Сталин вызвал Голикова в Москву. Однако вместо назначения в действующую армию начальник военной разведки был направлен в Вашингтон для ведения переговоров с американским руководством о закупках вооружения, о займе, о способах доставки в СССР закупленных материалов. Голиков также должен был выяснить отношение американского руководства к идее создания антигитлеровской коалиции.
После того как Голиков покинул Лондон, руководителем советской военной миссии в Великобритании был назначен 35-летний контр-адмирал Николай Михайлович Харламов — профессиональный морской офицер.
Главными задачами контр-адмирала Харламова были: ведение переговоров с союзниками об открытии второго фронта в Европе, организация британских поставок Советскому Союзу, а также содействие британским морякам в проводке конвоев с грузами из Англии в советские северные порты.
Второй фронт англичане к началу 1944 года так и не открыли. Поставки британских военных грузов в СССР, благодаря усилиям Харламова, осуществлялись регулярно. Вместе с тем в 1942—1943 годах Харламов наладил хорошие отношения в британских правительственных кругах, что позволяло ему получать сведения о фашистской Германии, которыми располагали британское военное министерство и министерство экономической войны. Харламов направлял начальнику Главного разведывательного управления сведения о составе группировок германских войск и их союзников на Восточном фронте, новой боевой технике, производительности германских военных заводов, результатах налетов советской и британской авиации на германские города и военные объекты. Эти данные учитывались в ГРУ при составлении Разведывательных сводок. Многие донесения Харламова начальник ГРУ приказывал направлять И. В. Сталину, В. М. Молотову, начальнику Генерального штаба или его заместителю. Только за период с 1 января по 7 августа 1944 года от контр-адмирала Н. М. Харламова и его заместителей в ГРУ поступило 487 информационных донесений. Многие донесения миссии Харламова содержали сведения, которые были использованы в Генеральном штабе при разработке плана операции «Багратион».
Результаты работы миссии по добыванию разведывательных сведений о фашистской Германии регулярно оценивались в Генеральном штабе и через начальника ГРУ сообщались контр-адмиралу Харламову. Когда начальник ГРУ по тем или иным причинам задерживал направление в Лондон писем с оценкой информационной работы миссии, контр-адмирал Харламов был вынужден напоминать Ильичеву о себе. Понимая, какая нагрузка лежала на плечах начальника военной разведки, Харламов деликатно писал: «...Не обязательно давать оценку за всю неделю полностью, гораздо важнее, чтобы она приходила к указанному сроку по тем пунктам, которые требуют уточнения...»
В Лондоне в военном министерстве каждую среду устраивались встречи военных дипломатов с представителями британской военной разведки. На этих встречах сотрудники разведки информировали о положении на Восточном фронте, отвечали на вопросы о состоянии германских вооруженных сил, об армиях Румынии, Венгрии, Финляндии. Харламов получал приглашение на эти встречи, которые от его имени посещал полковник Рудой. Однако после таких официальных встреч с британскими разведчиками возникало много вопросов, ответы на которые Харламов мог получить только на высоком уровне. Поэтому он настойчиво добивался аудиенций у заместителя начальника генерального штаба британской армии маршала Ная, неоднократно обменивался мнениями с начальником английской военной разведки генералом Дэвидсоном и начальником разведки ВВС вице-маршалом Инглесом, с начальником американской военной разведки в Европейском штабе армии США генералом Сайбергом. С заместителем Сайберга полковником Касе-лом руководитель советской военной миссии посещал американские воинские части, которые усиленно занимались на британской территории подготовкой к операции «Оверлорд».
Содействие в работе советской военной миссии в Лондоне оказывал отдел внешних сношений британского военного министерства. Этим отделом в 1944 году руководил бригадный генерал Файербрес, представитель английской военной разведки. Судя по впечатлениям, которые сложились у Харламова, главной задачей бригадного генерала было не оказание помощи сотрудникам советской миссии в их работе, а ограничение их контактов в британской столице. Иногда усилия Файербреса принимали курьезный характер. Он даже пытался препятствовать