— Алиночка, обязательно запиши мой номер телефона, — женщина диктует мне цифры, просит тут же набрать её, чтобы сохранить мой контакт. — И звони, хорошо? Или пиши! От Полкана сообщений не дождёшься, — обречённо машет рукой, — но я буду очень рада, если ты напишешь, — улыбается ласково, и я не могу не улыбнуться в ответ.
Родители прощаются с вернувшимся от машины сыном, Игорь Семёнович пожимает ему руку, хлопает по плечу, мама обнимает его, а потом и меня на прощанье.
— Я была очень рада познакомиться, — говорю искренне.
— А уж мы-то как, — тётя Таня улыбается мне. — Ладно, идите уже. Сынок, будь осторожен за рулём!
— Конечно, мам, — Полкан пожимает плечами, берёт меня за руку, и мы, попрощавшись, наконец выходим на улицу.
Я вдыхаю прохладный вечерний воздух. Похоже, будет дождь — пахнет озоном и пылью, как бывает перед грозой.
— Устала? — мужчина крепче сжимает мне пальцы, смотрит внимательно.
— Нет, всё хорошо, — улыбаюсь ему.
Гроза действительно начинается, но позже — когда мы уже подъезжаем к дому. Полкан осторожно паркуется и, выключив двигатель, откидывается на спинку сиденья. Дождь льёт стеной, поэтому нет смысла куда-то бежать — проще подождать, пока он прекратится. Я сажусь немного боком и смотрю на мужчину, улыбаясь.
— Что? — он тоже улыбается, глядя на меня.
— Ничего, — пожимаю плечами, прикусываю губу. — Всё ведь прошло хорошо, да? Я имею в виду, с твоими родителями?
— Конечно, — он хмыкает. — Я же говорил, что ты им понравишься. Мама от тебя явно в полном восторге.
— Она сказала, что… ты никогда их ни с кем не знакомил, — колупаю пальцем обивку сиденья, не зная, стоит об этом говорить или нет. — Почему тогда со мной?..
— Малышка, — Полкан запускает мне руку в волосы, поглаживает шею, — думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос.
В машине как будто сразу становится душно.
— Приоткрой окно, — прошу его, и мужчина выполняет мою просьбу — в небольшое пространство сразу врывается шум дождя и струя свежести, но одновременно с моей стороны внутрь начинают залетать брызги.
— Иди сюда, — Полкан тянет меня на себя, и я послушно перелезаю к нему на колени.
Бедром чувствую возбуждение мужчины, и меня вдруг захлёстывает желанием снова ощутить его кожа к коже. Осторожно приподнимаюсь, меняя позу так, чтобы усесться на него верхом. Полкан тяжело дышит, но никак мне не препятствует и жадно, нетерпеливо отвечает на мой поцелуй.
Правда, отрывается от моих губ, когда я расстёгиваю его брюки.
— Алина… — тон немного задыхающийся.
— Что? — у меня в голосе пробивается игривость. — В такой дождь снаружи всё равно ничего не видно!
— Хулиганьё, — шепчет он и перехватывает инициативу, да так успешно, что я не успеваю сообразить, как оказываюсь без белья.
Как же удачно, что в новом платье свободная юбка.
Это последняя разумная мысль в моей голове.
Глава 14
Полкан
Алина не перестаёт меня поражать. Хотя, казалось бы, я многое видел и знаю. Но сейчас вдруг понимаю, что до недавнего времени жизнь была какой-то… однобокой. И дело даже не в постоянном экстриме рядом с ней. Просто эта девочка с горящими глазами и жаждой экспериментов умудряется зажигать во мне ни на что не похожие ощущения.
И вот, пожалуйста, дамы и господа, впервые на арене. Полковник, мать его, Богатырёв уже не имеет ничего против секса в машине прямо на парковке возле дома. Да скажи мне об этом кто-нибудь ещё хоть месяц назад, и я бы в лучшем случае повертел пальцем у виска. А в худшем — вызвал бы психиатричку.
Вместо этого вжимаю в себя податливое девичье тело и не могу ни о чём думать. Только глажу её всюду, куда дотягиваются руки. Немного откидываю назад водительское сиденье, сползаю чуть ниже, устраивая её прямо у себя на бёдрах. У Алины на щеках расцветает румянец, как только она чувствует под собой моё возбуждение.
Старательно напоминаю себе, что у неё совсем нет опыта. И ей может быть ещё некомфортно. И её нужно подготовить…
Она хватает меня за руки, не давая себя ласкать, склоняется вперёд.
— Нет… нет, я хочу вместе, хочу с тобой… внутри, — раздаётся шёпот, на который я против воли реагирую сдавленным стоном сквозь зубы.
Смерти моей она хочет. Говорить такое… Да ещё и сдвигается, прижимаясь сильнее, потираясь о… Матерь божья!..
— Защита, — выдыхаю ей с трудом, — в бардачке… дотянись…
Не хватало ещё девочке случайной беременности. На секунду в голове мелькает картинка, но я тут же прогоняю эту мысль. Нельзя.
Алина тем временем достаёт квадратик фольги, смотрит на него, переводит взгляд на меня.
— Можно я?..
Моментально потеряв всякую способность говорить, только сглатываю и киваю в ответ.
Её хоть и неловкие, но старательные движения заводят до такой степени, что я с трудом дышу и еле удерживаю себя от желания наброситься на неё.
— Приподнимись, — шепчу ей, одновременно помогая придвинуться ближе.
Мы соединяемся медленно, осторожно, и это до того сладко-мучительно, что, когда она прижимается ко мне целиком, у меня в голове стучит только одна мысль.
— Какой-то… чёртов рай у тебя внутри, малышка, — выдыхаю ей в губы, с силой вжимая её в себя, делаю первый толчок бёдрами ей навстречу, невольно зажмуриваюсь — под веками вспыхивают звёзды.
Не торопись, пытаюсь напомнить себе. Для неё это всего второй раз. Не торопись, мать твою!
Алина постанывает от очередного толчка, уткнувшись носом мне куда-то в шею.
— Малышка, тебе больно? Неприятно?..
— Не-ет, — выдыхает, — Полкан, пожалуйста! Сильнее!
Эти слова окончательно срывают мне крышу.
Машина, наверное, ходит ходуном. Но мне плевать. Лишь бы это не кончалось. Лишь бы только продолжать и продолжать, ловить губами всхлипы и стоны, стонать в ответ, сходя с ума от невозможного, невероятного удовольствия, которое нет никаких сил оттянуть. Но это и не нужно. Потому что спустя буквально несколько минут Алина вскрикивает и замирает, сжимаясь вокруг меня и посылая куда-то за грань нереальных ощущений.
Я с трудом прихожу в себя. Прижимаю сильнее лежащую на мне девушку, глажу по спине, зарываюсь пальцами в волосы. Такие шелковистые длинные пряди…
— Малышка, ты… — начинаю и понимаю, что даже не знаю, что сказать. — Нет слов. У меня просто… ни одной мысли в голове не осталось.
— Не может такого быть, — она всё ещё немного задыхается, но приподнимается и смотрит на меня. — Чтобы у тебя — и мыслей не было?
— Одна есть, — целую её, — ты — какое-то чудо!
— Чудо в перьях? — Алина улыбается.
— Нет, моё личное чудесное чудо, — легко щёлкаю по чуть вздёрнутому носику. — Милая, дождь почти закончился. Я готов, конечно, и здесь с тобой сидеть сутки напролёт, но в кровати будет удобнее.
— Тогда пойдём в кровать, — она возится на мне, и я стискиваю зубы.
Может, и правда наручниками её к себе пристегнуть?
Алина
После того, что произошло в машине, к квартире я поднимаюсь на подгибающихся ногах. Ну правда, это же было что-то… абсолютно крышесносное!
Хоть у меня совсем нет опыта, кое-какие разговоры девчонок постарше в университете я краем уха слышала. Да и вообще немного в курсе ситуации. И никогда не думала, что так скоро смогу испытывать полноценные ощущения при сексе. Полноценные?! Да они зашкаливающие!
Исподтишка разглядываю Полкана, который открывает дверь и заносит внутрь пакеты со всякой едой, собранные для нас его мамой. Залипаю на мощном развороте плеч, спине, сужающейся к талии и бёдрам. У него классическая «мужская» фигура — самый натуральный треугольник, и мускулистый он в меру, а не перекачанный, как некоторые парни, которых я время от времени видела на тренировках. А уж зад, обтянутый брюками…
Сглатываю слюну и отворачиваюсь, пытаясь отвлечься. Он же меня сочтёт какой-то нимфоманкой!
— Малышка, всё в порядке?
— Угу, — киваю сосредоточенно. — Давай я разберу пакеты, там, наверное, в холодильник нужно убрать кое-что. А ты позвони маме.
— Зачем?
Удивлённо поднимаю на него глаза и вижу на лице такое же удивление.
— Скажи, что мы доехали и у нас всё в порядке, — пожимаю плечами, не понимая, какие тут могут быть объяснения, это же очевидно. — Она наверняка волнуется. Дождь был, дорога скользкая, да и вообще…
— Э-э-э… — он запускает руку в волосы. — Никогда этого не делал. Ну ладно, если хочешь.
Я начинаю раскладывать контейнеры с едой, а Полкан достаёт телефон и набирает мать. Отвечает она сразу, и мне издалека слышно её встревоженный тон.
— Мам? Привет… Нет, ничего не случилось, я… просто хотел сказать, что мы доехали и у нас всё в порядке, — дословно повторяет мою фразу.
В трубке воцаряется тишина, потом непонятный звук, напоминающий всхлипывание, дальше тётя Таня что-то говорит, и Полкан меняется в лице. Выглядит настолько комично озадаченным, что я даже прыскаю от смеха.
— Конечно, да не за что, мам, я… тоже вас люблю, — отвечает растерянно. — Да, передам. И папе привет. Счастливо.
Завершает звонок и кидает на меня странный взгляд.
— Что? — выпрямляюсь, складывая пакет.
— Да так… — подходит и обнимает меня. — Тебе привет. Огромный. И благодарность. Правда, я не совсем понял, за что.
Утыкаюсь носом ему в грудь, пряча улыбку. Мужчины иногда бывают на удивление непонятливыми. Думала, к Полкану это не относится — но нет! Похоже, относится!
Поднимаю на него глаза, закидываю руки за шею, встаю на носочки, чтобы дотянуться, и нежно, только слегка прикасаясь, целую. Он тут же опускает ладони мне пониже талии, сжимает, притягивая ближе.
— Как тебе идея просто поваляться в кровати и посмотреть какое-нибудь кино? — спрашиваю его негромко. — Честно сказать, я немного устала.
— С удовольствием, — Полкан улыбается.
— Только сначала в душ, — выворачиваюсь из его объятий, но он идёт за мной, как приклеенный.
— Потереть тебе спинку? — бросаю на мужчину хитрый взгляд.