Парни молчали.
— Брюки долой, Гиппель! — приказал он. — На стол!
Я стал свидетелем странной и непонятной формы пыток: приложив начищенный до блеска ботинок к нижней части живота парня, энергично чистили его щеткой, затем прикрепляли липкий пластырь таким образом, что когда его удаляли, то волосы на лобке сдирались, вероятно, вместе с кожей.
— Ну, трусливая свинья, — сказал вожак стаи. — Встать!
Юноша соскользнул со стола. Он шатался.
— Ты хочешь что-нибудь сказать? — спросил вожак.
Гиппель, чуть не плача, пробормотал:
— Благодарю за заслуженное мной наказание. Я прошу дать задание… Я смогу доказать, что я больше не трусливая свинья.
— Тебе еще представится такая возможность, — раздался резкий голос.
— Смирно!
Ребята вновь вскочили на ноги.
Я обернулся.
Опираясь на десятого парня, по лестнице спускался коренастый мужчина в очках, одетый в серый костюм.
Парни приветствовали новоприбывших криком: «Дойчланд!»
— Дойчланд! — Инспектор Гейер, застреливший выстрелом в упор Пауля Эриксена, отдал честь.
Парню, на которого тяжело опирался Гейер, было восемнадцать лет. Это был атлетически сложенный юноша с бессмысленным выражением на широком лице.
Гейер почти нежно обхватил одной рукой плечи юноши, в другой руке он держал трость.
— Добрый вечер, герр Марк, — улыбнулся мне Гейер.
— Добрый вечер, — ответил я.
— Как видите, мне очень повезло. Пули не нанесли серьезной травмы. Прошли насквозь через обе ноги, не задев кости. Огромная удача. И врач хороший.
— Должно быть, хороший, — сказал я. — У вас есть здесь телефон?
— Телефон? Ах, понимаю, вы узнали мой голос, когда я звонил вам!
— Верно.
— Так вот, мне поручена эта акция. А телефона здесь нет. Но с помощью моего Йенса, — он нежно погладил парня по щеке, — я пока что с делами справляюсь. В пустоши есть несколько ферм. Там есть телефоны. — Гейер широко мне улыбнулся.
Я сломал его очки в заснеженной зоне отдыха Хемелерского леса. Теперь он носил очки в стальной оправе. Его глаза за стеклами очков были выпуклы, как у лягушки.
— Сесть, — приказал он.
Парни сели.
— Посты расставлены?
— Яволь! — доложил вожак стаи.
— Тогда продолжайте здесь, а я проинформирую герр Марка. Мы вернемся. — Гейер приказал мне жестом следовать за ним и заковылял к лестнице, по-прежнему опираясь на Йенса. Следуя за ним, я стал взбираться наверх.
На лестничной площадке Гейер пинком ноги открыл стальную дверь. Мы вошли в комнату без окон, освещенную единственной лампой. Там стоял стол, заваленный бумагами и заставленный тарелками с едой, два стула, кровать, на полу несколько бутылок пива и виски. У входа справа находилась деревянная вешалка, на одном крючке которой висел черный блестящий плащ, на другом мотоциклетный шлем. Мое внимание привлекла длинная стойка для оружия, стоящая вдоль противоположной стены, которая, однако, была пуста, зато в углу лежали два пулемета. На койке у стены сидел верзила с толстыми губами, с широким перебитым носом, черными кудрявыми волосами и бесстрастным лицом каменного истукана. Его маленькие свинцовые глазки буравили меня злым взглядом. Истукан ухмыльнулся мне. Это был тот самый «санитар», который по указанию доктора Хесса повел меня в морг Трювельского госпиталя, хотя вовсе не был работником госпиталя.
— Эй! — приветствовал он меня.
— Вы убили доктора? — спросил я в ответ.
Он молча кивнул головой и снова ухмыльнулся.
— Убил его, — подтвердил он, — убил его. Одним из тех ножей. Очень легко. Раз — и быстро покончил с ним. Убил его. Ха, ха, ха. — Он засмеялся булькающим смехом.
— Прекрати, Шерр! — резко сказал Гейер.
Шерр умолк, закрыв рот рукой.
— Закрой, пожалуйста, дверь, Йенс. — Голос Гейера звучал теперь мягко.
Парень исполнил просьбу.
Великан сел на койку и, моргая, пожаловался Гейеру:
— Этот человек ударил меня по голове!
— А меня пнул ногой, — ответил Гейер, — но это было вчера, Шерр. Теперь он об этом сожалеет, не так ли, герр Марк? — спросил он меня.
Я промолчал.
— Вот видишь, Шерр? — сказал Гейер. — Не сердись на него за это. Ведь вы с доктором тоже не слишком любезно обошлись там, в больничном подвале. Вы начали первыми, а он вынужден был защищаться. — Гейер говорил спокойно и медленно, четко выговаривая слова и делая длинные паузы, подобно тому, как разговаривают с умственно недоразвитыми. — Но это все прошло. Забудь об этом. Герр Марк теперь на нашей стороне. Понимаешь?
Великан мрачно пожал плечами.
— Все в порядке, герр Гейер, — промычал он и чуть ослабил свой цветастый галстук. Его руки были густо покрыты волосами.
«Сильное и глупое животное, как раз то, что нужно Гейеру и его людям», — подумал я.
— Зачем вы убили доктора? — спросил я.
— Самозащита, — ответил верзила. — После того, как вы смылись, он хотел пойти в полицию. Я решил ему помешать и задержал его. Он очень рассердился. У него нервы были не в порядке. А они продолжали звонить, чтобы подняли лифт. Доктор схватил один из тех ножей, тогда я взял другой.
— Хорошо, Шерр, достаточно. Такой же случай произошел со мной и несчастным Эриксеном. Он тоже выстрелил первым.
— С одной стороны, это, конечно, так… — с оттенком сарказма сказал я. — Между прочим, где его тело? И машина?
— Вы слишком много задаете вопросов, — недовольно сказал Гейер и мягко тронул за руку сидевшего рядом с ним парня. — Можешь спуститься пока вниз, Йенс, мой мальчик. Ты мне сейчас не нужен.
Парень направился к выходу. Когда он открывал и закрывал дверь, я услышал, как внизу бесновались остальные члены группировки.
— Где Эриксен? — спросил я.
— Испарился, — ответил Гейер. — Маловероятно, что его когда-нибудь смогут найти.
— Его жена ждет ребенка, — пробормотал я.
— Знаю. — Гейер взял со стола сандвич, с удовольствием откусил и стал жевать, не прерывая беседы. — Вы голодны? Берите. Не желаете? Да, его жене трудно, но что я могу поделать?
— Он же был вашим другом.
— Неужели вы думаете, я хотел его смерти? — Одним пальцем он пытался подхватить ускользающий кусочек сосиски. — Мне это ужасно не нравится — стрелять в друга. Но какой у меня был выход? И хватит об этом! — Гейер прожевал бутерброд и тщательно вытер пальцы бумажной салфеткой. — Вы же были свидетелем, сами отлично все видели и понимаете, что ничего другого мне не оставалось. На моем месте вы сделали бы то же самое.
— Никогда я не оказался бы на вашем месте.
— Как знать… — ухмыльнулся Гейер.
— Как вам удалось замести следы в Хемелерском лесу? Полиция ничего не обнаружила. Не нашли ни пятен крови, ни следов автомобильных колес. Ничего. Как вам удалось так чисто сработать?
— Вы действительно хотите знать? Что ж, отлично, я расскажу вам… Автофургон для легковушки Эриксена плюс снегоуборочный джип, который, собственно, и замел все следы. Как видите, все очень просто. Именно там я намеревался отобрать у вас фотографию.
— А фургон находился там именно на тот случай, если бы вам пришлось застрелить Эриксена, меня или нас обоих?
Великан засмеялся. Звук его смеха напомнил мне блеяние овцы. У него, казалось, был жуткий характер. Меня поразил какой-то странный блеск его глаз, хотя пьян он не был.
— Важнее всего быть готовым ко всякой случайности, плюс хорошая, умелая организация таких, например, ребят, как эти. Таких много. Обычно мы не пользуемся ими при выполнении столь важных заданий, но в чрезвычайных ситуациях они готовы выполнить любую нашу просьбу. Отныне вы с Шерром будете работать вместе. И, может быть, станете друзьями, верно? Ты понимаешь меня, Шерр?
Верзила ухмыльнулся и кивнул головой.
— Не похоже, чтобы он был пьян, но чем-то все же вы его накачали. Видно по глазам. Транквилизаторы, наркотики, что вы ему дали? — спросил я.
— Довольно неплохое средство. Верно, Шерр, ты чувствуешь себя хорошо?
— Прекрасно, прекрасно.
— Мы не можем допустить, чтобы Шерр нервничал. Он должен чувствовать себя хорошо и спокойно, так же, как он чувствовал себя в добрые, старые времена. Всегда спокойный, в хорошем настроении. Ты почти всегда бываешь в хорошем настроении, не так ли, Шерр?
— Ха, ха, ха.
— Ты отлично несешь службу и всегда готов выполнить наш приказ, не так ли, дружок?
— Когда? — спросил я. — Где?
— В тюрьме в Трювеле, — объяснил Гейер. — Шерр работает там тюремщиком.
Я с удивлением посмотрел на Шерра.
— Но в таком случае детективы должны знать его. Я подробно описал им внешность подставного санитара. — Я повернулся к верзиле. — Неужели никому, знавшему вас, не пришло в голову, что это были вы?
Шерр разразился неудержимым смехом.
За него ответил Гейер.
— У него довольно примечательная внешность. Не заметить сходство довольно трудно, почти невозможно. Конечно, детективы заметили его и допросили. — Гейер самодовольно ухмыльнулся. — Но у Шерра железное алиби на то время, о котором идет речь. Разумеется, мы позаботились об этом.
— И какие же вы приняли меры?
— Вы слишком любопытны. Я сказал — алиби. Будьте уверены, тут не подкопаешься. Безупречное, твердое, неопровержимое алиби. Полиция претензий не имеет. Хотя…
— Я вас слушаю.
— Насколько я могу судить, они собираются ни на минуту не оставлять его в покое, чтобы понаблюдать за вашей реакцией. Вы сейчас, может быть, и поражены сходством, но также вполне вероятно и то, что герр Шерр не тот человек, который вынудил вас спуститься в подвал госпиталя. Тот человек не был столь силен, не был похож на негра, волосы его не столь кудрявы. Если вы хорошенько подумаете и постараетесь вспомнить все до мельчайших подробностей, то поймете, что я прав. Ясно?
Я молча кивнул головой.
— Трювельская тюрьма примыкает к зданию суда. Через несколько дней Парадин, несомненно, попросит вас присутствовать на процессе. Это даст вам возможность хорошенько присмотреться.