К деньгам? Она что, проститутка?
— Клэр, о чем ты…
— Сначала я написала небольшую статейку о ссудах в газете «Мэйл», — продолжает она, будто не услышав меня. — Думала, один раз — и все. Но потом меня попросили написать о страховании жизни на целую полосу в «Санди таймс». А вслед за этим посыпались предложения от других изданий. И теперь я пишу по три статьи в неделю. И мне приходится делать все тайно и вести себя как обычно… — Она вдруг прерывается и качает головой. — Иногда это так выводит из себя. Но я уже не могу отказать. Я подсела.
Поверить невозможно. Она же говорит о работе. О работе! Кто еще, кроме Клэр Эдвардс, мог меня так разочаровать? Я-то ждала пикантных подробностей тайной интрижки, а она все о своем…
Но тут малюсенькая деталь из ее рассказа вдруг меня зацепила.
— Неужели так много платят? — как бы безразлично спрашиваю я.
— Еще как много, — отвечает она. — По три сотни за статью. Только поэтому мы смогли позволить себе квартиру.
Три сотни фунтов! В неделю по девятьсот! Мамочки!
Вот ответ на все мои вопросы. Раз плюнуть — я тоже могу грести деньги лопатой, как Клэр. Всего и делов-то: надо только перестать трепаться с Элли на пресс-конференциях и начать активно заводить знакомства. Решено, теперь я не буду сидеть на галерке. Стану здороваться со всеми редакторами ведущих журналов и обязательно цеплять значок с именем, а не совать его в карман, а потом, вернувшись в офис, буду тайно звонить этим самым редакторам и предлагать свои блестящие идеи. И все — девятьсот фунтов в неделю пополнят мой бюджет!
Итак, прибыв на пресс-конференцию, я аккуратно пристегиваю значок с именем, беру стаканчик кофе (черт, с шампанским обломали) и направляюсь в сторону Мойры Чаннинг — редактора «Дейли геральд».
— Здравствуйте, — говорю я и киваю с самым серьезным видом, на какой способна. — Я Бекки Блумвуд из журнала «Удачные сбережения».
— Здравствуйте, — отвечает она, не проявив ни капли интереса, и отворачивается к другой даме, стоящей рядом с ней: — Так что пришлось вызвать вторую бригаду строителей и задать им настоящую взбучку.
— Ужас, — вторит ей дама.
Я вглядываюсь в табличку на ее груди. Ага, это Лавиния Беллимор, свободный журналист. Ну, производить на нее впечатление мне ни к чему — конкурирующая сторона.
В общем, вниманием своим она меня не удостоила. Эта парочка продолжает болтать о пристройках к дому и плате за школу, абсолютно игнорируя мое присутствие. Поэтому спустя некоторое время я бормочу «приятно было познакомиться» и незаметно отчаливаю. Черт, я и забыла, какие они все неприступные. Ну и пусть. Подумаешь — найду себе другого редактора.
Итак, вскоре я уже подкрадываюсь к высокому мужчине, скучающему в одиночестве.
— Бекки Блумвуд, «Удачные сбережения».
— Джефри Норрис, фрилансер, — отвечает он и показывает мне свой значок.
Ну надо же! Тут эти журналисты просто кишмя кишат.
— Для кого пишете? — вежливо интересуюсь я, надеясь услышать хоть что-нибудь полезное.
— Когда как, — уклончиво говорит он, а глазки так и бегают, настойчиво увиливая от моего взгляда. — Раньше работал на «Монетари мэттерс», но меня уволили.
— Боже мой, — сочувствую я.
— Да они там все уроды. — Он залпом глотает свой кофе. — Просто уроды. Мой вам совет — держитесь от них подальше.
— Хорошо, запомню! — весело отвечаю я, пятясь. — Вообще-то мне надо… — Я разворачиваюсь и быстро ухожу. Ну почему мне вечно попадаются такие придурки?
Внезапно гул стихает и народ начинает рассаживаться. Я направляюсь ко второму ряду, беру глянцевую брошюру со своего сиденья и достаю блокнот. Жаль, что я не ношу очки — в очках я бы сейчас выглядела очень профессионально. Только я написала большими буквами название конференции, как ко мне подсаживается мужчина. Я его раньше не видела. У него растрепанные волосы, зыркающие глазки, и от него несет табаком.
— Это, наверное, шутка, да? — бормочет он, поймав мой взгляд. — Весь этот лоск, это долбаное шоу. Надеюсь, вы на это не купились?
Вот влипла, еще один странный тип.
— Конечно, нет, — вежливо отвечаю я, пытаясь высмотреть его имя на значке, но значка нет.
— Рад это слышать, — кивает он. — Толстосумы, — тычет он в сторону сцены, где за столом сидят трое мужчин в дорогих костюмах. — Уж они-то явно живут не на пятьдесят фунтов в неделю.
— Да уж… скорее на пятьдесят фунтов в минуту, — отзываюсь я, и тип понимающе смеется.
— Неплохо сказано, надо будет использовать. — Он протягивает мне свою визитку: — Эрик Форман, «Дейли уорлд».
— «Дейли уорлд»? — не могу я скрыть своего удивления.
Вот это да! «Дейли уорлд». Надо вам признаться, что я обожаю эту газету. Да, она, конечно, из так называемой бульварной прессы, но зато легко читается, особенно в метро. И потом, некоторые статьи на женской страничке очень даже интересные. (У меня, наверное, слабые руки, потому что, когда я держу «Таймс», они быстро устают. Да и страницы вечно путаются. В общем, сплошные неудобства.)
Стойте-ка. Я ведь знаю редактора финансовой страницы этой газеты — такая глупая тетка по имени Марджори. Тогда кто этот человек?
— Я вас раньше не видела, — говорю я между делом, — вы новенький?
Эрик Форман хихикает.
— Я в этой газете уже десять лет, но финансовое обозрение — не по моей части. — Он понижает голос: — По правде говоря, я тут собираюсь устроить небольшой переполох. Мне редактор дал спецзадание — мы проводим новую кампанию под лозунгом «Можно ли доверять финансовым воротилам?».
Бог ты мой, он даже говорит словами бульварной газеты.
— Интересно, — вежливо роняю я.
— Вполне, если, конечно, мне удастся не вдаваться в технические подробности, — он кривится, — с цифрами у меня всю жизнь нелады.
— Не волнуйтесь, — мягко говорю я, — тут много понимать и не надо. Вы наверняка очень быстро ухватите, что главное, а что — шелуха.
— Вот и отлично. — Эрик Форман вглядывается в мой значок с именем. — А вы…
— Ребекка Блумвуд, журнал «Удачные сбережения», — отвечаю я с самым дружелюбно-деловым видом.
— Рад с вами познакомиться, Ребекка. — Он роется в карманах в поисках визитки.
— Да, спасибо. — Я тоже быстренько достаю из сумки свою визитку и думаю радостно, протягивая ему свою карточку: «Вот оно. Я уже завела знакомство с изданием общенационального уровня. И обменялась визитками с важным лицом!»
Как раз в этот момент с визгом включаются микрофоны, становятся слышны обрывки разговоров людей на сцене, и брюнетка на подиуме откашливается. За ее спиной — сияющий экран со словами «Управление финансами» на фоне заката. А, вспомнила — эту девицу я уже видела. Эта злыдня мне козьи морды строила на брифинге в прошлом году. Но Филипу она нравится — еще бы, каждый год выдра посылает ему на Рождество бутылку шампанского, — и мне, по-видимому, придется расхваливать это их пенсионное надувательство.
— Дамы и господа, — начинает злыдня. — Меня зовут Мария Фриман, и я рада видеть вас на презентации новой группы пенсионных вкладов «Сакрум». Это новый ряд предложений, призванных сочетать в себе гибкость и безопасность, а также традиционную серьезность подхода компании «Сакрум».
На экране появляется график с ярко-красной линией, стремящейся вверх, и тоненьким черным пунктиром, отстающим от красной кривули.
— Как видно из рисунка один, — уверенно продолжает Мария Фриман, тыча указкой в красную линию, — наш фонд значительно опережает другие компании данного сектора.
— Хм, — мычит Эрик Форман, хмурясь над своей брошюркой, — интересно получается… Я слышал, что дела «Сакрума» идут не слишком хорошо. А тут, — показывает пальцем в график, — смотрите-ка, опережают в своем секторе.
— Ага, — бормочу я в ответ. — Это в каком секторе, интересно? Секторе предпринимателей-неудачников? Или секторе банкротов?
Эрик Форман смотрит на меня и слегка ухмыляется.
— Думаете, они сфабриковали показатели? — шепчет он.
— Не совсем, — объясняю я. — Они просто сравнивают показатели с любым фондом, который работает еще хуже, и объявляют себя лучшими в этом направлении. Видите, они ведь на графике не написали, с каким конкретно сектором проводили сравнение.
— Ого! — восклицает Эрик Форман и переводит взгляд на команду «Сакрума», восседающую на сцене. — Да они же пронырливые ублюдки.
Вот уж поистине, человек понятия не имеет о финансовом мире. Мне его даже жаль.
Мария Фриман продолжает бубнить, я подавляю зевок. Чем плохо сидеть в первых рядах — тебе приходится делать заинтересованный вид и притворяться, будто все время что-то пишешь. Вывожу слово «пенсии» и под ним рисую загогулину, потом загогулина продлевается в извилистую виноградную лозу, а затем я добавляю по всей ее длине гроздья ягод и листики.
— Чуть позже я представлю вам Майкла Диллона, главу отдела инвестиций, который подробнее расскажет о методах своей работы, а пока я готова ответить на ваши вопросы…
— У меня вопрос, — тут же выкрикивает Эрик Форман.
Я поднимаю взгляд от своей виноградной лозы, слегка удивленная происходящим.
— Да? — Мария мило улыбается ему. — Вы… — Эрик Форман, «Дейли уорлд». Я хотел бы знать, сколько вы получаете? — Он делает жест в направлении стола на сцене.
— Что? — Мария Фриман краснеет, но потом берет себя в руки. — А, вы имеете в виду тарифы. Ну, об этом мы поговорим…
— Нет, я имею в виду не тарифы, — возражает Эрик Форман, — а конкретно сколько вы получаете. Вы, Майкл Диллон, — и тычет в него пальцем. — Какая у вас зарплата? Шестизначная, наверное? И, учитывая, каким неудачным был прошлый год для компании «Сакрум», разве вы сейчас не должны сидеть на паперти и просить подаяние?
Я в шоке. В жизни не видела ничего подобного на пресс-конференции. Никогда!
За столом на сцене поднимается суета, потом Майкл Диллон наклоняется к микрофону и говорит:
— Давайте мы продолжим презентацию и оставим прочие вопросы на потом?