Я осторожно подтолкнул Фридриха к лестнице.
— Не здесь. Поговорим внутри.
Мы провели гостя прямиком в левую дверь — в нашу со Столыпиным половину. Альтанн был встревожен, но все же бросил несколько заинтересованных взглядов по сторонам. Да уж, память ему хорошо подчистили, раз он даже не узнал квартиру.
Я выгнал секретарей и закрыл дверь, а Столыпин повесил купол.
— Рассказывайте все по порядку, — попросил атташе.
— После нашей встречи в холле я отправился к себе, — торопливо начал Фридрих. — Но Лилии в номере не было. Сначала я подумал, что она могла уйти в ресторан или еще куда-нибудь, но ее вещей тоже не было!
— Ваша сестра сказала, что сняла отдельный номер.
— Это я позже сам выяснил, — кивнул Фридрих. — Но едва я оказался в номере — даже переодеться не успел — меня атаковали. Это была магия, ваше сиятельство! Он бил по мне силой.
Я покачал головой.
— В таком случае странно, что вы еще живы.
— Повезло, — отозвался все такой же бледный Альтанн. — Пусть австрийские аристократы не одарены, но нас учат сражаться с одаренными. Ну как сражаться... Спасать свою жизнь. У меня в номере был артефакт-детектор силы. Едва он вспыхнул, я просто... Выпрыгнул в окно.
Я едва не присвистнул. Ну и ну.
— И сразу же бросился прочь. Добежал до телефона на улице и хотел позвонить в отель — предупредить сестру. Но портье ответил, что Лилия... выехала. Заехала и выехала одним днем.
Столыпин уставился на меня.
«Ваше сиятельство, нам бы с вами поговорить наедине. Слишком много странностей за один день. Мне это не нравится».
— Фридрих, — я деактивировал купол и, бережно приобняв австрийца за плечо, подтолкнул его к выходу, — нам с советником нужно посовещаться. Вы не могли бы подождать нас в гостиной? Я велю секретарям принести вам кофе.
— Кофе не нужно, спасибо. Я просто подожду...
Хорошо, что Альтанн был так ошарашен произошедшим, что даже не стал настаивать. Едва я его выпроводил, Столыпин снова активировал нашу «антипрослушку».
— Уверены, что нам стоит помогать этому юноше, Николай?
Я пожал плечами.
— Откровенно говоря, я сам не в восторге, но разобраться стоит. Мне удалось превратить Альтанна из врага... если не в друга, то в возможного союзника. Хотя бы на время. И лучше бы укрепить связи. Он чтит кодекс аристократов и будет благодарен за оказанную услугу. Тем более что наши интересы частично пересекаются.
Столыпина явно что-то смущало, но он внимательно подбирал каждое слово.
— Знаете, сегодня, когда вы рассказали о результатах своих поисков, я сперва убедился в том, что у вас появился тайный враг. И даже был готов срочно вывезти вас в Белград, наплевав на поручения Тайного отделения. Но после того, как Альтанн заявился сюда... Николай, мне начинает казаться, что настоящая цель — не вы. Я не готов это подтверждать, поскольку это лишь версия. Я запросил кое-какие данные и сейчас их ожидаю.
Он что, хотел сказать, что целью были Альтанны? Лилия или Фридрих?
— Допустим, не я. Но зачем было приплетать меня?
— Вы удобны австрийской стороне. Сами подумайте.
А ведь Андрей мог быть прав.
На меня подали в австрийский дворянский суд. Пусть дело и развалится, но мое имя в венских газетах явно обрело нехорошие ассоциации. Затем Альтанну, который намеревался жениться на учинившей скандал девице... пудрят мозги и заставляют почти что о меня самоубиться. Причем делают это таким провокационным образом, что замажется и сам Фридрих, и я.
— Cui bono? — процитировал я латинский афоризм.
— Хороший вопрос, ваше сиятельство, — задумчиво произнес Столыпин. — Над этим я сейчас работаю. Но если я прав...
Он не успел договорить. А я... Я заметил это слишком поздно.
Яркая вспышка на улице — и в следующую секунду оконные стекла рассыпались на тысячи осколков. Меня обдало волной жара и отбросило — лишь «Берегиня» защитила от гибели. Столыпин отлетел в дверь — удар был такой силы, что окутанный защитным заклинанием атташе просто вынес обе створки. На нас обрушился град обломков, стекла, камня, дерева...
Снова странный свист. Черт, как жаль, что из-за купола я его не услышал. И снова дом тряхнуло. Нас, черт возьми, обстреливали. Из обычного такого простолюдинского оружия!
Сгруппировавшись по привычке, я бросился в коридор. Столыпин не школьник — сам справится. А вот остальные даром не обладали.
— Фридрих! Вера! Никита!
Второй удар пришелся на гостиную. Все разнесло, в комнатах занялся пожар. За мной уже бежал Столыпин.
— Выводите слуг! — крикнул я и бросился в огонь.
— Николай! Не...
Пошел к черту. Я усилил «Берегиню» и огляделся по сторонам. Фридрих лежал ничком под обломками серванта. Вера пыталась вытащить своего начальника Никиту, но секретарь был без сознания.
— Выходи, — я поднял ее, тряхнул и толкнул к двери. — Бегом на лестницу.
— Но Никита... Гость...
— Я сам. Пошла!
Девчонка застыла на пару мгновений — черт, ну не тупи же! Затем все же взяла себя в руки и выбежала, кашляя от дыма.
А дыма было много. Тяжелые портьеры пылали, ковры занялись... Огонь лизал все вокруг, и я понял, что смогу сделать только одну «ходку». Что ж, придется попотеть.
Я усилил заклинание на максимум — пусть стану медленнее, зато смогу унести двоих. Сначала взвалил на одно плечо Фридриха. Тот вырубился подчистую, а еще у него из головы хлестала кровь. Нужен лекарь. Затем поднял Никиту — угораздило же секретаря так разъесться...
Судя по крикам с улицы, посетители ресторана уже эвакуировались. Кряхтя, я выволок мужиков в коридор и закашлялся. Все было в жирном дыму, а я неплохо так его глотнул. Набрав остатки воздуха в легкие, я выбил ногой центральную дверь. Сейчас некогда было идти в обход.
Лестница, лестница... Одна ступенька, вторая... Черт, надышался. Я одаренный, но не бессмертный, блин! Голова начинала кружиться, но я пер ношу, пока не рухнул вместе с ними на кафельную плитку первого этажа.
— Николай!
Столыпин. Подоспел, молодец ты мой. Атташе мигом очутился возле меня и подхватил Никиту. Я поднялся на четвереньки, выпрямился и, пошатываясь, взял Фридриха. Впереди маячил прямоугольник освещенной улицы...
— Живы! — крикнул кто-то из толпы. Я уже не понимал, на каком языке. — Князь жив!
Нас тут же подхватили чьи-то руки — забрали Фридриха, а меня самого отвели подальше от подъезда. Вдали уже орали сирены огнеборцев. Наверное, я мог бы попробовать потушить пожар самостоятельно, но уже просто не видел в этом смысла. Огонь успел поглотить многое.
— Андрей, все живы?
Столыпин кивнул.
— Все в порядке, всех вовремя эвакуировали. Никто из слуг не пострадал. Только гость и секретари.
Вокруг Фридриха суетились посетители ресторана. Сам Педжо носился, с телефоном. Официанты вытащили сейф — очевидно, с документами и выручкой. Хотя, на первый взгляд, «Вук» не пострадал.
Надеюсь, здесь было принято страховать имущество...
— Пульса нет, — обеспокоенно донеслось из толпы, что обступила Альтанна. — Черт, нудно качать...
Я поднялся. Пошатнулся, но удержал равновесие. Хвала моей силе, организм очищался быстро. Несколько глубоких вдохов — и стало гораздо легче. Увидел Верицу.
— Что с Верой и Никитой? — спросил я.
— Живы, целы. Просто контузило.
— Хорошо.
Значит, критично досталось только Фридриху. И я направился прямиком в ресторанчик.
— Куда вы? — крикнул Столыпин. — Николай, вы в своем уме? Здание горит!
— За водой.
Растолкав зевак, я бросился внутрь. Вон он, холодильник у стойки. Электричество успели отключить — молодцы какие. Но мне это было безразлично — я просто схватил три двухлитровые бутылки «Милоша» и выбежал назад.
— Все разошлись! — рявкнул я. — Андрей, ко мне!
Столыпин мигом оказался возле меня. Он непонимающе уставился на минералку.
— Как это поможет...
— Объяснения — потом! Я хреновый лекарь, у вас лучше получается. Работать будем вместе. Я — батарейка, вы — конфигуратор.
Я жестом попросил Педжо убрать зевак. Ресторатор, спасибо ему, тут же отрядил своих конобаров в подобие оцепления.
Сорвав крышку, я присосался к бутылке. Столыпин не стал задавать вопросов — умный мужик. Лишь приготовился работать.
— Сделаю «Живую воду», — обозначил он заклинание.
— Добро.
Выхлебав полбутылки разом, я схватил Столыпина за оба плеча. Это относительно новый прием и использовался он редко — много рисков. Не у всех сила хорошо гармонирует, поэтому иногда передача чистой энергии дара грозит превратиться в катастрофу. Мне пришлось уповать только на самоконтроль — все силы я тратил на то, чтобы перераспределять потоки двух даров внутри меня и передавать Столыпину нужный.
Атташе дернулся, когда я прикоснулся к нему. Поморщился, кажется, даже зашипел от боли.
— Ну у вас и дар, ваше сиятельство...
— Работай. Времени мало.
Он тут же начал конфигурировать целебное заклинание. Над телом Фридриха загорелось нежно-золотистое сияние.
— Диагностика, — пробормотал Столыпин. — Черепно-мозговая, открытая рана. Серьезное повреждение... Нет, сначала «Мертвая вода».
Он принялся сотворять «мертвянку». Принцип был примерно как в народных сказках. Это заклинание получилось густым, тягучим и сосредоточилось вокруг головы Альтанна.
— Готово, — прохрипел Столыпин. — Даю «живчика». Добавьте энергии, ваше сиятельство.
Я осторожно поддал силы. Атташе дернулся, словно его ударило током, но мышцы быстро отошли от спазма, а сияние вокруг его рук усилилось. Почти на «четверку» вышел... Вокруг нас охали и вздыхали люди, никогда не видевшие применения Благодати на практике. А я же думал только о том, как не разнести Столыпина на атомы неверной дозировкой...
Наконец, сияние под руками Андрея погасло он развернулся ко мне... и я увидел его взгляд.
— Ложись!
Руки сработали быстрее. Вместо того, чтобы упасть, я перенаправил силу в сотворение барьера. Причем умудрился возвести его так, что под его защитой оказались посетители ресторана. И в следующую секунду яркая вспышка ударила в мое заклинание. Полупрозрачная стена запульсировала, я увидела всполохи огня — и в следующий миг барьер рассыпался, выполнив свою задачу.