Анализ данных продемонстрировал, что исключительно испуганные лица вызывали острую реакцию участников, и только в момент, когда их изображения появлялись одновременно с сердечными толчками. С другой стороны, если тот же самый стимул возникал во время диастолы, он не вызывал сильной тревоги.
Данные функциональной МРТ также свидетельствовали о том, что индивидуальные оценки совпадали с тревожной реакцией миндалевидной железы; в этом случае также состояние активации этой структуры коррелировало с моментом, когда эти два события совпадали.
Результаты проведенного эксперимента подтвердили существование коммуникации сердце-мозг в состоянии испуга, точнее, что сердце способно ощущать его (не случайно, обладая 40 000 нейронов, оно считается третьим мозгом) и подсказывать головному мозгу, когда следует бояться.
Однако этот процесс оказался сдвинут по фазе у беспокойных испытуемых, реагировавших на изображения лиц с выражением страха, даже если они видели их в момент диастолы. Остается предположить, что страдающие этим расстройством постоянно ощущают угрозу, независимо от степени опасности реальной ситуации или от поступающих стимулов.
Впрочем, именно люди с тревожными расстройствами страдают тахикардией и другими изменениями сердечного ритма.
В реальной жизни совпадение сердечного толчка с воспринимаемым стимулом происходит с опережением удара систолы, таким образом, чтобы дать ей возможность синхронизироваться с неожиданным и потенциально угрожающим событием.
Глава седьмаяДалекие отголоски
Подобно тому, как это происходит с телесными сигналами (провести рукой по волосам, изменить позу, поднять ногу и т. п.), ответы на которые следуют автоматически или с эмоциями, внутренние органы реагируют на внешние или внутренние стимулы, изменяя свою физиологию. Разумеется, речь не идет о видимых изменениях, но, скорее, об ощущениях: нам следует прислушиваться к этим посланиям, чтобы понять, каким образом интуиция перерабатывает наш жизненный опыт.
После этого предисловия мы перейдем к рассмотрению наиболее распространенных висцеральных, или физических, ощущений, описав, как и когда они активизируются. Следует уточнить, что лишь некоторые из этих сигналов можно считать универсальными: по большей части речь идет о субъективных реакциях, которые мы должны научиться слышать и понимать.
Мы сгруппируем ощущения на основе присущих им общих характеристик: в данном случае речь не идет о строгой научной классификации, но лишь о способе сделать понятия более ясными.
Многочисленные исследования продемонстрировали, насколько важно научиться прислушиваться к своим внутренним ощущениям, которые часто становятся плодом осмысления процесса интуиции.
Действительно ли этот принцип обладает абсолютной ценностью? В действительности, несмотря на то свою безусловную значимость, этот факт нельзя воспринимать как неоспоримый, напротив, к нему следует относиться очень критически.
Некоторые исследования подвергают сомнению надежность телесных ощущений: действительно, было доказано, что, манипулируя ими, можно управлять человеческим разумом и поведением.
Например, команда японских ученых под руководством Хироко Накамура (Hiroko Nakamura) обнаружила, каким образом эта система может вводить в заблуждение.
В исследовании приняли участие 88 студентов университета, которым было сказано, чтобы они приготовились оценить некий новый коммерческий продукт. В первой фазе эксперимента (для придания большего правдоподобия происходящему) участникам предложили надеть шарфы, простеганные резервуарами с водой, одни с замороженной, другие — с теплой, а затем их спросили, как им понравился новый продукт и что они о нем думают.
Во второй фазе (истинная цель исследования) участникам, все еще остававшимся со странными аксессуарами на шее, задали вопрос относительно гипотетического выбора, включавшего моральный конфликт: принести в жертву нескольких человек ради блага всех остальных.
Результат проведенного исследования показал, что «замороженные» участники оказались менее щепетильными и более склонными принять небезупречное с точки зрения морали, но выгодное решение; кроме того, они также оказались менее эмпатичными в сравнении с теми участниками, которые кутались в «подогретые» шарфы.
Аналогичным образом исследование Симоны Шналль (Simone Schnall), Джонатана Хейдта (Jonathan Haidt) и других ученых продемонстрировало, что моральные суждения людей, испытывающих чувство тошноты, отличаются большей строгостью.
В ходе исследования, в котором приняла участие большая группа студентов Стэнфордского университета, у испытуемых вызывались различные отталкивающие ощущения: сначала их поместили рядом (примерно на расстоянии двух метров) с корзиной, наполненной мусором, сбрызнутым смесью с запахом кишечных газов; затем им пришлось выносить моральные суждения, находясь в грязной и душной комнате; наконец, их попросили изложить в письменном виде реальный случай, свидетелем или участником которого они стали, вызвавший у них непреодолимое чувство отвращения.
На последнем этапе эксперимента участникам показали отрывки из фильмов: час — отталкивающие, час — печальные.
Результаты проведенного исследования продемонстрировали, что моральные суждения человека, испытывающего чувство отвращения, становятся более критическими и суровыми.
Кроме того, оказалось, что у тех, кто был более чувствителен к своим висцеральным сигналам, этот эффект проявлялся ярче.
Наконец, выяснилось, что между отвращением и моралью существует тесная связь. Действительно, перед созерцанием печальных сцен не наблюдалось никакого ужесточения оценки.
Эти выводы нашли свое подтверждение в следующем исследовании, проведенном в Стэнфордском университете, показавшем, каким образом физическое и моральное отвращение разделяют, по большей части, одни и те же церебральные контуры, в которых миндалевидная железа играет ключевую роль.
На основании результатов проведенного исследования Симона Шналль с коллегами посоветовали не быть слишком непреклонными в своих моральных суждениях именно потому, что чувство отвращения может обмануть интуицию: например, как отметили авторы эксперимента, на решение судьи, которому предстоит судить человека с изуродованным лицом или с нетрадиционной сексуальной ориентацией, может повлиять чувство отвращения или его собственные предрассудки. Такую же осторожность следует проявлять в повседневной жизни: внутренние сигналы тела следует принимать во внимание, не забывая при этом, что они могут также зависеть от физического состояния или окружающей среды и, следовательно, могут привести к недопониманию и неверной оценке.
К этой категории относятся все ощущения, связанные с чувством холода.
В обычном языке мы используем множество выражений, в которых посредством метафоры холода отражается ощущение, вызываемое чем-то или кем-то: например, мы говорим о «холодном приеме», «ледяном взгляде» и т. д.
Как мы уже видели, во многих из этих идиом отражается истинный чувственный опыт.
Озноб
Что-то наподобие электрического разряда пробегает вдоль спины или по задней части шеи: это озноб, дрожь, вибрация, зарождающаяся в термометре нашего головного мозга, точнее, в задней части гипоталамуса.
Этот отдел мозга получает от рецепторов сигнал, что температура тела понизилась хотя бы только на один градус. В ответ гипоталамус активизирует реакцию озноба с целью повысить ее: этот эффект обусловлен дрожанием мышц, освобождающих таким образом, энергию.
Однако не один лишь подъем температуры вызывает эту реакцию. В действительности мы ощущаем озноб также в том случае, когда мы подвергаемся опасности, когда испытываем смесь чувства страха и возбуждения (например, катаясь на «русских горках»), а также когда взволнованы (например, контактом и видом привлекательного человека).
В этой связи было проведено научное исследование, в ходе которого рассматривалось прежде всего воздействие, оказываемое музыкой, показавшее, что некоторые музыкальные структуры легко вызывают чувство озноба: крещендо, необычные гармонии, вступление солирующего голоса, хора или нового инструмента.
Исследование Энн Блад (Anne Blood) и Роберта Заторре (Robert Zatorre) из Неврологического института в Монреале проводилось с использованием ПЭТ[24], регистрировавшей эмоциональное воздействие музыки. При этом выяснилось, что музыкальные фрагменты, вызывавшие озноб, также способствовали более сильному приливу крови к разделам мозга, связанным с вознаграждением, эйфорией и возбуждением. Иногда мы можем ощущать озноб, в то время как испытываем машину, которую нам хотелось бы приобрести, примеряем одежду, увиденную в витрине магазина, или когда знакомимся с человеком. Это ощущение, воспринимаемое на сознательном уровне, не более чем фрагмент эмоции, составной частью которой оно является, однако оно служит признаком переживаемого нами чувства.
Случай из практики.
Озноб от машины
Есть люди, изначально стремящиеся к риску, опасности и сильным эмоциям, — это так называемые sensation seekers[25].
Риккардо, герой этой истории, не принадлежал к этой категории: нельзя сказать, что он пренебрегал удовольствиями, однако он предпочитал менее рискованные приключения, такие, как покупка новой машины, но только ни в коем случае не spider[26], со скоростью пули мчащийся по трассе, и не внедорожник, предназначенный для преодоления труднопроходимых маршрутов, а обычный SUV[27].
Он просмотрел журналы автомоделей, затем поискал в Интернете; наконец, растерявшись от обилия информации о двигателях CRDi