– А если ты не вернёшься?
– Ты же знаешь, что всегда можешь вернуть меня силой. И потом, я не хочу есть мух, червяков и семечки, как птицы. Где же, спрашивается, я найду в небе такую полную молока грудь, как у мамы?
В конце концов Кора сдалась.
– Ладно, но только разок вокруг дома. И обещай не улетать далеко.
– Обещаю.
Его глаза заблестели от волнения. Кора поняла, что младший брат мечтает сделать наконец хотя бы круг без поводка: ленты, которой они всегда пользовались, не хватило бы на весь путь. И это её беспокоило.
– Что мне делать? – спросила она кукол.
– Я могу отправиться с ним и проследить, – вызвалась бывшая негритянка Лючия.
– Просто не отпускай его, – посоветовала бывшая дамочка Ада.
– Но я же обещала!
– Так и что? Откажись выполнять обещание. Взрослые всегда так делают.
– Просто привяжи более длинный поводок, – предложила Муммия.
– А где его взять?
– Сходи в комнату няни. Помнишь, она купила жёлтой пряжи, хотела связать свитер своему другу, полицейскому? Займи у неё.
Клубок оказался очень большим – значит, нитки хватит, чтобы взлететь до самых облаков, причём нитки прочной, малышу вроде Анджело такую не разорвать. И уж тем более не развязать узел, удерживающий его поперёк талии: если не считать крыльев, младший брат Коры был совершенно обычным ребёнком и пока не очень хорошо умел пользоваться пальцами. Их подушечки ещё не обрели должной чувствительности, и он не мог, например, выдёргивать набивку из кресла или собирать с пола в рот мелкие крошки, как сын молочника, которому уже исполнилось девять с половиной месяцев.
– Ты просто мне не веришь, – печально заметил Анджело.
– Не очень, если честно. Ты слишком маленький и там, в небе, запросто можешь передумать.
– Ох уж эти мне старшие сестры!
10
Впрочем, когда Анджело ступил на подоконник, настроение его сразу же улучшилось. Визжа от радости, он нырнул, словно прыгун с трамплина, и несколько долгих секунд падал вниз – точь-в-точь как в том сне, который Кора видела в ночь его рождения.
Высунувшись в окно с клубком в руках, сестра начала стравливать нить, как делают, когда запускают воздушного змея.
– Только один круг! И не поднимайся слишком высоко! – крикнула она. Но младший брат уже её не слышал.
Он сделал круг, потом другой. Кора потянула нить, скрывавшуюся за углом, но на другом конце невидимый Анджело тянул гораздо сильнее – всего через несколько секунд он, отчаянно хлопая крыльями, появился с другой стороны дома.
– Хватит! Немедленно вернись! Ты должен меня слушаться!
Проще было уговорить глухого. Коре только и оставалось, что дальше разматывать клубок. Жёлтый шар в её руках становился всё меньше и меньше, а полоса того же цвета вокруг дома, прямо под карнизом, – всё более заметной. Получается, часть договора Анджело выполнил: он ведь не улетал далеко, просто наматывал круг за кругом. И каждый раз, пролетая перед окном, весело показывал сестре нос.
Кто знает, когда бы это закончилось, если бы на первом этаже, в квартире Гиганти, не хлопнула, открываясь, ставня. Услышав звук, Анджело резко остановился и взглянул вниз: кто-то подошёл к окну.
– Скорее внутрь! Бегом! – прошептала Кора, забыв, что младший братец ещё не умеет бегать.
В два взмаха крыльев Анджело добрался до подоконника – как раз вовремя, чтобы его не увидела тётя Эстер (тетя Донателлы), которая собиралась вытрясти скатерть.
Кора прижала брата к груди. Ей хотелось хорошенько отругать его, но почувствовав, как колотится его маленькое сердечко, она ограничилась всего парой слов:
– Видишь, насколько это опасно?
Потом она развязала узел на талии малыша, положила его обратно в колыбельку и, повернув на бок, застегнула кофточку у него на спине.
– И как же ты теперь смотаешь нить, чтобы вернуть клубок няне? – поинтересовалась Муммия.
Кора потянула сперва за один конец, потом за другой, но нить слишком уж туго намоталась вокруг дома.
– Эй ты, жёлтая нить, сматывайся в клубок! – крикнула она Тайным Голосом.
– Не могу, я зацепилась за карниз. Не тяни так сильно, ты меня порвёшь!
– Ласточка, пожалуйста, – попросила девочка птицу, пролетавшую мимо окна, – если я дам тебе конец этой жёлтой нити, ты сможешь облететь вокруг дома в обратную сторону?
– Мне очень жаль, но мы, вольные птицы синего неба, не принимаем заказы от людей, – ответила Ласточка. – Ты разве не знаешь, что слышать и понимать Тайный Голос – не значит ему подчиняться? Ему повинуются, да и то не всегда, только эти простачки, домашние животные. Но они и обычному голосу взрослых подчиняются. Вот ведь дураки!
– Тьфу ты! Только воздух сотрясать горазда! Нет чтобы помочь! – возмутилась бывшая Красная Шапочка, которую теперь звали Джакомина.
Но делать было нечего. Жёлтая нить с болтающимися концами ещё несколько месяцев оставалась намотанной вокруг дома, жалуясь на дождь и холод. Соседи качали головами: они никак не могли понять, кому пришло в голову протянуть её так высоко. Впрочем, никто, даже члены семьи, не подозревали Кору и малыша Анджело.
А хуже всех пришлось полицейскому, который на свой день рождения так и не получил в подарок обещанный няней свитер. И самой няне, разумеется, – ведь, не подарив свитер, она не получила взамен благодарного поцелуя.
Жгучее Желанье
1
Но вот и настало время поговорить о том, чего наша героиня желала больше всего на свете. Помните? Мы уже упоминали об этом, когда речь шла о рождественских подарках, но тогда было ещё слишком рано затрагивать эту тему, потому что Коре, родившейся второго января, не исполнилось и пяти.
Но теперь ей было уже пять лет и восемь месяцев, потому что наступил август. Семья Коры отдыхала на море: они снимали дом на одной из улочек Лидо. За окном плескалось море – так близко, что сразу по приезде Джакомо, выстрелив из рогатки туфелькой Муммии, попал прямо в воду.
– Помогите, тону! – воскликнула туфелька, прежде чем навсегда исчезнуть на дне. Кора заплакала и накинулась на брата, стараясь оцарапать побольнее, но Джакомо был слишком силен, чтобы она смогла его одолеть.
Пляж тоже располагался очень близко: всего лишь перейти улицу, пройти через калитку, показав абонемент, – и вот уже кругом песок, зонтики, а из музыкального автомата в баре доносятся модные песенки. Хотя, по правде сказать, музыка начинала играть только к половине двенадцатого, а в восемь, когда приходили няня с Корой и близнецами, на пляже царило безмолвие, нарушаемое только тихим шумом прибоя да криками чаек. К этому времени спасатели уже заканчивали собирать водоросли в небольшие бурые кучки, оставляя на песке борозды от грабель.
– Зачем вы приходите так рано? – спросили Водоросли Тайным Голосом.
– Это из-за близнецов, – объяснила Кора. – Педиатр сказал, что младенцам можно находиться на пляже, только когда солнце поднялось ещё не слишком высоко. К одиннадцати им нужно идти домой или, в крайнем случае, гулять в тенёчке под соснами. А вот я могу остаться.
– Одна?
– Нет, с мамой. Она попозже подойдёт.
Няня удобно устроилась в шезлонге под зонтиком, собираясь полистать очередной выпуск фоторомана. Она была застёгнута на все пуговицы, потому что не любила загорать: говорила, это глупая городская привычка, а в деревне у людей кожа и без того тёмная от работы в поле.
Немного погодя близнецы заныли, что им не нравится лежать без движения в коляске, и Коре, которая уже сходила в кабинку переодеть купальник, пришлось покатать их взад-вперёд по бетонным дорожкам, тут и там пересекавшим песок, чтобы купальщики не обжигали ноги.
Анджело с тоской смотрел, как визгливые чайки ссорятся между собой, иногда ныряя, чтобы поймать себе рыбы.
– Пожалуйста, дай мне расправить крылья, – умоляющим голосом просил он сестру.
– Ты что, с ума сошёл? Прямо здесь, у всех на виду? А если упадёшь в море?
– Или эти уродливые птицы тебя поймают? – добавил Джованбаттиста, хотя Анджело знал, что тот ревнует, и никогда не слушал брата.
– Даже разговора быть не может, – заключила Кора. – Сперва тебе придётся научиться плавать или, по крайней мере, надеть спасательный пояс.
Она прыснула при мысли о малыше, который парит над зонтиками в спасательном поясе поперёк живота. К счастью, педиатр сказал, что младенцам нельзя загорать голышом, кожа у них ещё слишком нежная, и няня водила близнецов на пляж в тонких футболках и комбинезонах с застёжкой на спине. Поэтому можно было не бояться, что Анджело удастся высвободить свои крылья, так что Кора, устав толкать коляску, передала её няне и отправилась на берег поиграть с Паолеттой Гиганти.
Вооружившись ведёрками и лопатками, они рыли глубокие ямы в песке, соединяя их сетью каналов.
Паолетта тоже пришла на пляж пораньше – из-за отца, который при помощи солнечных ванн пытался вылечить ревматизм, но смущался, что все увидят его Искусственную Ногу. Поэтому он её отстегнул, прикрыл лицо беретом и вскоре захрапел.
Потом Лючия и Кора потихоньку утащили Ногу и стали черпать ей воду для каналов: влезало в неё куда больше, чем в обычное ведёрко. Сказать по правде, наполнять Ногу выше колена всё равно не выходило, иначе она становилась слишком тяжёлой, и девочки не могли её донести.
Когда Инвалид Войны проснулся, он, конечно, сразу же заметил отсутствие Ноги, но не рассердился, только попросил, чтобы её вернули сухой и тщательно вычищенной от песка: даже самая маленькая песчинка, попав под культю, вызывала невыносимый зуд.
2
К одиннадцати Паолетта с отцом, няня, близнецы и прочие купальщики с малышами отправились домой, уступив место дамам с детьми постарше и подростками. Джакомо, Артуро, Оттавио, Гавино, Никола и другие мальчики безрассудно бросились играть в мяч, не дожидаясь, пока завтрак полностью переварится у них в желудках. Иногда кто-нибудь из них оборачивался в сторону зонтиков и кричал: