Но наблюдал он не потому, что ему было интересно то, насколько изменилась Эрин. Она вообще внезапно вся стала ему интересна. Так, словно после десятилетий тягучего нахождения рядом с ним, в состоянии пустого места, в один неожиданный момент она ворвалась в его голову, взъерошила все мысли, порвала их и вышвырнула, собой занимая каждую частичку его разума. Заставила думать только о ней и дышать только ей, ведь ее запах, которого он раньше не замечал, внезапно стал для парня чем-то сродни наркотика. Один раз вдохнул его и больше отказаться не сможешь. Подсядешь так, что без очередного вдоха начнет ломать.
Изначально этот запах вгонял его в ступор. Не особо сильный, но до внутреннего взрыва приятный и манящий. То, что это аромат именно ее тела, Даглас осознал сразу. Не понимал он другое – почему раньше этот запах не чувствовался. В итоге, Тейлор вспомнил о том, как Эрин пахла раньше – цветочными, едкими духами. Возможно, она перестала ими пользоваться и пробился аромат ее тела.
С каким же упоением он им дышал. Будто действительно подсевший наркоман. Что же с ним делал ее запах. Убивал здравый разум и подчинял Эрин. Несколько вдохов и Тейлор был готов для нее сделать все.
И это являлось очередным разрывом его сознания – все-таки принять то, что ему нравится эта неадекватная, психически больная девушка, которая внезапно стала адекватной. Привлекательной. Заводящей. Проклятье, его богиней, ведь «нравится» это не то, что он начал испытывать к ней. Все было куда глобальнее.
Когда-то Роро душила его своим присутствием, а теперь он задыхался, когда ее не было рядом. Искал встречи с ней. Бесился, если она пыталась его избегать или прогонять.
Какая ирония. Было время, когда Эрин бегала за Тейлором. Теперь он таскался за ней.
По большей степени, он не мог связывать прошлую Роро и теперешнюю. Для него они являлись разными девушками. Лишь в тот момент, когда к нему пришла Ева и сказала, что Эрин ударила ее в живот, на Дагласа нахлынули прошлые чувства, которые собой ничего хорошего не являли.
Приехав к Эрин, он думал, что вновь увидит ее рыдающую и испуганную, но совершенно не переживающую за Еву, которая, крайне сомнительно, но все же возможно была беременна его ребенком.
За Еву она действительно не переживала, но в тот момент, когда Роро спросила: «Господин Тейлор, вы действительно считаете, что я могла так поступить?», правильнее было бы ответить «да». Логичнее. Ведь однажды она уже причинила вред одной беззащитной девчонке и делала это с наслаждением.
Вот только, сколько бы он не смотрел на Эрин, уже теперь не мог поверить в то, что она способна на мерзкие поступки.
В тот день прошлая Эрин и теперешняя, в его голове соединились, но тут же опять разошлись в разные стороны. Это для него стало поводом задуматься, ведь все последнее время Дагласа раздирало на части – одна его сторона все никак не могла забыть ту прошлую мерзкую Эрин, а вторая боготворила теперешнюю колючку. Из-за подобного Тейлора бросало из крайности в крайность.
Но наступило время определиться.
Или дать ей развод, как она этого желала.
Или оставить рядом с собой.
Еще месяц назад он не раздумывая выбрал бы первый вариант, но теперь, особо не тратя время на сомнения, решил, что не сможет ее отпустить.
Это решение шло против логики и здравого разума, но, наверное, Даглас действительно свихнулся, ведь что-то внутри него на древних инстинктах давало понять, что перед ним его женщина. Та, без которой он не сможет. Без которой сдохнет.
Даже давая клятву на крови, он ни на мгновение не сомневался. Понимал, что другую не захочет. С другой не сможет.
Позже, когда Эрин уже была в больнице и врачи сказали, что ее шансы выжить крайне не велики, это подтвердилось. Тейлор будто бы вместе с ней начал умирать. Даже дико, насколько боль его женщины может подкосить стального мужчину. Заставить его забыть про сон и каждую минуту и даже мгновение думать только о ней. Беспрерывно искать лучших врачей и быть рядом с ней.
Отчетливо понимать – если не она, значит, никто.
И, если ее не станет – он тоже сдохнет.
Запах, который исходил от нее, с каждым днем становился все менее ощутимым. Даглас считал, что это обусловлено ее плохим самочувствием. Так, будто запах уходил так же, как душа пыталась оторваться от тела. Если это произойдет – девушка умрет.
Даглас не имел в себе страха. Он родился без него, но понимая, что его женщина, возможно, вот-вот умрет, впервые испытал его. Но это не было слабостью. Лишь очередным подтверждением того, что Эрин настолько сильно важна для Тейлора.
Даже вопреки тому, что она за его спиной связалась с Леманом. Этого ублюдка он был готов убить, а вот к Эрин испытывал только одно желание – дождаться, когда она очнется и до конца жизни сделать своей.
Все границы были четко размечены. Все мысли только об Эрин.
Всколыхнуло это состояние лишь одно создание – некая полторашка.
Еще в тот момент, когда Даглас ударил Лемана, он, уже собираясь уходить, ощутил нечто странное, но не обратил на это внимания. Мозги слишком плохо работали, чтобы он нормально воспринимал то, что чувствует.
А позже, столкнувшись в коридоре с некой девушкой, он вновь ощутил это, но уже теперь более отчетливо.
В тот момент, когда она врезалась в него, ему пришлось очень сильно опустить голову, чтобы посмотреть на нее, ведь эта девушка была слишком низкой.
И, скользнув по ней взглядом, первое, что пришло ему на ум – мелочь, полторашка, миллиметр от пола… Забавное существо. Маленькое, но колючее. Как крошечный, нелепый зверек.
Стоило Дагласу понять, что перед ним Силви Доми, как сознание пропитало отторжение и пренебрежение. Род Тейлор слишком давно враждовал с родом Леман. У них имелось слишком много конкурирующих отраслей бизнеса, из-за чего они столетиями являлись врагами. А теперь за многие ответвления были ответственные Даглас и Джереон и каждый из них в бизнесе пытался ударить сильнее – желательно вовсе убить.
Даглас терпеть не мог Лемана примерно так же как и раньше Эрин.
А эта полторашка являлась его невестой. Та, которая с самого рождения была предназначена ублюдочному Джереону. Скорее всего, подтесана под него.
С Джереоном у Тейлора были свои мужские и жестокие разборки. Разговаривать с женой врага даже как-то зашкварно. Никчемное занятие.
Но почему-то они сцепились. Возможно, потому что эта полторашка посмела потребовать у него извинений.
У нее огромные глаза. Почти на половину лица. Пухлые, но слишком невинные губы. Эта мелочь вообще выглядела, как прекрасный ангелок, спустившийся с небес, но вот на язык она была острой. Колючей. И смотрела на Дагласа с таким же пренебрежением, как и он на нее.
А еще она действительно была крошечной. Наступишь и не заметишь.
Чего нельзя было сказать про ее запах – его уж точно невозможно не заметишь.
От нее пахло… как от Эрин. Только сильнее. Куда мощнее. Тот запах, который пробирался в нутро и заставлял зверя опять пробуждаться.
Вообще этот запах был очень странным. В нем не было никакого оттенка, благодаря чему Даглас мог бы сказать, что от Эрин и от полторашки пахло одинаково. Просто он реагировал на их запахи. Причем, какого-то черта на мелочь сильнее.
Что он тогда ощутил? Злость. Ярость. Гнев.
Причем злился Даглас именно на себя. Его женщина в больнице. Без сознания и в крайне тяжелом состоянии. На грани смерти.
А он уже реагирует на другую. Что он за животное такое?
В том коридоре полторашка заставила Дагласа возненавидеть самого себя. Порвать собственное сознание в клочья, а потом долго сидеть около кровати Эрин и держать ее за руку. Пусть только она очнется. Ему другие не нужны. Только его женщина. Его жена. Его Эрин.
Хуже стало в чертовом лифте. Вообще нахождение в одном тесном помещение с женой Джереона такое себе занятие. И это, если не учитывать ее запах. С ним это вообще ад.
Но ему еще не хватало убегать от какой-то там мелочи. Поэтому Даглас зашел в лифт, о чем уже скоро пожалел. Эта чертова металлическая коробка застряла и свет погас.
Тейлор в жизни бывал в разных ситуациях и несмотря на взрывной характер, привык держать себя в руках. Но с полторашкой он так и не смог этого сделать. Сорвался.
Изначально, каждая секунда, проведенная с ней в темноте была подобна пытке. Чем больше он дышал этой девчонкой, тем хуже были его мысли. Грязнее, пошлее, страшнее. А сам Даглас превращался в животное, которое забывало о том, что вообще такое «соображать». Оно признавало лишь инстинкты, а они твердили лишь то, что нужно срочно взять эту девушку – невесту его врага.
А эта полторашка еще и огрызалась. Проклятье, Дагласа заводило даже это. Окончательно разрывало самоконтроль.
Момент срыва, во время которого он подхватил ее на руки, Даглас почувствовал то, что никогда не ощущал – просто касаться ее было лучше любого секса. Каково же трахать ее? Все это длилось лишь несколько секунд, а эта полторашка уже полностью завладела им. Он ей проиграл, но страшно это должно быть именно для нее. Мелочи стоило бояться того, что он собирался с ней сделать.
У него в голове не было мыслей. Лишь жажда и инстинкты.
Мысли появились позже – в тот момент, когда Мелочь исчезла. Будто бы прошла сквозь стену.
Изначально Тейлор не понял, что произошло. Полторашка просто взяла и испарилась.
Он даже прошел по лифту, но убедился лишь в том, что ее тут больше не было, а выйти Доми не могла.
Какого черта?
Закрыв глаза, Тейлор прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди. Он не помнил, когда в последний раз спал и, судя по всему, его разум начинал мстить за подобное. Но это впервые в жизни Даглас был рад тому, что его сознание сломалось, ведь позже, спустя несколько часов, когда он хоть немного остыл, чувство ненависти к себе нахлынуло с новой волной.