— И он никогда ни о чем таком не говорил?
Санджар покачал головой:
— Нет. Реально ничего. — Он посмотрел на часы. — Ладно, мне пора бежать. Обещал отцу, что скоро вернусь. — Он встал, протянул руку Тони. — Спасибо, что выслушали. Но все равно, по-моему, во всей этой штуке ясности не прибавилось. И не прибавится.
Тони покопался в карманах и извлек визитку:
— Позвони, если захочешь потолковать.
Санджар убрал ее в карман, впервые при Тони раздвинув губы в почти нормальной улыбке:
— Не хочу вас обижать, но мне вряд ли понадобится психконсультант.
— Я не психконсультант. Точнее, не такой, про которого ты подумал. У меня не рассказывают про свое несчастное детство. Мне это слишком быстро наскучивает. Я ищу возможности применить психологию на практике. Мне нравится чинить сломанное, Санджар.
Юноша улыбнулся, взял ручку и блокнот, лежащие возле компьютера. Нацарапал что-то, бросил блокнот с ручкой обратно.
— В общем, вот вам мой мобильный, — пояснил он. — Позвоните, если захотите поговорить. Я уж выкрою время.
Тони смотрел, как он уходит, и ощущал довольно сильное беспокойство. Как там сказал Санджар? Те же гены, то же воспитание. Если Юсеф Азиз хоть чем-то напоминал брата, как он мог дойти до того, что устроил взрыв, отправив к праотцам тридцать пять человек? Тони отчаянно хотелось прочесть его посты в блоге. Но прежде ему надо вернуться в больницу, пока они не вызвали копов. То-то Кэрол обрадуется.
Кевин решил, что во время его собственной учебы Найджел Фостер никогда бы не дослужился до поста директора школы. Человек, управлявший заведением в его годы, обладал телосложением регбийного форварда и голосом корабельного ревуна. Фостер же, при высоком росте, в свои сорок с чем-то уже слегка сутулился. Рубашка поло и джинсы висели на его костлявом теле двумя мешками. Он казался исхудавшим стариком. Но лицо было живое, глаза — яркие и зоркие. Он предложил встретиться у него дома, но Кевину хотелось увидеть нынешнюю школу воочию. Фостер возразил, что день выходной и отключение сигнализации в здании потребует слишком больших хлопот. В результате они пришли к компромиссу и расположились на ветхой деревянной трибуне над футбольным полем. Кевина захлестнула волна ностальгии. На этой площадке он провел едва ли не лучшие дни своей жизни. Некоторые матчи он помнил до сих пор.
— Очень любил тут играть, — признался он. — Мало у каких школ была приличная зрительская трибуна вроде этой. Почти верилось, что играешь на самом настоящем стадионе.
— Боюсь, она обречена на слом, — заметил Фостер приятным тенорком со следами валлийского акцента. — Это все Служба охраны здоровья и безопасности. Слишком много денег уйдет на то, чтобы обеспечить тут противопожарную защиту которой они требуют.
Кевин цинично покривился:
— Очень уж мы их балуем.
— У нас сформировалась система судебных тяжб, — изрек Фостер. — Но, впрочем, я не должен попусту тратить ваше время. Чем могу помочь в вашем расследовании, сержант?
Кевину почудился в его словах легкий упрек за то, что он занимает драгоценное воскресное время директора.
— Видите ли, в чем дело, за последнее время от различных ядов умерло трое мужчин, — произнес он. — Мы считаем, что эти случаи могут быть связаны между собой. Одна из связей между этими людьми — то, что все они когда-то учились в вашей школе.
На лице у Фостера мелькнуло удивление.
— О Робби Бишопе я, разумеется, знаю. А кто остальные двое?
— Видимо, вы пропустили эти сообщения, поскольку в новостях говорили в основном о бомбе. Но вчера умер еще один человек, совсем не из-за взрыва. Бывший детектив-суперинтендент Том Кросс.
Фостер нахмурился:
— Он умер? Я что-то о нем читал: кажется, он был одним из героев дня.
— Его смерть не успела попасть в утренние газеты. Но ее причиной тоже стало отравление, как и у Робби. А третий — Дэнни Вейд. Тоже ваш бывший ученик. И тоже отравлен.
— Какой ужас! Просто кошмар. — Выражение лица у Фостера сделалось беспокойное и тревожное.
— Штука в том, что все они были богаты. Вот мы и подумали: может, вы их когда-то свели вместе на каком-нибудь благотворительном проекте? Поскольку все они — ваши выпускники… — Кевин сделал выжидательную паузу.
Фостер помотал головой:
— Нет. Ничего подобного. — Он грустно рассмеялся. — Идея хорошая, но мне она никогда не приходила в голову. Нет, я никогда ни с кем из них не встречался. И, насколько я знаю, ни у кого из них не было никаких связей с ОДХШ.
— ОДХШ?
— Общество друзей Харристаунской школы. Клуб выпускников. Организует встречи, находит деньги. Я даже удивляюсь, что вы сами не пытались в него вступить.
Кевин смерил его ледяным взором:
— Если не считать футбола, то, откровенно говоря, не могу сказать, чтобы школьные годы были лучшими в моей жизни. — Не сводя глаз с Фостера, он вытащил записную книжку — Как мы полагаем, Тома Кросса заманил и отравил человек, представившийся вашим именем.
Фостер дернулся, словно от удара.
— Моим? — вскрикнул он.
Кевин заглянул в заметки, которые делал во время разговора с Кэрол Джордан всего за несколько минут до того, как увидеться с Фостером.
— Кроссу направили письмо от вашего имени, на листе бумаги, который напоминает фирменный бланк вашей школы. Его просили помочь с организацией школьного благотворительного мероприятия. Имелись в виду вопросы безопасности. — Кевин показал Фостеру телефонный номер. — Это телефон школы?
Фостер покачал головой:
— Нет. Ничего похожего. Я этого номера не знаю.
— Он выводит на автоответчик, который говорит: «Это Харристаунская школа». По словам вдовы суперинтендента Кросса, ее муж оставил на нем сообщение, и ему перезвонил какой-то человек, представившийся вами.
Фостер, возбужденный и встревоженный, заявил:
— Не может быть. Все это какая-то ошибка. Ничего даже отдаленно похожего никогда не происходило.
— Не беспокойтесь, сэр. Мы не считаем вас подозреваемым. Видимо, кто-то разыграл вашу роль. Но мне в любом случае нужно показать вам эти штуки. — Ему почти захотелось похлопать Фостера по колену, чтобы хоть как-то унять его волнение.
Фостер поджал губы и явно сделал попытку собраться с духом.
— Ясно. Извините, просто это несколько потрясает — когда тебе говорят, что твое имя всплыло в деле об убийстве.
— Понимаю. Благотворительное мероприятие собирались провести в замке Паннел?
— Нет, это какая-то чепуха. Я не знаком ни с лордом Паннелом, ни с кем-нибудь, кто к нему близок. Было бы, конечно, замечательно что-нибудь там устроить, но нет, ничего такого мы даже не предполагали, а уж тем более не планировали.
Кевин без всякой паузы продолжал:
— По словам той же миссис Кросс, человек, выдававший себя за вас, попросил ее мужа связаться с организатором мероприятия, неким Джейком Абрамсом. Вы когда-нибудь работали с человеком, носящим такое имя — Джейк Абрамс?
Фостер тяжело выдохнул:
— Нет. Это имя мне ни о чем не говорит.
Кевин внимательно за ним наблюдал. Судя по всему, не лжет, решил он.
— Мне нужно, чтобы вы проверили школьные журналы, — сказал он.
Фостер сглотнул, его кадык дернулся вверх-вниз.
— Мы уже несколько лет как компьютеризированы, но все старые материалы хранятся в журналах. Я позвоню нашему секретарю. Она знает, где искать. Если у нас где-то есть сведения об этом человеке, мы их найдем.
— Спасибо. И чем раньше, тем лучше. Возможно, нам необходимо будет поговорить с некоторыми из ваших старых сотрудников, — произнес Кевин, вставая. — И последнее: где вы были вчера во время ланча? Около часу дня?
— Я? — Казалось, Фостер не знает, сердиться ему или расстраиваться.
— Вы.
— Я вместе с компанией друзей наблюдал за птицами в Мартин-Мер, графство Ланкашир, — с большим достоинством ответил он. — Мы прибыли туда около полудня и оставались там до захода солнца. Я могу предоставить вам их имена.
Кевин выудил из кармана визитку со своим электронным адресом:
— Отправьте их сюда. И я с нетерпением жду от вас новостей.
На прощание он окинул футбольное поле долгим взглядом, уголки рта у него дрогнули в улыбке.
Заведение «Кэмпионские шлюзы» начинало свою жизнь как моряцкая таверна — еще в те годы, когда по каналам на севере Англии перевозили уголь и шерсть вдоль Пеннинских гор. Заведение стояло чуть в стороне от канала, возле слияния трех главных водных артерий. Когда его построили, название Темпл-Филдз — Храмовые поля — еще можно было применять к здешним краям буквально. Теперь же скот, некогда пасшийся около паба, сменила утренняя воскресная толпа, предпочитающая брускетту[52] и рогалики и затем успокаивающая желудки яичницей и копченой лососиной.
Когда они подошли поближе, Крис обратила внимание на пестроту здешней клиентуры. Она слегка пихнула Полу локтем и заметила:
— Наконец хоть что-то приличное. Джордан должна нас почаще засылать в такие местечки. Мы сюда отлично вписываемся, куколка. Надо мне в какое-нибудь воскресенье притащить сюда Шинед, напомнить ей, что такое юная любовь.
— Тебе везет, есть кому напоминать, — отозвалась Пола. — А я дошла до той стадии, когда секс кажется чем-то давно забытым, чем-то из предыдущей жизни.
— Нужно тебе почаще выбираться в свет. Встретишь потрясающую девушку, и на твоих устах заиграет улыбка.
Крис прокладывала путь среди посетителей, топтавшихся на мощеной площадке позади столиков, ожидая, пока освободятся какие-нибудь сидячие места.
— Такая уж у меня работа, — заявила Пола. — Каждый раз, как выдается свободный вечер, я хочу только поспать и больше ничего.
Они вошли внутрь. Внутри оказалось почти так же тесно, однако куда шумнее — из-за плиточного пола и низкого потолка.
— Кстати… — проговорила Крис. — Ты сейчас как спишь?
— Получше, — сухо ответила Пола, опустив голову: она рылась в сумке, ища фотографию Джейка Андерсона.