— Хватит заговаривать мне зубы, — улыбнулся я и легонько подтолкнул ее к кровати.
Она заливисто расхохоталась и сама потянула меня за собой.
— Так зачем ты так внезапно появился? — шепнула она, стаскивая с меня пиджак. — Настолько соскучился, что не нашел в себе сил позвонить?
— Хотел сделать тебе сюрприз. Правда, только что ты едва его не порвала…
Я подхватил пиджак и вытащил из внутреннего кармана плотный конверт, украшенный золотым тиснением и гербом Национального театра Белграда. У Воронцовой загорелись глаза.
— Неужели? Премьера⁈
— Именно. Два билета в оперу на лучшие места из тех, что можно купить. «Свадьба Фигаро». Надеюсь, ты больше любишь комедийные, а не драматичные сюжеты.
Наталья тряхнула тщательно завитыми локонами.
— Неужели я похожа на особу, которая получает удовольствие от трагедий?
Ну, технически именно так и было. Все же Наталья Воронцова обрела свободу благодаря безвременной кончине своего супруга. И сейчас она не особенно горевала. Если вообще когда-либо горевала.
— Вот поэтому «Свадьба Фигаро», — улыбнулся я и аккуратно вытащил конверт из ее цепких пальчиков.
И едва успел бросить подарок на столик — в следующий миг Воронцова обвила мою шею тонкими, но сильными руками, и повалила на кровать.
— Что ж, твой подарок я оценила, — она принялась медленно развязывать пояс шелкового халатика. — Теперь моя очередь…
Как я и предполагал, пришлось задержаться. В гостях у Натальи я забывал о времени. И даже сейчас, когда у меня были основания ее подозревать, все равно не получилось удержаться от второго раунда.
— Где ты вообще сейчас бываешь? — спросил я, откинувшись на подушку. — Вчера я надеялся найти тебя в центре, но ты словно пропала.
— А позвонить? У тебя есть секретари, Николай!
— Так неинтересно, — я сладко потянулся, разминая натруженные мышцы. — Согласись, нет ничего приятнее случайной встречи с объектом твоего интереса.
— Ну да… Вчера вечером я встречалась со старой знакомой. Знаешь Елену Раячич?
— Не имел удовольствия.
— Никакого удовольствия! — воскликнула Наталья. — Выжившая из ума старуха в деменции. Мне пришлось слушать рассказы о балах ее молодости три раза, поскольку она постоянно забывала, о чем говорила. В итоге засиделись до трех ночи.
Вот как. Значит, Наталья все-таки темнила. Эх, как же жаль.
— А ты где был?
— Ужинал с Ненадовичем. Матфеем.
Наталья удивленно приподняла брови.
— Вот как? Вы подружились?
Я ощутил прикосновение чужой силы к своему сознанию. Изящное, едва уловимое — не будь на мне артефакта на чувствительность к ментальным воздействиям, даже я бы не смог ничего заметить.
Схватив Наталью за руку, я ударил в ответ ментальным импульсом.
— Черт! — вскрикнула она. — Что ты творишь?
— У меня к тебе тот же вопрос, — прошипел я.
Глава 26
Проклятье! С импульсом я, конечно, промахнулся. Родовая сила отреагировала на чужеродное вмешательство быстрее артефактов и Благодати — я не успел сдержать ответный удар и раскрыл себя. Вот же дерьмо! И как, блин, не вовремя! Теперь придется выкручиваться. И что-то подсказывало мне, что Наталья Воронцова была из тех, кто не поверит пустой болтовне. Придется частично раскрыть карты. Но лишь самую малость.
Наталья боязливо отстранилась от меня. Я ослабил хватку на ее запястье, но руки не выпустил.
— В чем дело, Николай? — великолепно сыграв взволнованность, спросила она.
Так, теперь аккуратнее, Коля. Как можно аккуратнее. Начинается игра, где лгать друг другу будут оба, оба станут делать вид, что поверили и, разумеется, только начнут еще сильнее друг друга подозревать. Но объяснения должны быть безукоризненными. Так, чтобы комар носа не подточил.
— В том, что сработала моя ментальная защита, — я все же отпустил ее руку. — Видимо, артефакторы переборщили с чувствительностью. Но зачем ты полезла мне в голову, дорогая? Неужели ревновать вздумала?
Воронцова удивленно вскинула подрисованные брови, а затем тихо рассмеялась.
— Ревновать⁈ Никогда! Я слишком хороша, чтобы опасаться конкуренток. — Она попыталась отшутиться, но по моему взгляду поняла, что это не сработало. — Прости, я правда думала, что ты не заметишь. И совершенно не со зла. Я просто хотела…
— Вытащить что-то у меня из головы. — Я уставился на Воронцову в упор. — Изволь объясниться.
Женщина театрально закатила глаза.
— Да, залезть! — вскричала она. — Мне нужен адрес той цветочной лавки, Николай! Нужен! Пока мы с тобой развлекаемся, я бы отправила помощников сделать заказ. Это ты ведешь светскую жизнь постольку-поскольку, а на мне куча обязанностей. И в этом проклятом Белграде почти невозможно найти по-настоящему статусных вещей.
Серьезно? Она решила оправдаться такой мелочью? Но при этом Наталья вещала с такой пылкостью и даже злостью, что я почти поверил. Нет, в том, что вдовушка вела крайне насыщенную светскую жизнь, я уже убедился. И все же оправдание было так себе. Хотя хрен проверишь.
Ладно. Один-один. Я отболтался чувствительностью артефакта, хоть силу не раскрыл. А она отделалась легкомысленным объяснением.
Беда в том, что теперь Наталья станет вести себя куда осмотрительнее и поводов ее подозревать будет куда меньше. Ну ничего, если она в этом замешана, еще поймаю на горячем.
— Ладно, забыли, — я снова откинулся на подушки. — Но больше обещай так не делать. Если захочешь что-нибудь узнать, просто спроси.
Наталья надумала было дуться, но один поцелуй заставил ее забыть обиду. Сегодня у дамы было настроение быть завоеванной мужчиной. Что мне в ней нравилось, так это то, что всякая жеманность отсутствовала. Да, Воронцова играла роли, словно профессиональная актриса. Но она в них вживалась. Жила каждой из этих ролей и получала от этого удовольствие. Люди этому верили. Даже я почти поверил.
Но какой она была на самом деле, эта вдовушка, мне еще только предстояло узнать. Впрочем, раз уж разделись и помирились, я решил не упускать шанса съесть знаменитый торт «Москва» после бурного времяпрепровождения…
— Итак, «Свадьба Фигаро», господа.
Вук Савич обвел собравшихся долгим тяжелым взглядом. Координатор в последнее время выглядел предельно уставшим и, казалось, держался на ногах только благодаря крепкой сербской кафе.
Не знаю, как так вышло, но штаб координирования операции частично переехал в мой дворец. Подвал, как выяснилось, прекрасно подошел для собраний, и теперь мы заседали в окружении бочек с ракией и винных стеллажей.
До премьеры оставалось два дня. На этот случай была заказана новая одежда для меня и моей свиты. Наталья Воронцова словно позабыла о небольшом инциденте и короткими записочками, прямо как в старые времена, оповещала меня о своем нетерпении. Разыгрывала страстную влюбленную даму. Я в ответ присылал ей роскошные букеты и ее любимое игристое. Что угодно, лишь бы не сорвалась с крючка раньше времени.
А еще за ней установили наблюдение, но пока люди Вука ничем не могли похвастаться. Не считая той встречи с Ланге в «Офелии», графиня и правда металась по всему Белграду, нанося визиты, появляясь на благотворительных приемах и блистая на вечерах.
— Андрей Васильевич, с вашей стороны все готово? — спросил я.
После своего вынужденного заточения в посольстве Столыпин вернулся к работе с тройным энтузиазмом, так что дела в руках просто горели. Вот и сейчас атташе с готовностью кивнул.
— Свита его сиятельства разместится в двух точках, — он развернул план рассадки зала Национального театра. — Вот здесь, в бенуаре, рядом с его сиятельством и его дамой будет один секретарь и одна помощница.
— Никита и Дина, — отозвался я. — А что со слугами Воронцовой?
— Ничего. Пусть берет с собой столько, сколько захочет. Но больше двух нынче брать не принято. Так что при ней наверняка будут секретарь и камердинер. В любом случае их присутствие для нас не сюрприз, так что проблемой это не станет. Вот здесь, в ложе, — Столыпин указал на ложу второго яруса, откуда открывался хороший вид на происходящее в бенуаре, — будем я, Вера и Татьяна.
— С вами будет мой человек, — добавил Вук. — В ложе четыре места, и я отправлю туда одного из агентов. Он сможет увидеть то, что, быть может, не заметите вы. Также мои люди будут размещены еще в нескольких точках. Каждый жест Каралиса будет зафиксирован.
Столыпин кивнул.
— Разумеется.
Вообще, всю операцию организовывал Вук своими силами. Присутствие моих людей не было обязательным, но я бы, случись что, не отказался от поддержки боевика пятого ранга Столыпина и двух боевых горничных. Эти пусть и не были одарены, но дело знали хорошо.
Тем не менее, именно люди Вука должны были организовать мне непосредственный доступ к Каралису.
— Так что же станет тем самым поводом? — Спросил я. — Вы ведь не собираетесь допрашивать его прямо в ложе?
— Конечно, нет, — впервые Вук выдавил из себя подобие улыбки. — Господин Каралис отправится в уборную.
Савич развернул еще один план здания и жестом попросил меня подойти ближе.
— Смотрите внимательнее, ваше сиятельство. И запомните все вплоть до черточки.
Он указал на схематичное изображение бенуара.
— Зрительные места в театре поделены на несколько ярусов, и для каждого из них существует отдельный вход. Бенуар и Королевская ложа представляют собой особенный план. Королевская ложа нас сейчас не интересует, хотя там свои порядки и правила. Важно знать то, что в бенуар есть три входа, — Вук указал на две черточки по разным сторонам от Королевской ложи. — Вот здесь и здесь.
— А мы не очень далеко оттуда сидим, — сказал я. — Хорошо. Можно будет быстро уйти. Случись что.
— Случись что, уходить вам придется вот этим путем, — Савич обозначил третий вход. — Он служебный, иногда используется как аварийный. Но рабочий, вчера проверили. Там есть лестница, которая выведет на подземный этаж, и оттуда будет проще выбраться незамеченными. И все же я надеюсь, что это не пригодится.