* * *
Как нам стало потом известно, после прихода Красной Армии в Азербайджан начали возрастать повстанческие настроения в Александрополе (ныне Ленинакан) крупном городе Армении. Под давлением масс Александропольский горком партии попросил разрешения Арменкома начать организованное восстание для свержения дашнакского правительства. 10 мая в Александрополе Военно-революционный комитет провозгласил Советскую власть в Армении.
В тот же день знамя восстания было поднято в Карсе. Затем в Сарыкамыше, Кавтарлу, Нор-Баязете, Шамшадине, в Идживане. Потом оно перекинулось и в Зангезур. Во всех этих местах революционные комитеты провозгласили свержение дашнакского правительства и объявили об установлении Советской власти в Армении. Обо всем этом армянские коммунисты сообщили в Баку и Кавбюро ЦК с большим опозданием. Вскоре к нам поступило печальное сообщение о том, что повстанцы через три дня в Александрополе, а затем и в других районах были разбиты, многие участники восстания были арестованы, 11 же руководителей, в том числе Алавердян, Мусаелян, Гарибджанян, Гукасян, как мы узнали позже, расстреляны.
Получив сообщение об этом от армянских товарищей с просьбой оказать армянским повстанцам Казахского уезда помощь, я немедленно дал телеграмму Серго. Она сохранилась в архиве Орджоникидзе, вот ее текст:
«Записка по проводу из Шуши
Председателю Каввоенсовета Кав. фронта
тов. Орджоникидзе
20 к утру у нас будет делегация от армянских повстанцев. Они по телеграфу передают о разгроме повстанцев в Александрополе и просят оказать вооруженную помощь повстанцам армянского Казахского уезда.
Телеграмма от Карахана заявляет, что Россия берет на себя посредничество между Арменией и Азербайджаном. Временно все спорные территории занимаются русской Красной Армией в пределах Армении согласно просьбе восставшего народа. Сообщите, какие меры считаете возможным принять немедленно.
Микоян».
К сожалению, вопрос был перед нами поставлен, когда в главных центрах восстание уже было подавлено.
Майское восстание трудящихся Армении хотя и кончилось поражением, но подготовило победоносное восстание в ноябре того же года во всей Армении.
После ликвидации всех очагов контрреволюции в Азербайджане Серго Орджоникидзе, возглавлявший Кавбюро ЦК, взялся совместно с ЦК Компартии Азербайджана за осуществление политических и экономических мероприятий. Вскоре был издан декрет Азербайджанского ревкома о конфискации помещичьей земли, ее национализации и передаче в пользование трудовому крестьянству.
В двадцатых числах мая 1920 г. была вторично национализирована бакинская нефтяная промышленность — более 250 предприятий частных фирм. На их базе было организовано государственное объединение «Азнефть». Надо было как можно быстрее наладить вывоз огромной массы накопившихся запасов нефти морем в Россию, где свирепствовал топливный голод. Путь через Астрахань уже был открыт, началась навигация. Одновременно надо было увеличить добычу нефти. В выполнении этих важных задач кроме местных товарищей большую помощь оказал прибывший из Москвы Серебровский. Старый большевик, опытный инженер и талантливый организатор, Серебровский возглавил «Азнефть».
Красная Армия одержала крупные победы. Гражданская война шла к концу.
В сентябре 1920 г. был созван Первый съезд народов Востока. Организаторами этого съезда явились Исполком Коминтерна и часть делегатов, прибывших в Москву в конце июня 1920 г. на II Всемирный конгресс Коминтерна. Основную организационную работу по подготовке съезда вел Серго Орджоникидзе вместе с Еленой Стасовой. Я также был в курсе всех вопросов, так как входил в состав Организационного бюро. Местом созыва съезда единодушно был выбран город Баку.
На съезд ожидалось прибытие делегатов от народностей бывшей Российской империи, включая закавказские республики и Дагестан, делегатов от северокавказских народностей, от народов, живших в Туркестанской республике, от Хивы и Бухары, от Башкирии, от татар и калмыков, от Китая, Индии, Афганистана, Персии, Турции, Японии, от арабов, курдов.
Было решено привлечь на съезд не только коммунистов, но и представителей национальных революционных организаций и беспартийных антиимпериалистически настроенных деятелей стран Востока.
На съезд прибыл 1891 делегат, в том числе 1273 коммуниста.
В качестве гостей приехали представители ряда коммунистических партий из Европы и США: из Венгрии — Бела Кун, из Англии — Квелч, из Франции — Россмер, из Америки — Джон Рид и др. Китай был представлен на съезде восемью делегатами, из них Ван был избран в члены созданного Совета действия и пропаганды на Востоке.
Съезд происходил в исторический момент. Страна только что пережила громадную волну иностранной интервенции. Англия начала вступать с нами в мирные переговоры. Это был как раз тот период, когда Красная Армия потерпела неудачу в Польше, что вновь окрылило капиталистов. Но именно в этот момент они неожиданно встали перед фактом, что волна антиимпериалистической борьбы перекинулась из России на Восток.
Съезд начал свою работу 1 сентября 1920 г. Накануне собрался Бакинский Совет, на котором было доложено о проведенной работе по подготовке к съезду. Так как ожидалось прибытие поезда с представителями Коминтерна и делегациями компартий ряда стран, депутаты решили организованно встретить гостей. Поезд пришел ночью. Все депутаты Совета, многочисленные рабочие делегации отправились его встречать. Прямо с вокзала гостей привезли в театр, где возобновилось заседание Совета. Закончилось оно в пятом часу утра. Слушали приветственные выступления представителей Коминтерна. Один за другим выступали с пламенными речами ораторы.
Джон Рид в своей яркой речи сказал в частности: «Я представляю здесь революционных рабочих одной из великих империалистических держав, Соединенных Штатов Америки, которая эксплуатирует и угнетает народы колоний.
Вы, народы Востока, народы Азии, еще не испытали на себе власти Америки. Вы знаете и ненавидите английских, французских и итальянских империалистов и, вероятно, думаете, что «свободная Америка» будет лучше управлять, освободит народы колоний, будет их кормить и защищать.
Нет. Рабочие и крестьяне Филиппин, народы Центральной Америки, островов Карибского моря — они знают, что значит жить под властью «свободной Америки».
Он говорил об участи Филиппин, Кубы. О последней он сказал: «Куба была освобождена от испанского господства при помощи американцев. И сейчас она является независимой республикой; но американские миллионеры владеют всеми сахарными плантациями, за исключением маленьких участков, которые они предоставляют капиталистам Кубы, которые и управляют страной. И как только рабочие Кубы пытаются избрать правительство, которое не в интересах американских капиталистов, Соединенные Штаты Америки посылают солдат на Кубу, чтобы заставить народ голосовать за своих угнетателей».
Это выступление Джона Рида было последним на коммунистических форумах. Он умер в том же 1920 г. в России, заболев тифом. Отдавая дань американскому революционеру, советские люди похоронили его в Москве на Красной площади, у Кремлевской стены. Написанная им книга «10 дней, которые потрясли мир» издана миллионами экземпляров.
Незабываемое впечатление производили и речи выступавших на съезде, и сам зал. Делегаты, охваченные одним общим порывом, встали, и некоторые, потрясая имевшимся оружием, клялись рука об руку с европейскими рабочими бороться против угнетателей.
Летом 1920 г., когда страна приступала к мирному строительству, появилась новая военная угроза Советской власти: войска белогвардейского генерала Врангеля, перевооруженные Антантой, перешли в наступление. Вновь вспыхнул этот опасный очаг гражданской войны.
Имея решение Центрального Комитета партии о направлении на работу в Президиуме Нижегородского губкома партии, я попросил ЦК изменить это решение и направить меня на врангелевский фронт. Однако Центральный Комитет оставил свое решение в силе.
В конце сентября 1920 г. я переехал в Нижний Новгород. Период моей жизни в Закавказье закончился.
Глава 9. В Нижнем Новгороде
Решение ЦК о переводе в Нижний Новгород было как гром среди ясного неба. Надо было ехать в новый, незнакомый край, о котором я имел тогда лишь самые общие понятия, не выходящие за пределы школьного учебника по географии.
Уезжал я из Баку с большим сожалением — не хотелось покидать бакинских друзей, вместе с которыми было пережито много трудных испытаний, сроднивших нас как братьев по общей борьбе.
На пути к Москве нашему поезду, в котором ехали и возвращавшиеся со съезда народов Востока делегаты Коминтерна Бела Кун, Джон Рид и другие, давали «зеленую улицу». И тем не менее двигались мы очень медленно, и объяснялось это не только тогдашними скоростями на железных дорогах. В ряде районов, через которые приходилось проезжать, еще действовали остатки белогвардейских банд, обстреливавших поезда и надолго прерывавших их движение. Узнав о наших путевых трудностях, Серго Орджоникидзе, находившийся тогда временно на Кубани, выслал для сопровождения бронепоезд.
Приехав в Москву, я уже не стал просить приема у Ленина, считая это неуместным и нетактичным. С выпиской из решения Оргбюро ЦК направился в Секретариат ЦК к Крестинскому, чтобы получить у него необходимую информацию и указания. Пришел я в приемную, попросил доложить, чтобы меня принял. Я полагал, что раз доложили, что прибыл, сразу же меня Крестинский и примет. Но секретарь, доложив ему, вышла. Заходит к нему один работник аппарата, другой я молчу, не возмущаюсь.
Крестинский знал, что ЦК назначил меня председателем Нижегородского губкома. Около получаса я ждал, потом начал возмущаться про себя: почему меня заставляют ждать, что это такое — демонстрация? У меня все кипело внутри, молодой был, не привык к таким вещам. Смотрел злыми глазами на тех, кто заходил к Крестинскому. Вдруг через полчаса Крестинский сам выходит из кабинета: «А, товарищ Микоян, вы приехали из Баку, очень рад». Под руку ввел меня в кабинет. Это еще больше меня возмутило. Я был с ним официален, спросил только, что нужно делать. Он сказал, что нужно ех