– Безалкогольная «Палома», – объяснил он. – Грейпфрут, лайм, сироп агавы и никакой текилы. Хотя у меня немного есть, если хотите пропустить по стаканчику.
– Вы меня балуете. Я могу и привыкнуть. У меня будто появился личный шеф-повар, – улыбнулась Никки.
Забирая у Адама поднос, Никки заметила блеск обручального кольца на его левой руке. Раньше она не замечала кольца. Неужели Адам надел его, чтобы избежать посягательств со стороны старых дев, вдов и разведенок Спидвелла?
– Вы даже не представляете, как мы вам признательны. Мы собирались поехать в город за жареной картошкой.
– Не стоит благодарности. А посуду занесете ко мне, когда сможете.
С этими словами Адам растворился в ночи, не дав Никки возможности открыть рот, чтобы пригласить его в дом.
Никки с Джуно устроились за садовым столиком в обеденной зоне. При свете лампочки без абажура все вокруг казалось слегка блеклым: голые стены и голые половицы. К тому же теперь, когда ушло солнце, в доме стало прохладно. Впрочем, Никки зажгла пару свечей и в качестве музыкального сопровождения трапезы нашла саундтрек из фильма «Шеф». Ничего, сказала она себе, вскоре здесь все преобразится. Быть может, розовые стены в обеденной зоне. Ярко-розовый с фиолетовым оттенком.
Буррито были просто фантастическими: острая черная фасоль, расплавленный сыр, гуакамоле, пикантный кориандр и цедра лайма, смешанные с коричневым рисом, и все это завернуто в мягчайшие тортильи.
– Неужели такие парни, как твой сосед, реально существуют? – спросила Джуно.
– Он очень добрый. Да? – Никки понимала, что ее слова звучат слегка вымученно.
Джуно бросила на нее тяжелый взгляд.
– Очень добрый, – повторила она и демонстративно повертела в руках бутылочку с соусом. – И очень горячий.
– О-о-о… – протянула Никки. – Ты так считаешь?
Она сделала глоток «Паломы» и поперхнулась.
– Откашляйся, – посоветовала Джуно. – А вдруг ты проглотила золотые часы?
– Прости. Коктейль слишком кислый. Думаю, сок свежевыжатый. – Она поставила стакан. – Спасибо, что помогла мне сегодня.
– Ну вот опять!
– О чем ты?
– Ты опять меняешь тему разговора.
Никки тяжело вздохнула. Джуно просто так от нее не отстанет.
– Да, он очень привлекательный. Но меня не интересует. Во-первых, как я уже говорила, он вдовец. Во-вторых, он мой сосед. И это будет неуместно. Я не хочу размывать границы. Не хочу, чтобы он постеснялся сказать «привет», если ничего не получится. Не забывай, мне придется жить в соседнем доме.
– Я понимаю. – Джуно попыталась сделать вид, будто поверила тете. – Хотя после Как-Там-Его прошло уже много времени.
– Ты о Каллуме?
Каллум был последним бойфрендом Никки. Очень славным, но настолько унылым, что никто не мог запомнить его имени, а потому ему дали прозвище Как-Там-Его. Он был преподавателем физики в колледже, а когда его сделали научным руководителем в школе в Челтнеме, они с Никки не захотели продолжать романтические отношения на расстоянии. После чего она решила на время завязать со свиданиями.
Никки ценила свою независимость и не жаждала серьезных отношений, тем не менее короткие романы ее тоже не устраивали. А кроме того, в Спидвелле было не так много кандидатов. Она знала всех жителей города, и ее не прельщали интрижки с отдыхающими, которые приезжали лишь на лето. Она не хотела становиться частью мимолетных воспоминаний – победы, которая подогрета солнцем и алкоголем и которая забудется, как только сойдет летний загар.
Она, конечно, могла расширить свои горизонты. Ведь там, вдалеке, были и другие люди, и один из них вполне мог идеально подойти. Однако, поскольку ей постоянно приходилось крутиться между бизнесом, спасательной станцией, а теперь и ремонтом дома, у нее практически не оставалось времени остановиться и оглянуться.
Да и вообще, чем плохо быть одиночкой? Почему мир одержим поиском для людей пары? Никки вполне устраивало быть независимой. Она никогда не скучала. Ну и помимо всего остального, она привыкла лежать раскинувшись на своей широкой двуспальной кровати, которую пока не желала ни с кем делить.
Убирая тарелки и стаканы, Джуно сказала:
– Я сейчас помою посуду и отнесу твоему соседу. А заодно доведу до его сведения, что готова в любое время взять Гэтсби.
Никки, конечно, устраивал статус одинокой женщины, и тем не менее она не хотела упускать возможность лично пообщаться с Адамом и заодно пригласить его с собой на открытие «Салации». Идеальный способ отблагодарить за буррито.
– Нет, – сказала она. – Оставь все здесь. Я сама отнесу.
– Да неужели? – усмехнулась Джуно. – Типа он тебя не интересует, да?
Никки показала племяннице язык и, не выдержав, рассмеялась.
Глава 24
В понедельник Никки проснулась сразу после рассвета. Теперь, когда погода наладилась, она больше не задергивала шторы, так как хотела, чтобы ее будил не звон будильника, а просачивавшийся в спальню бледно-голубой свет. Пение птиц также служило прекрасным сигналом к побудке. Иногда даже не верилось, насколько громким мог быть этот утренний хор, не позволявший спокойно поспать. Никки полежала еще секунду, прислушиваясь к птичьим трелям и собираясь с силами для встречи нового дня.
Понедельник обычно был у нее выходным, поскольку она работала в основном по уик-эндам, но сегодня она собиралась заняться ошкуриванием полов, чтобы привести их в порядок ко времени установки новой кухни. И тогда она сможет приступить к окраске, а затем расставить все по местам.
Никки решила, что начиная с этого времени ей придется вставать в пять утра, а иначе она не успеет справиться со всеми делами. Если она будет ложиться спать не позже десяти вчера, у нее останется достаточно времени для сна. Единственная возможность выжить при таком напряженном графике. Сезон свадеб всегда был самым настоящим сумасшествием, а попытаться сочетать работу с ремонтом дома было еще большим сумасшествием. Но это ведь не навсегда, успокаивала себя Никки. К осени сумасшествие закончится. Впрочем, в последнее время стали входить в моду осенние свадьбы: все сентябрьские и октябрьские уик-энды уже были расписаны. Она могла бы перевести дух в ноябре, когда собиралась поехать на Бали навестить Билла. Но до ноября еще целая вечность. Но там она, по крайней мере, не будет получать угрожающих открыток. Никки по-прежнему не понимала, кто за этим стоит и каковы мотивы отправителя. Несмотря на все заверения Вуди, она чувствовала себя беззащитной, но ей ничего не оставалось делать, как стараться не обращать внимания и жить дальше.
Она встала с кровати, чтобы теперь, когда кухня была разобрана, приготовиться к встрече с бригадой ремонтных рабочих, составить списки необходимых покупок и удостовериться в том, что каждое принятое решение окажется единственно верным. Джейсон и Майк были золотыми работниками, но их в любом случае придется контролировать. Никки отнюдь не была помешана на абсолютном контроле, однако жить здесь предстояло именно ей, а потому она хотела, чтобы все было сделано согласно ее требованиям и чтобы после переезда не пришлось просить рабочих хоть что-то менять: розетку, выключатель, осветительную арматуру.
Никки провела весь день на коленях с пескоструйным аппаратом в руках. Светло-золотистый деревянный пол, натертый светлым воском, должен был стать очень красивым. Когда около пяти вчера Джейсон и Майк ушли – они любили рано начинать и рано заканчивать работу, чтобы к шести вчера уже сидеть в «Нептуне», – Никки приняла душ и надела джинсы и белую льняную рубашку, которую захватила из «Маринерса». Ей хотелось выглядеть… как? Соблазнительно? Круто? Или просто прилично? Она взъерошила влажные волосы, подкрасила ресницы тушью и бросила мимолетный взгляд в напольное зеркало в раме, которое забрала со склада, где хранились ее вещи.
Она не могла заставить себя посмотреть правде в глаза и признаться в том, что собиралась сделать. «Ты просто возвращаешь ему его вещи», – напомнила себе Никки, чтобы в последний момент не передумать. Захватив поднос Адама, она закрыла за собой входную дверь и направилась к соседскому дому.
Никки не могла не признать, что это забавно – испытывать легкое возбуждение в предвкушении встречи и беспокоиться о своем внешнем виде чуть больше, чем обычно. Она даже надела приличное нижнее белье, и не потому, что ее фантазии распространялись настолько далеко: просто она себя чувствовала гораздо увереннее в подходящем бюстгальтере и в нормальных, а не в застиранных трусиках.
Адам с улыбкой открыл ей дверь:
– Привет.
– Я принесла вашу посуду. – Никки протянула Адаму поднос с тарелками и стаканами.
– Вы как раз вовремя. Мне очень нужен ваш совет.
– С удовольствием.
– Буду вам крайне признателен. Могу я отблагодарить вас, угостив пастой?
– Я уже и так должна вам за «Гимлет» и буррито.
– Кто это считает!
– Я расплачусь с вами сполна, когда получу новую кухню. Ждать осталось недолго. Майк и Джейсон обещают все сделать к концу недели.
Адам наградил Никки легкой улыбкой:
– Эй! Нет никакой спешки. Я ведь уже говорил, что мне нравится для кого-то готовить. Проходите.
На сей раз Адам провел Никки через гостиную прямо на кухню. Оказавшись там, Никки ахнула от восхищения. Это было пространство со свободной планировкой с покатой стеклянной крышей и складными дверями, остававшимися полуоткрытыми, чтобы впустить соленый морской воздух. Большой кухонный остров со столешницей из сланца, ярко-оранжевая варочная поверхность и массивные полки от пола до потолка, на которых стояла расписная фаянсовая посуда, миски и стеклянные изделия, кулинарные книги, а также множество кастрюль и кухонных принадлежностей. Почти черные фасады из вагонки скрывали холодильник, морозильную камеру и посудомоечную машину. Стены украшали очередные образцы декоративного искусства, причем исключительно на тему еды: схема разделки коровьей туши, винтажная эмблема «Гиннесса», ресторанные меню в рамочках с проставленной на них датой. Кухня выглядела яркой, смелой. От нее буквально текли слюнки. Место для приема друзей, смеха и танцев.