– Ты пей, а я не буду, спасибо. Я бросила пить.
Она замирает, протянув руку к коробке, и смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
– Правда?
Я киваю и вытираю влажные ладони о джинсы. Тяжело жить, не зная и не помня точно, насколько отвратительной я, вероятно, была. Наблюдать, как Алия полностью теряет контроль за ужином, было унизительно и для нее, и для меня. Сколько раз я вела себя подобным образом? И насколько легко я вернулась к старым привычкам, потянувшись за вином.
Черт возьми, слишком легко.
– Когда ты бросила? – Она откусывает кусочек крошечного пирожного, которое держит двумя пальцами, и ее прелестное лицо озаряется от удовольствия.
– Несколько недель назад. Полностью завязала. – Я морщу нос. – По крайней мере, до тех пор, пока Алия не превратилась в настоящую стерву на семейном ужине у Кейна. Она все не унималась. Никогда бы не подумала, что она может быть таким чудовищем, словно с цепи сорвалась. Как правило, она делает гадости исподтишка, но в тот вечер превзошла саму себя.
– Она всегда ведет себя ужасно. Я не знаю, как ты с этим справляешься, – вздыхает она. – Тем не менее выпить вина, чтобы справиться с неприятной ситуацией, – это не совсем завязать, хотя я вовсе не умаляю твоего желания больше не пить.
– Знаю. Это было глупо. И я прекрасно понимала, что именно этого она и добивается, и это меня просто убило. На ее подлом лице появилось самодовольное стервозное выражение, когда я потянулась за своим бокалом. – Мой рот кривится в усмешке. – На следующий день я проснулась в отвратительном настроении и корила себя. Но знаешь что? Не знаю, как из-за этих нескольких бокалов я не слетела с катушек, но с тех пор я не притронулась ни к одному алкогольному напитку. Меня даже не тянет выпить. Вообще.
– Тебе просто повезло, милая. Но не стоит на это рассчитывать. Если я смогу чем-то помочь, просто дай мне знать.
– Спасибо. Я это ценю. – В этом вся Сюзанна. Она честна и в то же время сосредотачивается на хорошем.
И все же в голове не укладывается, что я могу выпить и могу отказаться от выпивки, но при этом страдать провалами в памяти, такими частыми и полными, что, по-видимому, я трахалась со своим деверем, не осознавая этого.
Так я алкоголичка или нет? Или меня накачивали наркотиками?
Днем меня все еще периодически подташнивает настолько, что я не могу заставить себя пообедать. Я выяснила, что это происходит после того, как Кларисса покупает мне что-нибудь на обед и кладет в холодильник в комнате отдыха, пока я не соберусь поесть. Алия больше не может достать меня через мою домработницу, потому что я уволила Гризельду и обратилась к услугам коммерческой фирмы. Мы с Дариусом начали покупать готовый ужин по дороге домой. Но на работе… Да, моя свекровь может подсыпать мне что-нибудь в обед, если захочет. Иногда мне даже кажется, что я чувствую в своей еде привкус каких-то лекарств.
Следующий шаг: личный холодильник с замком в моем кабинете.
Но на самом деле… Неужели я просто надеюсь на оправдание, которое избавит меня от всех угрызений совести и чувства вины? Не думаю, что дело в этом, во всяком случае, в глубине души я так не думаю. Раньше я доверяла своим инстинктам. Теперь уже нет.
Сюзанна доедает пирожное и откидывается на спинку дивана.
– Я очень горжусь тобой. Прошу тебя, держись подальше от этой дряни, если хочешь бросить. Не испытывай судьбу.
– Я знаю, знаю. Мои родители так делают. Они месяцами обходятся без выпивки, а потом выпивают «всего один стаканчик», что неизбежно приводит к тому, что пьют все, что попадается им под руку.
– Мне жаль. Для тебя это было тяжело, наверное.
– Не извиняйся. Это я должна перед тобой извиниться, и не раз. Оглядываясь назад, я сама себе становлюсь противна. Не знаю, как ты меня терпела, но я тебе признательна.
Положив руку поверх моей, она одаривает меня доброй улыбкой.
– А для чего еще нужны друзья? И я не могу сказать, что мне это в тягость. С тобой безумно интересно общаться и придумывать сюжетные линии! Мне нравится, насколько ты увлечена этим вопросом. Особенно твои экстравагантные идеи о насилии и мести.
– Ага, конечно. Так я воплощаю в жизнь несбыточную мечту, – криво усмехаюсь я.
Она громко и безудержно смеется.
– Я не смогу использовать подобные повороты в своих книгах, но это так весело – дать волю своему воображению. Помогает вернуть творческий настрой.
Я улыбаюсь, как будто мне это тоже кажется забавным, но не могу припомнить, чтобы когда-нибудь делала нечто похожее с ней. Ни разу. На самом деле я всегда старалась избегать разговоров о ее книгах, потому что раньше мне было плевать и на них, и на нее, и на помощь кому-либо в чем-либо.
Я чувствую растущее беспокойство, сердце бешено колотится, отдаваясь громким пульсом в ушах. Я смахиваю с глаз слезы, которые не смогла сдержать.
К счастью, Сюзанна думает, что я плачу от смеха.
Она берет еще одно пирожное.
– Давай вернемся к твоей свекрови. Ты ведь понимаешь, что должна сказать этой женщине, чтобы она отваливала. Она не может продолжать издеваться над тобой.
– Но у нее это так хорошо получается, – произношу я с сарказмом и делаю судорожный вдох, чтобы собраться с мыслями. Мне нельзя думать о провалах в памяти, иначе я сойду с ума. Нужно сосредоточиться на том, что знаю, и попытаться разобраться. – Она лгала мне о том, что у Дариуса роман. Месяцами вела себя так, будто случайно проговорилась, что он трахается со своей помощницей, но все это было ложью. Она просто хочет нас разлучить.
Ужас на лице Сюзанны подтверждает все, что я чувствовала по отношению к Алии. Все это время я справлялась с ее издевательствами в одиночку, без чьей-либо поддержки. За исключением Рамина, который вступился за меня во время семейного ужина. Я бы расцеловала его за это, что действительно говорит о многом, учитывая, как неуютно я чувствую себя рядом с ним.
На самом деле мне чертовски приятно, что кто-то слушает мои высказывания об Алии и не говорит, что я неправильно понимаю или мне просто нужно с этим разобраться.
– Боже. – Она качает головой. – Я даже не знаю, что сказать по этому поводу, настолько это жестоко. Но, милая, брось. Могла бы и догадаться. Дариус боготворит землю, по которой ты ходишь.
Я отворачиваюсь к окну, чтобы она не увидела, что я на грани потери самообладания. В последнее время, думая о Дариусе, мне всегда хочется плакать.
Я наконец-то нашла время достать из ящика скрытые камеры, которые купила давным-давно. И в том же ящике была спрятана красивая коробка из-под обуви в цветочек, наполненная любовными письмами.
– Я нашла письма, – говорю ей, – которые писала Дариусу. Я хранила их вместе с записками и открытками, которые он дарил мне на протяжении многих лет. Я совершенно о них забыла. Как я могла забыть что-то подобное? Хуже того, я забыла, что чувствовала к нему. Как такое вообще возможно? Я словно читала мысли незнакомого человека, однако они были моими. Люди так разговаривают друг с другом в твоих книгах, а не в реальной жизни.
– Он до сих пор с тобой так разговаривает, – мягко произносит она.
– Да. – Я проглатываю комок в горле. – И теперь я вспоминаю, как была счастлива познакомиться с ним после того, как встречалась с одними придурками. Он заботливый, ласковый, великолепеный в постели. Он балует меня и не хочет, чтобы я о чем-то беспокоилась. – Я качаю головой и вздыхаю, испытывая очередной приступ угрызений совести. – Я читала, как радовалась нашей свадьбе и тому, что он станем моим навсегда. Интересно, Алия не могла смириться, что у меня такой мужчина, после того, как ее бросил муж? Или, может, она просто чокнутая дура, но она достала меня своей ложью, и теперь… – Я пожимаю плечами, хотя сердце снова разрывается на части.
– Эми… – Сюзанна берет меня за руку, и я перестаю безостановочно крутить на пальце обручальное кольцо.
– Я похожа на конченую психопатку! Блин, кто забывает, что любит своего мужа? Кто забывает, что чувствовал в день своей гребаной свадьбы? Мне кажется, я схожу с ума, и я не могу это вынести. – Я выдергиваю свою руку из-под ее ладони и яростно вытираю текущие по щекам слезы. – Я не могу сойти с ума, черт возьми. Ведь Алия этого и добивается.
– Эми! Успокойся. Ты не сумасшедшая. – Она обхватывает мое лицо ладонями. – Я не психиатр и не спонсор анонимных алкоголиков, но я считаю, что трезвость требует ясного мышления. Ты боролась со стрессом, имея дело с токсичной свекровью, но твой мужчина – принц, который обожает тебя, так что ты справишься с этим и станешь сильнее.
Я крепко сжимаю ее запястья.
– Я хочу в это верить. Но, честно говоря, почти все, во что я верила до сих пор, оказалось неправдой.
– Алия морочила тебе голову, но ты это поняла. Ты знаешь, кто ты и кто твой муж. Ты знаешь, как делать свою работу, и знаешь, кто твои друзья. Все остальное совершенно неважно.
– Я хочу открыто поговорить с ней. Эта идея крутится у меня в голове уже несколько дней. – По правде говоря, мне хочется врезать ей по лицу, но даже просто высказать все, что о ней думаю, было бы восхитительно.
Отстранившись, Сюзанна кивает:
– Сделай это. Тебе нужно поставить ее на место, чтобы она не лезла в ваш брак. Она не имеет права вмешиваться в твою жизнь или жизнь твоего мужчины.
Я судорожно выдыхаю и признаю, что мне нужно было услышать ободряющие слова, прежде чем двигаться дальше. Небольшая встряска, чтобы я сделала то, что должна.
– И все же, она такая мерзкая. В ее присутствии я чувствую себя букашкой, которую она хочет раздавить каблуком. Мысленно я представляю себе, что смогу справиться, но когда встречаюсь с ней, мне хочется, чтобы все закончилось, а не обострялось.
Она сверлит меня взглядом.
– Тебе хватит духу, чтобы с ней справиться. Вспомни все изощренные и коварные планы, которые ты придумывала. Все остроумные реплики и невероятные повороты сюжета. Что бы она ни сказала, ты можешь уязвить ее гораздо сильнее. Ты сдерживалась, проявляя уважение, но пришло время проявить решительность.