Маруся слушала разговоры родителей, понимала, что они счастливы, и радовалась вместе с ними. Правда, ей не раз приходилось наблюдать, как горюет отец и вытирает слезы мама. Несколько раз воры собирали за них выращенный таким тяжким трудом урожай. Жизнь в девяностых годах прошлого столетия была трудной, агрессивной и совсем не такой, какую видели в своих розовых мечтах для своей дочки пара интеллигентных родителей.
Мария, отличница, умница и красавица, поступила в консерваторию и блестяще окончила ее по классу скрипки. Но за годы учебы она овладела еще и другими инструментами, а также имела прекрасный голос и, естественно, абсолютный слух. Там же, в консерватории, Маруся познакомилась с Никитой, который играл на виолончели и контрабасе и пользовался популярностью у ребят и девчонок. Особенно у девчонок. Это был высокий, худощавый парень с модной стрижкой и светлыми глазами. Он шутил, дурачился, позволял себе некоторые шалости, прогуливал занятия, как хобби занимался роком и слушал альтернативную музыку. Девчонки сходили от него с ума, и он гулял то с одной, то с другой. Мария в то время превратилась в красивую, очень стройную девушку среднего роста с длинными густыми волосами цвета спелой пшеницы. Нежное приветливое лицо, яркие глаза с пушистыми ресницами привлекали взгляды.
Естественно, что Никита не мог не обратить внимания на такую красотку, но наткнулся просто на ледяную глыбу. Сначала хотел фыркнуть и переключиться на другую девицу, но в итоге не смог забыть строптивую Марию и все свое время вместо учебы тратил на завоевание ее сердца.
В конце концов Мария сломалась и стала-таки с ним встречаться. Ее родители тоже смирились с выбором дочери. Вернее сказать, Никита их просто приручил, и они другого парня рядом с дочерью уже и не представляли. Так и думали, что после защиты диплома молодые сыграют свадьбу.
Подруга Марии, яркая блондинка Лиза Окунева, учившаяся на вокальном факультете, Никиту не очень жаловала. И иногда заводила не очень приятные разговоры о парне подружки.
— Ты, конечно, везучая! Такого красавца заполучила! Первый парень на деревне! Только…
— Что только?
— Вы такие с ним разные…
— Что ты конкретно имеешь в виду?
— Ты серьезная, ответственная. Я вижу тебя или с нотами, или с книгой. А Никита… Да он просто разгильдяй. Возможно, он со временем повзрослеет, конечно…
— Все мы со временем повзрослеем, — резонно ответила Маруся.
— Вот ты шутишь, — не отступала Лиза, — а он, между прочим, без тебя тусит в разных компашках. Тебя это не трогает?
— Я это знаю. А что, я должна привязать его к себе? Булавкой пристегнуть? Если он хочет гулять, пусть гуляет. Я домоседка, шумные компании не для меня. Пусть и ему будет хорошо, и мне. Разве это неправильно?
— Не знаю, не знаю… — пожала плечами Лиза, поправляя перед зеркалом как всегда излишний макияж. — Пары обычно время проводят вместе. Если бы мой парень шлялся где-то без меня, я бы его прибила!
Маруся рассмеялась.
— Это потому, что ты очень ревнивая, а я нет.
— А как же любовь?
— Я люблю Никиту.
— Любви без ревности не бывает, — упрямо сдвинула брови Лиза.
— Это сугубо твое личное мнение! А я доверяю Никите.
— Ходят слухи… Нет, я не хочу тебя расстраивать, но ты моя лучшая подруга, и я должна тебя предупредить.
— Я не верю слухам.
— Ну и зря… Иногда бывает полезно.
— Он к тебе приставал?
— Нет! Он же не дебил! Знает, что я твоя подруга!
После того как Маруся с отличием окончила консерваторию, проблем у нее только прибавилось. Она очень надеялась, что ее возьмут в какой-нибудь симфонический оркестр. Тем более что все годы учебы их подстегивали обещаниями, что лучшие ученики непременно попадут в самые знаменитые оркестры. Но в результате в эти самые оркестры кто только ни попадал, кроме самых талантливых учеников. Маруся сидела без работы и очень переживала.
Родители тоже волновались за нее.
— Так я и знала! Так и знала! — сокрушалась Ольга Олеговна. — Это все ты, Дима! «Девочка талантливая! Пусть музицирует!» И что сейчас? Где ей работать? Учительницей музыки в школу? Ты знаешь, какие там зарплаты?
— Знаю! Я же живу с педагогом!
— Да я еще много получаю! К тому же могу взять классное руководство и дополнительные часы! А как эти балбесы относятся к учителям музыки? Да они ее там сожрут! С ее-то нежной душевной организацией, которую ты, кстати, тоже поддерживал.
— Оля, я тоже понимаю, что везде круговая порука и блат! Но все равно нельзя же было губить талант!
— Не ссорьтесь! Я не маленькая уже, не пропаду, — говорила Маруся и запиралась в своей комнате.
На свиданиях с Никитой Мария тоже сокрушалась, что сидит без работы. Летним вечером они шли по дорожке парка, посыпанной мелким гравием, и разговаривали.
— Ну, ты что-то совсем… Лица на тебе нет, — переживал Никита. — Не стоит так расстраиваться.
— Ты даже не представляешь…
— Конечно, до конца не представляю. Я-то учился плохо и мечтать не мог о престижном оркестре. А у тебя дорога была ясная! Но у Настеньки папашка крупная шишка, и у Леночки тоже. Есть волосатая рука…
— Да ладно. Они неплохие музыканты.
— Не такие классные, как ты у меня! — улыбнулся Никита. — Чем собираешься заняться?
— Не решила еще, — вздохнула Маруся.
— Так я тебя обрадую! Виталик организовал свой оркестр, пригласил меня, я и тебя пристроил.
— Пристроил? — удивилась Мария.
— Конечно! Бизнес! Музыкальный кооператив! Это сейчас модно! Пусть они там время тратят в своем симфоническом, а мы будем давать концерты и зарабатывать бабло!
— У тебя одни деньги в голове! — отметила Мария.
— А что в этом плохого? Мужик должен зарабатывать! Я не хочу прозябать! Поработаем годик, потом свое дело открою! А ты будешь рядом! — расставил всё по своим местам Никита.
— А я тебе нужна? — улыбнулась Маша.
— Конечно! А кто меня будет направлять в нужное русло? Я же без тебя пущусь во все тяжкие! — засмеялся Никита и обнял Марусю за плечи.
Вечером Маруся рассказала о предложении Никиты родителям.
— Господи, это исключено! Ты домашняя девочка! Какие гастроли? Какой частный оркестр? Сейчас так опасно! Челноки вон, уезжают за границу и пропадают без вести! Мы с отцом этого не переживем!
— Я совсем не так представлял себе твое будущее! — отметил Дмитрий Павлович.
— Папа, я и сама себе его не так представляла! Жизнь вносит свои коррективы! Мы не челноки, и до заграницы нам еще далеко! Мы едем в тур по Сибири!
— Там холодно! Это так далеко! — схватилась за сердце Ольга Олеговна.
— Мама, я не маленькая! У меня есть теплая одежда! Потом, я буду не одна! Нас — целый коллектив! Со мной будут Никита и Лиза!
— И Лиза? — удивилась Ольга Олеговна. — То, что Никита безбашенный, я всегда подозревала, но чтобы и Лиза…
— Ага! Мы все словно на одной цепочке! Сначала Никита, затем я. И уж потом Лизка. Им всё равно нужна была солистка. А что? Лучше с нами, чем петь по ресторанам!
— Отпусти ее! Нельзя привязать ее к себе. Пусть начнет свою жизнь, — сказал Дмитрий Павлович, и Ольга Олеговна сдалась.
Гастрольная жизнь для Марии стала форменным испытанием. Она никогда не жила даже в общежитии, а тут сразу провинциальные гостиницы с тараканами, постоянный обман организаторов гастролей, неуютный быт, пьяная публика. Мария увидела столько грязи и разврата, сколько не видела за всю свою жизнь.
Они остановились на месяц в сибирском городе в более-менее приличном отеле. Сначала планировалось выступать две недели, но из-за того, что Никита подхватил воспаление легких и попал в больницу, график гастролей передвинули. Стояла морозная зима, холод был жуткий, в гостинице дуло во все окна, вот Никита и простудился. Оркестранты выступали по клубам, на банкетах, в кинотеатрах, играли самую разную музыку.
В один из таких вечеров в пафосном ресторане был заявлен концерт классической музыки. Мария в элегантном черном платье играла на скрипке. Зал ресторана был полон, за столиками не было свободного места, но один посетитель почему-то бросился Марии в глаза. Это был полный представительный мужчина в дорогой одежде.
Отдыхающие мирно пили и ели, музыканты играли, но потом что-то пошло не так.
— Что за тягомотину играете? Надоели эти сверчки! Туда-сюда! Давай лучше потанцуем с музыкантшами!
Пьяные мужики бросились к сцене.
Первой, кого стащили со сцены, оказалась Лиза. Она завизжала так пронзительно что заложило уши. Но ей это не помогло. Затем дошла очередь и до Марии. Ребята-музыканты растерялись. А посетители, подогретые спиртным, неистовствовали. У Маруси закружилась голова от череды лиц, мелькавших у нее перед глазами. Ее бесконечно хватали чьи-то руки и кидали в объятия, пока она не прибилась к огромному телу, словно упала на большой и спасательный батут. Маша подняла голову и увидела незнакомца, которого приметила в зале. Она попыталась ему что-то сказать, но из ее шевелящихся губ не доносилось ни звука. Она ждала, когда ее метнут в следующий танец, но он держал ее очень крепко и медленно продвигался к выходу. А потом Мария потеряла сознание.
Очнулась она в машине, лежа на заднем сиденье, свернувшись калачиком. За рулем вполоборота сидел мужчина и внимательно смотрел на нее.
— Куда тебя отвезти? — спросил он.
Мария медленно приходила в себя.
— Меня? Я… Там Лиза! Мне надо в ресторан! Спасти Лизу!
В темных глазах мужчины мелькнула усмешка.
— Спасти? Это ты будешь спасать? Каким образом?
— Откройте немедленно дверь! — спокойно приказала Мария.
— Не кипеши! Вызвали полицию, там всех угомонили. Пострадавших нет!
— Вы не врете? — спросила Мария, дрожа всем телом.
— Я не вру, а тебе надо успокоиться. Поедешь ко мне?
Мария вздрогнула.
— Это еще зачем?
— Ты с Луны свалилась, что ли? — удивился незнакомец. — Думаю, что ты совершеннолетняя. Я очень хорошо заплачу.