– Нет. Это не так, – вмешиваюсь я, входя в комнату, и вижу, что мои старшие дети стоят по разные стороны камина. Дариус выглядит сердитым и, кажется, совершенно не замечает, что по его лицу текут слезы. Кейн же расслаблен, но по его позе понятно, что он готов к любому исходу.
Они никогда не дрались, но, похоже, недалеки от этого.
У Дариуса растрепанный вид, он совершенно не похож на себя, будто я его давно не видела. Кейн – его полная противоположность – подтянутый, загорелый, излучающий здоровье и жизненную силу.
Вся энергия пентхауса сейчас сконцентрирована здесь. Она потрескивает напряжением и напоминает надвигающуюся грозу.
– Кейн тебя обожал. – Я останавливаюсь позади Дариуса, заставляя его отодвинуться от брата. – Я попросила его уйти из дома.
Дариус поворачивается ко мне, хмурясь.
– Теперь переписываешь историю? Не заморачивайся.
– Это правда. Твой отец ужасно с ним обращался. Я больше не могла этого терпеть и уйти от него не могла. – Я поднимаю руки, останавливая любые возражения. – Я не могла уйти, – повторяю я. – Поэтому это пришлось сделать Кейну.
– Но ему не обязательно было исчезать. Верно? – ехидно замечает Дариус.
– Он пытался поддерживать связь, но твоему отцу это не нравилось, и мне невыносимо было слушать, как вы трое каждый день спрашиваете о нем. Его отсутствие причиняло мне невыносимую боль, и каждое ваше упоминание о нем было как соль на рану. Поэтому я сказала то, что вам нужно было услышать, чтобы вы перестали спрашивать.
Кейн смотрит на меня своими темными глазами, так похожими на мои собственные. Я поеживаюсь под его пристальным взглядом, жалея, что не могла быть ему такой матерью, какая ему была нужна. Я так мало вложила в его воспитание. Я так старалась, но подвела его.
– Ты просто позволишь ей взять вину на себя? – спрашивает Дариус своего брата.
– Бессмысленно искать виноватых, – отвечает Кейн с тяжелым вздохом. – Что сделано, то сделано. Нам нужно решить, что делать сейчас, чтобы уберечь тебя от тюрьмы.
– Тюрьма? – Дариус переводит взгляд с него на меня и обратно. – Я не собираюсь в тюрьму. Ты спятил, даже предполагая такое.
– Ты напал на незнакомца! – напоминаю я ему.
– Он пытался вмешаться, пока я разговаривал со своей женой.
– Я видела это видео, Дариус! – Я бросаю взгляд на Кейна, задаваясь вопросом, как мы убедим его брата образумиться. – Ты до смерти напугал Эми и ее подругу.
– Сюзанне тоже нужно перестать вмешиваться. Я мог бы заставить Эми понять, если бы просто поговорил с ней.
– Понять что именно? – скептически спрашиваю я. – Почему ты ее травил? Никто этого не поймет.
– Это был не яд! – пронзительно вскрикивает он, и этот леденящий душу вопль совершенно не похож на человеческий. Он явно прилагает усилия, чтобы вернуть себе хоть каплю самообладания. – Мне было нужно, чтобы она поняла, что только я буду рядом, когда она заболеет и у нее начнут выпадать волосы. Кейн тогда не захочет ее. Рамин не захочет.
Нахмурившись, я пытаюсь понять ход его мыслей:
– Какое отношение к этому имеют Кейн с Рамином?
– Они оба трахали мою жену!
Удивленная, я перевожу взгляд с одного моего мальчика на другого.
– Поверить не могу, что Рамин мог…
– Ты никогда мне не верила! – вопит он. – Я всегда был неправ или неспособен. По крайней мере, в твоих глазах.
– Тогда объясни, почему я назначил тебя на такую высокую должность в «Бахаран-фарма»? – хмурится Кейн.
Дариус обнажает зубы в злобной усмешке.
– Я даже не могу пройти дальше вестибюля. Объясни это.
– Ты пытался подорвать мою репутацию! – обвиняю я. – Методично, в течение нескольких месяцев.
– Ты плохо обращаешься с моей женой, – сухо заявляет он. – Ей это не нравится. Мне это не нравится.
Я изумленно открываю рот.
– И за это ты подставил меня под должностное преступление?
Он жестом указывает на Кейна.
– Ты хотела навредить ему. Не прикидывайся невинной.
– Мои планы не могли навредить Кейну! Они лишь должны были продемонстрировать, что я дальновидна и инициативна в вопросах расширения. Женщинам приходится это доказывать, Дариус.
– И ты на это купишься? – невозмутимо спрашивает он Кейна.
– Эми для меня как сестра, – возражает Кейн. – И ничего больше. И я знаю, что Рамин чувствует то же самое. Он никогда бы не пересек эту черту.
– Он сделал именно это. Он ее тоже трахнул! – огрызается Дариус. – Да ладно тебе! Не надо прикидываться таким шокированным. Только не говорите мне, что вы двое не замечали, как часто он это повторяет.
Позади меня раздаются аплодисменты, и от неожиданности я подпрыгиваю. Мы с Дариусом резко оборачиваемся.
В комнату входит Лили в красном макси-платье без рукавов с цветочным рисунком. Она как всегда безупречна: блестящие черные волосы снова тщательно уложены, а алые губы изогнуты в широкой довольной улыбке. Несмотря на полумрак в помещении, на ней солнцезащитные очки, и выглядит она так, словно ей следовало обедать в Гринвиче, а не вмешиваться в серьезные дела.
– Как увлекательно, – произносит она, и голос у нее такой же необычный, как у Дариуса, низкий с хрипотцой, а не звонкий. – Жаль, что я не захватила с собой попкорн.
– Присаживайся, – предлагает Дариус, улыбаясь в ответ. – Дальше будет еще интереснее.
– Безусловно.
Я поворачиваюсь к ней спиной. Ее чувство юмора неуместно.
– Это семейное дело, Лили. Сходи куда-нибудь еще.
Перемена в настроении Кейна привлекает мое внимание, и я готовлюсь к скандалу. Он всегда ее защищает.
Но потом я вижу… Как он прищуривается и пристально смотрит на свою жену, и на мгновение я вспоминаю, как Дариус смотрел на Эми на видео. Такой пугающий взгляд, и мне внезапно становится не по себе.
Мой старший ребенок стоит совершенно неподвижно. Его красивое лицо словно окаменело, и когда он говорит, его слова леденят мою душу:
– Это не Лили.
33Лили
Прижимая телефон к уху, я слушаю гудки и стараюсь не беспокоиться о тебе, любовь моя. Проблемы в семье поразили тебя в самое сердце. Твоя забота безгранична и удивительна. Разумеется, я знаю о твоей способности любить, но ты скрывал, как сильно любишь свою семью. Ты чувствовал уязвимость, и поэтому не делился этим? Или, возможно, ты скрывал эти эмоции от самого себя? На протяжении многих лет семья причиняла тебе сердечную боль.
– Хочешь поехать со мной? – спросил ты, прежде чем оставить меня в пляжном домике, хотя мысленно был уже за много миль отсюда.
– Если хочешь, чтобы я была рядом, я поеду. Если буду только отвлекать, я не против остаться здесь. Как скажешь.
Вздохнув, ты обхватил мое лицо руками.
– Я знаю, что ты способна постоять за себя, но Дариус сейчас не в своем уме. Я не хочу, чтобы ты была рядом с ним.
Я поняла, что ты хотел сказать. Ты не хотел меня удерживать, потому что знаешь, что я не беззащитна, но ты не хотел, чтобы я ехала с тобой.
– Я подожду тебя здесь.
Так вот, сейчас ты встречаешься со своим братом, и я стараюсь не представлять худшее. Это сложно, потому что я всегда была пессимистом, а те, кто смотрит на жизнь в радужном свете, зачастую оказываются застигнутыми врасплох, когда что-то идет не так. Я должна учитывать все непредвиденные обстоятельства, чтобы остаться в живых и сохранить жизнь своей команде.
– Абонент временно недоступен. Пожалуйста, оставьте сообщение после…
Черт возьми. Я отключаю звонок и прикусываю нижнюю губу. Тревога, которая постепенно нарастала в груди все утро, теперь переросла в воющую сирену. Я встаю, не в силах сидеть на диване, когда настолько обеспокоена. Повинуясь своим инстинктам, звоню Рохелио.
– Querida, чем обязан такому удовольствию? – Его слова противоречат напряжению в голосе.
Я не трачу его время впустую.
– У тебя есть время, чтобы отследить телефон Витте?
– До него до сих пор не дозвониться?
– Нет. Я звонила по меньшей мере раз десять. Возможно, он занят в пентхаусе с Кейном и Дариусом. Если так, то слава богу. Я просто хочу знать, что Кейн не один разбирается со своим братом.
– Подожди. – Я жду. – Его нет в пентхаусе, – рассеянно произносит Рохелио. – Похоже, он в Верхнем Ист-Сайде.
– Проклятие. – Я разочарованно выдыхаю и беспокойно шагаю по гостиной. Солнечный свет проникает сквозь открытые двери патио, и теплый морской бриз развевает мое платье. – Почему он не отвечает? Мне не нравится, что Кейн наедине с кем-то, кто уже совершил насилие.
– Я могу сгонять в пентхаус, если тебе от этого станет легче. Я нашел соседа, и Рамин улаживает эту ситуацию, так что я свободен.
– Ты это сделаешь? Пожалуйста! Мне будет намного спокойнее, если ты будешь рядом. – Возможно, Витте проводит время со своей девушкой. Я не могу винить его за это. Насколько ему известно, на работе в нем не нуждаются.
– Я уже в пути.
– Спасибо, Рохелио.
Бросив телефон на диван, я провожу рукой по волосам. Мне следовало поехать с тобой. Теперь, когда мы вместе и между нами нет секретов и лжи, наши отношения кажутся по-новому хрупкими. Хотя вдвоем мы стали сильнее, все равно я целиком и полностью принадлежу тебе, чего не было раньше. Это делает меня слабой.
Мой телефон вибрирует, и я смотрю на экран, на котором появляется милое личико Лейси. Я чувствую облегчение, что мне больше не нужно скрывать от тебя свою команду, украдкой просматривать спрятанные телефоны и устраивать тайные встречи. Однажды мы пригласим мою семью на ужин. Мы закажем доставку еды на дом, и Витте присоединится к нам за столом. Он тоже член семьи.
Где он, черт возьми, пропадает?
– Привет, – отвечаю я вместо приветствия. – Ты собираешься сегодня в пентхаус?
Когда мы останавливаемся в пляжном домике, персонал пентхауса работает короткие смены через день.
– Сегодня не моя смена. А что? Тебе что-то нужно?
Я быстро ввожу ее в курс дела.
– Ого, ничего себе! – присвистывает она. – Вот это поворот. Как Эми?