Полкан оказывается прав. Со мной всё время что-то происходит. В этот раз происходит металлический столбик, оказавшийся офисной мусоркой, который я, пятясь назад, не замечаю и сбиваю, заодно потеряв равновесие и вскрикнув от неожиданности. Цепляюсь за стену, чтобы удержаться на ногах, и понимаю, что в кабинете, от которого не успела ещё толком отойти, воцаряется тишина.
Быстро отсюда, Алина!
Срываюсь с места, на бегу достаю из кармана мобильный, скидываю фото Максу и удаляю их из галереи. Вылетаю на лестницу — успела заметить горящую зелёным надпись «выход» над дверью — и слышу за спиной злое рычание:
— А ну стой!!!
Крик придаёт мне ускорение, сбегаю вниз, тарахтя плоскими подошвами балеток по ступенькам — какое счастье, что я не на каблуках! За спиной доносится пыхтение, видимо, физические нагрузки для моего преследователя — не слишком привычное дело.
Наверное, у меня получилось бы сбежать, но… на последнем пролёте, где лестница поворачивает квадратом, огибая небольшую площадку внизу, я за каким-то лешим оглядываюсь назад. Вылетевшему следом за мной здоровенному мужчине не приходит в голову лучшей идеи, чем перепрыгнуть перила в попытке меня перехватить.
Ну что сказать… Может, в молодости он и мог поизображать из себя человека-паука…
Сейчас же на меня сверху, роняя на пол, валится тяжеленная туша, выбивая весь кислород из лёгких.
Глава 8
Полкан
— Паш, какого чёрта, где следователь гуляет? Я не имею права действовать без него!
— Сейчас, Полкан, должен уже скоро быть! — слышу спокойный голос своего заместителя в динамике телефона, поставленного на громкую связь.
— Давай, жду.
Откидываюсь на подголовник водительского сиденья. Как я вымотался за эту неделю, кто бы знал. Единственное, чего хочу — это поставить уже машину на стоянку, принять душ и выспаться.
Мобильный вибрирует снова. Смотрю на экран — мама. Вот же…
— Да, мам, — отвечаю на звонок. — Я на работе, что-то срочное?
— Спасибо, сынок, я ещё жива, если тебе интересно это узнать, — раздаётся ехидный мамин голос.
— Мам, я правда занят, — мне становится немного стыдно, последние дней десять было не до звонков. — Давай перезвоню тебе через… э-э-э…
— Перезвонишь ты, как же, дождёшься от тебя, — ворчит матушка. — Ты когда к нам с отцом заезжал последний раз?
— Недели три назад? — говорю неуверенно.
— Да нет, сынок, уж больше месяца прошло, — мама фыркает.
— Прости, пожалуйста, — произношу торопливо, — я заеду. Обещаю.
— И девушку с собой прихвати!
— К-какую девушку? — чуть не заикаюсь от неожиданности.
— Ту самую, которую привёл к Ларисе, заботливо держал за руку и смотрел на неё влюблёнными глазами, — выдаёт мама язвительно.
У меня начинают гореть уши. Вот же… Лариса Ивановна, зараза! Сдала с потрохами.
— Не смотрел я на неё влюблёнными глазами, — пытаюсь отбрыкиваться.
— Значит, всё остальное не отрицаешь?
— Уф-ф, мама!
— Я уже много лет мама! — эмоционально вскрикивает она. — И уже хочу наконец стать бабушкой! Почему моя подруга больше в курсе жизни моего сына, чем мы с папой?
— Алина моя сотрудница, — пытаюсь объяснить, но меня никто не слушает.
— Какое замечательное имя, — романтично ахает матушка, — а что сотрудница — так это и неудивительно, ты же днюешь и ночуешь на работе. Она красивая? Хотя что я спрашиваю, конечно красивая! И умненькая наверняка, раз у тебя работает! Лариса сказала, очаровательная девочка! Молоденькая, но это даже и неплохо, все дамы твоего возраста уже себе на уме и чаще всего с детишками, а даже если без них, то и не особенно горят желанием заводить. Когда ты нас познакомишь? Полкаш, ну чего ты молчишь?
— Жду, когда ты выдохнешься, — отвечаю устало. — Мам, пока ты не начала ненароком планировать мою свадьбу, уясни, пожалуйста, что между мной и Алиной ничего нет.
— Вот умеешь ты настроение испортить, сын, — недовольно отвечает мама. — Я всё поняла. Не буду тебя больше отвлекать. Звони, как освободишься. И заезжай.
Не успеваю среагировать, как она отключается. Тьфу ты, чёрт! Теперь буду чувствовать себя виноватым. А ещё невольно представляю, как и в самом деле мог бы привести Алину к родителям. Мотнув головой, избавляюсь от дурацких фантазий, пытаюсь сосредоточиться на работе. Куда подевался этот хренов… А это ещё что такое?
Из-за угла выворачивает Макс. И лицо у него какое-то встревоженное.
— Максим, — зову, выходя из машины.
— Полкан Игоревич, — опер вздрагивает. — А вы тут как?..
— Аналогичный вопрос, — смотрю на него, приподняв брови.
— Да у нас тут… — Макс в двух словах объясняет насчёт заказа, в котором жене нужны доказательства неверности мужа, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
— Чёрт, Максим, — тру лоб, соображая, — это же наш фигурант, только пасли мы его по другому поводу.
Совпадение, конечно, неудачное, но в целом ничего критичного. И не такое бывает. Хмыкаю. Жене можно не торопиться с разводом, товарища всё равно наверняка посадят за взятку.
— Ну ладно, — машу рукой. — Ты так и не ответил, что здесь делаешь.
— Да понимаете, — парень на секунду отводит глаза, — мы с Алиной вроде всё обсудили…
Мне в лицо бросается кровь. Какого?!..
— Она должна была уже выйти, — продолжает он, глядя на экран телефона, — фото мне прислала несколько минут назад. Но я что-то переживаю…
— Какое… нахрен… фото?! — сдерживаюсь с трудом. — Ты куда девчонку потащил?!
— Не понял, — Макс хмурится. — А что такого-то? Её мне в пару дали, вот я и…
— В пар-ру?!
Убью. Его. Обоих! Только бы с ней всё было в порядке!
Почти бегом направляюсь ко входу в здание.
— Полкан Игоревич! — до меня доносится знакомый голос.
Ну наконец-то! Следователь пожаловал. Очень вовремя.
— Быстро, — киваю ему на ходу. — У меня там сотрудница.
— Давай тогда вперёд, — моментально ориентируется мужчина.
Заносимся внутрь и видим двух пожилых охранников, которые встревоженно идут в сторону эвакуационного выхода. С облегчением реагируют на сунутые им под нос корочки.
— Там грохот какой-то был, — машет рукой один из них.
Достаю пистолет, проверяю, стоит ли на предохранителе. Пинком распахиваю дверь и тут же вижу лежащего на полу мужчину. Лицо повёрнуто в мою сторону, узнаю своего фигуранта, которого мы должны были забрать.
— Руки вверх!
— Лучше ноги, — раздаётся откуда-то снизу придушенный писк.
— Всё вверх, — выдаю на автомате, а потом до меня доходит… — Что-о?!
Я не знаю, что я с ней сделаю!
— Кудрявцева!!! — рявкаю, в первый раз называя её по фамилии.
Изо рта рвётся только мат, с трудом сдерживаюсь. Одновременно меня захлёстывает волна облегчения. С ней всё в порядке. Ну, почти. Накрывает желанием то ли отшлёпать её, то ли пристегнуть к себе наручниками и никуда больше не отпускать одну. А можно и то и другое вместе.
Дыхание на секунду перехватывает от нарисовавшихся в голове картинок. Сосредотачиваюсь на том, чтобы сделать свою работу, и только разобравшись с подозреваемым, ловлю уже намылившуюся сбежать Алину.
— Не рычите на меня! — она ещё и огрызается.
— Да как на тебя не рычать! — встряхиваю её. — О чём ты думала вообще?
— О том, что мне совершенно нечего вспомнить в этой жизни, — выдаёт девчонка.
— Что? — теряюсь, а она всхлипывает и выпаливает:
— Что-что… Вот задавил бы меня этот гад, а я даже не целовалась ни с кем нормально!!!
Ощущение, что мне выбили почву из-под ног. В голове сотня мыслей, и ни одну не могу додумать до конца… Потому что всё затмевают её слова и ощущение хрупкого женского тела, которое я прижимаю к себе.
— Не целовалась, значит, — выдыхаю хрипло, толком не соображая, что говорю.
Вжимаю её в стену и, плюнув на последствия, впиваюсь в мягкие губы.
Алина
Оно того стоило. Стоило всех отшитых мной парней, хоть их было не так уж много… Сейчас меня целуют так, что подгибаются колени, кружится голова, а воздуха не хватает.
Полкан не осторожничает со мной. Мужчина совершенно точно знает, чего он хочет, а мне остаётся только подчиняться, млея от удовольствия. Его губы на моих губах, его вкус, руки, которые мнут и сжимают моё тело в таких местах, что у меня волоски встают дыбом и кожа покрывается мурашками.
А когда я чувствую его язык у себя во рту, то не могу сдержать слабого стона, в ответ на который из его груди доносится какое-то животное клокотание, почти рычание. Он подпихивает меня вверх, подхватывает рукой под ягодицы, вклинивается коленом мне между ног и от этого касания там всё тело прошибает таким желанием, что я ахаю, ещё крепче вцепляюсь в каменные плечи, прижимаюсь к нему сильнее — и с каким-то упоением ощущаю твёрдую выпуклость, упирающуюся мне в бедро.
Осознание того, что он меня хочет — хочет! меня! — приводит в такой восторг, что дыхание перехватывает. Закидываю руки ему за шею — только бы не отпускал, только бы продолжал! А мужчина запускает пальцы мне в волосы, оттягивает пряди назад, заставляя запрокинуть голову и уже абсолютно бесстыдно подставлять под его поцелуи не только губы, но и шею, ключицы и…
И вот тут он останавливается. Замирает, продолжая стискивать меня в крепких объятиях, и я чувствую только сбитое, рваное дыхание на своей коже. А потом медленно разжимает руки и отпускает.
Меня тут же накрывает ознобом, с трудом сжимаю зубы, чтобы они не стучали. Я уже вижу по его лицу, что он собирается сказать.
— Алина…
— Молчите, — шепчу отчаянно. — Просто молчите сейчас!
Я не выдержу, если он попросит прощения. Если скажет, что это была ошибка. Что он не должен был так поступать. Я сорвусь в истерику.
Трясущимися руками поправляю на себе одежду, провожу моментально заледеневшими пальцами по растрёпанным волосам. Мне жутко холодно, только губы горят огнём.
— Алина, я…
От сожаления в его голосе становится ещё хуже. Выпрямляюсь, расправляю плечи так, как если бы вставала в стойку, готовяс