– Ну, ни хрена себе, – шевельнулась в своем углу Женька, – как им разрешили?
– А почему нет? – пожал плечами Скиф. – Завулон утверждает, что судьба ни одного из приглашенных людей не подвергнется магическому вмешательству. Может быть, и лжет. Но нельзя наказать за еще не совершенное преступление. По агентурным данным, все Темные, кто будет участвовать в шоу, получили строжайший запрет на любую магическую самодеятельность – покажут только то, что утверждено сценарием. Будет маскарад, много спиртного, концерт тяжелой музыки… в общем, всякая безобидная на первый взгляд дребедень. Разошлось восемьдесят тысяч билетов.
– И ты считаешь, все эти нападения на девушек и «Вальпургиева ночь» как-то связаны, – задумчиво проговорил Квинт.
– Мы обязаны предполагать худшее, – почесал заросшую щеку Скиф. – А если это не хулиганство новичка? Вампир быстро набирает силу. Если ему помогают прокачаться? Если он для чего-то понадобился Завулону? Дневной Дозор за него не в ответе, он же браконьер.
Мы помолчали, глядя друг на друга. Беснующийся вампир большой силы, ночью, на стадионе, заполненном пьяной веселой толпой. Это была бы история, достойная пера Эдгара По. Или Брэма Стокера.
– Представьте, – добавил Скиф, – они соберут в «Лужниках» большое количество людей, для того чтобы обратить их к Тьме. Даже выдумывать особо ничего не нужно – туда и так придут люди, к Тьме склонные. В кульминации шоу произойдет какое-то сильное событие, которое наложит отпечаток на всю их будущую жизнь. Предположим, главным действующим лицом станет этот вампир – и Завулон потом просто открестится от него. Если Ночной Дозор не успеет остановить его раньше.
– Это… нагло, – с трудом подбирал слова Квинт, – и как-то… нелепо, что ли… На что они рассчитывают? Склонить баланс сил в городе в свою сторону?
– Свет и Тьма стремятся к равновесию, – ответила Нелли, – но кто знает, что произойдет, если Темным удастся деморализовать в один момент десятки тысяч человек в столице.
– Это же не единственная версия, – остановил ее Куно.
– По другой версии, наш клиент – гастролер, – сказал Скиф, – как появился, так и исчезнет в надежде, что никто у него на родине искать его не станет. Пока подтверждения этому нет. Третью версию уже озвучил Фрейд: юный браконьер-одиночка. Косвенно в пользу этой версии говорит следующий факт. Первой жертвой была некая Алла Свешникова, двадцати четырех лет, медсестра в Морозовской больнице. Согласно показаниям родственников и коллег, незадолго перед смертью она начала встречаться с молодым человеком по имени Кирилл, подходящим под описание убийцы. То есть он не свалился неведомо откуда, а жил в Москве и, пока не слетел с катушек, даже встречался с девушкой. К несчастью, по этой линии ничего раскрутить не удалось. Ни одной реальной зацепки. Остальные убитые – просто случайные жертвы, попавшиеся на пути.
– Какую же версию прорабатываем мы? – спросил Куно.
– Никакую. Дело забрал Большой Дозор. Мы с вами идем усилением к ночным патрулям.
Мы переглянулись. Вот так новость.
– Сегодня воскресенье, – хмуро сказал Скиф, – вводные вы получили, можете идти домой и отдыхать. А с завтрашнего вечера оперативная работа в районе его активности. До первого мая упырь себя еще не раз проявит.
Он обвел нас тяжелым взглядом:
– Вопросы есть?
Все подавленно молчали.
– Ребята, – поднял я руку, – у меня сегодня день рождения. Если уж все равно отдыхаем – давайте в «Глубокий Сумрак»? Я угощаю.
– Поздравляю! – подпрыгнула Женька. – Я «за»!
– Мы тебя разорим, – сообщил мне Квинт, – учти, я пью только «Гиннесс».
– «Гиннесс» – темное пиво, – усмехнулся я.
– Самое лучшее пиво в мире – немецкое, – важно сказал Куно.
– Ты с нами? – спросил я Нелли.
– С вами, – ответила она, – но что же ты раньше не сказал про день рождения? Мы бы тебе подарок организовали.
В итоге в «Глубокий Сумрак» поехали все. Даже Скиф, который поначалу не проявил энтузиазма.
Я навсегда запомню тот вечер. Это был короткий эпизод спокойствия и счастья среди дождливых ночных будней. Тем печальней, что закончился он ужасной сценой.
В ресторане собралось много Иных, я даже заметил парочку Темных – впрочем, державшихся немного настороженно, их сюда пускали только по рекомендации и под ответственность пригласившего. «Глубокий Сумрак» – приятное место. Если будете в Москве, вы легко найдете его – в центре, на Покровке, между магазином «Белые облака» и Бульварным кольцом. На первом этаже большой зал с живой музыкой и танцполом, на втором – вверх по кованой лестнице – столики для больших компаний. Мы сдвинули два стола на втором этаже, заказали вина, пива и закусок. Скиф пил ледяную водку, совершенно не пьянея. Мы говорили обо всем на свете, шутили и в кои-то веки вели себя, как обыкновенные Иные, а не экипаж какой-то боевой машины. Я танцевал с Нелли и Женькой, и когда Скиф не слышал – мы называли друг друга по именам, а не по кличкам.
– Я знаю, почему тебя прозвали Котом, – шептала Женя, прижимаясь ко мне в танце, – у тебя глаза зеленые.
– Из тебя вышел бы неплохой аналитик.
Бывают девушки, которых непросто воспринимать как девушек – из-за манеры общения. Есть такой тип подруг – «свой парень». Она с тобой и пива выпьет, и на футбол сходит, и даже достоинства других девчонок способна обсудить. Женя крепко выражалась, украшения не любила, носила брюки и покуривала сигариллы «Captain Black».
– Слушай, о чем это говорил Семен тогда? – спросил я Скифа, когда мы ненадолго остались с ним наедине. – Будто бы ты чуть ли не в одиночку разрулил Карибский кризис?
Шеф неохотно кивнул:
– Я был тогда чуть старше тебя. Но никакой особой моей заслуги тут нет, – он закурил, выпустил к потолку струю дыма, – мне просто повезло. Очень повезло.
– Кризис спровоцировали Темные?
– Нет. Нас искусно с ними стравили, и это чуть не привело к глобальной войне.
– Кто на такое способен?
– Очень древний и сильный маг, – глухо проговорил Скиф, – некромант и заклинатель мертвых. Мы с… одной девушкой из Дневного Дозора убили его.
Я вспомнил насмешливые слова Алисы.
Кому, как не тебе, Светлый маг, разбираться в красоте Темных женщин.
– Ты любил ее? Ту девушку?
– Какое теперь это имеет значение… – Скиф медленно, словно обычную воду, выпил водку из своего стакана, затянулся едким дымом.
– И как к этому отнеслись в Дозорах? – усмехнулся я.
– Вскоре после нашего возвращения с Кубы ее нашли в ванной с перерезанными венами. Причину никто не смог назвать. Я много лет пытался установить истину, но тщетно. Наконец я даже стал верить тому, что все вокруг говорили мне: что я здесь ни при чем, что была какая-то проблема, которую она искусно скрывала даже от меня. Но в глубине души я всегда знал правду… – Он опустил голову. – Темные казнили ее. За связь с врагом. Извини, мне нужно отойти…
Скиф встал из-за стола и тяжело спустился по лестнице.
По залу облаками плавал табачный дым, внизу звенели бокалы и громко смеялись женщины. Я сидел и смотрел на пустые кружки на столе, пытаясь переварить услышанное.
– Очень странно, что наша контора мало интересуется техникой, – прозвучало за спиной, – у нас есть магически заряженные клинки и пули, но мы почти не используем сплав науки и магии. Зато есть масса заклинаний, позволяющих выводить технику из строя, – к примеру, известный вам «гремлин».
Я обернулся. Наш техник-водитель Костя по кличке Байт завладел вниманием девушек.
– Давай-ка показывай, что у тебя там, – сказала Женька.
Костя отхлебнул пива и вынул из-за пазухи мобильный телефон с широким дисплеем.
– С него можно позвонить на третий слой Сумрака? – рассмеялась Нелли. От вина глаза ее заблестели, на щеках вспыхнул румянец.
Ты все время думаешь о ней, смотришь на нее. Это неправильно, неправильно.
– К сожалению, нет, – виновато ответил Костя, – а вот что можно. Я эту штуку целый месяц мастерил.
Дисплей телефона ярко вспыхнул, и я узнал карту центра Москвы. На ней извивались разноцветные линии, мигали цифры.
– Представьте, что можно выстраивать маршрут от одной точки до другой. Прибор анализирует линии вероятности – будет ли затор, или где-то дорожные работы – и предлагает наиболее быстрый вариант пути. Вот я построил маршрут до нашего офиса, глядите – зеленая линия. Желтые участки – там, где скорость ниже, красные – пробка.
– Я-то думала, – фыркнула Женька, – это и без всякого телефона можно устроить.
– Да, но таким телефоном даже обычный человек сможет пользоваться. Автономная система навигации! Скиф обещал поговорить с кем-нибудь в Большом Дозоре – может быть, мы запатентуем ее и продадим патент какой-нибудь корпорации.
– М-да… ну а что-нибудь действительно полезное у тебя есть?
Байт замялся:
– Есть прототип прибора, который может измерять уровень силы Иного…
– Но? – подняла бровь Нелли.
– Хм, действительно, есть одно «но»… Уровень силы измеряющего должен быть выше, чем у того, чей уровень измеряют. Иначе прибор не работает.
– Костян, ну на фига! – воскликнула Женька. – Более сильный Иной и без прибора способен определить уровень более слабого!
– Знаю, – опять смутился Байт, – но это же так интересно…
Я спустился по лестнице на первый этаж и вышел на улицу. Прохладный ночной воздух расчертили косые сверкающие нити дождя. В потоке воды, сбегающем по улице, вспыхивали серебряные искры.
Думаю, Скиф не всегда был таким. Судьба сильно помяла его снаружи и изнутри. Когда-то, конечно, он умел шутить и ухаживать за девушками, влюбляться и дружить. Не окажись он в Дозоре – был бы и сейчас обыкновенным, способным радоваться жизни Иным. А может быть, и не обыкновенным. Выдающимся целителем или магом. С другой стороны – не попади он в Дозор, и мира нашего могло сейчас не быть.
Стукнула дверь. На пороге появился Квинт.
– Пойду я домой, пожалуй, – сказал он, – прости, что так рано сбегаю, Кот.