Он вспомнил Эрин и то, что она в больнице. Хорошо, что ему лишь примерещилась Доми, но как Даглас вообще мог забыть о своей женщине? Пренебречь ею и ее состоянием? Когда она при смерти ловить фантазии о другой?
Он действительно животное.
Все следующие часы Даглас много думал. Находясь в этой чертовой коробке, как в своем заточении, он вспоминал Эрин. Ту, по которой начал сходить с ума. Та, которая уже теперь для него являлась всем.
Тут в лифте эта «воображаемая» полторашка немного напомнила ему Роро. Тем, как разговаривала и огрызалась. Возможно, его сломанный мозг знатно чудил, рисуя проекции Эрин на этой Мелочи. На самом деле она явно недалекая. Ей до Роро, как до луны.
Идиотская ситуация. Даглас ненавидел себя, но так же и Доми. За то, что не вовремя появилась в его жизни и сыграла на его поломанном сознании. Она ему толком ничего не сделала, но Даглас уже не мог терпеть само ее существование. Из-за этого решил, что будет держать эту Мелочь подальше от себя. В какой-то степени она стала для него даже куда более критичной, чем Леман.
На этом касательно Доми была поставлена точка и остаток того времени, которое Тейлор провел в лифте, думал об Эрин. О своей женщине. Поскольку связи не было и его телефон вовсе сел, он не знал, звонили ему из больницы или нет. А каждый звонок оттуда сейчас был важнее жизни.
Глава 12 Вихри
Я понятия не имела, говорил Жрец серьезно касательно второго мужа, или нет, но напугал он меня знатно. Вверг в крайне взвинченное, будоражащее и даже паническое состояние, во время которого я то и дело переходила из одной крайности в другую.
- Вы не сделаете этого, - это была моя первая крайность и ее я произносила с полной уверенностью, четко размечивая комнату шагами. В этот момент мы все еще находились в офисе Изабель. – Для Жреца вообще наличие мужа проблематично, что мы с вами уже неоднократно обсуждали. Второй муж это вовсе нонсенс. Особенно, если учесть то, кого вы хотите им сделать – сына Его Величества. Это позор для всей королевской крови.
Пока я сокрушалась, Жрец молча сидел на подоконнике и курил. Чтобы я не говорила, он так ничего и не ответил. Все-таки, игнорировать он умел. Особенно меня.
Второй моей крайностью являлось понимание того, что Жрец очень своеобразный человек и, когда дело касалось его, я не имела ни малейшего понятия о том, что он сделает, а что - нет. Все, что относилось к нему, шло против логики. Тем более, сколько бы я не расспрашивала его о серьезности подобного решения, он ничего не говорил. Можно ли это было назвать особым психологическим приемом? Разорвать мое сознание невозможным заявлением, а потом оставить без ответов, чтобы я хорошенько так поварилась в собственных мыслях?
А варилась я в них долго и с особым усердием, придя только к одному возможному выходу – клятву следовало разрывать. Да, это априори невозможно, но Жрец прав – она была дана по ошибке, а, значит, банальный, но честный разговор мог решить все проблемы.
И так… разговор.
Жрец дал мне полторы недели, но я решила не спешить. Лучше поговорить с Дагласом после того, как выйду на пост Верховного Жреца. Так больше шансов на то, что Тейлор меня послушает и мне придется меньше доказывать и объяснять то, как мое перемещение в тело Роро вообще было возможно.
Но с самим Тейлором я увиделась уже на следующий день. Мы столкнулись в больнице.
Меня туда привезли рано утром по просьбе врачей. И пока я сидела в кабинете для дальнейшего осмотра, туда вошел Тейлор. Изначально он разговаривал с доктором, а я, вздрогнув, попыталась очень тихо, но быстро подвинуть свой стул вправо, чтобы меня закрыл шкаф. Только даже двинуться не успела. Даглас, с первых же мгновений пребывания в кабинете, даже не успев отойти от двери, тут же обернулся и посмотрел в мою сторону.
Стоило ему заметить меня, как глаза парня заволокло мрачностью и его ладонь сжалась, заметно сминая картонный стакан с кофе, из-за чего кипяток пролился на его руку.
А у меня сердце замедлило свое биение. Жрец сказал, что Даглас действительно решил, что мое присутствие в том лифте ему лишь привиделось, но каким-то своим неподходящим поведением, я не хотела у него вызвать даже мысли об обратном. Особенно, если учесть то, что они могли появиться сами по себе после того, как я выйду на пост Жреца.
Поэтому мне следовало вести себя спокойно и естественно. Так, словно действительно ничего не было и нашей последней встречей являлось то столкновение в больнице.
- Почему вы так смотрите на меня, господин Тейлор? – спросила, самым нейтральным тоном, на который только была способна. - Неужели, все-таки решили принести мне свои извинения?
Он ничего не ответил. Отвернулся и обратился к врачу:
- Я предпочту поговорить в другом месте.
- Мы можем пойти в мой кабинет, но я должен распечатать анализы вашей жены. Пожалуйста, подождите немного.
То, что Даглас не желал тут находиться из-за меня, было более чем понятно. Брезговал? Да. Еще как. Это ясно читалось в его глазах. Примерно нечто такое испытывала и я, но вот запах Тейлора опять вбивался в сознание. От него начиналась кружиться голова и тело ощутимо покалывало. Вроде взрослый человек, а меры в одеколоне не знает.
Насколько же сильно хотелось попросить Дагласа выйти в коридор. Я даже несколько раз порывалась это сделать, но в итоге сдерживала себя. Понимала, что любые обращения, которые вообще могли быть между нами, следовало ограничить. Вернее, свести к нулю. Чем меньше мы контактируем, тем лучше.
А сама я не могла никуда уйти, так как охрана Леманов тут же вернет меня обратно в этот кабинет.
Вот и приходилось, сидеть и задыхаться, ведь в присутствие Дагласа я предпочитала вовсе не дышать.
В итоге он сам ушел из этого кабинета. Первым. Так и не дождавшись доктора, а при выходе бросил на меня такой взгляд, которым вообще можно было убить. Я тоже на него посмотрела, но холодно и безразлично. Насколько бы сильно меня не злил этот человек, я хотя бы внешне старалась не разбрасываться эмоциями.
За этот день мы с Дагласом виделись еще дважды. Оба раза в больнице, около палаты Эрин. Я в сопровождении охраны проходила мимо, а он, или разговаривал с врачами, или выходил из ее палаты.
Мы не смотрели друг на друга, но в том, что он замечал меня, я не сомневалась. Чувствовала это каждой частичкой тела. Как и то пренебрежение, которое тут же начинало исходить от Тейлора.
Уже сейчас оно было намного более глобальным, нежели прежде и в какие-то моменты я понимала, что, наверное, преувеличиваю, но все же ощущала себя так, словно внезапно для Тейлора стала самым ненавистным человеком во всем мире.
От чего мне такая честь? Да, я невеста его самого главного конкурента и однажды мы немного сцепились, но в те редкие мгновения, когда Даглас все же смотрел на меня, делал он это так, словно я для него являлась самым основным врагом.
В принципе, мне должно быть это безразлично. Просто я не понимала Тейлора, но в итоге решила, что на это действительно не стоит обращать внимание. Ненавидит, так ненавидит. Какая мне разница?
Тем более, пусть Тейлор и являлся моей очень значимой проблемой, до королевского бала у меня имелись главные, первоочередные дела.
Написание речи, подготовка к самому мероприятию, изучение обязанностей Верховного Жреца. И очень много другого.
Каждую ночь Жрец тайно забирал меня из особняка Леманов и в замке я вместе с Розеном бесконечно долго училась. По возможности, мы с Жрецом так же много времени проводили за изучением того, что являлось моими «способностями». Благодаря этому, я очень хорошо продвинулась в возможности прохождения сквозь предметы.
В основном продвижение было в том, что я уже более значимо контролировала это, ведь изначально, бывало такое, что проходя сквозь боковую стену, я так же падала через пол. И уже на этот раз мое приземление не было настолько мягким. Ничего не сломала и отлично, но после этого еще долго хромала.
- Тебе нужно работать над приземлением, - сказал Жрец, заходя в комнату, в которую я упала и теперь валялась на столе, даже не предпринимая попыток встать. Для этого мне нужно было время.
- Как мне это делать? Парить в воздухе я не могу.
- Хорошо, мокрица. Наступило время для очередного охренеть какого важного разговора… Ты лежишь на столе?
- Да, я упала на него.
- Не переломала кости?
- Нет, - я приподнялась на руках и поерзала на деревянной поверхности. Прямо острой боли не ощутила. – О чем вы хотели поговорить?
- Я не понимаю, кем мы с тобой являемся, - он подошел к столу и рукой оперся о него. Сейчас у Жреца не были закрыты глаза и от их вида, по спине опять невольно пробежали мурашки. Я все никак не могла привыкнуть к ним. – Мне почти сто лет, а я до сих пор не могу в этом разобраться. Я понимаю только одно – мы с тобой не сами по себе, мокрица.
- Что вы имеете ввиду?
- Нечто дало нам силу и нечто временами пытается связаться с нами через видения. Пока ты их не видишь, но когда они придут к тебе, ты многое поймешь.
- То есть, вы хотите сказать, что есть некие потусторонние силы?
- Ты сама по себе тоже являешься потусторонней силой, но, да, есть что-то выше и оно хочет помочь. Наверное.
- Ого.
- Что?
- Вы сказали столько слов и все цензурные.
Жрец положил ладонь мне на лицо, сжал щеку и потрепал ее так, что это даже было больно, из-за чего я зашипела и дернулась назад.
- Да, я иногда бываю охуеть каким вежливым.
- Иногда, - я фыркнула, но лицо покраснело и сердце вновь забилось быстрее. Ну, вот чем он мне нравился? Да, красивый, но с ужасным характером и речью. Еще и грубый.
Против воли, я подумала о том, что Жрец и Даглас братья. Можно было бы сказать, что грубость в крови их семьи, но общей крови у них не было. Родство возникло в следствие политического брака и сам Жрец был старше дяди Дагласа, когда его мать выходила за него. Очень странный брак, но в кругу аристократии не редкость.